Текст № 7

а) В СССР к тридцатым годам уцелело, как полагают, около тысячи бобров. Сейчас во многих местах, и в европейской части и в Сибири, их поголовье и поселения восстанавливают­ся.

Один вид бобров или два, специалисты ещё не решили. Во всяком случае, у нашего бобра, кроме некоторых особенностей черепа, хвост уже и длиннее, чем у американского, а шерсть на спине лишена красноватых тонов. Весят бобры 9—32 килограмма. Живут лет до 25, во всяком случае, в неволе. Молодых (трех–пятерых, реже до восьми) рожают раз в году, в апреле-мае; Те через день-два уже плавают, а через три недели едят растения, хотя мать кормит их молоком еще недели три. С родителями остаются до двух-трех лет. Едят бобры кору, побеги, листья, особенно любят осину и ивы, болотистые травы — тростник, ирис, водяные лилии. На зиму запасают ветки под водой, иногда до 50—80 кубометров!

б) Прежде бобры жили по всей Европе, кроме Испании, в Сибири, Монголии, на севере Китая, в Северной Америке — от Аляски до Рио-Гранде. Истребляли их безбожно. Потом стали охранять и снова разводить.

Текст № 8

а) Джейн Ван Ловик-Гудолл наблюдала удивительные сцены.

Шимпанзе, как и люди, обычно приветствуют друг друга после разлуки. Некоторые их приветствия до изумления сходны с нашими. Когда приближается великий Майк, все спешат ему навстречу, чтобы отдать дань уважения, кланяясь или протягивая руки. Майк или небрежно прикасается к (ним, или просто сидит и таращит глаза. Приветственный «поцелуй» мы впервые увидели, когда Фиган еще подростком возвратился к матери после дневной отлучки. Он подошел к Фло с обычной для него самоуверенностью и прикоснулся губами к ее лицу. Как это походило на тот небрежный поцелуй в щеку, которым часто одаривают матерей повзрослевшие сыновья!

Пожалуй, самое эффектное из приветствий — это объятия двух шимпанзе. Гуго и я наблюдали классическую встречу, продемонстрированную Давидом и Голиафом.

б) Странные, почти человеческие по манере танцы шимпанзе видел и описал доктор Инго Крумбигель. Этими танцами прославилась одна группа обезьян на научной станции в Тенерифе. Когда их привезли в Европу, они некоторое время танцевали и там. Самцы становились в круг и, ударяя в ладоши, более или менее ритмично топали ногами.

Текст № 9

а) От других. африканских лемуров галаго отличить легко: они не переползают, а прыгают по веткам несоразмерно большими трех–пятиметровыми скачками. По земле скачут, как кенгуру, на задних ногах. У галаго длинный хвост и большие уши. Засыпая (в гуще кустов, дуплах, гнездах птиц и белок), галаго сгибает свои уши, прижимая их концы к голове. Уши тончайшие, в жару подсыхают, галаго страдают от сухости ушей и потому постоянно увлажняют их мочой. Шея у галаго подвижна, как у ленивца или совы, он способен повернуть голову на 180 градусов.

Галаго селятся не только в густых и сырых тропических лесах, как ангвантибо, потто, лори и многие другие лемуры. Напротив, предпочитают сухие перелески, саванны, кустарники в степи. Второе им имя — бушбэби, «кустарниковый бэби». «Бэби» — потому, что ночные вопли галаго созвучны с плачем капризного и крикливого младенца.

б) Потто похож на ангвантибо, но крупнее, с хвостом 5—10 сантиметров, мордочка покороче, а главное — вооружен колючками.

Это его экстраординарное вооружение (пожалуй, единственный в мире образец), остистые, направленные вверх отростки последних шейных и двух первых грудных позвонков длинны и остры настолько, что пронзают насквозь кожу и торчат поверх нее острыми шипами (покрытыми сверху роговыми чехлами).