Юридическая монография Серова

Наконец, в начале XXI в. появился ряд диссертационных исследований, преимущественно или же всецело посвященных рассмотрению обстоятельств судебной реформы Петра I. Осуществленные в конце XVII – первой четверти XVIII в. преобразования в области судопроизводства оказались сравнительно подробно освещены в кандидатской диссертации Д. А. Романова «Реформа государственного аппарата России петровской эпохи: анализ нормативно-правового обеспечения», защищенной в мае 2001 г. в Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации1. Во второй главе названной диссертации автор рассмотрел основные направления реформирования Петром I процессуального законодательства, уделив особое внимание анализу закона «О форме суда» от 5 ноября 1723 г., а также истории его создания2.

Несомненными достоинствами диссертации следует признать, во-первых, предпринятую Д. А. Романовым попытку охарактеризовать процессуальный раздел проекта Уложения Российского государства 1723–1726 гг., а вовторых, детальное освещение вопроса о шведском влиянии на административную реформу Петра I. Очевидным же недочетом работы видится явственно избыточное внимание, которое диссертант уделил рассмотрению таких прямо не относящихся к его теме вопросов, как построение приказной системы XVII в., геополитическое положение России в конце XVII – начале XVIII в. и перемены, произошедшие в положении отечественной правящей элиты в 1700– 1710-е гг.3

В начале XXI в. появилось и первое диссертационное исследование, специально посвященное судебным преобра-

1 Романов Д. А. Реформа государственного аппарата России петровской эпохи: анализ нормативно-правового обеспечения: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2001; Он же. Реформа государственного аппарата России петровской эпохи: анализ нормативно-правового обеспечения: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2001 [М.: РГБ, 2003. Электронный ресурс из фондов Российской государственной библиотеки].

2 См.: Романов Д. А. Реформа государственного аппарата… Дис. … С. 70–111.

3 Там же. С. 16–38, 112–121.

зованиям Петра I. В апреле 2004 г. в Московской государственной юридической академии состоялась защита кандидатской диссертации Л. А. Хрусталева «Судебно-правовые реформы Петра I (конец XVII – первая четверть XVIII в.)»1. Все внимание автор сосредоточил на рассмотрении вопроса о реформировании в отмеченный период отечественного судопроизводства. Три главы диссертации посвящены соответственно анализу трех законодательных актов: закона от 21 февраля 1697 г. об отмене в судах очных ставок, «Краткого изображения процесов или судебных тяжеб» и закона «О форме суда» от 5 ноября 1723 г.

Однако при всей детальности предпринятого Л. А. Хрусталевым правового анализа названных актов его исследование далеко не охватывает заявленной темы, поскольку в нем в принципе отсутствует рассмотрение проблем судоустройства (причем столь узкую трактовку понятия «судебно-правовой реформы» автор нигде в тексте диссертации не обосновывает). Вызывает недоумение, что весьма слабо, сугубо иллюстративно привлек Л. А. Хрусталев материалы правоприменительной практики. В отличие от Д. А. Романова, совершенно не затронул Л. А. Хрусталев и вопрос об обширном процессуальном разделе проекта Уложения Российского государства 1723–1726 гг.

Кроме того, вне поля внимания диссертанта остались принципиально важные для раскрытия его темы законы от 17 марта и от 8 декабря 1714 г. и от 19 декабря 1718 г. об укреплении инстанционности в судопроизводстве, Наказ «майорским» следственным канцеляриям от 9 декабря 1717 г., а также закон от 3 марта 1719 г. о порядке утверждения приговоров военных судов. Ни словом не упомянул Л. А. Хрусталев и о давно установленном факте привлечения в ходе разработки закона «О форме суда» материалов процессуального законодательства Швеции. Наконец, изрядной неполнотой отличается круг использованной Л. А. Хрусталевым литературы, среди каковой, в частности, не указано ни одного не-

1 Хрусталев Л. А. Судебно-правовые реформы Петра I (конец XVII– первая четверть XVIII в.): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2004; Он же. Судебно-правовые реформы Петра I (конец XVII – первая четверть XVIII в.): Дис. … канд. юрид. наук. М., 2004 [М.: РГБ, 2005. Электронный ресурс из фондов Российской государственной библиотеки].

