§ 4. Возрождение русской государственности вокруг Москвы

Объединение княжеств Северо-Восточной Руси вокруг Москвы

Объективное социально-экономическое развитие русских земель, а также тяжелое бремя золотоордынского ига все чаще ставило перед русскими людьми вопрос о необходимости объединения. Под воздействием ига менялось значение городов и княжеств Северо-Восточной Руси. Ослабевала роль старых городов (Владимира, Ростова, Суздаля и др.), которые в первую очередь подвергались набегам и опустошениям. Богатой и влиятельной была Новгородская земля. Одновременно усиливались новые княжества, в том числе Московское и Тверское. Именно между этими последними на протяжении нескольких десятилетий XIV в. происходила наиболее ожесточенная и упорная борьба за великое княжение и по­литическое лидерство в русских землях. Зачастую решающим аргументом в этой борьбе выступало ордынское войско, которое привлекали на свою сторону русские князья.

Москва, основанная в 1147 г., управлялась посадником и стала княжеством только в 1276 г., когда князем стал сын Александра Невского Даниил (1261-1303). Изначально княжество по территории было маленькое. В генеалогическом отноше­нии (по степени знатности) московские князья занимали низкое место среди дру­гих князей. Для потомков Даниила, которые, являясь ветвью рода Рюриковичей, стали называться Даниловичами, низкий «рейтинг» стал своеобразным вызовом, стимулом в политической борьбе.

Каждый из московских князей внес свою лепту в исторический триумф Москвы.

При Данииле (1261-1303) в состав Московского княжества вошел Переяславль, была учреждена первая в Москве архимандрития, основан Свято-Данилов мона­стырь, где князь был похоронен (позже причислен к лику святых).

Значительное усиление Московского княжества произошло при Иване I Калите (великий князь в 1328-1340). Его политика внешне носила явно проордынский характер: он избегал конфликтов с Ордой, был усердным сборщиком и достав­щиком ордынского «выхода», принимал непосредственное участие в подавлении антиордынских выступлений на русских землях.

В то же время действия Ивана Калиты улуч­шили положение населения. В его правление не было совершено ни одного карательного на­бега на московские владения. При Калите была полностью отменена система баскачества, столь ненавистная русским людям. Сбором дани и до­ставкой ее в Орду стал заниматься московский князь. «Такое поручение собирать ордынскую дань со многих, если только не со всех князей, и доставлять ее в Орду получил и Иван Данило­вич, когда стал великим князем Владимирским. Это полномочие послужило в руках великого князя могучим орудием политического объеди­нения удельной Руси. Не охотник и не мастер бить свою братию мечом, московский князь по­лучил возможность бить ее рублем»³⁰. Иван I, яв­лявшийся посредником Золотой Орды по сбору дани, добился фактической монополии на по­сещение Сарая. Это привело к тому, что посте­пенно Иван I и его преемники оставляют только за собой право общения с Ордой и другими странами, и Москва превращается в дипломатический центр Северо-Вос- точной Руси. Обогащение казны московского князя позволило ему присоединять к своим владениям новые территории, которые он отбирал у удельных князей, не имевших возможности своевременно выплачивать дань в Орду. Объединительная, налоговая политика Ивана Калиты способствовала централизации управления.

Иван I построил в Кремле каменный собор во имя Успения Божией Матери. Ми­трополит Петр, переехавший из Владимира в Москву, был похоронен в Успенском соборе, который стал усыпальницей высших руководителей Русской православной церкви. Петр был причислен к лику святых. Москва стала ведущим религиозным центром Северо-Восточной Руси. Материальное положение и идеологическое влияние Русской православной церкви значительно укрепилось. Монгольское за­конодательство («Яса Чингисхана») защищало церковь и освобождало монастыри и духовенство от всех даней и повинностей в обмен на обещание молиться за хана и его семью. В результате веротерпимости ордынских ханов в Х1У~ХУ вв. проис­ходил расцвет монастырского строительства. Именно в это время были основаны крупнейшие русские монастыри: Троице-Сергиевский, Кирилл о-Белозерский, Соловецкий. Православная церковь безусловно поддерживала московского князя.

