indrik2015syria_1

призму, подобно тому, как мы поступали прежде, а заботиться прямо о настоящих интересах России. 2) Ей предоставляется действовать преимущественно на арабский элемент, притесняемый греками, дабы удержать арабов в Православии и не допускать их к переходу в латинскую веру. 3) Миссии поручается не ограничивать своей деятельности одним Иерусалимом, но распространить оную на всю Палестину, Сирию, Ливан, Синай, Египет»21.

В дальнейшем эти положения вылились в палестинский проект, предполагавший прежде всего создание собственной системы приема и обслуживания паломников, т. е. строительство своего здания миссии, а также комплекса помещений для размещения паломников, госпиталя и возведения храма, где можно было, не испрашивая разрешения у греческих иерархов, проводить службу по русскому православному обряду. Освобождение от греческой зависимости, лишившее, между прочим, греков-святогробцев немалых доходов, поступавших от русских паломников, требовало приобретения в Палестинеземельныхвладенийиразвертываниянанихстроительства, а в дальнейшем создания своей службы проводников и организации археологических работ.

Главную роль в изменении курса русской политики в Палестине сыграло не Министерство иностранных дел и даже не Синод, а императорская семья, прежде всего — глава Морского министерства, брат Александра II великий князь Константин Николаевич22. За реализацию нового политического проекта взялось одно из крупнейших акционерных обществ России, находившееся в ведении Морского министерства, — вновь созданное Русское общество пароходства и торговли (РОПиТ); возможно, оно инициировало и сам проект. Предполагалось, что Общество путем расширения российского торгового и пассажирского мореплавания в Черном и Средиземном морях сумеет ослабить отрицательное воздействие на экономическое развитие юга России парижских статей о нейтрализации Черного моря.

21Цит. по: Якушев М.И. Антиохийский и Иерусалимский патриархаты.

С. 376.

22Как пишет Н.Н. Лисовой, «инициаторами и главными двигателями этого начинания (по сути, нового курса политики в Палестине. — Авт.) стали люди из так называемой партии Мраморного дворца, т. е. великий князь Константин Николаевич, генерал-адмирал, глава Морского ведомства, и его сотрудники А.В. Головнин, Д.А. Оболенский и прежде всего Б.П. Мансуров». (Лисовой Н.Н. Предисловие к разд. 4 // Россия в Святой Земле. Т. 1. С. 208).

глава 1

Организаторы РОПиТ были по-капиталистически энергичны: 3 августа 1856 г. императором был утвержден устав закрытого акционерного Русского общества пароходства и торговли23, а в начале мая 1857г.ужеоткрывалисьлинииизОдессывнаправленииКавказского побережьяивСредиземноеморе.СпециальнаяАлександрийская­ линия предназначалась преимущественно для перевозки паломников.

В конце 1857 г. на средства РОПиТ в Палестину был командирован сотрудник Морского министерства Б.П. Мансуров24, человек новой эпохи, обладавший деловыми качествами. Ему предстояло обосновать «палестинский проект», который он понимал как соединение политических, экономических и духовных интересов правительства, предпринимательских кругов и Церкви. «Интересы нашего правительстванаВостоке,—утверждалМансуров,—совпадаютсвы- годами “Русского общества пароходства и торговли”, и сие последнее может служить лучшим и вернейшим орудием для исполнения того, чего требуют достоинство и польза Русской Церкви»25. Кроме того, в бумагах Мансурова высказывалась весьма актуальная идея о необходимости в предвидении отмены крепостного права направить умонастроение русских крестьян в религиозно-нравственное русло, чему будет способствовать развитие паломничества.

