Будагов Р.А. Введение в науку о языке. 2003

ход в полость носа оказывается открытым. Полость носа становится резонатором, и звуки приобретают носовую окраску. В русском языке такими звуками являются м, н. В других языках их больше (например, во французском, португальском, польском).

Основной «лабораторией», в которой формируются звуки речи, является полость рта. Именно здесь расположен один из важнейших активных органов речи — язык. Полость рта служит одновременно и основным резонатором звуков речи.

Активные органы речи производят те или иные движения, необходимые для образования звуков, и имеют тем самым особо важное значение для их формирования. К активным органам речи относятся: голосовые связки, корень, спинка и кончик языка и, наконец, губы. Пассивные органы речи не производят самостоятельной работы при звукообразовании и выполняют лишь вспомогательную роль. К пассивным органам речи, в частности, относятся: твердое нёбо, так называемые альвеолы (находятся перед передней частью твердого нёба) и зубы.

При произнесении некоторых звуков активные органы могут не принимать непосредственного участия. Они переходят тем самым на положение пассивных органов речи.

Расположение органов речи показано на рисунке.

Как было уже замечено, отличие гласных от согласных заключается в том, что при образовании гласных голос преобладает над шумом, тогда как при образовании большинства согласных (за исключением сонорных) соотношение оказывается противоположным: шум доминирует над голосом.

Как же классифицируются гласные? Существуют разные системы их классификации1. Здесь мы укажем лишь на главнейшие признаки, которые составляют основу любой классификации.

Признаки эти перекрестные: классификация гласных, как и классификация согласных, опирается на целую систему взаимно дополняющих и уточняющих друг друга признаков.

Гласные различаются по подъему языка. При нижнем подъеме раствор рта оказывается наибольшим, при верхнем — наименьшим. Средний подъем, как это явствует из самого названия, располагается между нижним и верхним. Различие в подобных подъемах в русском языке хорошо иллюстрируется поочередным произнесением гласных звуков а (нижний подъем), и (верхний подъем), о (средний подъем). Проводя разграничение гласных по подъему, нужно постоянно учитывать, что никаких резких границ между разными подъемами не существует: от самого нижнего гласного к самому верхнему идет непрерывный ряд.

Гласные различаются затем по артикуляции языка относительно нёба, т.е. в зависимости от того, какая часть языка движется к той или иной части нёба. Так как на нёбе отмечают переднюю, среднюю и заднюю части, то соответственно и гласные различаются переднего ряда (передняя часть языка поднимается к границе между передним и средним нёбом), среднего ряда (средняя часть языка поднимается к среднему нёбу) и, наконец, заднего ряда (задняя часть языка движется к границе между средним и задним — мягким — нёбом). Так, например, в русском языке и — переднего ряда, а — среднего или средне-задне- го ряда, о — заднего ряда.

Как между подъемами, так и между рядами гласных нет резких различий: ряды так же незаметно переходят друг в друга, как и подъемы. Поэтому при экспериментальном установлении отмеченных различий необходимо правильно поставить опыт и терпеливо тренироваться.

1 См.: Аванесов Р.И. Фонетика современного русского литературного языка. М., 1956. С. 88 и сл.; Матусевич М.И. Введение в общую фонетику. 2-е изд. Л., 1948. С. 53; Кондратьев А. Звуки и знаки. 2-е изд. М., 1978; Ladefoged P. The Classification of Vowels, Lingua // International Review of General Linguistics. Vol. 2. Amsterdam, 1956. P. 113–128.

Гласные различаются далее по степени участия губ при произнесении гласных. Те из них, которые образуются при активном участии (выпячивании) губ, называются губными (лабиализованными). Все остальные гласные именуются негубными (нелабиализованными). Различие между лабиализованными и нелабиализованными гласными легко обнаруживается при сравнении о и у, с одной стороны (выпячивание губ), а и и — с другой (выпячивания губ не наблюдается).

Сравнивая классификацию гласных по подъему языка, по артикуляции языка относительно нёба и по участию или неучастию губ, нельзя не обнаружить взаимодействия всех этих признаков в самой классификации гласных. Один и тот же гласный попадает в разные пересечения: он характеризуется и по подъему, и по артикуляции, и по участию или неучастию губ. В разных языках система гласных различна. В русском языке, например, нет гласного ü, столь часто встречающегося в языках немецком и французском.