посредственно относящегося к его теме зарубежного исследования1.

Продолжая обзор отечественных диссертационных исследований, посвященных судебным преобразованиям первой четверти XVIII в., невозможно обойти упоминанием защищенную в феврале 2006 г. в Северо-Западной академии государственной службы кандидатскую диссертацию новосибирского исследователя М. О. Акишина «Судебная реформа Петра I»2. Названная диссертация стала первой попыткой комплексного анализа реформы судоустройства и судопроизводства России в первой четверти XVIII в. Попытку эту, однако, вряд ли возможно признать успешной.

Сосредоточив избыточное внимание на вопросе о реформировании военного судоустройства и военного судопроизводства, а также на вопросе об организации и специфике деятельности Преображенского приказа как органа правосудия, М. О. Акишин проигнорировал многие существенные аспекты судебной реформы. Диссертант никак не осветил вопросы о зарождении в нашей стране в первой четверти XVIII в. следственного аппарата, о воссоздании ревизионнорешающего порядка пересмотра и утверждения судебных решений, об иностранных влияниях на формирование судебной системы, о возникновении в России судейского корпуса. Вне поля зрения М. О. Акишина остались и игравшая особую роль в реформированной судебной системе России Рекетмейстерская контора Сената, и процессуальные полномочия военных и церковных фискалов.

1 Впрочем, далеко не полно учел Л. А. Хрусталев достижения и отечественных предшественников. В состоящем из 118 позиций «Списке использованной литературы и источников» у Л. А. Хрусталева, с одной стороны, приведено несколько учебных пособий, а также публикаций записок иностранцев и даже древнерусских беллетристических сочинений (!), а с другой — отсутствуют упоминания об отмеченных выше работах В. И. Веретенникова, А. Н. Филиппова, Н. Н. Покровского, С. В. Лонской и даже об особенно актуальных для его темы трудах М. А. Чельцова-Бебутова, О. И. Чистякова, В. П. Нажимова, А. И Александрова и Д. А. Романова (см.: Хрусталев Л. А. Судебноправовые реформы… Дис. … С. 225–232).

2 Акишин М. О. Судебная реформа Петра I: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2005; Он же. Судебная реформа Петра I: Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2005 [М.: РГБ, 2006. Электронный ресурс из фондов Российской государственной библиотеки].

Не была поставлена М. О. Акишиным — в концептуальном плане — проблема складывания в России системы судов общей юрисдикции. Сравнительно подробно охарактеризовав функционирование военных судов и Преображенского приказа, диссертант не обозначил, однако, как таковую проблему развития в петровское время системы специализированных судов. В диссертации оказались совершенно обойдены вопросы о судебной компетенции и органов городского самоуправления, и органов церковной власти, и ряда «гражданских» коллегий, и Полицмейстерской канцелярии. Никакого внимания автор диссертации не уделил (как и Л. А. Хрусталев) крупнейшему кодификационному мероприятию первой четверти XVIII в. — подготовке проекта Уложения Российского государства 1723–1726 гг. с его внушительными процессуальным и судоустройственным разделами. Недостаточно оказались привлечены М. О. Акишиным материалы судебной практики гражданских судов.

Нельзя не обратить внимание также, что немалая часть диссертации являет собой реферативное изложение трудов предшественников (на каковые, правда, автор чаще всего добросовестно ссылается). Стоит отметить, наконец, что основные результаты диссертационного исследования М. О. Акишина оказались весьма слабо представлены в опубликованных работах (все из которых, имеющие прямое отношение к истории судебной реформы, указаны выше). В свою очередь, наиболее подробно рассмотренный М. О. Акишиным в упомянутых монографиях и в одной из статей вопрос о проведении судебной реформы в Сибири вовсе не нашел отражения в структуре диссертации. Остается добавить, что автор характеризуемой диссертации упустил — даже в пространном, состоящем из 212 позиций, «Списке использованных источников и литературы» — сослаться на работы М. И. Сизикова, В. П. Нажимова, А. С. Смыкалина, А. И. Александрова, С. В. Лонской, Д. А. Редина, Е. В. Бородиной, Л. А. Хрусталева, на коллективную монографию «Российская Юстицколлегия», а также на упоминаемые ниже статью Р. Уортмана и монографию Дж. Ле Донна1.