В Кремле при Иване I был построен собор Архангела Михаила. Архангельский собор стал усыпальницей московских правителей, начиная с самого Ивана I. Свое прозвище внук Александра Невского получил за умение пользоваться деньгами, которые он и копил, и раздавал нищим, и давал в виде подарков в Орду. Калита означает кошелек, мешок с деньгами. Остается фактом, что ни один правитель, кроме Ивана Калиты, подобного прозвища не удостоился.

Правление Ивана Калиты, а затем и его сыновей — Симеона Гордого (правил в 1340-1353) и Ивана Красного (правил в 1353-1359) — сделали Московское княжество самым сильным и богатым в Северо-Восточной Руси.

Борьба с Тверью

Москва вступила в соперничество с Тверью за великое княжение в начале XIV в. при сыновьях первого московского князя Даниила Александровича. Юрий Данилович (правил в 1303-1325) присоединил к Московскому княжеству земли вдоль всего течения Москвы-реки, значительно увеличив таким образом его тер­риторию, первым из московских правителей стал претендовать на Владимирское великое княжение, которое предоставлял ордынский хан. Соперничество с Тверью привело к гибели Юрия Даниловича: он был убит в Орде тверским князем Дми­трием Михайловичем Грозные Очи. Но уже преемник Юрия — его младший брат Иван Данилович (Калита) — сумел получить великокняжеский ярлык, оказав хану помощь в подавлении антиордынского восстания в Твери. В знак верховен­ства Москвы над Тверью колокол из тверского Спасского собора был отправлен в Москву.

При московском князе Дмитрии Ивановиче (правил в 1359-1389) в результате очевидного усиления Москвы ее старшинство признала и Тверь. В последующем тверские князья пытались восстановить свои позиции, пользуясь ситуацией. Окончательно в состав Московского княжества Тверь была включена Иваном III в 1485 г.³¹

Отношения с княжествами и землями. Рост территории Московского княжества

Ко второй половине XIV в. в круг наследственных владений московского князя попадают все новые уделы: Дмитровский, Галицкий, Углицкий, земли Владимир­ского и отчасти Ростовского княжеств. Самостоятельные когда-то князья попа­дали в зависимость от Москвы. Они назывались удельными, но входили в состав Московской Руси.

Рост и усиление Московского княжества, с одной стороны, постепенное раз­ложение и ослабление Золотой Орды — с другой, сделало возможным и неизбеж­ным их открытое военное столкновение. 8 сентября 1380 г. такое столкновение произошло на Куликовом поле. В Куликовской битве московский князь Дмитрий Иванович командовал русским войском, в котором были представлены дружины и народное ополчение многих русских земель. Дмитрий принудил к повиновению своих основных соперников из русских князей, сплотил их для Куликовской битвы. В. О. Ключевский считал, что Московское государство «родилось на Куликовом поле, а не в скопидомском сундуке Ивана Калиты». Приведя к победе объединен­ную русскую армию, московский князь, получивший почетное прозвище Донской, стал военным лидером Руси.

Победа на Куликовом поле не решила проблему освобождения русских земель от монголо-татарского ига. Неоднократно еще совершались разорительные набеги на Русь: в 1382 г. хан Тохтамыш, в 1395 г. — сильный азиатский правитель Тамерлан, в 1408 г. — хан Едигей. После нашествия Тохтамыша Дмитрию Донскому пришлось укрыться в Костроме, выплатить значительную дань Орде и заняться внутрирус- скими делами. Клику святых РПЦ причислила Дмитрия Донского только в 1988 г., так как князь в последний период своего правления стал меньше считаться с духо­венством. В памяти потомков Дмитрий Донской остался как победитель Мамая. Куликово поле является одним из святых мест русской земли.

Вновь и вновь восстанавливалась выплата дани в Орду. Однако Куликовская битва показала возможность победоносной борьбы с главными силами монголо- татар, и важнейшим условием этого было дальнейшее объединение русских земель. Победа на Куликовом поле имела и еще одно важное значение: выдача ярлыка на великое княжение перестала быть прерогативой монгольских ханов. Дмитрий Донской по завещанию как свою «отчину» без согласия хана передал Владимир­ское великое княжение сыну Василию I (правил в 1389-1425). Таким образом, произошло слияние Владимирского и Московского княжеств. Москва стала не только главным городом Северо-Восточной Руси, но и национальной столицей всех русских земель.

