2011_Лабиринты памяти_Альманах
.pdf
150 |
Лабиринты памяти |
практически все буквы латинского и греческого алфавитов. Поэтому на очередной вопрос «назойливого» А. Шпаковского: «Какой буквой обозначить масштабный множитель?», я в сердцах ответил: «Буквой “ку-ку” (qq)». При этом вспомнился случай, который мне когда-то рассказал Володя Разбегаев. Во время защиты докторской диссертации в одном из университетов диссертант, работавший над своей темой более двадцати пяти лет, вышел с докладом на трибуну перед ученым советом, но смог произнести только одно сло-
во: «Ку-ку». После этого его увезли в психиатрическую больницу.
Теперь в нашей лаборатории вместо вопроса: «Ввел ли ты в программу масштабный множитель?» можно услышать: «Откуковал ли ты свою программу?».Услучайнозашедшего к нам человека
может возникнуть вопрос: куда он попал – в научную лабораторию или в специализированное медучреждение?..
Надеюсь, что юмор как необходимый атрибут научного творчества не иссякнет на нашей кафедре никогда.
Серебряный век |
151 |
|
В. В. Кузнецов |
«КОМАНДА МОЛОДОСТИ НАШЕЙ» |
|
Еще в школе меня очень впечатляли колдовские слова того времени – «квантовая электроника», «лазеры». Впечатлил и фильм о физиках – «Девять дней одного года», овеянный романтикой большой науки.
Под влиянием всего этого я в 1965 г. поступил на электрофизический факультет ЛЭТИ по специальности «Диэлектрики и полупроводники». Почему не в Политех? Да потому что в тот год медалисты сдавали в Политехе два вступительных экзамена (математику устную и математику письменную), а в ЛЭТИ только один (физику). Почувствуйте разницу!
С Валерием Сергеевичем Сорокиным я познакомился на четвертом курсе (1969 г.), когда пришел на кафедру ДП, чтобы работать лаборантом. Правда сначала попал в научную группу Юрия Леонтьевича Ильина, в которой и проходил технологическую практику после четвертого курса.
На последнем году обучения В. С. читал нам курс активных диэлектриков, причем делал это не только старательно, но и вдохновенно. Видимо, это был его лекторский дебют (ему тогда еще не было тридцати).
После успешной сдачи экзамена я напросился к нему работать. Самостоятельной темы для меня не было, и
пришлось «шустрить на подхвате». «Подхват» – это подготовка синтеза твердых растворов фосфида – арсенида галлия в запаянных ампулах методом Бриджмена и чистка установки от вредоносных арсинов и фосфинов (в случае взрыва ампул). Такая работа мне категорически не нравилась, и потому особого усердия я не проявлял. А как только меня распределили на Военноморской флот, тут же сбежал со студенческим строительным отрядом в Приморье (уж очень хотелось поцеловать прибой Тихого океана).
Вернувшись в начале сентября 1970 г., я попросил В. С. дать мне тему дипломной работы, но только (ради бога!) не технологическую. Шеф подумал несколько
152 |
Лабиринты памяти |
секунд, а потом изрек: «Получение и свойства фосфида галлия, легированного бериллием».
Синтезом я не занимался. Кристаллы были получены методом Бриджмена с последующей бестигельной зонной плавкой, в процессе которой они легировались бериллием. Мне поручалось исследование свойств, которое по сути сводилось к исследованию холловских характеристик в диапа-
зоне 77–700 К. В тот момент шефу было вообще не до меня, поскольку у него родилась двойня – «мальчик и тоже девочка». Пришлось выкручиваться самому, до сих пор благодарен за помощь Леше Козлову, Ларисе Марасиной и Володе Попову. Последний эксперимент провел 31 декабря (!!!), а после Нового года подключился В. С. Он помог дать безупречно красивую интерпретацию моим результатам, и я успешно защитился.
Затем была трехлетняя военно-морская служба: Северный флот, корабль первой линии, капитан-лейтенант с «неслабой» зарплатой – белые перчатки, кортик. «Мы – моряки-североморцы, северовоины страны!» Демобилизовавшись, вернулся в Питер и пришел опять на кафедру ДП (в тот же соро- кинско-ильинский подвал) в нищем, но гордом статусе ин-
женера с окладом 110 рублей. ИзустановокЛеныСолодов-
никовойиВитиШамрая*торчали кварцевые объемы, из которых истекал подожженный водород. В «яме» занимался зонной плавкой Святой Игорь (Саенко).
* Прим. автора. Жаль, что В. Б. Шамрай ушел с кафедры. Бизнес погубил его.
