7. Проблема контроля: социальная депривация и социальное подкрепление

*********************************************

Случай из практики

На экспериментальном материале было многократно продемон­стрировано, что для тех животных, которые были лишены еды, эф­фективность кусочков пищи в качестве подкрепления значительно возросла. Был проведен эксперимент с целью проверки возможности получения аналогичных результатов у детей в случае использования социальной депривации и социального подкрепления. Испытуе­мыми были шестилетние дети из начальной школы.

Эффективность социального подкрепления измерялась при помо­щи игры в мраморные шарики. Игра состояла из коробки с двумя от­верстиями, в каждое из которых испытуемый должен был забросить шарик с первого раза. В течение первых 4 минут экспериментатор молча наблюдал за тем, как испытуемый играет. В течение следую­щих 10 минут экспериментатор вербально подкреплял ребенка каж­дый раз, как только тот попадал шариком в отверстие, которое мень­ше использовалось в течение начального 4-минутного периода. Вербальное подкрепление состояло в том, что экспериментатор го­ворил: «хорошо» или «молодец» каждый раз, как только испытуемый попадал шариком в это отверстие. Зависимой переменной было воз­растание количества попаданий шариками в желаемую лунку с 4-ми­нутного до 20-минутного периода.

С целью определения эффектов социальной депривации дети были случайным образом распределены по трем экспериментальным группам. В условиях социальной депривации испытуемого оставляли в одиночестве в комнате на 20 минут до начала игры, В группе, не под­вергавшейся депривации, ребенок начинал игру немедленно. В ситу­ации социального подкрепления испытуемые проводили 20 минут до начала эксперимента, общаясь с экспериментатором, рисуя и выре­зая картинки.

Результаты показали, что участники эксперимента из группы, под­вергшейся депривации, показывали более выраженное возрастание попаданий шариков в желательную лунку, чем испытуемые из любой другой группы. Кроме того, в недепривированной группе возрастание было большим, чем в группе, получавшей социальное подкрепление. Эти данные были интерпретированы исследователями в пользу спра­ведливости гипотезы о том, что социальная депривация оказывает то же влияние, что и пищевая или водная депривация.

**********************************

Предыдущий эксперимент влечет за собой далеко идущие теоре­тические последствия относительно того, что, как оказывается, социальные побуждения подчиняются тем же законам, что и про­стейшие побуждения, связанные с первичными потребностями, такими, например, как голод. Нельзя не признать, что авторы эксперимента разработали для проверки собственных гипотез кра­сивую экспериментальную ситуацию, поэтому экспериментальные манипуляции над независимой переменной представляются объективно очерченными, а зависимую переменную легко замерить, из­бегая двусмысленного толкования. Тем не менее, вскоре после опубликования данного эксперимента в научной печати стали по­являться критические заметки с утверждениями о том, что его ре­зультаты могли быть вызваны небрежным контролем внешних пере­менных.

Первое критическое замечание в адрес данного эксперимента обращало внимание на то, что, когда экспериментаторы манипу­лировали с социальной депривацией, они также манипулировали с общей сенсорной депривацией. Например, дети, оставшись в ком­нате одни, могли подвергнуться депривации не только вследствие изоляции от других людей, но и вследствие отсутствия возможнос­ти поиграть с какими-либо игрушками. В группе же, где применя­лось социальное подкрепление, школьники не только общались с экспериментатором, но также рисовали и вырезали картинки. Та­ким образом экспериментатор манипулировал внешней перемен­ной (общая сенсорная депривация) вместе с социальной деприва­цией, и результаты эксперимента могут быть вызваны внешней переменной. Стивенсон и Одом (Stevenson, Odom, 1962) провери­ли такое альтернативное объяснение результатов, сравнив три груп­пы испытуемых. До того, как начать играть в шарики, одна группа детей была изолирована и играла с привлекательными игрушками в течение 15 минут, другая группа была изолирована без игрушек, а третья группа начала играть с мраморными шариками немедленно. Результаты показали, что не было никакого различия в выполне­нии задачи участниками двух групп, подвергшихся изоляции, но обе эти группы продемонстрировали более высокие результаты (то есть забрасывали больше шариков в желаемую лунку), чем неизо­лированная группа. Так как не было обнаружено различий в вы­полнении задачи у двух изолированных групп (обе были социально депривированы, но только одна была лишена игрушек), более вы­сокий результат вызван социальной депривацией. Эти данные под­держали оригинальную интерпретацию эксперимента, а влияние внешней переменной в первоначальном эксперименте можно, по-видимому, счесть несущественным.

Вторая группа исследователей выдвинула другое критическое возражение относительно данного эксперимента. Мишенью для их критики послужила ситуация, когда детей помещали в чуждое окружение и при этом присутствовал только незнакомый взрослый человек: все это должно было вызвать ощущение тревоги у шестиле­ток. Тревожность должна была достичь максимума у испытуемых, которых оставляли одних в незнакомой комнате на 20 минут. Сле­дующей по степени выраженности уровень тревожности можно, по-видимому, обнаружить у группы тех детей, которые непосред­ственно приступили к игре в шарики. Наименьшую тревожность должен был испытывать ребенок в условиях социального подкреп­ления, после 20-минутной дружеской беседы с экспериментато­ром, когда испытуемый до некоторой степени начинал чувствовать себя уютно в присутствии незнакомца. И поскольку существуют доказательства, что более высокий уровень ситуативной тревожно­сти улучшает выполнение некоторых задач на научение (особенно простых задач), результаты эксперимента можно объяснить разли­чием в уровне тревожности в трех экспериментальных группах, а в привлечении неких социальных побуждений нет никакой нужды.

С целью проверки этого предположения Уолтер и Парк (Walter & Parke, 1964) применили факторный план 2 х 2, в котором были ис­пользованы несколько степеней изоляции (или оставление детей в одиночестве на 10 минут, или немедленное начало игры) и два уровня тревожности. В условиях меньшего уровня тревожности экспериментатор обращался с ребенком в дружелюбной и; привет­ливой манере, а в условиях высокого уровня тревожности экспе­риментатор разговаривал с испытуемым более холодно и резко.

Использование этих воздействий показало, что:

1) не обнаружено статистически значимых различий в результатах групп с двумя уров­нями изоляции, свидетельствовавших бы против гипотезы соци­ального побуждения;

2) испытуемые в группе с высоким уровнем тревожности действовали лучше, чем участники группы с низким уровнем тревожности, что может поддержать гипотезу о влиянии тревожности;

3) эффект взаимодействия не был статистически зна­чимым.

Таким образом, это показывает, что внешняя переменная (уровень тревожности) может предопределить результаты ориги­нального эксперимента, а гипотеза о влиянии социальной деприва­ции может оказаться несостоятельной.