Завещание Дмитрия Донского о передаче власти Василию I положило начало новому принципу престолонаследия: вместо родового принципа «по старшинству» в Московском княжестве устанавливалась практика передачи власти «от отца к старшему сыну». Такой принцип в большей степени способствовал централиза­ции земель. Но именно династические споры стали причиной продолжительной кровопролитной феодальной войны (1425-1453), потрясавшей Московскую Русь после смерти Василия I и вступления на великокняжеский престол его малолет­него сына Василия II Васильевича (правил в 1425-1462). В этой войне за велико­княжеский престол между московским и северными — галицкими — князьями победу одержал князь московский. Так окончательно утвердился «семейный» принцип престолонаследия, существенно укреплявший великокняжескую власть. Василий II уже без видимого сопротивления передал великокняжеский престол в наследство своему сыну Ивану III Васильевичу (правил в 1462-1505).

ИСТОРИЯ В ТАБЛИЦАХ. СОБИРАНИЕ РУССКИХ ЗЕМЕЛЬ МОСКОВСКИМИ КНЯЗЬЯМИ Московские князья	Присоединенные территории
Даниил Александрович (1276-1303)	Коломна, Переяславль-Залесский
Дмитрий Донской (1359-1389)	Углич, Белоозеро. Калуга, Стародуб, Дмитров, Кострома, Галич
Василий 1(1389-1425)	Нижний Новгород, Муром, Вологда, Двинская земля, Малая Пермь
Иван III (1462-1505)	Ярославль. Ростов, Великая Пермь, Новгород, Тверь, Вятская земля, Чернигов, Новгород-Северский, Брянск, Мценск, Любу тек, Гомель, Рыльск
Василий III (1505-1533)	Псков. Рязань. Смоленск

Победа московского князя в войне с северными князьями стала возможна в том числе и благодаря поддержке, которую Василий II получил от Московского митро­полита. В это время Русская православная церковь была заинтересована в укрепле­нии политической власти московских князей. Уже с 1439 г. после окончательного раскола Русской православной и католической церкви высший русский церковный иерарх стал избираться в Москве, а Русская церковь стала автокефальной, то есть самостоятельной, независимой от константинопольского патриарха. В 1439 г. кон­стантинопольский патриарх заключил унию (союз) с Папой Римским, пошел на ряд уступок в надежде на помощь европейцев в борьбе с турками. Эти расчеты не оправдались. Европейская помощь оказалась несущественной. Многие православ­ные христиане считали: лучше турки, чем папа. Захват Константинополя в 1453 г. турками означал дальнейшее ослабление константинопольского патриарха.

Русская православная церковь в этих условиях должна была искать себе нового, более сильного покровителя. Московский князь становился единственным в мире государем, способным защитить православие и всех православных христиан. Имен­но поэтому церковь и впоследствии оказывала всемерную поддержку московским князьям в их стремлении раздвинуть границы княжества и укрепить свою само­державную власть.

Объединение русских земель вокруг Москвы в Х1У-ХУ вв., которое привело к образованию единого централизованного государства, имело важную особенность по сравнению с аналогичными процессами формирования централизованных государств в Европе. Европейская централизация была результатом внутренних центростремительных тенденций, с опорой на богатевшие города, на поднимавше­еся третье сословие (буржуазию). Консолидация русских княжеств происходила в условиях ига Золотой Орды, под контролем ордынской администрации, зача­стую при помощи ордынских войск, разорявших и ослаблявших русские земли и города. Однако ускорение объединения Руси вокруг Москвы во многом было вызвано необходимостью освободиться от ига. Таким образом, в ряду причин объ­единения земель Северо-Восточной Руси политические факторы преобладали над экономическими. Политическое объединение шло быстрее, чем вызревали экономические условия для устойчивого су­ществования такого объединения. Причем складывавшееся в условиях зависимости Московское государство перенимало все больше черт от Золотой Орды: авторитар­ность, структуру жесткого вертикального подчинения, карательный аппарат, систему наказаний. В русском языке появились соот­ветствующие слова тюркского происхожде­ния: «кандалы», «нагайка», «кабала». Проис­ходило ужесточение политической системы. Русские князья, которые были фактически слугами ханов, зачастую подвергались уни­жениям, опасности быть уничтоженными своими хозяевами и потому не желали ми­риться с былой вольностью своего населе­ния. Это привело к ослаблению, а затем — в середине XIV в. — и ликвидации вечевых организаций, которые могли противостоять

самодержавным стремлениям московских князей. Только в Новгороде и Пскове сохранялось вече на протяжении XV в., вплоть до окончательного присоединения их к Московскому княжеству.

