6 курс / Судебная медицина / Актуальные_вопросы_судебно_медицинской_экспертизы_трупа_В_Клевно
.pdfполучен инструмент, позволяющий исследовать иные, более устойчивые и специфичные, индивидуализирующие системы – нуклеиновые кислоты. В отличие от традиционных методов исследования отпечатки ДНК фактически полностью специфичны для конкретного человека, в силу чего представляют хороший инструмент для положительной идентификации.
Для целей молекулярно-генетической идентификации можно использовать два основных методических подхода. Метод прямой идентификации, который состоит в непосредственном сравнении идентифицирующих характеристик (профилей ДНК) объекта идентификации с идентифицирующими характеристиками объектов сравнения из базы данных. То есть этот метод подразумевает предварительную идентификацию контингента граждан повышенного риска. Но данный метод в нашей стране пока не применяется из-за отсутствия баз данных. Метод непрямой идентификации основан на сравнительном анализе профилей ДНК в объекте идентификации и у кровных родственников идентифицируемого. То есть, это идентификация, осуществляемая посредством установления факта кровного родства. Все методы молекулярно-генетической индивидуализации, в случае не исключающих результатов, обязательно предусматривают вероятностный анализ на основе частот встречаемости идентифицирующих признаковгенотипов или аллелей.
Каждый аллель можно точно идентифицировать, сравнив положение полос амплифицированных фрагментов с положением полос в аллельном маркере. По совпадению положения полос у идентифицируемого индивида с объектами сравнения судят о наличии или отсутствии между ними родства. В случае совпадения аллелей идентифицируемого и объектов сравнения необходимо провести вероятностную оценку кровного родства. Очевидно, что вероятность правильной идентификации будет определяться частотами аллелей, и, следовательно, зависит от правильного определения этнотипа идентифицируемого индивида.
В настоящее время в Российской Федерации согласно приказу МЗ РФ №161 от 24.04.03г. «Об утверждении инструкции по организации и проведению экспертных исследований в бюро судебно-медицинской экспертизы» при экспертизе спорного происхождения детей, в случае не исключения родительства, вероятность отцовства/материнства, рассчитанная как байесова постериорная вероятность, должна составлять не менее 99,90%, а в случае отсутствия одного из родителей – не менее 99,75%. Предполагается, что такой стандарт доказательности позволяет избежать ошибок, которые могут возникнуть в тех случаях, когда доказательственное значение результатов экспертизы оказывается недостаточным, чтобы обеспечить однозначное решение экспертной задачи (Ефремов И.А., Носиков В.В., Скоблилов Е.Ю., Законова А.Ф., Иванов П.Л., 2001).
На примере экспертного случая оспариваемого материнства, проводимого судебно-медицинскими экспертами Иркутского областного бюро СМЭ, показано, что доказанность экспертного вывода при судебно-медицинской идентификации биологических объектов во многом определяется не только количеством
анализируемых генетических локусов, но, логично, и особенностями частотного распределения аллелей в конкретной популяционной группе.
Материалы и методы исследования.
Объектами исследования являлись образец крови из трупа убитой новорожденной девочки и образец крови предполагаемой матери подозреваемой в совершении убийства (образец крови предполагаемого отца представлен не был ибо личность последнего была неизвестна). Особенностью данного исследования было то обстоятельство, что и ребенок и предполагаемая мать относились к популяции коренных бурят. ДНК из образцов крови, представленных на марлевых носителях, выделяли по стандартной методике фенол-хлороформенным методом. В реакционную смесь для ПЦР вносили по 20 нг геномной ДНК на 25 мкл реакционной смеси. Полимеразную реакцию проводили на термоциклере «Терцик» (программируемом без использования ПК) с использованием наборов реагентов для амплификации ДНК, разработанных ГНЦ РФ «ГосНИИгенетика» (Тапотили) согласно прилагаемому протоколу.
Полиморфизм длины амплифицированных фрагментов ДНК анализировали электрофоретически в гелях агарозы путем детекции этидиум бромидом и в не денатурирующих полиакриламидных геляхдетекция окрашивание гелей серебром. Идентифицировали аллели с помощью псевдо- (VNTR) и аллельных «лестниц» (STR), документированием результатов с помощью гель документирующей системы и цифровой фотографии.
Обсуждение результатов исследования.
В ходе экспертного исследования в геномах проходящих по делу лиц были протипированы аллельные состояния 14 аутосомных локусов.
