5 курс / ОЗИЗО Общественное здоровье и здравоохранение / реформы_финансирования_здравоохр_

60 РЕФОРМЫ ФИНАНСИРОВАНИЯ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

Эффективность и качество оказания услуг. Структура финансирования и системы оказания услуг привела к дублированию при охвате населения услугами, в то время как финансирование системы стимулировало увеличение количества, а не улучшение качества. Эти факторы в сочетании с методами подготовки медицинских работников и отсутствием каких-либо традиций использования доказательной медицины и философии системы (акцент на специализации, низкий статус первичной медицинской помощи) привели к самому очевидному наследию системы здравоохранения командной эры: чрезмерным уровням физической инфраструктуры и человеческих ресурсов, чрезмерному потреблению услуг и необоснованным темпам роста обращений к узким специалистам по сравнению с системами других стран мира. Кроме того, руководители медицинских учреждений не были в состоянии реагировать на меняющиеся обстоятельства или ошибки в планировании, потому что их работа состояла лишь в администрировании постатейного бюджета. В конце концов, низкий уровень расходов на здравоохранение, особенно в условиях экономического застоя в последние годы коммунистического режима, привел к проблемам с качеством из-за отсутствия ресурсов и неспособности обеспечить адекватные инвестиции для поддержания основных фондов.

Прозрачность и подотчетность. До перестройки эти параметры не являлись приоритетом для систем здравоохранения. Как наследие, это было больше, чем просто вопрос политической философии: два системных фактора способствовали проблеме подотчетности. Первым фактором было то, что отчетность была просто ориентирована на ресурсы, а не на достижение целей и результатов. Это способствовало узкой направленности на исполнение бюджета, а не на достижение стратегических целей. Вторым фактором была сильнейшая фрагментация системы. Управление было ориентировано на учреждения или программы, находящиеся в рамках прямого подчинения административного уровня государственного управления (или департамента), но структура системы не позволяла четко определить обязанности для всей системы здравоохранения и населения (на национальном или региональном уровнях). Система потворствовала очень узкому взгляду, когда к ответственности МЗ (на национальном и субнациональном уровнях) относилось лишь управление подчиненными им учреждениями, а не руководство всей системой здравоохранения для достижения стратегических целей. Одной из проблем прозрачности системы здравоохранения являлось широкое распространение неформальных платежей, что свидетельствовало о существовании разрыва между тем, что система обещала и что на самом деле могла предложить населению. Однако с учетом характера неформальных платежей трудно определить с большой уверенностью, воспринимались ли они как серьезная проблема, неприятность или, скорее, всего лишь принятая культурно-истори- ческая практика.

Эффективность управления. Как и в случае со справедливостью распределения расходов на здравоохранение и эффективностью си-

стемы оказания медицинских услуг, фрагментированная структура финансирования здравоохранения командной эры была проблематичной с точки зрения эффективности управления. В СССР и странах СЭВ двойной охват медицинскими услугами городских жителей отражался

вдублировании административной ответственности. Таким образом, на одной и той же территории различные уровни государственного управления несли ответственность за функции объединения средств

впулы и закупки (и обеспечение) услуг (например, городской департамент здравоохранения, областной департамент здравоохранения). В Югославии неэффективность управления была следствием большого количества очень мелких фондов страхования, каждый из которых отвечал за сбор взносов, их аккумулирование и оплату производителей услуг. Хотя в Югославии, как правило, уровень государственного финансирования здравоохранения (исчисляемый в процентах от ВВП) был выше, чем в других странах региона, вероятнее всего, что несоизмеримо высокая доля этих расходов приходилась на административные расходы, а именно на оплату персонала страховых фондов.

iii. Изменения в политической, социальной и экономической среде функционирования здравоохранения в странах ЦЕ/ВЕКЦА в начале перестройки