Процесс централизации. Судьба Великого Новгорода и Твери

Процесс «собирания» московскими князьями древнерусских земель заметно усилился во второй половине XV в. при Иване III (правил в 1462-1505). В течение двух с небольшим десятилетий после занятия великокняжеского престола ему уда­лось создать сильное войско. Это позволило Ивану III приобрести власть, которая не зависела от воли ордынских ханов. Используя любые средства для достижения своей цели, московский князь форсировал политику «собирания» земель. Свои права на древнерусское территориальное наследие он обосновывал ссылками на «старину», исконностью наследственных прав на земли Киевской Руси, переходя­щие через великокняжеский стол во Владимире к Москве.

Москве подчинились Ярославское и Ростовское княжества, Великий Новгород и непокорная Тверь. Вышеупомянутые княжества давно попали в орбиту москов­ской политики. Утрата традиционных прав приобретала разные формы. Ярославцы передали «отчины» Ивану III на условиях получения своих земель из рук великого князя. Ростовские князья продали свою половину владений. Тверским землевла­дельцам были даны гарантии, благодаря которым тверское боярство отъехало на службу к московскому князю, составив «тверской двор».

Труднее всего было добиться подчинения Господина Великого Новгорода. В XV в. новгородская демократия слабела. «С 1126 по 1354 г. в Новгороде суще­ствовал один „степенной" посадник при наличии любого числа „старых", оставав­шихся к тому времени в живых. С 1354 г. была введена коллегия посадников из шести человек, из числа которых ежегодно правящим („степенным") избирался один, так что за шесть лет каждый из членов этой коллегии правил один раз... В 1417 г. коллегия посадников была увеличена до 12, а в 1423 г. — до 24 человек, и „степенные" посадники стали избираться на каждые полгода, т. е. „демократия" так развратила всех, что никто не хотел никому уступать, лишь бы „вкусить от власти" хоть на несколько месяцев. Как же это все повлияет на страну и народ, никому не было до этого дела. Результатом был полный кризис государственной власти, который через 60 лет, в 1471-1478 гг., привел к ликвидации Новгород­ской республики, к присоединению ее к Московскому княжеству и к „выводу", то есть к переселению из Новгорода почти половины его населения в другие города вглубь России»³². Великий князь Московский в соответствии с известным принципом «цель оправдывает средства» использовал для подчинения Новгоро­да все методы — подкуп, подлог, насилие, хитрость, раскол. Но основная ставка делалась все-таки на военную мощь Москвы. Три раза московские рати, с 1471 по 1478 гг., выступали в поход на Новгород. Новгородское ополчение, численно превосходившее войска противника, не сумело добиться победы из-за возникшего в их рядах раздора.

Потерпев сокрушительное военное поражение, новгородцы смогли почувство­вать всю силу великокняжеской власти. Жертвами кровавой резни стали несколько десятков тысяч человек, в плен уводили в лучшем случае шестую часть ополчен­цев. Уничтожение части населения, оппозиционно настроенной по отношению к Москве, проходило стремительно и безжалостно. Цвет новгородской вольно­сти — посадники, бояре, «лутчие люди» — были либо истреблены физически, либо отправлены в московскую тюрьму для «перевоспитания» в духе нового времени. Вотчины и прочее имущество опальных новгородцев переписывались на великого князя, а принесшие присягу государю направлялись на московскую службу.

При таких обстоятельствах в 1478-1479 гг. Новгородская республика прекрати­ла свое существование. Все жители города были приведены к присяге московской власти. Вечевые порядки, особый новгородский суд, выборные должности, совет господ были упразднены. Символ древнего Новгорода — вечевой колокол — увезли в Москву, а новгородские вольности стали достоянием истории.