В итоге подготовленное на столь многообещающе сформулированную тему диссертационное исследова-

1 См.: Акишин М. О. Судебная реформа Петра I. Дис. … С. 215–231.

ние М. О. Акишина оставляет впечатление поверхностного и несистематического изложения по большей части давно установленных обстоятельств реформы. В диссертации не содержится ни введенных в научный оборот каких-либо новых материалов, имеющих историко-правовую ценность, ни новаторской интерпретации рассматриваемых событий. Подобные диссертационные изыскания могли бы явиться заметным вкладом в науку во времена К. Д. Кавелина и Ф. М. Дмитриева, но никак не в начале XXI века.

Завершая обзор отечественных диссертационных исследований, посвященных изучению событий судебной реформы Петра I, необходимо упомянуть защищенную в декабре 2008 г. в Южно-Уральском государственном университете кандидатскую диссертацию Е. В. Бородиной «Проведение судебной реформы в 20-х гг. XVIII в. на Урале и в Западной Сибири»1. Названная диссертация явилась первым опытом углубленного изучения того, как судебная реформа Петра I воплощалась в жизнь в отдельном регионе. Опираясь на значительный массив архивных документов (по большей части впервые введенных в научный оборот), Е. В. Бородина детально охарактеризовала как процесс создания реформированных органов правосудия в западной части Сибирской губернии, так и процесс их последующего функционирования.

Не менее тщательно диссертантка исследовала вопрос об осуществлении в Сибири контрреформаторских мероприятий 1722 г. в области судоустройства, подробно осветив статус, полномочия и правоприменительную деятельность судебных комиссаров 1722–1727 гг.2 Позитивное впечатление оставляет и предпринятый Е. В. Бородиной анализ нормативной основы функционирования судебных органов Сибири первой половины 1720-х гг. Нельзя не отметить также, что, в отличие от Л. А. Хрусталева и М. О. Акишина, Е. В. Бородина исчерпывающе учла относящиеся к теме

1 Бородина Е. В. Проведение судебной реформы в 20-е гг. XVIII в. на Урале и в Западной Сибири: Автореф. дис. … канд. ист. наук. Челябинск, 2008; Она же. Проведение судебной реформы в 20-е гг. XVIII в. на Урале и в Западной Сибири: Дис. … канд. ист. наук. Екатеринбург, 2008.

2 Бородина Е. В. Проведение судебной реформы в 20-е гг. XVIII в. … Дис. … С. 80–108.

исследования труды предшественников. Недочетом диссертационной работы Е. В. Бородиной видится разве что фрагментарность освещения деятельности Тобольского надворного суда.

Таковы — вкратце — на сегодняшний день итоги осуществлявшихся в нашей стране на протяжении более чем полутора веков разысканий о судебной реформе Петра I. Что касается зарубежных исследований в этом направлении, то наиболее значительным среди них следует несомненно признать защищенную в ноябре 1979 г. на юридическом факультете Стокгольмского университета диссертацию К. Петерсона «Административная и судебная реформы Петра Великого: шведские образцы и процесс их адаптации», изданную в том же году в виде монографии1.

В четвертой главе означенной монографии — «Управление в области юстиции и процессуальное законодательство» — К. Петерсон детально проследил шведское влияние на реформирование в первой четверти XVIII в. как отечественного судебного устройства, так и уголовного судопроизводства2. Следует подчеркнуть, что по объему использованного материала, глубине и убедительности анализа труд К. Петерсона можно сопоставить единственно с охарактеризованным выше магистерским исследованием М. М. Богословского. В этом смысле четвертая глава монографии К. Петерсона 1979 г. представляется вполне органическим

исущественным дополнением третьей главы монографии М. М. Богословского 1902 г.

Наряду с изысканиями К. Петерсона, необходимо также отметить вышедшую в 1974 г. обзорную статью американского ученого Р. Уортмана «Петр Великий и судопроизводство»

иглаву «Суды и судоустройства» более поздней монографии Дж. Ле Донна «Абсолютизм и правящий класс» (в которой более внимания уделено реформированию при Петре I судоустройства, нежели судопроизводства). Особо — хотя

1 Peterson C. Peter the Great’s Administrative and Judicial Reforms: Swedish Antecedents and the Process of Reception. Lund, 1979 [Rättshistoriskt Bibliotek. Bd. 29]. Отечественную рецензию на этот труд К. Петерсона см.: Медушевский А. Н. Рец. на кн.: К. Петерсон. Административные и судебные реформы Петра Великого // Советские архивы. 1982. ¹ 1. С. 81–82.