Политические и социальные изменения. В переходный период все страны ЦЕ и бывшего СССР пытались перейти от коммунистической диктатуры к более демократическим правительствам, однако преуспели они в этом по-разному. Во многих странах власть центрального правительства ослабла, что привело к проблемам «государственного бегства» и разрушению общественного порядка (Ellman 1995; Field, Kotz and Bukhman 2000). В целом руководство и, в частности, в секторе здравоохранения часто было нестабильным. Например, в Российской Федерации в 1990-х гг. сменилось пять министров здравоохранения. Большинство из этих правительств пытались одновременно ввести демократические и рыночные реформы во всех ведомствах, тем самым растрачивая ограниченные административные и материальные ресурсы. В более крупных странах центральное правительство не могло навязывать свою политику политической элите влиятельных регионов, что позволило последним проводить собственную, противоречащую национальной политику (Field, Kotz and Bukhman 2000; Шишкин 2000). Правительственным реформам зачастую препятствовали растущая уверенность заинтересованных сторон, которые в прошлом сдерживались коммунистическим контролем, и появление новых групп интересов, пытающихся реализовать свои собственные планы. Межгосударственные и гражданские войны на территории бывшего СССР и Югославии привели к повреждению физической инфраструктуры здравоохранения, болезням, смертям и появлению беженцев.

В социальной сфере напряжение переходного процесса подорвало многие коллективы (семьи, друзей, коллег по работе). Распространен-

62 РЕФОРМЫ ФИНАНСИРОВАНИЯ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

ная вера в эффективность и справедливость государства постепенно растаяла, и граждане стали более ориентированы на достижение личных интересов. Открытие этих обществ повысило осведомленность об условиях жизни на Западе и подняло ожидания в отношении будущего уровня жизни.

Экономические и финансовые изменения. Экономические перемены повлекли за собой широкомасштабные, радикальные реформы, которые привели к преобразованию экономических систем и их связей с мировой экономикой: либерализации внутренних цен и торговли, макроэкономической стабилизации, маркетизации, приватизации, реструктуризации промышленности, либерализации внешней торговли и созданию конвертируемой валюты (Gros and Steinherr 1995; World Bank 1996). На успех экономических реформ в отдельных странах повлияли такие факторы, как дизайн политики, авторитет и эффективность правительства (например, способности собирать налоги), поддержка населения и внешние факторы (такие как процесс вступления

вЕС)26.

Вначале перехода большинство стран переживало существенное снижение объема производства (ВВП), периоды высокой инфляции, растущей безработицы и отсутствия гарантий занятости на работе, сокращения реальной заработной платы, рост неравенства в доходах и рост бедности. Прогресс в развитии рыночных институтов (таких как оптовая торговля) для замены институтов старой системы планирования — нормирования (например, централизованное нормирование поставок) был очень медленным. Разрушение связей поставок породило общий дефицит и «дезорганизацию» в промышленности, что способствовало падению производства (Blanchard and Kremer 1997). В результате этих событий системы здравоохранения функционировали в гибридных экономиках с неопределенными правами собственности, несовершенными рынками, искаженными ценовыми сигналами, самовольными вмешательствами со стороны государства и под влиянием финансовых кризисов.

Однако наиболее важное изменение, возможно, не было результатом целенаправленной политики. Произошло снижение государственных доходов, в некоторых странах до экстремального уровня (например, на Кавказе, в Республике Молдова и части Центральной Азии). В 1989 г., по данным Международного валютного фонда (МВФ), в СССР

доходы государственного бюджета составляли 41 % ВВП (Cheasty 1996). К 1995 г. этот показатель упал в 15 странах бывшего СССР до 25 % (невзвешенное среднее значение). Однако за этим средним значением скрывается диапазон от 5 % в Грузии до 44 % в Беларуси. На это повлияли разные причины, в том числе быстрый упадок экономических подсекторов, которые в большей степени делали взнос в формирование государственных доходов (например, государственные предприятия), чем в ВВП; новые сложности в налоговой структуре; проблемы леги-

26Подробнее об этом см. Европейский банк реконструкции, ежегодная серия докладов о процессе перехода (ЕБРР 1994–2007).

тимности правительств; и, что, по крайней мере, было важным для стран бывшего СССР, потеря после 1991 г. межправительственных переводов из Москвы (Cheasty 1996)27. Конечно, эти проценты относятся к ВВП, который также стремительно падал. ВВП Грузии в 1995 г. приблизительно составлял около 28 % от его уровня 1990 г., в то время как ВВП Беларуси оценивался примерно в 65 %. Усилия, направленные на стабилизацию, привели к замораживанию бюджетов в текущих ценах в условиях быстрого роста цен, что означало сокращение реальных расходов. В ряде стран (в частности, Грузии и Армении) государственный сектор экономики резко сократился. Субсидии из государственного бюджета на сельское хозяйство, энергетику, транспорт и потребление были сокращены, и также были очевидны последствия с точки зрения возможности правительства выделять деньги на здравоохранение. В Кыргызстане, например, государственные расходы на здравоохранение сократились с 3,3 % от ВВП в 1991 г. до 1,9 % в 1992 г., в основном потому, что общие государственные расходы снизились с 28 до 17,4 % ВВП из-за прекращения осуществления бюджетных переводов из Москвы в январе 1992 г. (World Bank 1993).