Окончательное свержение монгольского ига

Вместе с тем набиравшая силу Северо-Восточная Русь находилась под пятой татарских поработителей. Несмотря на царящий в ордынском стане беспорядок, вызванный распадом родовых структур власти, татарские царевичи частенько напоминали русским, «кто в их доме хозяин». Стремительные набеги татарской конницы на города, грабежи и взятие в полон все еще были реальностью. В 1472 г., когда Ахмат-хан из Большой Орды в очередной раз наведался пограбить Русь, Иван III перестал платить дань татарам. Предстояла решительная схватка за право быть свободными. Опасность угрожала Москве не только со стороны Ахмат-хана. В то время Псков подвергся нападению ливонских рыцарей, а удельные князья, братья великого князя, подняли против него мятеж.

Иван III умело использовал все обстоятельства и собрал рать не меньшую, чем у хана. Не вступая в большую схватку, московские войска маневрировали вдоль реки Оки. После переправы татарских войск через Оку неприятель двинулся к русско-литовской границе, проходящей по реке Угре. Хан надеялся на помощь Литвы, но, так и не дождавшись ее, с первыми морозами повернул конницу в степь.

После «стояния на реке Угре» в 1480 г. московский князь получил полные суверенные права на подчиненные ему земли. «Свобода действий» вылилась в не­сколько удачных военных походов, что ускорило окончательное присоединение Твери и Новгорода. Укрепление военной мощи Москвы способствовало разработке новых договоренностей, сужавших владельческие права удельных князей в пользу великого князя. С этого времени Великое княжество Московское получило ди­пломатическое признание, приобрело полный суверенитет и стало общерусским государством.

Консолидация земель вокруг Москвы объяснялась этническими и религиоз­но-политическими интересами. Новгородцы, ростовчане, тверичи, жители других городов и сел осознавали свое древнерусское происхождение и ценили усилия московских властей. В 1397-1398 гг. жители Двинской земли, сопротивлявшиеся новгородским властям, приняли уставную грамоту великого князя Василия I для исполнения норм московского права на своей земле. Очевидно, что объединитель­ная политика Ивана III встретила необходимую поддержку со стороны местного населения. Вот почему сторонников Москвы хватало во всех «собираемых» землях.

Народ, связанный единством православной веры, воспринимал Москву как но­вый религиозный центр после утраты Киева. Во Владимир переместился в 1300 г. митрополит, сбежавший от татарского насилия. Именно церковь наиболее активно препятствовала реализации литовских объединительных планов. Она поддержи­вала «собирательную» политику московских князей и помогла им справиться с феодальной смутой. Церковь принесла на Русь из Византии не только культуру, но и идеи православной византийской государственности о сильной политической власти и едином государстве. Авторитет церкви способствовал созданию благопри­ятной почвы, на которой развилось Московское царство.

Территориальное расширение Великого княжества Московского сопровожда­лось политической централизацией. Изменилось положение московского князя Ивана III, который стал с 1485 г. в своих официальных политических документах употреблять титул «государь всея Руси и великий князь Владимирский и Москов­ский, и Новгородский, и Псковский, и Тверской, и Югорский, и Пермский и иных». Прежние народные тяготения к Москве превратились в прочные политические свя­зи. Сложившаяся в удельные века на северо-западе и северо-востоке Руси велико­русская народность была объединена сильной рукой Москвы. Задача освобождения от власти Орды и устранения претензий Польши и Литвы на древнерусские земли была последовательно решена наследниками Калиты.