Лишь после ознакомления с классификацией гласных можно подойти к сложному вопросу об их определении. Дело в том, что наличие голоса в гласных, существенное само по себе, еще не определяет гласных как специфических звуков речи, ибо, во-первых, голос присущ и сонорным согласным, а во-вторых, наряду с голосом в гласных имеются и шумы. Несостоятельно и традиционное представление о гласных как слогообразующих звуках (в противоположность согласным, которые таковыми не являются), так как слогообразующими звуками могут быть те же сонорные согласные. Поэтому для правильного определения гласных приходится, по-видимому, выйти за пределы простых звуков и обратить внимание на то, как ведут себя эти простые звуки в системе различных слогов данного языка.

Тогда окажется, что гласные — это такие звуки, которые в сочетании с другими всегда образуют вершину слога. Что касается согласных, к которым теперь переходим, то это такие звуки, которые в сочетании с гласными являются неслогообразующими1.

Так выход за пределы простых звуков по направлению к их сочетаниям усиливает позицию исследователя, определяющего гласные и согласные.

Как и классификация гласных, классификация согласных основывается на целом ряде обусловленных признаков.

Прежде всего согласные различаются в зависимости от того, какого рода преграды для воздушного потока, идущего из легких,

1 Ср.: Зиндер Л.Р. Общая фонетика. Л., 1960. С. 106 и сл.

образуют органы речи, в частности язык, губы, нёбо и верхние зубы1. Если органы речи оказываются сомкнутыми, то воздушная струя размыкает их. В результате возникают смычные, или взрывные, согласные. Каждый, отчетливо артикулируя звуки т или п, легко может услышать своеобразный взрыв, сопровождающий эти согласные.

Втех же случаях, когда органы речи не сомкнуты, а только сближены, между ними остается щель. В эту щель проходит воздушная струя, образуется характерное трение воздуха, а возникающие при этом шуме согласные звуки получают название щелевых (от слова щель) или фрикативных (от латинского глагола fricare — «тереть», так как воздух как бы трется в щели в неплотно сближенных органах речи). Стоит только произнести звуки типа с, в, чтобы убедиться в характере щелевых (фрикативных) согласных. В отличие от взрывных, которые артикулируются мгновенно, щелевые согласные легко протягиваются (с...с...с)

Вразличных языках встречаются еще и такие согласные, которые соединяют в себе особенности взрывных с особенностями щелевых согласных. Подобные звуки как бы начинаются с взрывного элемента и оканчиваются элементом щелевым. Называются они аффрикатами. Русская аффриката ц состоит из т (взрывной) и с (щелевой), а аффриката ч — из т (взрывной) и ш (щелевой). Аффрикаты встречаются в английском (George — «Георгий»), немецком (deutsch — «немецкий»), итальянском (giorno — «день») и многих других языках.

Если первый ряд различий в области согласных определяется характером преград, стоящих на пути воздушного потока, идущего из легких, то второй ряд различий связан с деятельностью активных органов речи — языка и губ. Соответственно этому новому ряду различий согласные делятся на язычные и губные. Когда в язычных артикуляциях участвует передняя часть языка, возникают переднеязычные согласные. Возможны также

среднеязычные и заднеязычные согласные.

1 Единственная группа согласных, которая образуется без струи воздуха, проходящей через речевой аппарат, — это группа так называемых щелкающих согласных, имеющаяся в некоторых языках Африки. Артикуляция этих согласных для представителей других языков сопряжена с немалыми трудностями. Вот как описывают усвоение этих согласных звуков чешские инженеры, путешественники и полиглоты И. Ганзелка и М. Зикмунд в своей книге «Африка грез и действительности» (Рус. пер. Т. III. М., 1956. С. 114): «В кафрском языке первым из этих интересных звуков, которые англичане называют click sounds, является с. Но только это с не имеет ничего общего с нашим. Попробуйте произнести щелкающий звук, как если бы вы чему-то удивлялись, посасывайте языком, прижатым к передним верхним зубам и к нёбу. Мы щелкали наперебой. Щелкание требует виртуозного исполнения».

Разделение проводится и дальше: среди переднеязычных согласных различают зубные (например, т) и альвеолярные (например, ш). При артикуляции среднеязычных согласных средняя часть спинки языка поднимается и сближается с твердым нёбом (например, немецкий так называемый ich-Laut в словах типа ich — «я», Recht — «право»). При артикуляции заднеязычных аналогичное движение проделывает задняя часть языка, сближающаяся с мягким нёбом. К заднеязычным относятся русские к, г, х.