Перестройка и реорганизация здравоохранения. Во многих странах ЦЕ/ВЕКЦА сектор здравоохранения был втянут в значительные организационные преобразования. В результате распада отдельных стран число систем здравоохранения в ЦЕ (за исключением ГДР) возросло с 8 в 1990 г. до 27 в 1995 г. Чехословацкая система здравоохранения была разделена на новые в пределах независимых Чешской Республики и Словацкой Республики. Более разрушительные разделения на территории бывшей Югославии привели к появлению независимых систем здравоохранения в Боснии и Герцеговине, Хорватии, Македонии, Сербии и Черногории28 и Словении, а распад СССР породил еще 15 новых систем. К 1995 г. только пять систем здравоохранения оставались в тех же географических границах, в которых они были и в 1990 г. (Албания, Болгария, Венгрия, Польша и Румыния). Что касается стран ВЕКЦА, наиболее полный набор медицинских учреждений унаследовала Российская Федерация, хотя они и были существенно повреждены (Davis 1993b). Многие из новых МЗ (например, Узбекской Советской Социалистической Республики) имели ограниченные возможности для разработки политики и активного управления, поскольку во время командной эры полномочия их организаций-предшественников были ограничены только управлением централизованно утвержденных планов.

27Например, Cheasty (1996) сообщает, что к концу 1980-х гг. в центрально-азиатских странах такие переводы составили 20 % или более от ВВП.

28Количество выросло в 2006 г., когда Сербия и Черногория стали двумя отдельными государствами.

64 РЕФОРМЫ ФИНАНСИРОВАНИЯ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

IV. Последствия нового контекста для унаследованных систем финансирования здравоохранения

В целях разрешения унаследованных от прошлого и порожденных переходным процессом проблем в здравоохранении и его финансировании в начале 1990-х гг. правительства стран ЦЕ/ВЕКЦА проводили многочисленные реформы29. Успешное осуществление подобных широкомасштабных (и зачастую радикальных) реформ этого раннего периода было бы достаточно сложным процессом даже в самых благоприятных обстоятельствах. А условия были далеки от идеальных. В дополнение к вышеупомянутым препятствиям, связанным с нестабильной обстановкой и острой нехваткой ресурсов, существовали еще три проблемы. Первая заключалась в координации реформ экономики и здравоохранения. Это было трудно сделать, потому что фактически никто из главных лиц, принимающих решения, не имел никаких профессиональных знаний об экономике здравоохранения, и только немногие руководители в системе здравоохранения, которые обычно были врачами, имели достаточное представление о функционировании рыночной экономики. Вторая задача заключалась в необходимости координации деятельности лиц, принимающих решения на различных уровнях системы здравоохранения (например, медицинские учреждения, страховые агентства, аптеки, фармацевтические заводы), в рамках проведения внутренних реформ в целях обеспечения их последовательности и выполнимости. Третья задача заключалась в координации национальных политик реформы здравоохранения и деятельности многочисленных иностранных правительственных, международных и неправительственных агентств, которые оказались вовлеченными в проекты в области здравоохранения в странах ЦЕ/ВЕКЦА.

Финансовые и экономические изменения, обусловленные перестройкой, имели важные последствия для систем финансирования здравоохранения в регионе. В значительной степени последствия для достижения политических целей были отрицательными, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, но масштабы этой проблемы тесно связаны с масштабами испытываемого финансового шока и временем, которое потребовалось для восстановления экономики. Для целей справедливости распределения финансирования и финансовой защиты относительный успех, достигнутый до 1990 г., был поставлен под удар общим сокращением государственных доходов, что уменьшило возможности послеперестроечных правительств расходовать средства на все сектора, включая здравоохранение. В то же время более широкий контекст экономических потрясений поставил под сомнение возможности многих семей зарабатывать достаточно для удовлетворения своих основных потребностей. Потенциал расходов правительств на здравоохранение уменьшился (в различной степени во всех странах, см. рис 2.1.), что привело к росту как

29Их подробные описания и оценки представлены в других публикациях (см. Davis 1993a, 1993b, 1998, 2001a, 2001b; Preker and Feachem 1995; Chernikovsky, Barnum and Potapchik 1996; Klugman and Schieber 1996; Шейман 1998; Шишкин 2000; Kornai and Eggleston 2001; Kutzin et. al. 2002) и в других главах данной книги.