Серебряный век |
153 |
Валерий Сергеевич поставил передо мной задачу: получить слои фосфида галлия методом жидкостной эпитаксии из расплава висмута (висмут был много дешевле галлия).
Комплектующие для монтажа установки я, как и все кафедральные технологи, собирал на институтской свалке. Она была очень богатой, но всего необходимого не было и там. Многое пришлось констру-
ировать и изготавливать. (Спасибо Вите Туманову и 
Анатолию Альбертовичу Гуделайтису – без их золотых рук я пропал бы, да и вся кафедра пропала бы!
И вот начался эксперимент. Очень долго пленки не получались, а если и получались, то какие-то темные и с трещинами. Да и самочувствие у всех, работавших в подвале, было какое-то «странное» (мягко говоря). Наконец, додумался сделать химический
испектральный анализ того, что считал висмутом. Оказалось, это – сурьма! Значит, горели у меня в потоке водорода пары сурьмы, и травил я ими и себя,
итех, кто был рядом. Да и все признаки отравления сурьмой были налицо. Сменив сурьму на настоящий висмут, я в тот же день получил хорошие пленки.
В.С. расстроился из-за этой истории, но постепенно ее вытеснили другие заботы: курсы лекций, постоянная помощь «чужим» аспирантам – Марио Петкову, Виктору Шамраю и Лене Солодовниковой.
В эти же годы шеф стал секретарем партбюро факультета*. Общественную работу он выполнял не менее тщательно, чем учебную и научную. Работал до четырех утра и постоянно не досыпал. Я попытался намекнуть ему, что надо себя беречь, но… (Яйца курицу не учат.)
Весной появилось два места в аспирантуре – очное и заочное. В. В. Пасынков предложил мне выбор, и я прибежал к шефу:
– Валерий Сергеевич, хочу в очную! Он окатил меня холодным душем:
– У тебя нет задела. Тема исчерпана, впереди Петков, Шамрай, Батов, Солодовникова и Саенко. Я такую головную боль брать на себя не могу. Пробуй в заочную – там и срок не три, а четыре года, и ответственность поменьше.
Так я стал заочным аспирантом.
* Прим. автора. В 1980-х годах он станет членом парткома ЛЭТИ, председателем комиссии народного контроля.
154 |
Лабиринты памяти |
Тему диссертации сформулировали в самом общем виде. Я уже осознанно изучал и висмут, и сурьму в фосфиде галлия: растворимость, поведение, распад. Ощущался огромный пробел в физико-химическом «воспитании»: ликвидус, солидус, твердые растворы, спинодаль, бинодаль, активность, несме-
шиваемость... К счастью, в дополнение к учебнику Б. Ф. Ормонта нашел книжку И. Пригожина «Химическая термодинамика» (тираж – всего 6 тыс. экз.). Она многое расставила по местам, и дело потихоньку пошло, хотя и в муках, причем не только в творческих, но и в организационных.
В1977–78 гг. состоялся мучительный переезд кафедры в пятый корпус, удлинивший многим аспирантам сроки защиты. На новом месте нашей группе досталась почти отдельная комната, в которой мы с Шамраем собрали себе по установке для жидкостной эпитаксии и стали потихоньку двигаться к защите.
В1979 г., преодолев все аспирантские муки, я защитился и стал «сэнээсом». Наша группа начала формироваться с конца семидесятых: студенты Войтек Садовский, Ян Ольховик и Паша Москвин в соответствии
сестественным ходом жизни писали и защищали дипломные работы, затем становились успешными аспирантами.
Унас всегда было много студентов, но об Эдике Рубцове надо сказать отдельно. В 1983 г. мне порекомендовал его доцент кафедры физики Володя Попов. Эдик оказался неординарным человеком. Ему легко удавались и конструкторские, и технологические, и теоретические задачи. (Кстати, позже, уже работая на кафедре физхимии, он между делом вырастил в лаборатории ананас.) Окончив
сотличием кафедру ДП, Эдуард стал первым и последним официальным аспирантом Валерия Сергеевича. После защиты диссертации и по нас-
тоящее время работает доцентом кафедры физхимии. Член сборной города по альпинизму, чемпион СНГ 2008 г. В его активе восхождение на пик Маршала Жукова, второе прохождение Юго-Западного Памира, призовые места на открытых чемпионатах Санкт-Петербурга по альпинизму 2007, 2009, 2010 гг.
Серебряный век |
155 |
Вэтот период В. В. Пасынков «подписал» Валерия Сергеевича на переработку учебника «Электротехнические материалы».Учебник – это круто!
