- •7. Особенности движения дел в Европейском Суде по правам человека, возбужденных государствами участниками и частными лицами.
- •8. Процедура принятия Европейским Судом по правам человека решений о приемлемости жалоб и постановлений по существу дела.
- •11. Критерии ratione materiae как условие приемлемости жалоб, подаваемых частными лицами.
- •12. Критерии ratione loci как условие приемлемости жалоб, подаваемых частными лицами.
- •13. Критерии ratione temporis как условие приемлемости жалоб, подаваемых частными лицами.
- •14. Критерии ratione personae как условие приемлемости жалоб, подаваемых частными лицами.
- •15. Критерии исчерпания внутренних средств правовой защиты как условие приемлемости жалоб, подаваемых в Европейский Суд по правам человека частными лицами.
- •16. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод как источник международного и европейского права.
- •33. Основные правовые позиции, сложившиеся в ходе применения Европейским Судом по правам человека конвенционного права на уважение частной и семейной жизни (статья 8).
- •34. Основные правовые позиции, сложившиеся в ходе применения Европейским Судом по правам человека конвенционного положения, гарантирующего свободу мысли, совести, религии (статья 9).
- •35. Основные правовые позиции, сложившиеся в ходе применения Европейским Судом по правам человека конвенционного положения, гарантирующего свободу выражения мнения (статья 10).
- •37. Основные правовые позиции, сложившиеся в ходе применения Европейским Судом по правам человека конвенционного положения, гарантирующего защиту собственности (статья 1 Протокол № 1).
- •38. Основные правовые позиции, сложившиеся в ходе применения Европейским Судом по правам человека конвенционного положения, гарантирующего свободу передвижения (ст. 2. Протокол № 4).
- •Генеральное соглашение о привилегиях и иммунитетах Совета Европы Париж, 2 сентября 1949 года
- •Часть I – правосубъектность – правоспособность
- •42. Конституция Российской Федерации и Федеральный закон «о ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней». Иерархия нормативно правовых актов рф.
- •43. Право, применяемое Европейским Судом по правам человека.
- •44. Правовые позиции в деятельности Европейского Суда по правам человека. Значение прецедента в деятельности Европейского Суда по правам человека.
- •45. Процедура исполнения постановлений, вынесенного Европейским Судом по правам человека.
- •46. Право на справедливую компенсацию (статья 41 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод).
- •47. Процедура дружественного урегулирования дела, рассматриваемого Европейским Судом по правам человека.
- •48. Основные правовые позиции, сложившиеся в ходе применения Европейским Судом по правам человека конвенционного допуска ограничения свободы.
- •49. Порядок вынесения Европейским Судом по правам человека окончательных постановлений. Особое мнение судей.
- •50. Практика Европейского Суда по правам человека по рассмотрению жалоб на нарушение статьи 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
- •51. Процедура рассмотрения дел в еспч в свете положений Протокола № 14 к Конвенции.
- •53. Дело «Калашникова против рф». Основные правовые позиции.
- •54. Дело Бурдов против Российской Федерации. Основные правовые позиции.
- •55. Дело «Бурдов – 2 против рф». Основные правовые позиции.
- •56. Дело «Рябых против рф». Основные правовые позиции.
- •58. Дело «Ракевич против рф». Основные правовые позиции.
- •59. Дело «Кормачева против рф». Основные правовые позиции.
- •60. Дело «Чемодуров против рф». Основные правовые позиции.
- •61. Дело «оао Плодовая компания против рф». Основные правовые позиции.
- •62. Дело «Худоеров против рф». Основные правовые позиции.
- •63. Дело «Золотухин против рф». Основные правовые позиции.
- •64. Дело «Михеев против рф». Основные правовые позиции.
- •65. Дело «Сливенко против Латвии». Основные правовые позиции.
- •66. Дело «Совтрансавто против Украины». Основные правовые позиции.
- •68. Дело «Илашку и другие против Молдавии и России». Основные правовые позиции.
- •69. Дело «Тимишев против рф». Основные правовые позиции.
- •70. Дело «Хашиев и Акаева против рф». Основные правовые позиции.
33. Основные правовые позиции, сложившиеся в ходе применения Европейским Судом по правам человека конвенционного права на уважение частной и семейной жизни (статья 8).
Гарантируемые по ст. 8 права наиболее часто в литературе определяются единым термином «право на частную жизнь» (« the right to privacy », « le droit а la vie prive »). В своем прецедентном праве Европейская Комиссия по правам человека установила связь между ст. 8 и ст. 10, защищающей свободу выражения мнений. По мнению Комиссии, «концепция частной жизни по ст. 8 включает также, в определенной степени, право на установление и поддержание отношений с другими людьми в целях реализации личности». Два элемента права на частную жизнь, как оно определено выше, не упомянуты в ст. 8. Однако в п. 2 ст. 10 имеется прямая ссылка на эти два элемента как на основания для ограничения свободы выражения мнений: защита репутации и предотвращение разглашения информации, полученной конфиденциально. Для обоснования таких ограничений требуется наличие ясной и четкой правовой базы — они должны быть «предусмотрены законом». Кроме того, Европейская Комиссия установила, что право на защиту репутации является гражданским правом по смыслу п. 1 ст. 6. Таким образом, Комиссия косвенно признала, что покушение на частную репутацию может рассматриваться как нарушение ст. 8. Что касается уважения частной жизни, то наибольшее число жалоб в страсбургские контрольные органы касалось вопроса регистрации лиц и информации о них. При этом Европейская Комиссия пришла к выводу, что практика регистрации со стороны полиции и судебных органов не противоречит ст. 8, даже если регистрация затрагивает лиц, никогда не привлекавшихся к уголовной ответственности. Вместе с тем ст. 8 можно толковать таким образом, что п. 1 запрещает всякое вмешательство в частную и семейную жизнь, а п. 2 допускает такое вмешательство только на определенных основаниях и только государственными учреждениями. По мнению Европейского Суда, целью ст. 8 «является прежде всего защита частных лиц от произвольного вмешательства в их частную или семейную жизнь со стороны государственных властей» Другой пример вмешательства в частную жизнь — проведение обязательного медицинского или психиатрического освидетельствования. Как признала Европейская Комиссия, «обязательное медицинское вмешательство, даже если оно имеет ограниченный масштаб, должно рассматриваться как затрагивающее это право. Другой аспект частной жизни, в отношении которого в законодательстве большинства государств-участников установлены далеко идущие ограничения, — сексуальная жизнь: запрет на половые сношения с несовершеннолетними, запрет на гомосексуальные отношения, запрет использования (или продажи) контрацептических средств и т. д. По мнению Европейской Комиссии и Европейского Суда, данный аспект — весьма важная сторона частной жизни.