2 Peterson C. Op. сit. P. 305–355.

и бегло — на судебных преобразованиях первой четверти XVIII в. остановилась и Л. Хьюз, автор получившей известность монографии «Россия в эпоху Петра Великого», опубликованной в 1998 г.1 Остается добавить, что обстоятельства характеризуемой реформы оказались загадочно проигнорированы в широко признанном капитальном двухтомнике немецкого историка Р. Виттрама «Петр I: царь и император»2. Таковым — в основных чертах — на сегодня выглядит вклад, внесенный в изучение петровской судебной реформы зарубежными исследователями.

§2. Изученность судебной реформы Петра I по состоянию на 2008 год

Резюмируя вышесказанное, следует заключить, что, по состоянию на 2008 год, осуществленная в России в первой четверти XVIII в. судебная реформа оказалась изучена несколькими поколениями отечественных и иностранных ученых сравнительно подробно. Особенные успехи были достигнуты в разысканиях касательно как отдельных созданных в ходе реформы судебных органов (Вышнего суда, военных судов, Преображенского приказа и Тайной канцелярии), так

иотдельных актов процессуального законодательства (закона от 21 февраля 1697 г. об отмене в судах очных ставок, «Краткого изображения процесов или судебных тяжеб», закона «О форме суда» от 5 ноября 1723 г.). Наиболее же проясненной следует безусловно признать раннюю историю Юстиц-коллегии, учрежденной на стыке административной

исудебной реформ.

Все это так. Вместе с тем, нельзя не обратить внимания на то обстоятельство, что до настоящего времени ни в

1 Wortman R. Peter the Great and Court Procedure // Canadian-Ame- rican Slavic Studies. 1974. Vol. 8. N 2. P. 303–310; LeDonne J. Absolutism and Ruling Class: The Formation of the Russian Political Order. 1700–1825. Oxford, 1991. P. 182–184, 189–190, 193–196; Hughes L. Russia in the Age of Peter the Great. New Haven–London, 1998. P. 125–129.

2 См. посвященную главным образом петровским административным преобразованиям главу 11 «Реформирование государства и общества» второго тома названной монографии: Wittram R. Peter I: Czar und Kaiser: Zur Geschichte Peters des Groβen in seiner Zeit. Göttingen, 1964. Bd. 2. S. 99–169.

России, ни за рубежом так и не появилось ни единого монографического исследования, специально посвященного судебной реформе Петра I. Не стоит забывать, что внесшие максимальный вклад в изучение реформы М. М. Богословский и К. Петерсон затронули соответствующие вопросы в рамках изысканий на иные темы.

Не менее очевидно и то, что петровские судебные преобразования оказались исследованы на сегодня хотя и подробно, но далеко не равномерно. Ряд аспектов реформы либо вовсе не получили освещения, либо рассматривались изолированно, вне связи с ее проведением (часть подобных пробелов уже называлась выше — при характеристике диссертационных разысканий М. О. Акишина).

В изучении отечественного уголовного судопроизводства первой четверти XVIII в. предшествующие авторы обошли такие существенные (правда, разномасштабно воплощенные на практике) новации как отделение предварительного следствия от судебного и изменение порядка возбуждения уголовного дела. Несмотря на то, что и ставшим основным органом предварительного расследования «майорским» следственным канцеляриям, и впервые получившей принципиально значимые полномочия инициировать уголовное преследование по «безгласным делам» фискальской службе было посвящено немало работ (о которых еще пойдет речь впереди), названные органы почти не анализировались с точки зрения их процессуальных функций. Нельзя не отметить и того обстоятельства, что особенно детально исследованная фискальская служба России рассматривалась доныне в историко-правовой литературе исключительно как орган надзора, но никогда — как орган уголовного преследования.