официальных, так и неформальных платежей за медицинские услуги

исокращению субсидий на отпускаемые по рецепту лекарства, в то же время увеличилась экономическая уязвимость домохозяйств. Сочетание этих обстоятельств снизило защищенность населения от финансовых рисков, связанных с необходимостью оплачивать медицинскую помощь. Хотя проблемы неравенства в финансировании здравоохранения

идоступности услуг существовали и ранее, в начале переходного периода они значительно усугубились в результате сокращения государственных расходов и роста бедности (UNICEF 1994; Ellman 2000). Проблемы, связанные с высокими уровнями личных платежей граждан в момент получения медицинской помощи, были наиболее ощутимы в самых экономически неблагополучных регионах (на Кавказе, в Центральной Азии

июжной части Балканского полуострова) и наименьшей степени — в тех странах, где экономическое восстановление шло наиболее быстрыми темпами (Словения, Чешская Республика) или где перестройки не произошло (Беларусь).

Ис точники : данные для этой таблицы были взяты из следующих источников: Европейское региональное бюро ВОЗ 2008, база данных TransMONEE детского фонда ООН (ЮНИСЕФ 2008), а также различные документы Всемирного банка. Кроме того, некоторые значения были оценены автором на основе данных о ВВП и доли расходов на здравоохранение в ВВП. Для стран Центральной и Восточной Европы, Содружества Независимых Государств (СНГ) и стран Балтии приведены невзвешенные средние значения. Статистика для Боснии и Герцеговины и Сербии — Черногории (ныне независимые государства Сербия и Черногория) недостаточна для построения надежных оценок.

66 РЕФОРМЫ ФИНАНСИРОВАНИЯ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

Хотя организация и стимулы систем финансирования и оказания медицинской помощи в наибольшей степени влияли на неэффективность системы здравоохранения доперестроечного периода, последствия этой неэффективности до перестройки остро не ощущались, потому что стоимость важных ресурсов была достаточно низкой (например, зарплата персонала, стоимость лекарств и энергии), а государственные доходы были достаточно высоки, чтобы покрыть эту стоимость. Перестройка не только привела к финансовому шоку (Cheasty 1996), ограничившему возможности правительств финансировать здравоохранение, но также и к увеличению стоимости важнейших ресурсов. Например, в результате разрушения торговых взаимоотношений СЭВ цены на импорт необходимых лекарств росли. Многие страны не могли более обеспечивать скрытые субсидии стоимости энергоресурсов для бюджетных организаций (таких как государственные больницы). Проще говоря, правительства, системы здравоохранения и население имели меньше денег и столкнулись с повысившимися ценами. В этом новом контексте обширная инфраструктура, высокий уровень потребления и чрезмерное направление к врачам узким специалистам, унаследованные от предыдущей эпохи, стали рассматриваться в качестве проблем. Проблемы были связаны не только с неэффективным распределением ресурсов как таковым. Поскольку неэффективность требовала выделения большей доли государственных расходов на постоянные расходы, такие как затраты на энергию, у государства оставалось меньше денег, которые оно могло бы выделить на расходы, напрямую связанные с лечением пациентов, которые в свою очередь также возросли (например, лекарства). По крайней мере, в наиболее пострадавших странах (на Кавказе и в некоторых странах Центральной Азии) такая ситуация привела к росту оплаты пациентами этих ресурсов или необходимости предоставлять эти ресурсы напрямую. Таким образом, системная неэффективность внесла свой вклад в несправедливость в финансировании, приводя систему здравоохранения к большей зависимости от личных платежей пациентов в момент получения медицинской помощи.

Сложные политические, социальные и экономические условия, возникшие на начальном этапе перестройки, усилили или более четко выявили многие из унаследованных недостатков систем финансирования здравоохранения (такие как слабые стимулы, высокие постоянные расходы) и породили новые (такие как усиление несправедливости в финансировании здравоохранения и оказании медицинской помощи, связанной с растущей зависимостью системы от личных платежей пациентов в момент получения медицинской помощи). Поэтому страны, переживающие переходный период, были вынуждены внедрить более радикальные реформы финансирования здравоохранения для решения основных структурных и мотивационных проблем, унаследованных от предыдущей эпохи. В следующих главах этой книги мы рассмотрим цели, особенности и сроки реформ финансирования здравоохранения середины 1990-х гг. и оценим их успешность в преодолении препятствий и решении унаследованных и новых проблем.