По возвращении Б.П. Мансурова из первой командировки 27 февраля 1858 г. последовало императорское повеление об учреждении во всех храмах России специального кружечного сбора «на обустройство русскихправославныхпаломниковвСвятуюЗемлю»26. А весной 1858г. состоялся первый почтово-пассажирский рейс в Яффу приобретенного в Англии парохода «Великий князь Константин». Вероятно, тогда же сотрудник Морского министерства статский советник В.И. Доргобужинов был назначен в Иерусалим агентом РОПиТ (многолетний вице-консул в Яффе Н.С. Марабути был всего лишь титулярным советником). Одновременно в МИД последовало предложение учредить

23В числе пяти самых крупных акционеров РОПиТ была великокняжеская семья (420 акций), известные российские предприниматели и Общество взаимного кредита Санкт-Петербурга (от 400 до 500 акций), за ними следовали банки (от 300 до 400 акций) и т. д. (РГИА. Ф. 107. РОПиТ. Оп. 1. 1902 г. Д. 1541).

24О нем см.: Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие.

С. 109–112 и др.

25Там же. С. 110.

26Денежные пожертвования должны были сосредотачиваться в комиссариатском департаменте Морского министерства. (Об этом см.:Лисовой Н.Н. Предисловие к разд. 4 // Россия в Святой Земле. Т. 1. С. 208).

Часть I

вИерусалиме консульство с назначением­ упомянутого агента РОПиТ управляющим консульством и подчинить его не генеральному консулу в Бейруте, а напрямую Константинопольской миссии. Это предло- жениебылонемедленноисполнено—вопрекиправилампрохождения службы в Министерстве иностранных дел.

9 августа 1858 г. А.П. Бутенев уже вручал Доргобужинову довольно пространную инструкцию, призванную ввести в курс дела новоявленного консула. В инструкции обращалось внимание на особенности консульской службы в Святой земле: помимо защиты интересов всех российских подданных, консул обязывался осуществлять надзор и полицейскую власть в отношении паломников и сноситься по духовным и политическим делам с турецкими властями и консулами иностранных держав. А.П. Бутенев счел также необходимым разъяснить новому консулу правила взаимоотношений с консулами других держав27. Он не преминул обратить внимание вступавшего на дипломатическую стезю чиновника на внутренние трения и распри между Францией и Австрией и «духовными общинами латинскими

вИерусалиме» и посоветовал ими «искусно пользоваться».

Наконец, 23 марта 1859 г. из Зимнего дворца последовал императорский указ об учреждении в Петербурге Палестинского комитета, возглавляемого великим князем Константином Николаевичем, в чье ведение входило осуществление «палестинского проекта». Состав комитета включал представителей ведомств, в нем заинтересованных: Морского министерства, Синода, Азиатского департамента, Министерства финансов и РОПиТ. Управляющим делами комитета и главным исполнителем проекта стал Б.П. Мансуров, который в

27Посланник предписывал: «…Соблюдая со всеми наружные знаки приязни, Вы должны преимущественно и с самого начала войти в дружелюбные и доверительные отношения с пребывающим в Иерусалиме французским агентом. Таковые отношения установлены как обязательное правило для обоюдных консульств на Востоке взаимным соглашением обоих правительств и легли в основание прилагаемому у сего циркуляру Министерства иностранных дел Франции к его консулу в Турции, в свое время сообщенному и всем нашим консульствам. Циркуляр этот имеет тот главный смысл, чтобы агенты обеих держав на Востоке имели в виду совершенное единство видов и действий того и другого правительства по всем прочим политическим вопросам, не нарушая такого единства какими-либо враждебными между собою столкновениями по вопросам религиозным». (Инструкция посланника в Константинополе А.П. Бутенева первому русскому консулу в Иерусалиме В. И. Доргобужинову // Россия в Святой Земле. Т. 1. C. 59.).

глава 1

тот же год не упустил случая вмешаться в вопрос об организации консульской службы в Палестине.

Примечательно, что свое донесение, в которое Мансуров включил критические замечания в адрес ведомства А.М. Горчакова, он направил великому князю, минуя МИД. («Вышеизложенные обстоятельства касаются преимущественно Министерства иностранных дел, но я счел обязанностию изложить оные в настоящем донесении моем потому, что с учреждением в Палестине и Галилее русских богоугодных заведений и введением всего поклоннического дела в новый порядок под заведыванием особого Высочайше утвержденного Комитета, все это дело самым тесным образом связалось с особенностями консульского устройства в помянутых краях»)28.