А мы копались в гетероэпитаксиальных границах, исследовали явления на границе раздела жидкой и твердой фаз. Но-
вое мышление требовало новых терминов – «когерентная диаграмма состояния», «релаксационная эпитаксия» и т. п. Представительствовали на всех конференциях – Новосибирск, Кишинев, Москва, Тбилиси, Киев. Публиковались в престижных отечественных и иностранных журналах.
Втот период Валерий Сергеевич успевал только просматривать авторские оригиналы наших статей и докладов, изменений почти не вносил – учебник заполнил всю его жизнь.
В1983 г. вышла книга В. Б. Уфимцева и Р. Х. Акчурина «Физикохимические основы ЖФЭ». Хорошая книжка, но она содержала только начальные сведения по технологии, а о проблемах многокомпонентных систем там не было ни слова. У нас возникла идея заполнить этот вакуум своими знаниями, издать свою книжку – ведь есть же что сказать!
К тому времени защитили кандидатские диссертации Войтек Садовский и Паша Москвин, а кроме того, в нашу группу вернулся уже в качестве аспиранта Ян Ольховик. Все вместе мы – сила, многое можем объяснить и даже предсказать. Научный прогноз в эпитаксиальной технологии становится нашим коньком. Без отрыва от экспериментов пишем план-проспект книги.
Одновременно с идеей написать монографию возникла еще одна идея – опубликовать в «J. of Cryst. Growth» большой обзор своих работ, хотя проблем с зарубежными публикациями в те годы было очень много: перевод, печать на английском языке, режим…
План-проспект книги я повез в издательство «Металлургия». Лучше было бы в «Науку», но она была безгонорарной, а нам хотелось подзаработать. Помню, прихожу в «Металлургию», а меня спрашивают:
– Вы откуда?
– С улицы, – отвечаю.
Они расхохотались и приняли план-проспект, пообещав рассмо-
треть его на весеннем редсовете. Профессор В. Н. Романенко (член редсовета) дал положительную рецензию на книгу и пообещал протекцию, но
156 |
Лабиринты памяти |
редсовет закончился полным провалом. Его вел профессор МИЭТ В. М. Глазов, с которым мы «бодались» при каждом удобном и неудобном случае (он был членом редколлегии «Журнала физической химии», в котором мы неоднократно публиковались).
Тем временем на одной из конференций я познакомился с доцентом Р. Х. Акчуриным (ныне – профессор, зав. кафедрой МИТХТ), который посоветовал обратиться за помощью к профессору В. Б. Уфимцеву. Эту мысль поддержал и В. Н. Романенко.
Все необходимые переговоры были проведены, и весной 1987 г. раздался звонок из редакции: «Коллегия вас поддержала!». Первого июня 1987 г. мы заключили договор на издание монографии с обязательством представить рукопись до 1 января 1988 г. Это была первая победа, пусть небольшая, но…
Параллельно шла работа по подготовке обзора в «J. of Cryst. Growth». Вот уже получено разрешение Минвуза, печать, рисунки, проверка и, наконец, отправка в редакцию.
В июне 1987 г., буквально перед самым отпуском, пришла положительная рецензия на наш обзор за подписью «профессор Schieber». В отпуске Валерий Сергеевич сделал прекрасную правку, в сентябре мы отправили материал в редакцию, а в марте 1988 г. вышел, наконец, номер «J. of Cryst. Growth» с нашим обзором – 2 печ. л.!!! Это была вторая победа, причем большая, если учесть малую численность нашей группы.
Посыпались запросы на оттиски – более полусотни. (Это сейчас – Интернет, а тогда были открытки.) Мы радовались укреплению своего статуса на международной арене. (Это была не первая наша публикация
виностранном журнале.)
Ктому моменту Паша Москвин уже ушел с кафедры в НИИ «Домен» на престижную должность. Аспиранты защитились, других не было, как не было и перспектив роста на кафедре ДП (про докторскую В. С. даже не говорил). По предложению профессора О. А. Лебедева я перешел на должность доцента кафедры физхимии.
Монографию мы доделывали, уже работая в разных местах, каждый писал свой раздел, а В. С. делал общую правку всей рукописи. Получилось
красиво, да и сдали вовремя, но грянула «перестройка». Страну мгновенно разворовали, и редакция оказалась без денег: «Ищите спонсора!».
Серебряный век |
157 |
И вот уже в 1991 г. раздался неожиданный звонок из редакции: «Срочно приезжайте!». Приезжаю.
– Вам крупно повезло: вас уже набрали, и теперь дешевле издать, чем разбирать. Но придется сокращать.
Я сел и за три часа сократил 3 печатных листа (до этого было 15). Осенью 1991 г. тиражом 525 экз. (смех!)