На первом этапе были выявлены совпадения одного или двух аутосомных локусов в геномах ребенка и предполагаемой матери по 11 аллельным состояниям хромосомных локусов, проведенных на первом этапе исследования. Такое совпадение признаков не исключает того, что указанная женщина может являться истинной матерью новорожденной.
Применяя консервативные стандартные методы расчетов и частоты встречаемости аллелей для европеоидного населения России, индекс материнства составил бы
МI 11 = 1/Q11 = 527,84 , апостериорная вероятность материнства составила бы
РМ 11 = МI 11/ 1+ МI 11 =0,9981 или 99,81%. (Данные по частотному распределению аллелей взяты в инструкции к используемым наборам).
Однако исследование продолжили и протипировали дополнительно еще 3 локуса, где были выявлены полностью не совпадающие аллели (локусы CYAR04, TPOX, D1S111). Следовательно, генетический материал ребенка не мог быть получен по наследству от анализируемой женщины и ее материнство исключается.
Из данного исследования видно, что при генотипировании по 11 локусам, достигнутое значение вероятности оказалось ложно убедительным, хотя и высоко доказательным, согласно действующим правилам. В связи с этим исследователю важно знать относительную частоту, с которой исследуемые варианты (аллели)
гипервариабельных участков присутствуют в конкретной популяционной выборке.
Общеизвестно, что формирование популяции не случайно и люди склонны выбирать себе партнера из той же географической области, этнической группы, имеющего одинаковые религиозные взгляды. Все это накладывает свой отпечаток на частоту возникновения аллелей в популяции. Учет этих данных требует сложного статистического анализа. В случае отсутствия генетических данных об анализируемой популяции, используются данные по частотному распределению аллелей других популяций, которые обрабатываются с помощью специальных коэффициентов пересчета, что снижает надежность идентификации. Однако, реальная оценка таких коэффициентов в различных популяциях и для различных локусов является достаточно сложной задачей (Balding D.J., Nichols R.A., 1994).
Таким образом, важным направлением развития судебно-медицинского аспекта технологии молекулярно-генетического типирования является создание национальных региональных баз данных полиморфизма ДНК, что позволит объективно интерпретировать молекулярно-генетические экспертные исследования.
Божченко А.П.
НОВЫЕ АСПЕКТЫ УСТАНОВЛЕНИЯ РОДСТВА (ОПОСРЕДОВАННОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ ЛИЧНОСТИ) НА ОСНОВЕ ДЕРМАТОГЛИФИЧЕСКОГО АНАЛИЗА
Санкт-Петербург
Индивидуализация личности может быть достигнута опосредованно, на основе отнесения погибшего (умершего) к определённому родственному кругу. Такой подход используется в экспертной практике при исследовании групп крови, генетических локусов ядерной и митохондриальной ДНК, а также ряда внешних признаков - цвета глаз, цвета и формы волос, рельефа твёрдого нёба и др. Дерматоглифические признаки также обнаруживают наследственную детерминированность (Волоцкой М.В., 1937; Elderton E., 1920; и др.). Однако наследование узорных признаков не происходит в строгом соответствии с законами Менделя; значительное влияние на формирующийся узор оказывают местные условия эмбриогенеза, часть из которых носит неконтролируемый характер (Гусева И.С., 1982; Bonnevie K., 1924; и др.). Как следствие, фенотипическое разнообразие папиллярных узоров необычайно высоко. При той или иной вполне определённой комбинации родительских узоров у ребёнка может появиться любой узор – такое событие можно ожидать лишь с большей или меньшей вероятностью.
В этой связи для достижения диагностических порогов необходимо изучение десятков и даже сотен признаков (Звягин В.Н., Тарасов И.Б., 1996; Божченко А.П., Ракитин В.А., Самарин А.И. и др., 1998; OrczykowskaSwiatcowsca Z., Kraewsca A., 1985). Практика показывает, что в процессе исследования трупов далёко не всегда удаётся получить отпечатки всех участков гребешковой кожи и изучить такое большое число признаков (Божченко А.П., Ракитин В.А., Юмаев Р.Х., 2002). Малоэффективной оказывается и попытка, в условиях ограниченного количества исходного материала, исследовать мелкие детали папиллярного узора (Okros S., 1965), наследственный характер которых не столь очевиден, как у общих признаков (Пучков Г.Ф., Гусева И.С., Генералов А.В., 1982).
