76. Переговоры между Швецией и Poccией, 1583.

В тоже время в Ревель прибыл московитский боярин или дворянин, отправленный с письмами к шведским правителям [348] воеводой новгородским; содержание писем было очень ласковое и касалось мирных переговоров; и этот боярин или податель письма был также скромен и ласков и не такой тщеславный, упрямый и гордый, как прежние послы и податели писем московита. Тогда шведские правители ответили на письмо и отправили с письмами к воеводе новгородскому одного немецкого дворянина, по имени Ганса Страсборга. Тогда был назначен день для мирных переговоров, на которые поехали шведские коммиссары. Когда же они встретились с московитскими коммиссарами в мае у реки Плюсы (Плисы) во владении короля шведского в России и обе стороны раскинули свои палатки, то сначала несколько дней они спорили о титулах своих государей. Когда же никто не хотел унизиться до того, чтобы пойти в чужую палатку, то шведы велели поставить роскошно убранный стол между обеими сторонами; за этот стол сели сначала шведские, а потом и московитские коммиссары. Тогда они стали вести переговоры о мире. Но так как московиты требовали слишком многого, а шведы не хотели ничего им уступить, то из этих переговоров ничего не вышло.

Наконец всетаки было заключено кратковременное перемирие на два месяца, с 9-го мая до 9-го июля. В течение этого времени коммиссары обеих сторон должны были получить полную доверенность от своих государей и 9-го июля явиться на том же месте, чтобы продолжать переговоры.

Прим. перев. Бунт черемисы, непрочность запольского перемирия, заключенного с Баторием 15 января 1582, ибо литовские воеводы силою занимали места в уездах торопецком, луцком, велижском, а витебский воевода Пац произвольно поставил город в велижской волости на устье реки Межи, где шел водный путь из Смоленска и Белого к Лукам и Торопцу, литовцы затрудняли обещанный размен пленных, грабили в Невельском уезде и пр., все это указывало, что военные действия, не смотря на заключенное перемирие, могли легко возобновиться, хотя Баторий находился и в незавидном положении, ибо из за Нарвы он враждовал со Швециею, на сейме он не встречал никакой поддержки со стороны панов, крымский хан и султан, озлобленные нападениями запорожцев и малоросийских казаков, грозили войною Польше.

Было выше сказано (см. стр. 334), что Иоанн обязался не воевать Эстонии в течении 10 лет.

Все эти обстоятельства, взятые в совокупности, побудили Иоанна предложить перемирие шведам. Предложение было, конечно, охотно принято и 15 апреля 1583 г. государь прислал в Шелонскую Пятину на рубеж на Плюсу реку для съезду со свейскими немцами воевод князя Сем. Ив. Лобанова, да Игнатия Татищева, да Ив. Фефилатьева, дьяка Дружину Петелина, Мих. Бурцева, да новгородского дьяка Сем. Костина.

Они и заключили двухмесячное перемирие. [349]

77. Война поляков с пильтенским епископством, 1583.

В тоже время началась война между поляками и пильтенским епископством в Курляндии по тем причинам, что это епископство было поручено прежним епископом Иоанном Менникгузеном королю и королевству датскому и было предоставлено в лен герцогу Магнусу, брату короля датского, королевством датским, а не польским. Вследствие этого пильтенские сословия заявили, что будут отстаивать Пильтен для короля датского и охотнее перейдут на сторону датчан, чем поляков. Но поляки говорили, что герцог Магнус отдался под защиту королевства польского, вместе с Пильтеном, что Польша до сих пор защищала от московита как герцога Магнуса, так и все епископство. Затем поляки стали продолжать грабить и убивать и заняли некоторые епископские замки и завладели всем епископством.

Пильтенское епископство было единственным местом в Ливонии, которое впродолжении всей московитской войны пребывало в мире и тишине. Но в конце концев жители и этой страны должны были узнать, против всяких ожиданий, что такое война, несчастие, заботы и огорчения.