Литература

Бабановский И.В. (1976). Вопросы финансирования здравоохранения в СССР. Москва, Медицина.

Blanchard O, Kremer M (1997). Disorganization. Quarterly Journal of Economics, 112 (4):1091–1126.

Буренков С., Головтеев В., Корчагин В. (1979). Социалистическое здравоохранение: задачи, ресурсы, перспективы развития. Москва, Медицина.

Cheasty A (1996). The revenue decline in the countries of the former Soviet Union.

Finance and Development, 33:32–35.

Chellaraj G et al. (1996). Trends in health status, services and finance: the transition in central and eastern Europe, Volume II. World Bank Technical Paper No. 348. Washington, DC, World Bank.

Chernichovsky D, Barnum H, Potapchik E (1996). Health care reform in Russia: the finance and organization perspectives. Economics of Transition, 4(1):113–134.

Cornia G, Paniccia R, eds (2000). The mortality crisis in transitional economies. Oxford, Oxford University Press.

Davis C (1983). The economics of the Soviet health system. In: U.S. Congress, Joint Economic Committee, The Soviet economy in the 1980’s: problems and prospects. Washington, DC, United States Government Printing Office:228–264.

Davis C (1987). Developments in the health sector of the Soviet economy, 1970– 1990. In: U.S. Congress, Joint Economic Committee, Gorbachev’s economic plans. Washington, DC, United States Government Printing Office:331.

Davis C (1988a). The second economy in disequilibrium and shortage models of centrally planned economies. Berkeley-Duke Occasional Papers on the Second Economy in the USSR, No. 12. Durham, NC, Duke University Press.

Davis C (1988b). The organization and performance of the contemporary Soviet health system. In: Lapidus G, Swanson G, eds. State and welfare, USA/USSR: contemporary policy and practice. Berkeley, CA, University of California Berkeley Institute of International Studies:95–142.

Davis C (1989a). Priority and the shortage model: the medical system in the socialist economy. In: Davis C, Charemza W, eds. Models of disequilibrium and shortage in centrally planned economies. London, Chapman & Hall:427–459.

Davis C (1989b). The Soviet health system: a national health service in a socialist society. In: Field M, ed. Success and crisis in national health systems: a comparative approach. London, Routledge:233–262.

Davis C (1993a). The health sector in the Soviet and Russian economies: from reform to fragmentation to transition. In: U.S. Congress, Joint Economic Committee, The former Soviet Union in transition. Washington, DC, United States Government Printing Office:852–872.

Davis C (1993b). Eastern Europe and the former USSR: an overview, and, the former Soviet Union. RFE/RL Research Report, Special Section on Health Care Crisis,

2(40):31–43.

Davis C (1998). Morbidite, mortalite et reformes du systeme de sante dans les Etats en transition de l’Ex-U.R.S.S. et de l’Europe de l’Est. Revue d’Etudes Comparatives EstOuest, 29(3):133–185.

68 РЕФОРМЫ ФИНАНСИРОВАНИЯ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ

Davis C (2001a). The health sector: illness, medical care and mortality. In: Granville B, Oppenheimer P, eds. Russia’s post-Communist economy. Oxford, Oxford University Press:475–538.

Davis C (2001b). Reforms and performance in medical systems in the transitional states of the former Soviet Union and eastern Europe. International Social Security Review, 54(2–3):7–56.

Davis C, Feshbach M (1980). Rising infant mortality of the USSR in the 1970s. International Population Reports, Series P-95, No. 74. Washington, DC, U.S. Census Bureau.

Dutton J (1979). Changes in Soviet mortality patterns, 1959–1977. Population and Development Review, 2:267–291.

Eberstadt N (1990). Health and mortality in eastern Europe 1965–1985. Communist Economies, (2)3:347–371.

EBRD (1994–2007). Transition Report Series, 1994–2007. London, European Bank for Reconstruction and Development.

Ellman M (1994). The increase in death and disease under katastroika. Cambridge Journal of Economics, 18:329–355.

Ellman M (1995). The state under state socialism and post-socialism. In: Chang H-J, Rowthorn R, eds. The role of the state in economic change. Oxford, Clarendon Press:215–236.