Б.П. Мансуров достаточно логично доказывал, что в новых усло- вияхнадлежитпереподчинитьвице-консульствовЯффеконсульству

вИерусалиме, изъяв его из ведения генерального консула в Бейруте. Впредвидениипредстоящейдоставкистроительныхматериаловдля широкомасштабного строительства требовалось упростить деловую переписку и положить «предел вредным столкновениям и беспрестанным недоразумениям между иерусалимским консульством и яффским вице-консульством». Управляющий делами Палестинского комитета настаивал на том, чтобы понизить в статусе вице-кон- сульство в Яффе до почетного вице-консульства или консульского агентства, уменьшив его содержание в пользу консульского представительства в Хайфе, статус которого повысить с агентства до ви- це-консульства. Эти предложения касались давно занимавших свои посты российского подданного Н.С. Марабути и выходца с Ионических островов Г.К. Авьерино, о предоставлении которому подданства­ России ходатайствовал Мансуров (по словам последнего, тот оказал Комитету «большие услуги, обнаружил замечательную ловкость, сметливость и умение ладить и с греками, и с турками»)29.

Таким образом, осуществление нового политического курса

вПалестине было изъято из ведения Министерства иностранных дел. Через пять лет, в 1864 г., когда на приобретенных землях было завершено строительство зданий, в которых расположились кон-

28АВПРИ. Ф. 142. Греческий стол. Оп. 497. Д. 2427. (Цит. по: Россия в Святой Земле. Т. 1. С.67–68).

29Там же. С. 67. Предпочтительность Хайфы объяснялась прежде всего интересами РОПиТ — более удобной стоянкой для пароходов и наличием своих складов угля. В том же донесении Б.П. Мансуров просил согласия на создание агентства в Назарете.

Часть I

сульство, Русская духовная миссия, гостиницы для паломников и госпиталь, комитет был ликвидирован. Его место заняла Палестинская комиссия, предназначенная обеспечивать функционирование этих заведений и переподчиненная Азиатскому департаменту.

Описанные события убедительно свидетельствовали о том, что участие в руководстве палестинской политикой разных ведомств, традиционно соперничавших друг с другом, и нечеткое разграничение функций исполнителей открывали простор для столкновения амбиций, что вело к постоянным трениям и частым конфликтам между Духовной миссией и консульством. Синоду и Азиатскому департаменту пришлось неоднократно отзывать с постов своих служащих. Все это не способствовало росту влияния российских консулов в Палестине30.

Утверждение России в политическом пространстве Сирии и Палестины.

Вторая половина 1860-х — начало 1890-х годов

Первые восемь лет (1856–1864) не принесли существенного укрепления политического влияния России в Сирии — отчасти из-за частой смены глав Константинопольской миссии: А.П. Бутенев находился в Константинополе­ «со специальной миссией» чуть более двух лет (сиюня 1856 по ноябрь 1858г.), затем уехал в отпуск и получил отставку в июне 1859 г. Его замещал в качестве временного поверенного в делах советник миссии князь Алексей Борисович Лобанов-Ростов-

30«Неопределенность статуса Духовной миссии для османских властей и попытки императорского консула в Иерусалиме Доргобужинова подчинить своей власти начальника РДМ епископа Кирилла (Наумова) подрывали имидж России в глазах местного арабского населения<…>. В результате конфликта с епископом Кириллом (Наумовым) консул Доргобужинов был отозван из Иерусалима. Прибывший в Святой град в 1861 г. новый российский консул А.П. Карцов (теперь уже кадровый сотрудник МИД) также не сумел найти общего языка с епископом Кириллом. В то же время он стал пользоваться поддержкой Иерусалимского патриарха Кирилла, у которого были натянутые отношения сепископом Кириллом (Наумовым). В 1863 г. в результате доносов и интриг консула Карцова теперь уже начальнику Русской духовной миссии Кириллу (Наумову) пришлось оставить Иерусалим. Аналогичная участь постигла два года спустя его преемника на посту начальника Духовной миссии архимандрита Леонида (Кавелина)». (Якушев М.И. Антиохийский и Иерусалимский патриархаты. С.337–338. См. также:ЛисовойН.Н. Русское духовное и политическое при-

сутствие. С. 132–133).