В своих решениях по делам Рис и Коссей Суд подтвердил право транссексуалов менять свой пол, но отнюдь не документы о гражданском состоянии. Таким образом, Суд не нашел нарушения ст. 8 в действиях Великобритании. Напомнив о необходимости поиска компромисса между общими интересами и интересами частного лица, Суд пришел к выводу, что государства не несут обязанности изменения существующей системы регистрации рождения в интересах транссексуалов. Обязанность заключенных носить специальную тюремную одежду была также признана Комиссией вмешательством в частную жизнь. Но после длительного изучения вопроса Комиссия признала такую меру необходимой в интересах общественного порядка и в целях предотвращения беспорядков или преступлений. В то же время Комиссия пришла к выводу, что ограничение круга лиц, которые могут посещать заключенных, их родственниками и близкими друзьями, — разумный шаг и не может рассматриваться в качестве вмешательства в частную жизнь заключенных. Вместе с тем, как представляется автору, любое такое ограничение можно считать вмешательством в частную жизнь заключенного и поэтому должно каждый раз рассматриваться на предмет обоснованности в соответствии с п. 2 ст. 8. Используемое в ст. 8 Конвенции понятие «семейная жизнь» автономно и должно рассматриваться вне связи с национальным правом государств-участников. Более того, изучаемая семейная жизнь является таковой не de jure, a de facto. Исходя из этого, Европейская Комиссия и Европейский Суд пришли к выводу, что факт рождения, т. е. биологическая связь между матерью и ребенком, как правило, образует семейную жизнь по смыслу ст. 8 даже в случае матери и незаконнорожденного ребенка. Кроме того, вопросы семейной жизни могут возникнуть и в случае внебрачной связи, но при условии, что соответствующие лица живут вместе и ведут совместное хозяйство. Государство вправе предписывать процедуру для установления действительности таких семейных связей. Самого по себе наличия семейных отношений недостаточно для применения ст. 8 Конвенции. Вопрос о семейной жизни возникает только в случае достаточно близкой фактической связи. Действительно, если отношения не основаны на подлинной связи, то и вмешательство в них просто-напросто невозможно. Ст. 8 не предусматривает решения вопроса о том, кому из родителей будет отдана опека над ребенком в случае разъединения семьи вследствие развода или судебного решения. Данный аспект регулируется национальными властями на основе соответствующего внутреннего права. Таким образом, ст. 8 не устанавливает приоритетного права ни одного из двух родителей в данном вопросе. Сам факт, что после развода не все члены семьи живут под одной крышей, не обязательно приводит к окончанию их семейной жизни или подлинности их семейной связи. Если одному из родителей не была присуждена опека над ребенком, но он сохранил подлинную связь с ним, ст. 8 предполагает право на доступ к ребенку, если только власти государства не прибегли к одному из оснований для ограничения такого права по п. 2 ст. 8. Что же касается права на уважение жилища, то здесь следует отметить, что прецедентное право предоставляет достаточно ограниченные его гарантии. Дело в том, что в случае нарушения данного права власти государств-участников достаточно часто ссылаются на необходимость этого, обосновывая свои притязания одним из оснований, указанных в п. 2 ст. 8. В действительности же там, где это допускается внутренним законодательством, соответствующие государственные учреждения могут обыскивать жилище подозреваемых при наличии как конкретных, так и достаточно неопределенных подозрений в совершении преступления. В равной степени данная ситуация применима и к тем помещениям, где могут иметься улики или доказательства. В своей практике Комиссия пришла к выводу, что владение домом еще не означает, что он является его жилищем, когда, например, человек никогда в нем не проживал. Если продолжительное владение сопровождается «оккупацией дома» в качестве жилища, такое владение является доказательством устойчивой сохраняющейся связи с жилищем. В этой связи хотелось бы отметить, что, по мнению автора, предоставляемая ст. 8 гарантия права на уважение жилища значительно выиграла бы в практическом значении, если бы применение этого права было распространено также на отношения между частными лицами. Что же касается права на уважение корреспонденции, то сам собой напрашивается вопрос о вскрытии властными органами государства писем частных лиц, о цензуре и иных формах вмешательства в процесс сообщения между лицами. Сразу следует оговориться, что в данном случае государства–участники Европейской конвенции достаточно успешно ссылаются в Страсбурге на ограничение этого права на одном из оснований, предусмотренных п. 2 ст. 8.