Одним из решений данной проблемы является изменение принципа, по которому производится сравнение дерматоглифических признаков. Устанавливая кровное родство, исследователи, как правило, проводят сравнение «от пальца к пальцу, от признака к признаку», как это принято в дактилоскопии. Но в таком случае в диагностических моделях используются признаки лишь тех участков гребешковой кожи предполагаемого родственника, которые аналогичны полученным у погибшего (например, какого-то одного пальца). Прогностический же потенциал признакового пространства остальных участков (в данном примере - девяти пальцев), значительно больший по объему, не реализуется.
Исследовав корреляцию между дерматоглифическими признаками различной локализации (в парах родственных лиц), мы установили, что
максимум корреляции обнаруживается на совпадающих участках, например,
между типами узоров I пальцев - 0.23, II - 0.22, III - 0.26, IV - 0.30 и т.д. Это именно та связь, которая используется в существующих методиках диагностики родства. Однако сопоставимая по величине корреляция обнаруживается и между признаками на несовпадающих участках. Так, корреляция между типами узоров I пальца ребёнка и VI пальца родителя - 0.21, II пальца ребёнка и III пальца родителя - 0.20 и т.д. Сходные результаты получены при исследовании других врождённых дерматоглифических признаков. Более того, установлено, что статистически достоверная взаимосвязь обнаруживается и между различными классами признаков (типами узоров и высотой узоров, высотой и гребневым счётом и т.д.). Эта связь в диагностических алгоритмах пока не находила должного применения.
Для разработки математических моделей прогнозирования дерматоглифических признаков идентифицируемого по дерматоглифическим признакам его кровных родственников был избран дискриминантный анализ. Многомерность выявленных взаимосвязей позволяла использовать в качестве входных параметров не только аналогичные признаки того же пальца, но и другие его признаки, а также признаки соседнего, симметричного и остальных пальцев. Тем самым количество входных параметров существенно увеличивалось (в итоговую модель включались наиболее значимые и наименее взаимосвязанные из них). Поскольку признаковое пространство узора описывалось пятью врожденными параметрами на каждом из десяти пальцев – тип узора, высота, ульнарный и радиальный гребневой счет, ориентация - построено 50 моделей линейных дискриминантных функций (ЛДФ) для каждого прогнозируемого признака.
До начала исследования эксперт располагает априорной вероятностью значения признака (π0). После исследования вероятность изменяется (π1), повышаясь в одних случаях и понижаясь в других. Соотношение вероятностей (π1/π0) - коэффициент правдоподобия (L) гипотезы о том, что наблюдаемый признак идентифицируемого соответствует дерматоглифическому фенотипу кровного родственника (матери или отца, сестры или брата, дочери или сына).
Ранее существовавшие подходы позволяли получать значения коэффициентов, мало отличающиеся от единицы (как правило, в 1,5-3,0 раза), поскольку апостериорная вероятность определялась только одним условием (признаком того же класса и той же локализации). Новый подход позволяет получать значения коэффициентов, значительно отличающиеся от единицы (в 5- 20 и более раз), так как число исходных условий значительно увеличивается. Так, априори появление A-узора на IV пальце имеет вероятность 0,023 (у мужчины). При условии, что у родственного лица на IV пальце A-узор, апостериорная вероятность такого события становится 0,046, т.е. повышается в 2 раза. Если же учесть и другие параметры дерматоглифического фенотипа родственного лица, то апостериорная вероятность А-узора повысится до 0,230, т.е. в 10 раз.
Для оценки эффективности разработанного подхода выполнен анализ базы данных дерматоглифических признаков пальцев рук в 1574 парах родственных лиц (родитель – ребёнок, сибс – сибс) и в 1574 парах случайно
подобранных лиц. В среднем, правильные решения о наличии (Li>1) или отсутствии (Li<1) родства по признакам одного пальцевого узора возможны в 77.5% случаев, при этом «достоверные» (на уровне доверительной вероятности 0.95 и более) – в 22,3%. На I и II пальцах эффективность достоверного прогноза наибольшая. Несколько лучшие результаты показывает анализ узоров левой руки. При использовании признаков нескольких пальцев доля «достоверных» решений возрастает с 22,3% (один палец) до 40,8% (два пальца), 54,5% (три пальца), 64,4% (четыре пальца) и 90,6% (7-8 пальцев и более). Доля неопределённых результатов уменьшается с 37,6% (один палец) до 27,5% (два пальца), 14,7% (три пальца), 12,6% (четыре пальца) и 3,7% (7-8 пальцев и более).