Несколько особое положение занимают дрожащие согласные, например р, при котором дрожит язычок мягкого нёба или кончик языка. В разных языках р может быть разноударным.

Кроме язычных, к группе согласных звуков обычно относят и согласные губные, которые могут быть губно-губными (билабиальными, например русское п) или губно-зубными (например, в). Различие между губно-губными и губно-зубными легко обнаруживается экспериментально: для этого нужно лишь поочередно произнести несколько раз русские звуки п и в.

Третий ряд различий в системе согласных звуков создается так называемой палатализацией (от лат. palatum — «твердое нёбо»). Палатализация, или «мягкость», — это результат поднятия (обычно дополнительно к основной артикуляции) средней части спинки языка к твердому нёбу. Палатализоваться, или «смягчаться», могут любые согласные, кроме среднеязычных. Различие между палатализованными (мягкими) и непалатализованными (твердыми) согласными отчетливо обнаруживается при сравнении начальных согласных в словах пел (палатализованное п) и пол (непалатализованное п), тем и том, вёл и вол или конечных согласных в словах был и был’, спор и спор’ (знак ’ означает смягчение). Если дополнительная артикуляция производится не к твердому, а к мягкому (заднему) нёбу (обычно с помощью задней части спинки языка), то такой звук называется веляризованным (от лат. velum palati — «нёбная занавеска»).

Врусском языке твердый л является веляризованным звуком

вотличие от мягкого л, который выступает как палатализованный звук: ср. начальный л в словах лоб (веляризованный) и лето (палатализованный). Во многих европейских языках, например

ванглийском, немецком и французском, л обычно не бывает ни таким веляризованным, ни таким палатализованным, как русский твердый и мягкий звук л. Поэтому русский человек, не знающий иностранных языков, обычно произносит слова типа алло (при телефонном звонке в значении «слушаю») с более веляризованным л, чем это следует по нормам французской фонетики (слово заимствовано из французского языка).

Итак, согласные различаются:

1)по участию или неучастию голоса (сонорные, звонкие, глухие; в большинстве согласных шум преобладает над голосом);

2)по характеру преграды в полости рта и по способу ее преодоления (взрывные, фрикативные и аффрикаты);

3)по характеру работы активных органов речи (переднеязычные, среднеязычные, заднеязычные, губные);

4)по участию или неучастию полости носа (носовые и чистые);

5)по дополнительной среднеязычной артикуляции или ее

отсутствию (палатализованные и непалатализованные, или мягкие и твердые согласные)1.

Таковы в общих чертах условия образования звуков речи. Звуки речи бывают не только простыми, но и сложными.

Уже упоминались сложные звуки в системе согласных (в русском языке — это ц и ч). Сложные звуки бывают и в системе гласных. Это прежде всего дифтонги. Дифтонги образуются при соединении двух гласных в одном слоге.

Истинный дифтонг предполагает такое соединение гласных, в системе которого оба звука являются в одинаковой степени слогообразующими. Однако практически такие дифтонги встречаются очень редко (они имеются в латышском языке). Обычно же в различных языках существуют дифтонги, называемые ложными. В ложных дифтонгах один из гласных более выделяется, чем другой. Один гласный является слогообразующим, стоит как бы на вершине слога, а другой оказывается менее напряженным и лишь «дополняет» первый звук. При этом ложные дифтонги бывают нисходящими (падающими) и восходящими. В нисходящих дифтонгах первый гласный более напряжен, чем второй. Слогообразующим является первый звук. Сюда относятся немецкие дифтонги типа ei, eu в словах mein — «мой», heute — «сегодня». Рисунок нисходящих (падающих) дифтонгов может быть представлен так:

первый слогообразующий гласный

второй неслогообразующий гласный

1 См.: Винокур Г. Русское сценическое произношение. С. 40.

В дифтонгах восходящих второй гласный более напряжен, чем первый. Второй гласный оказывается слогообразующим. Сюда относятся дифтонги типа румынского ie в слове miére — «мед»). Рисунок восходящих дифтонгов может быть представлен так:

второй слогообразующий гласный

первый неслогообразующий гласный

Следовательно, если в истинных дифтонгах обе вершины одинаковы, то в ложных всегда выделяется одна из вершин, которая и оказывается слогообразующим звуком.