вышел наш выстраданный труд. Он сразу стал «библиографической редкостью», жаль, что гонорар «съела» гайдаровская «реформа». С тех пор прошло 20 лет, но наша книга еще не утратила актуальности, в специальных учебных курсах есть соответствующие ссылки на нее.
Команда у нас была очень мощная, жаль, что она распалась, и вдвойне жаль, что на ее месте не образовалась новая. После того как В. С. защитил докторскую диссертацию, каждый из нас защитил свою докторскую. Хвастаться, конечно, нехорошо, но «сорокинцы» – единственная на кафедре группа, в которой все стали док-
торами наук и профессорами. В 1995 г., когда приехал В. Садовский, мы собрались и «хорошо посидели», как бывало раньше...
P. S.: Я уже много лет работаю профессором кафедры физхимии СПбГЭТУ «ЛЭТИ». Эдуард Рубцов – доцент той же кафедры. Войтек Садовский после защиты кандидатской диссертации почти 10 лет работал в Женеве, выращивал кристаллы ВТСП. Докторскую защищал в Польше, стал заведующим кафедрой физики и проректором Гданьского политехнического университета. Ян Ольховик после защиты кандидатской несколько лет работал во Франции. Сейчас он – декан факультета физики и химии Люблинского технического университета. Павел Москвин вернулся на «малую родину» и возглавляет кафедру физики Житомирского технологического университета.
158 |
Лабиринты памяти |
Последний штрих в нашей общей научной теме поставила выпускница кафедры ДП и аспирантка кафедры физхимии Лена Когновицкая. Первым оппонентом по ее кандидатской (2005 г.) был наш общий учитель Валерий Сергеевич Сорокин. Я запомнил его слова: «Мы шли к пониманию этих проблем десятилетия, а нынешние аспиранты осваивают их за считанные месяцы!!!». Он сказал это и с гордостью, и с грустью. Что ж, такова эволюция познания!..
Валерий Сергеевич умер в 2006 г. (сердце!) после сдачи в издательство новой редакции учебника. За свою недолгую жизнь он сделал очень много. Светлая память ему!
Серебряный век |
159 |
А. В. Соломонов, А. И. Максимов, О. А. Александрова
ЛЮБИМЕЦ КАФЕДРЫ
А. В. Соломонов. Почему я решил написать о Валерии Сергеевиче Сорокине? Во-первых, потому что лично мне и многим коллегам он глубоко симпатичен и в профессиональном, и в человеческом плане. А во-вторых, потому что объективная оценка его заслуг перед кафедрой происходила с явным отставанием.
Основной причиной этого досадного отставания было то, что В. С., активно и плодотворно работая во всех трех вузовских ипостасях (учеба, наука,
общественная работа), никогда не занимался саморекламой. Прав был Наполеон, когда сказал: «Скромность – кратчайший путь к бесславию!».
В период своего студенчества я с В. С. не общался, он читал «Материалы электронной техники» другой половине нашего курса. Я увидел его только на Последнем звонке (1972 г.). Бурная овация, которую ему устроил его поток, не оставила равнодушным никого, даже В. В. Пасынкова, который явно считал главной фигурой этого торжества себя.
ЛЭТИ всегда отличался благоприятным психологическим климатом, а наша кафедра вообще обладает особой аурой. Николай Петрович Богородицкий сумел сформировать «критическую массу хороших людей». Плохие люди либо не приживались, либо становились хорошими. Валерий Сергеевич был ярчайшим представителем талантливой кафедральной молодежи, которая формировалась в шестидесятые годы – период хрущевской «оттепели» и полупроводниковой весны.
ГОДЫ ВЫСОКОГО НАПРЯЖЕНИЯ
Доцент Сорокин Валерий Сергеевич – представитель молодых ученых кафедры. Еще студентом он успешно со-
вмещал отличную учебу с работой на кафедре. В 1963 г.
сотличиемокончилинститутибылрекомендовандляобу- 18 мая 1970 г. № 18(1584) ченияваспирантуре. В1968 г. защитилкандидатскуюдиссертацию по разработке технологии выращивания монокристаллов фосфида галлия и
исследованию его свойств. Работа получила высокую оценку специалистов. Молодость не мешает Сорокину быть опытным специалистом в области технологии полупроводников с широкой запрещенной зоной. Им опубликовано 12 научных работ, ведутся исследования влияния различных технологических факторов, а также примесей на процесс роста и свойства кристаллов, успешно осуществляется разработка высокоэффективных малогабаритных люминесцентных источников света с низкой потребляемой мощностью. Валерий Сергеевич – член Всесоюзного общества изобретателей и рационализаторов.
Профессор В. Пасынков