Соответственно, из-за неосознанности предшествующими авторами такого аспекта реформы, как отделение предварительного следствия от судебного, оказалась проигнорирована еще одна сторона характеризуемых преобразований — основание Петром I следственного аппарата России. Соответственно, без всякого рассмотрения остались вопросы о предпосылках создания первых органов предварительного расследования, об их функциональной связанности с фискальской службой. В предшествующей литературе не был

даже поставлен вопрос о сформировавшихся в первой четверти XVIII в. организационных моделях построения отечественного следственного аппарата.

В изучении истории судопроизводства петровского времени образовались и иные пробелы. В частности, доныне зримо фрагментарно исследовалось тогдашнее процессуальное законодательство: основное внимание в этом вопросе правоведы нескольких поколений уделили анализу трех законодательных актов — неоднократно упомянутых закона от 21 февраля 1697 г., «Краткого изображения процесов или судебных тяжеб» и закона «О форме суда» от 5 ноября 1723 г.1 Вместе с тем, выпавшим из научного оборота по сегодняшний день остался весьма содержательный в уголовнопроцессуальном отношении Наказ «майорским» следственным канцеляриям от 9 декабря 1717 г.

Не получили должной трактовки с процессуальной стороны и законы 1713 г. об особом порядке судопроизводства по делам о преступлениях против интересов службы и о государственных преступлениях, законы 1715–1718 гг. о порядке инициирования дел по «трем пунктам», закон от 3 марта 1719 г. о порядке утверждения приговоров военных судов. Канули в историографическое забвение безусловно значимые для истории отечественного процессуального права закон от 2 февраля 1700 г. об укреплении инстанционности в судопроизводстве и закон от 10 ноября 1721 г. о порядке утверждения приговоров судов первого звена. Никакого освещения в историко-правовой литературе не получил такой существенный аспект судебной реформы Петра I как возрождение в отечественном судопроизводстве ревизионнорешающего порядка пересмотра и утверждения судебных решений. Наконец, предшествующие авторы почти обошли вниманием вопрос о систематизации в первой четверти XVIII в. процессуального законодательства.

Что касается имеющихся на сегодня пробелов в изучении нововведений, осуществленных в ходе судебной реформы Петра I в области судоустройства, то эти пробелы можно расценить как менее существенные, но все-таки искажающие общую картину преобразований. Во-первых, нельзя не

1 Обзоры работ, в которых рассматривались отмеченные законодательные акты, будут приведены далее.

отметить, что до сих пор не предпринималось попыток реконструировать исходно сложившуюся у законодателя концепцию судебной реформы, исходный замысел Петра I по построению новой судебной системы. Во-вторых, в предшествующей литературе не было осуществлено целостного анализа преобразования в ходе реформы системы специализированных судов, а ряд подсистем названных судов остался без надлежащего освещения.

К примеру, в указанных выше обзорных работах (за исключением диссертации М. О. Акишина) ни слова не было сказано о таком занимавшем особое место в отечественной судебной системе первой половины 1720-х гг. судебном органе специальной юрисдикции, как Вышний суд, который, тем самым, «выпал» из контекста судебной реформы. До настоящего времени в историко-правовой литературе вообще не затрагивался вопрос о судебной деятельности Камерколлегии, о функционировании основанного в 1718 г. особого военно-судебного присутствия, состоявшего из глав и асессоров «майорских» следственных канцелярий. В-третьих, предшествующие авторы уделили незначительное внимание начавшей осуществляться в 1724 г. реорганизации суда по государственным преступлениям. Наконец, в-четвертых, почти не проясненными так и остались вопросы о судебной компетенции и правоприменительной практике Ратуши в 1705–1708 гг., Преображенского приказа в 1710-е – первой половине 1720-х гг., Правительствующего Сената в 1718– 1724 гг.

Остается добавить, что в осуществленных до сегодняшнего дня изысканиях не был затронут и ряд более частных сюжетов по истории судебных преобразований Петра I. Вопервых, совершенно вне поля зрения предшествующих авторов осталась интереснейшая тема о зарождении в России в конце 1710-х – начале 1720-х гг. судейского корпуса (включая вопросы о порядке назначения, статусе и подсудности тогдашних судей). Во-вторых, в литературе доныне не было уделено внимания вопросу о развитии правовой пропаганды в петровское время, о реализации в ту пору новаторских форм ознакомления населения с действующим законодательством. В-третьих, никем не исследовалась судьба в последующие времена тех судоустройственных и процессуальных