Говорящий обычно не замечает, что дифтонг — сложный звук, так как фонетически дифтонг воспринимается как единое образование. В действительности же внутри дифтонга происходит своеобразное внутреннее движение, внутреннее взаимодействие звуков. Взаимодействие звуков вообще имеет огромное значение в фонетике.

Дифтонги часто встречаются в английском языке: smoke (произносится smouk) — «дым», about (ebáut) — «кругом», take (teik) — «брать», voice (vcis) — «голос», now (naw) — «теперь». Для этого же языка характерны и трифтонги — сочетание трех гласных в одном слоге: desire (dizáie) — «желание» (трифтонг áie), flower (flaue) — «цветок» (трифтонг aue), lower (loue) — «низший» (трифтонг oue) и т.д. В современном русском литературном произношении дифтонги и трифтонги не наблюдаются1.

1 О звуках речи и общей фонетике см.: Зиндер Л.Р. Общая фонетика. Л., 1960 (библиография на русском и иностранных языках на с. 326–331); Реформатский А.А. Введение в языкознание. М., 1960. С. 121–132, 172–185 (глава «Фонетика»); Аванесов Р.И. Фонетика русского литературного языка. М., 1956; Жинкин Н.И. Механизмы речи. М., 1958. Гл. 4 и 5; Винокур Г.О. Русское сценическое произношение. М., 1948; Malmberg B. La phonétique. Paris, 1958 (библиография на с. 134–135); Dieth E. Vademekum der Phonetik. Bern, 1950; Vietor W. Kleine Phonetik des deutschen, englischen und französischen. 12 Aufl. Leipzig, 1926 (сравнительная фонетика немецкого, английского и французского языков); Grammont M. Traité de phonétique. Paris, 1950; Аванесов Р.И. Русское литературное произношение. М., 1972.

3. Понятие фонемы

Как ни существенны сами по себе звуки речи, не все они имеют одинаковое значение в фонетической системе того или иного языка. Некоторые звуки речи, важные для одного языка, могут иметь второстепенное значение для другого, как и обратно: то, что находится как бы на периферии одного языка, выдвигается в центр фонетической системы другого языка. При поверхностном изучении неизвестного иностранного языка иногда создается ошибочное впечатление, что звуки этого языка повторяют звуки нашего родного языка плюс или минус несколько отдельных звуков. В действительности дело обстоит совсем иначе: обычно почти все звуки другого языка имеют те или иные особенности (часто не сразу уловимые), которые превращают фонетическую систему каждого языка в самостоятельную и своеобразную систему. Очень специфична и так называемая артикуляционная база каждого языка — совокупность речевых двигательных (артикуляционных) тенденций, характерных для данного языка. Проделаем такой эксперимент: протянем звук а в слове маленький и произнесем его как мааленький. Смысл слова от этого не изменится. Но вот протянем тот же звук а в немецком слове Stadt — «город» и произнесем его как Staat. Смысл слова изменится — Staat означает «государство». Оказывается, не всегда и не во всяком языке изменение того или иного звука приводит к изменению смысла слова: в русском языке краткое или долгое а более или менее безразлично, напротив того, в немецком языке это различие в произношении а приводит к различию в смысле.

То же следует сказать, например, и о чешском языке, в котором противопоставление краткого и долгого а имеет смыслоразличительное значение: pas — «паспорт», но pás с долгим a означает «пояс».

Аналогичное различие между долгими и краткими гласными существует и в английском языке: lip — «губа» имеет краткое i, но leap — «прыжок» (ea произносится как i) — долгое i. Обобщая эти наблюдения, можно сказать, что если для одних языков краткость и долгота гласных имеет различительное (фонологическое) значение, то для других в силу особенностей их звуковой системы краткость и долгота гласных не создает этих различий и, следовательно, не имеет различительного значения.

Но здесь возникает новый вопрос: что означает различительная или смыслоразличительная функция звука?

Если сравнить два русских слова точка и дочка, то следует признать, что эти слова различаются: 1) по своему значению, 2) по своему происхождению. А если сравнить пол и пел, то различие коснется не только значения, происхождения, но и грамматической формы. Но среди дифференциальных признаков, отличающих одно слово от другого, имеется и признак, относящийся к звукам: в слове точка начальный согласный оказывается глухим, а в слове дочка — звонким. Следовательно, когда говорят о различительной или смыслоразличительной функции звука, следует иметь в виду, что подобная функция всегда находится в ряду других средств, отличающих одно слово от другого в системе языка.