Если исходно учитывать дерматоглифический фенотип двух и более родственников, общая эффективность достоверного решения задачи о личности неизвестного повышается до 90-95% (при исследовании 7-8 и более его пальцевых узоров). Такой результат значительно превышает эффективность ранее известных методов диагностики кровного родства - 10-50% (Тарасов И.Б., 1992; Божченко А.П., 2000; Фандеева О.М., 2001; Фандеев А.Л., 2005; Okros S., 1965; Orczykowska-Swiatcowsca Z., Kraewsca A., 1985; Jadislav Crh., 1988; и др.).
При отсутствии достоверного решения целесообразно исследовать общие фенотипы, дельтовый и другие индексы - у родственных лиц наблюдается соответствие указанных показателей (Гусева И.С., 1986; Божченко А.П., 2002); подтипы узоров, возможность их взаимопереходов, согласно «семейному древу»
(Cummins H., Midlo C., 1943).
Таким образом, впервые взаимозависимость дерматоглифических признаков в парах родственных лиц изучена не только с учётом совпадающей, но и с учётом несовпадающей локализации узоров, а также в пределах не только одной, но и разных групп признаков. Показано, что такая взаимосвязь статистически достоверна, имеет умеренную силу и положительную направленность. Разработанные методы установления кровного родства основываются на принципах решения прогностической задачи, когда каждый выходной параметр (узорный признак погибшего) оценивается на основе анализа всей совокупности входных параметров (всех дерматоглифических признаков его кровных родственников). При таком подходе этап сравнительного исследования трансформируется и заключается не в сопоставлении дерматоглифических признаков погибшего и его кровных родственников (матери, отца или др.), как это было принято ранее, а в сопоставлении спрогнозированных для входящего в данный родственный круг разыскиваемого и наблюдаемых у погибшего признаков папиллярных узоров.
Эффективность разработанных алгоритмов установления кровного родства существенно превышает такой же показатель ранее известных методов. Они могут быть успешно применены как в случаях, когда получены отпечатки 7- 8 пальцев погибшего - эффективность около 90% (P≥95%); так и в ситуациях, когда имеются отпечатки всего одного или двух пальцевых узоров (фрагментированный, расчлененный, гнилостно измененный труп, следы рук на предметах обстановки места происшествия) - эффективность около 20-40% (P≥95%). При этом в качестве сравнительного материала могут выступать
дерматоглифы любого члена родственного круга, который находится с разыскиваемым в кровном родстве первой степени (мать, отец, сестра, брат, дочь или сын), что существенно расширяет границы применимости метода.
Божченко А.П.
ВОЗРАСТНАЯ ИЗМЕНЧИВОСТЬ ПАПИЛЛЯРНОГО РИСУНКА ДИСТАЛЬНЫХ ФАЛАНГ ПАЛЬЦЕВ РУК
Санкт-Петербург
Возраст является одной из наиболее важных общих характеристик человека. Методы его определения отличаются необычайно большим разнообразием, что обусловлено, прежде всего, качественным разнообразием исходных объектов исследования. Частым, а нередко и единственным объектом исследования является гребешковая кожа пальцев рук - отпечатки с ее поверхности. Первые попытки определения по ним возраста известны еще с начала XX века. Однако, по прошествии почти ста лет решение данного вопроса остается, как и прежде, преимущественно на уровне личного опыта исследователя. Объективная, эффективная методика определения возраста, учитывающая специфику объектов судебно-медицинской и криминалистической экспертизы (неполноту, низкое качество), на сегодняшний день не создана.
Целью проведенного исследования явилось изучение возрастной динамики основных характеристик папиллярного узора. Объект исследования – дактокарты русских мужчин и женщин (в возрасте от 16 до 75 лет), проживающих в европейской части России (всего 1585 дактокарт). Отпечатки получены с помощью черной типографской краски, на белой мелованной бумаге, путем прокатки. Размечались и подвергались математико-статистическому анализу следующие признаки: тип узора, ориентация, гребневой счет, рудименты линий, высота узора, расстояние между дельтой узора и межфаланговой складкой, плотность папиллярных линий, рубцы, дисплазии, белые линии, «точки».