Судебник 1497 года

Экономическая зависимость крестьян от землевладельцев в ХШ-ХУ вв. не означала еще их личной зависимости. Рассчитавшийся с долгом крестьянин мог покинуть своего землевладельца. Крестьянские переходы в этот период были рас­пространенным явлением. Переходы, как правило, происходили в конце осени. Это было целесообразно с точки зрения земледельческого календаря: собран урожай, есть средства для расчета с хозяином, закончены осенние работы, не начата еще подготовка к новому сезону.Земли было много, и на протяжении длительного времени наибольшую цен­ность представляли рабочие руки. Поэтому все феодалы-землевладельцы стре­мились привлечь на свои земли крестьян или получить уже населенные государ­ственные земли. Крестьяне работали на определенных условиях. Как правило, они получали участок земли. Обычный участок составлял от 3,5 до 5 десятин (десятина равна 1,09 гектара). Крестьян зачастую называли вытными. Выть в за­висимости от качества земли составляла от 2 до 10 десятин, обжа — 10 четвертей или 5 десятин. Крестьянину для начала хозяйствования обычно предоставлялась ссуда в 2-5 рублей. Оброк в XV в. составлял одну пятую или одну четвертую часть урожая. В натуральный оброк входили хлеб, сыр, яйца, масло, пиво, куры, лен и т. д. Иногда оброк выплачивался в денежной форме. Поселенец с землевладельцем в Х1У-ХУ вв. договаривался словесно, с XVI в. обычно составлялся письменный договор. За вновь пришедшего человека брали поручительство крестьяне, уже на- холившиеся на данном месте. «А который крестьянин выйдет из тех сел за волость, двор огноивши, — и тот двор ставить тех сел крестьянам, которые остаются в тех селах своими деньгами, потому, чтобы берегли друг друга, чтобы двор не огноен был», — говорилось в одном из документов. Это была система так называемой кру­говой поруки, что было удобно для землевладельца. За уход полагалась неустойка («заряд») в размере 10 рублей, что было большой суммой.

Однако по мере развития поместной системы среди землевладельцев, особенно мелких, заметно растут настроения в пользу максимального усиления зависимости крестьян от землевладельцев, так как их экономическое и служебное благополучие обеспечивалось трудом крестьян. Правительству также было выгодно прикрепить крестьян к земле, так как это помогало решить проблему материального поддер­жания служилого сословия.

В 1497 г. государь всея Руси Иван III утвердил общегосударственный Судебник, заменивший Русскую правду. В Судебнике 1497 г. впервые использован термин «поместье» для обозначения особого вида землевладения, выдаваемого за выпол­нение государственной службы. Этот свод всего законодательства допускал един­ственный срок крестьянских переходов — за неделю до 26 ноября (Юрьев день) и в течение недели после него. При переходе крестьяне должны были заплатить землевладельцу за пользование его землей — пожилое. Оценка крестьянского двора при переходе в момент принятия Судебника в степной полосе составляла 1 рубль в расчете на год, в лесной — полтину (50 копеек). Но в качестве пожилого иногда взыскивалось до 5 и даже до 10 рублей. В связи с тем, что многие крестьяне не могли уплатить пожилое, они вынуждены были оставаться на землях феодалов на их условиях. Договор между землевладельцем и крестьянином заключался чаще в устной форме, но сохранились и письменные соглашения. Так началось юриди­ческое закрепощение крестьян, которое завершилось в XVII в.

Вопрос о крестьянском «переходе» был важным в контексте изменившейся исторической обстановки. Усиление власти великого князя, возрастание влияния дворянства, появление аппарата управления получили отражение в Судебнике 1497 г.

Законодатель полагал, что имущественные, обязательственные и семейные отношения регулировались силой обычая и традиции. Поэтому Судебник не включал в себя «общеизвестных истин» и регулировал судебный процесс, являл­ся детализированной «инструкцией» для проведения судебных заседаний. Судье предназначалась роль арбитра в состязании между обвинителем и обвиняемым. Под явным влиянием сурового периода ига стал формироваться розыскной, или инквизиционный процесс, который вели государственные служащие. Для облег­чения их работы Судебник узаконил использование пытки в качестве средства получения истины.

Изменилось понятие «преступления». В Русской правде оно понималось как «обида» и связывалось с ущербом, нанесенным лицу или группе лиц. Отныне преступление называлось «лихим делом», деянием, направленным против суще­ствующего строя, против правопорядка, против воли государя. Наиболее опасным преступлением против государства считалась крамола, то есть заговор, мятеж, любые действия, направленные против государства. Убийства, похищение людей, оскорбления делом или словом составляли группу преступлений против личности.

Групп}⁷ имущественных преступлений составляли татьба (кража), разбой, грабеж, поджог.

Основной целью наказаний стало устрашение. По наиболее тяжелым составам преступлении (крамола, татьба, поджог и т. д.) предусматривалась смертная казнь. Стала применяться торговая казнь — битье кнутом на торговых площадях. Появи­лись членовредительные наказания — урезание языка, ушей, клеймение. Гуманизм и мягкость Русской правды остались в прошлом.

