«Великий предел»

В примерах, которыми объяснялись принципы полярности и гармонии, показано, что изменчивость всякого естественного процесса происходит между „некоторыми ограничивающими ее пределами, как мяч, ударившись о стену, летит в противоположную сторону, так и любой естественный процесс, дойдя до определенного предела, идет обратно.

Впрочем, в диалектической паре этот «мяч даже не касается стены. По мере приближения естественного процесса к границе изменчивости «эффект отталкивания» усиливается так, что «соприкосновения» с границей не происходит. Это можно объяснить тем, что если в середине пространства изменчивости между полюсами тенденции равновелики, то у «границ» вполне Определенно преобладает одна из двух — «от границы». Можно сказать, что обратный процесс всегда начинается в прямом процессе и еще до окончания его.

День начинается, как только ночь достигла максимума.

Лето начинается на вершине зимы.

Поражение начинается на вершине славы.

Откровение начинается и содержится в заблуждении. Ярчайшую картину такого обращения показал в «Сиддхарте» Г. Гессе. В начале искания цель жизни Сиддхарты заключалась в познании: «Познать Я, его смысл и сущность — вот чего я добивался. Я хотел отрешиться от Я, побороть его. Но не смог. Я мог только обманывать его, ускользать от него, прятаться. Поистине ничто в мире не занимало в такой степени мои мысли, как мое Я, как та загадка, что я живу, что я представляю отдельное, обособленное от всех других существ, что я — Сиддхарта». Уже будучи стариком Сиддхарта говорит: «Познавать мир, объяснять его, презирать — все это я предоставляю великим мыслителям. Для меня же важно одно — научиться любить мир, не презирать и ненавидеть ни его, ни себя, а смотреть на него, на себя и на все сущее с любовью, восторгом и уважением».¹

Как это точно подметил русский философ Н.А. Бердяев: «Угнетенные никогда не могут господствовать, ибо в момент господства они становятся угнетателями».

Эти и другие примеры свидетельствуют о многом, но для нашего разговора важно то, что у всякого естественного процесса есть некий предел который никогда не достигается. Но когда мы приближаемся к этому процессу, то он меняет свое «направление» на противоположное. Действительное и полное приближение к пределу изменчивости — это разрушение целостности, прекращение процесса, это конец существованию. Уход солнца за горизонт — это конец дня. Развод— ЗХО конец семьи. Взрыв — это конец покоя.

Кошка, убегая от собаки, однажды разворачивается к ней, готовая сразиться с врагом, и это ее спасает.

Человек терпит насилие над собой до некоторого предела, а затем восстает и освобождается от него и поэтому остается человеком.

Забота о близком человеке на какой-то стадии превращается в оковы и тем самым освобождает того, кто проявляет заботу, от привязанности. «Высшая добродетель не стремится быть добродетельной, поэтому она и является добродетелью».

Отчаяние человека, которое приблизилось к пределу, но не перешло через опасную «черту», побуждает человека к активному действию и возвращает его к жизни.

Чрезмерная демократизация отношений в организации уподобляет персонал толпе и, достигнув какого-то предела, превращается в авторитарный стиль управления, порождает сильную власть, спасая людей и дело.

«...вначале <общественное> движение всегда нарастает до известного предела, после чего ослабевает, постепенно, замирая за недостатком материала. При этом то или другое движение в периоде нарастания, не будучи чем-нибудь задержанным, достигает обычно своих крайних пределов. Когда' это случится, движение встречает противодействие со стороны групп, сплачивающихся между собой для отпора, и общественное движение переживает свой кризис. Так, революция, докатившись до своих крайних пределов, находит себе обычный отпор в контрреволюции».³ Заметим, последнее обстоятельство спасает революцию, не позволяя ей превратиться в хаос.