Прим. перев. Польское правительство, получив известие о смерти Магнуса, постановило присоединить пильтенское епископство к владениям Речи Посполитой, но такого присоединения пильтенское дворянство крайне не желало, видя как поляки угрожают в Ливонии протестантству и имениям лютеранских помещиков. Пильтенские дворяне вследствие этого поручили одному из своих сочленов, Иоанну Беру, отправлявшемуся в Германию вместе с известным полковником Юргеном Фаренсбахом для найма жолнеров в польскую службу, отправиться в Данию и заявить королю датскому о готовности Пильтена подчиниться ему. Бер представился королю, который назначил его своим фохтом, и, предоставив в его распоряжение несколько орудий и отряд войска, отправил обратно в Пильтен.

Между тем королевский ливонский наместник князь Георг Радзивилл, возведенный папою в кардинальское достоинство, приказал занять все ливонские замки покойного герцога (Каркус, Эрмес, Гелмет и Руен) польскими гарнизонами, а всем помещикам, владевшим землями у этих замков, приказал присягнуть королю польскому. Вместе с тем он послал в Пильтен своего маршала Северина Жилинского и гауптмана немецких жолнеров Фому фон Эмдена предложить пильтенским помещикам, продолжавшим именовать себя магнистами, быть в повиновении королю польскому. Пильтенцы отказались, говоря, что уже присягнули королю датскому, брату покойного герцога. Кардинал-наместник повторил требование, и на этот раз послал в Пильтен, кроме своего уполномоченного, и курляндских ратов (советников) Саломона Геннинга и Луку Гибнера. Те представили пильтенцам, что короли Сигизмунд Август и Баторий обещали представить пильтенское епископство курляндскому герцогу. Пильтенцы, не желавшие польского господства ни прямого, ни косвенного, отказались присягать. Тогда кардинал приказал полковнику Оборскому вступить в пильтенское епископство и силою заставить пильтенских помещиков [350] присягнуть королю польскому. Началась мелкая, опустошительная война. Оборский жег деревни, опустошал дворянские имения. Тогда пильтенцы 24 мая 1583 г. напали на Оборского у замка Амботена, но были отражены с чувствительною потерею. Курляндский герцог Готгард Кетлер послал на помощь Оборскому полковника Бутлера с 200 рейтаров. Он стал у Виндавы, чтобы воспрепятствовать датской высадки. Помещики заперлись в крепких замках и не сдавались. Оборский осадил замок Эдвален, но тут был убит. Его заменил полковник Пенкославский и в шести милях от Пильтена имел дело с пильтенцами 8 августа 1583. Князь Радзивилл послал в пильтенское епископство ротмистра Клауса Корфа, который и взял Амботен. Польские жолнеры стали грабить не только пильтенское епископство, но и помещичьи дворы в Самогитии. Пошли жалобы и король Стефан приказал Радзивиллу вывести польских жолнеров из пильтенской области.

Между тем, по поводу Пильтена, между королями датским Фридрихом и польским Стефаном происходила переписка, не приводившая ни к каким результатам, пока наконец посредничество в споре принял на себя маркграф Георг Фридрих бранденбургский, герцог прусский. При его посредничестве Дания и Польша пришли к соглашению и 10 апреля 1585 г. заключили между собою договор, по которому Дания отказывается от всех своих прав и претензий на Пильтен. Польша же за то уплатит Дании 30,000 талеров. Пильтенское дворянство и города получили полное подтверждение всех своих прав и преимуществ особою грамотою, которая вновь была подтверждена королем Сигизмундом III на варшавском сейме 17 апреля 1587 г. С тех пор Пильтен составил особый от Курляндии округ, именовавшийся пильтенским. В 1795 г., по присоединении Курляндии к России, пильтенский округ вошел в состав курляндской губернии, в 1796 г. снова был отделен и в 1819 г. вторично присоединен к названной губернии, под названием газенпотского обер-гауптманства. С тех пор отдельное существование Пильтена прекратилось.