Судебник регулировал такие виды договоров, как наем, заем, кабала, обмен, а также правила наследования. Ограничивалось холопство в городах для увели­чения количества «тяглецов» (налогоплательщиков) среди городского населения.

Судебник 1497 г. пронизан заботой государства о себе и стал важной мерой укрепления политического единства, усиления центральной власти.

Формирование дворянства как опоры центральной власти

Объединение русских княжеств вокруг Москвы сопровождалось серьезной эво­люцией системы поземельных отношений, политического и правового положения как землевладельцев, так и земледельцев. Еще со второй половины XII в. люди, жившие при княжеском дворе, назывались дворянами. Их, как правило, военных слуг, лично свободных, следует отличать от дворовых людей, несвободных лиц, часто холопов, прислуживавших князьям и полностью зависимых.

Московские князья нуждались в большом количестве ратных людей, в адми­нистраторах для управления разраставшимся хозяйством. За службу московскому князю предоставлялся земельный участок из огромного земельного фонда, на­ходившеюся в собственности московских князей. Земельные владения москов­ского правителя особенно выросли после присоединения к Москве Новгорода. Земли новгородских бояр были конфискованы в пользу великого князя, часть их передавалась дворянам во владение при условии — служить московскому князю. Служилые люди испомещались по месту службы. Такие земельные владения ста­ли называть поместьями, а их владельцев — помещиками. Юридически поместья считались собственностью киязя и его военные или гражданские слуги могли со­хранять поместья за собой только при условии исправной службы.

Существовавшее еще со времен Древней (Киевской) Руси вотчинное землевла­дение сохранялось и в Московском княжестве. Однако со второй половины XV в. владение вотчипои также обусловливалось обязательной службой князю. При этом вотчина оставалась более высокой формой условного землевладения. В отличие от поместья, вотчину можно было делить между наследниками, продавать. Вотчина передавалась дочерям, оставалась в роду, даже если в семье не было сыновей. Поме­стье же в этом случае после смерти дворянина возвращалось в казну, а вдовы и не­совершеннолетние дочери получали небольшой земельный надел «на прожиток».

Рост поместного землевладения увеличил количество людей, материальное и со­циальное благополучие которых целиком зависело от Московского князя. Такой слой лично преданных правителю служилых являлся серьезным противовесом стремлению бояр участвовать в системе власти. Так укреплялась социальная база самодержавных претензий Московского князя.

Развитие поместной системы вносило изменения в положение не только земле­владельцев, но также и крестьян. Резко сокращались размеры черных земель, а сле­довательно и количество черносошных крестьян. Черными землями назывались те, которые принадлежали государству. Черные крестьяне жили в селах, не принадле­жавших отдельным феодалам. Их общины назывались волостями, а сами крестьяне иногда именовались волостными. Их положение считалось предпочтительнее доли частновладельческих крестьян. Крестьяне, работавшие на черных землях, платили государству подати и назывались черносошными. (Соха — определенное количество земли, подлежавшее обложению налогами.)

Все больше становилось частновладельческих крестьян, которые теперь работа­ли не только в вотчинах бояр, но и на землях помещиков. Увеличению количества частновладельческих крестьян способствовала и ордынская дань, основная тяжесть которой падала на плечи простого люда. Крестьяне все чаще были вынуждены обращаться к землевладельцам за ссудой или за другой помощью, чтобы рассчи­таться с ханскими «запросами». Так увеличивалась масса крестьян, экономически зависимых от землевладельцев.

Существовали различные категории частновладельческих крестьян, основные из которых половники и серебреники. Половниками называли безземельных кре­стьян, получавших от землевладельца ссуду на обзаведение хозяйством и обязан­ных отдавать половину урожая. Серебреники — это крестьяне, которые получали в долг деньги (серебро) и должны были возвращать долг с процентами или работать за проценты. Крестьян, которые подолгу жили на землях бояр, помещиков, назы­вали старожильцами.

В условиях Московского княжества на его окраинах сохранялась категория энергичных, самостоятельных колонистов. Их называли своеземцами, так как они осваивали новые территории, были достаточно самостоятельны в ведении хозяйства и даже получали от властей соответствующее разрешение. Своеземцы считали землю, в которую было вложено столько труда, своей наследственной собственностью. Центральная и местная власти до поры до времени не трогали эту категорию населения.