В результате проведенного исследования выявлены следующие имеющие практическое значение закономерности. В целом, у «родителей» (лиц в возрасте от 35 до 75 лет) отмечается тенденция к преобладанию сложных узоров и завитков, у «матерей» к тому же - дуг (на некоторых пальцах); узоров, имеющих ульнарный гребневой счёт 11 и более, а радиальный гребневой счёт – 16 и более. У «детей» же (лиц в возрасте от 16 до 35 лет) преобладают радиальные и ульнарные петли; узоры, имеющие ульнарный гребневой счёт от 0 до 3, а радиальный – 10 и менее. В отпечатках «детей» чаще, нежели в отпечатках «родителей», отображаются аномалии развития гребешковой кожи в виде дисплазий и рудиментов линий, служащие своеобразным критерием сниженного потенциала жизнеспособности индивида.
По высоте узоров у «родителей» преобладают низкие значения дерматоглифических показателей, у «детей» – высокие. Папиллярные узоры «детей» крупнее «родительских», что объективно подтверждается большим расстоянием в их отпечатках между такими устойчивыми ориентирами, расположенными по оси пальцевого узора, как дельта и середина межфаланговой складки. Вместе с этим, в них более плотно расположены папиллярные гребни.
На фоне дерматоглифической картины у представителей старшей возрастной группы чаще встречаются следы рубцов, вертикальные и решётчатые белые линии; у представителей младшей возрастной группы – отсутствие рубцов и умеренно выраженные горизонтальные белые линии, а также «точки». Три и более рубца на одном пальце либо наличие пяти рубцов на нескольких пальцах – специфических «отцовский» признак, а резкая выраженность вертикальных и решётчатых белых линий – специфических «материнский» признак.
На основе выявленных закономерностей - как с учётом, так и без учёта половой принадлежности и ростовой группы обследуемых лиц - разработаны математические модели установления возраста, как количества и качества прожитых лет, т.е. биологического возраста (по высоте узора, расстоянию «дельта – межфаланговая складка», плотности папиллярных линий, белым линиям, рубцам и «точкам») и как показателя жизнеспособности (по типу узора, ориентации, ульнарному и радиальному гребневому счёту, рудиментам линий, дисплазиям, а также по билатеральной симметричности признаков). Для этого использована последовательная процедура распознавания на основе байесовских диагностических коэффициентов, а также множественный регрессионный анализ.
Показано, что приемлемые решения могут быть достигнуты на основе исследования признаков любых сочетаний и любого количества сохранившихся пальцевых узоров. Ожидаемая эффективность диагностики при исследовании одного пальцевого отпечатка 70-80%, из которых в 30-45% случаев возможны экспертные выводы на уровне доверительной вероятности 0.95 и более, то есть «достоверные» выводы (в остальных случаях – «вероятные»). При исследовании 3-5 пальцевых узоров эффективность повышается до 80-85% (50-60%), а при исследовании 7-8 - достигает максимального уровня 90% с возможностью экспертных выводов на уровне доверительной вероятности 0.95 и более в 70%. Если исходно учитывать сведения о половой принадлежности и ростовой группе обследуемых, эффективность диагностики возрастает в среднем на 5-10%. На основе множественного регрессионного анализа возможно уточнение результата определения возраста в пределах ±7-9 лет (по отпечатку одного пальцевого узора).
При полных дерматоглифах оправдана также оценка билатеральной симметричности узоров (у лиц старшей возрастной группы узоры более симметричны); определение отношения суммарного гребневого счета к дельтовому индексу (значение < 7 свидетельствует о снижении уровня выносливости - Абрамова Т.Ф., 2003); анализ стигматов дисморфогенеза - Lr на I, III, IV или V пальце, 8-10 A-узоров, ≥ 3 Lr-узоров, ≥ 3 А-узоров на I, IV и V пальцах, атипичный узор «гребешки от конца» и др. (при их наличии продолжительность жизни, как правило, снижена - Бураковский Г.Г., 1974; Wertelecki W., 1993).
Выполненные расчёты позволяют корректно реализовывать предложенные алгоритмы диагностики (прогнозирования) возраста относительно русских, проживающих в европейской части России. Вместе с тем, сходство дерматоглифического фенотипа обследованной популяции с дерматоглифической
картиной других этнических и территориальных групп европеоидов даёт основание предположить их адекватность относительно европеоидов в целом.
Предложенные методы могут найти применение во многих ситуациях судебно-медицинской практики (при обнаружении трупов и фрагментов тел неизвестных лиц с сохранившимися, в том числе частично, дерматоглифами пальцев рук) и криминалистики (при обнаружении дактилоскопических следов), когда требуется решение вопроса о возрасте неизвестного человека. Кроме того, они могут оказаться полезными в клинической и спортивной медицине и в системе профессионального отбора при оценке потенциала жизнеспособности и уровня выносливости индивида.