Не все звуки речи имеют одинаковый удельный вес в языке. Различают звуки речи и фонемы.

Фонема — это кратчайшая звуковая единица в составе слова

иморфемы, служащая для образования и различения самих слов

иморфем1.

Понятия фонемы и звука речи не всегда совпадают: фонема может состоять не только из одного звука, но и из двух (например, в дифтонгах) и даже из трех (в трифтонгах). В свою очередь, две фонемы звучат иногда как один звук, например в слове детский, где звук ц объединяет последнюю фонему корня т и первую фонему с морфемы ский. Несмотря на эту сложность, фонема остается кратчайшей звуковой единицей в составе слова и морфемы, так как ее нельзя разделить, не нарушая всей фонологической системы языка.

Теорию фонемы на материале различных языков стали разрабатывать русские ученые начиная с конца 70-х гг. XIX столетия (Бодуэн де Куртенэ, Крушевский и их ученики). С начала 10-х гг. XX в. этими вопросами успешно занялся акад. Л.В. Щерба, а затем Е.Д. Поливанов, В.А. Богородицкий, Н.Ф. Яковлев и др. Лишь позднее теория фонемы получила широкое распространение в зарубежной лингвистике2.

Теория фонемы принадлежит к сложнейшим проблемам современного языкознания. Поэтому неудивительно, что она

1 См.: Аванесов Р.И. Фонетика современного русского литературного языка. М., 1956. С. 13 и сл.

2 Высокая оценка работ русских ученых в области фонологии дана Н.С. Трубецким в его кн.: Grundzüge der Phonologie. Praha, 1939. S. 8 (Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960. С. 11), и в ст.: La phonologie actuelle // Journal de Psychologie. Paris, 1933. XXX. P. 223. В этой статье, в частности, показано, что Бодуэн пришел к открытию фонемы независимо от Ф. де Соссюра. То же признает и Д. Джоунз (The Phoneme: its Nature and Use. Cambridge, 1950. P. VI).

освещается весьма неодинаково в различных направлениях науки о языке.

То, что объединяет одних лингвистов, то разъединяет других. Различие в понимании фонемы, кратко говоря, сводится к следующему: фонемы самым непосредственным образом связаны со звуками речи, являются материальными единицами языка. Поэтому фонология, изучающая фонемы, и фонетика, изучающая звуки речи, оказались не двумя различными дисциплинами, а лишь двумя аспектами единого целого1. Поэтому нельзя согласиться с теми учеными, которые видят в фонеме лишь ее дифференциальные функции, но отказываются признать ее материальность.

В этом столкновении двух различных точек зрения на фонему нельзя не обнаружить более глубоких расхождений: одни ученые считают, что в языке имеются только отношения, тогда как то, что стоит за этими отношениями, от нас будто бы скрыто. Другие считают, что отношения передают реальные значения.

Поэтому и в языке реальны не только отношения, но и то, что оказывается за этими отношениями, что выражается с помощью этих отношений.

Фонемы так же материальны, как и звуки речи. Если это положение объединяет определенную часть лингвистов, то по вопросу о том, как следует понимать позитивные и дифференциальные признаки фонемы, возникли различные точки зрения.

Л.В. Щерба всегда считал, что фонема непосредственно связана со смыслом слова2. Действительно, трудно представить себе, чтобы такая важнейшая единица языка, как фонема, находилась в стороне от основной функции самого слова. Однако, как показывают новейшие исследования, фонема не прямо различает значения слов, а через посредство самих этих слов.

Поясним данное положение. Возвращаясь к приведенному выше примеру точка — дочка, можно утверждать, что эти слова дифференцируются прежде всего по своему лексическому значению, затем по своему происхождению. Фонемы же т и д, различая звуковую оболочку слов через посредство самих этих слов, лишь способствуют дифференциации. Следовательно, лек-

1 См.: Щерба Л.В. Очередные проблемы языкознания // Изв. АН СССР.

Отделение литературы и языка. 1945. Т. IV. Вып. V. С. 185–186. Статья перепечатана в кн.: Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т. I. Л., 1958. С. 5–24.

2 См.: Щерба Л.В. Очередные проблемы языкознания. С. 185; см. также: Штибер З. Теория фонем И.А. Бодуэна де Куртенэ в современном языкознании // ВЯ. 1955. № 4. С. 89 и сл.