Ellman M (2000). The social costs and consequences of the transformation process.

Economic Survey of Europe 2000, No. 2/3:125–145.

Feshbach M (1983). Issues in Soviet health problems. In: US Congress, Joint Economic Committee, Soviet economy in the 1980’s: problems and prospects. Washington, DC, United States Government Printing Office:203–227.

Feshbach M (1993). Continuing negative health trends in the former USSR. In: U.S. Congress, Joint Economic Committee, The former Soviet Union in transition. Washington, DC, United States Government Printing Office:840–851.

Field M (1967). Soviet socialized medicine: an introduction. New York, The Free Press.

Field M, Kotz D, Bukhman G (2000). Neo-liberal economic policy, ‘state desertion’, and the Russian health crisis. In: Kim J et al. eds. Dying for growth: global inequality and the health of the poor. Boston, Common Courage Press:155–173.

Gjonça A, Wilson C, Falkingham J (1997). Paradoxes of health transition in Europe’s poorest country: Albania 1950–1990. Population and Development Review, 23(3):585–609.

Goldstein E et al. (1996). Trends in health status, health services and health finance: the transition in central and eastern Europe: Volume I. World Bank Technical Paper No. 341. Washington, DC, World Bank.

Gregory P, Stuart R (1981). Soviet economic structure and performance, 2nd edn. New York, Harper & Row.

Gregory P, Stuart R (1999). Comparative economic systems, 6th edn. Boston, Houghton Mifflin.

Gros D, Steinherr A (1995). Winds of change: economic transition in central and eastern Europe. London, Longman.

Healy J, McKee M (1997). Health sector reform in central and eastern Europe: the professional dimension. Health Policy and Planning, 12(4):286–295.

Heleniak T (1995). Economic transition and demographic change in Russia, 1989– 1995. Post-Soviet Geography, 36(7):446–458.

Hough J, Fainsod M (1979). How the Soviet Union is governed. London, Harvard University Press.

Kaser M (1976). Health care in the Soviet Union and eastern Europe. London, Croom Helm.

Klugman J, Schieber G (1996). A survey of health reform in central Asia. World Bank Technical Paper No. 344. Washington, DC, World Bank.

Knaus W (1981). Inside Russian medicine: an American doctor’s first-hand report. New York, Everest House.

Kornai J (1980). Economics of shortage. Oxford, North Holland.

Kornai J (1992). The socialist system: the political economy of communism. Oxford, Clarendon Press.

Kornai J, Eggleston K (2001). Welfare, choice and solidarity in transition: reforming the health sector in eastern Europe. Cambridge, Cambridge University Press.

Kornai J, McHale J (2000). Is post-communist health spending unusual? A comparison with established market economies. Economics of Transition, 8:369–399.

Kunitz S (2004). The making and breaking of Yugoslavia and its impact on health.

American Journal of Public Health, 94(11):1894–1904.

Kutzin J et al. (2002). Innovations in resource allocation, pooling and purchasing in the Kyrgyz health system. Manas Health Policy Analysis Project, Policy Research Paper 21. Bishkek, World Health Organization and Ministry of Health.

Lewis M (2006). Tackling health care corruption and governance woes in developing countries. CGD Brief, Working Paper 78. Washington, DC, Center for Global Development.

Mastilica M, Kušec S (2005). Croatian health care system in transition, from the perspective of users. BMJ, 331:223–226.

Miskiewicz S (1986). Health services in eastern Europe. RFE/RL RAD Background Report, 161:1–41.

Parmalee D (1989). Yugoslavia: health care under self-managing socialism. In: Field M, ed. Success and crisis in national health systems: a comparative approach. London, Routledge:165–191.

Pataki J (1993). Health care crisis: Hungary. RFE/RL Research Report, 2(40):50–52 (Special Section on Health Care Crisis).

Попов Г. (1976). Экономика и планирование. Москва, Издательство МГУ.

Правдин Д. (1976). Развитие непроизводственной сферы при социализме. Москва, Экономика.

Preker A, Feachem R (1995). Market mechanisms and the health sector in central and eastern Europe. World Bank Technical Paper No. 293. Washington, DC, World Bank.

Rakowska-Harmstone T, ed. (1984). Communism in eastern Europe, 2nd edn. Manchester, Manchester University Press.

Ryan M (1978). The organization of Soviet medical care. Oxford, Blackwell.