глава 1

ский. Будучи назначен чрезвычайным посланником и полномочным министром в июне 1859 г., он отбыл в отпуск в ноябре 1862 г. и получил отставку в марте 1863 г. Почти полтора года, до августа 1864 г., миссия управлялась временным поверенным в делах советником Е.П. Новиковым31.

Наконец, 29 августа 1864 г. в Константинополь чрезвычайным посланником и полномочным министром прибыл Николай Павлович Игнатьев (1832–1908), молодой дипломат, вступивший на дипломатическую службу в 1856 г., но успевший уже выполнить ряд важных дипломатических поручений в рамках центральноазиатского и дальневосточного направлений российской политики. Между 1861 и 1864 гг. он управлял Азиатским департаментом. А.М. Горчаков высоко ценил Игнатьева, полагая, что тот создан «по своим способностям и специальным, редким качествам» для дипломатического поприща32, а болгарский патриарх Кирилл так характеризовал Игнатьева: «Любезен, хитер, ловок, остроумен, тверд и упорен»33.

Подобно А.М. Горчакову, Н.П. Игнатьев был сторонником французской ориентации, но отличался от опытного и осторожного министра твердым, решительным характером, бьющей ключом энергией и амбициозностью, иногда граничившей с авантюризмом. По некоторым вопросам они расходились во взглядах. Игнатьев, человек новой эпохи,остреечувствовалпеременывполитическойатмосфереБлижнего Востока — становление национальных приоритетов в политике. Он возражал Горчакову: «Нам надо отстранить вопрос о различии вероисповеданий и упираться на единство национальностей»34. Этот вывод он сделал, несомненно, исходя из анализа балканских событий, но, как увидим, перенес его и на Сирию.

Назначение Н.П. Игнатьева в Константинополь (а возможно, и удаление его из столицы), по мнению В.М. Хевролиной, объяснялось, с одной стороны тем, что у А.М. Горчакова «не очень хорошо сложились отношения с жаждавшим самостоятельности и сторонником активной внешней политики» дипломатом, а с другой — что «кон-

31См.: Якушев М.И. Антиохийский и Иерусалимский патриархаты. С. 452– 453; Хевролина В.М. Российский дипломат граф Николай Павлович Игнатьев. С. 126–127.

32ХевролинаВ.М.РоссийскийдипломатграфНиколайПавловичИгнатьев. С.125.В1864г.Горчаковдажеугрожалотставкойвслучае,еслиИгнатьева переведут в военное ведомство. (Там же. С. 126).

33Цит. по: Там же. С. 166.

34Цит. по: Там же. С. 105.

Часть I

стантинопольская миссия была вплачевном положении, и только решительный и энергичный человек мог поправить там дело»35.

Приход Н.П. Игнатьева в Константинопольскую миссию дейст­ вительно­ сопровождался активизацией российской политики. Он сумел наладить дружеские отношения с видными турецкими сановниками, вызвать благосклонное к себе внимание султана Абдул-Азиза и оказать влияние на последнего. При нем в марте 1867 г. Константинопольская миссия была преобразована в посольство, равное по статусу представительствам Франции и Великобритании, а сам Игнатьев получил звание чрезвычайного и полномочного посла. При этом Н.П. Игнатьев проводил «твердый» курс в отношении Османской империи и был сторонником деятельной поддержки национального движения славянских народов. («Стурками лажу. Но им не уступаю ни шагу», — писал он родителям в декабре 1864 г.)36.

С пребыванием Игнатьева в Константинополе связаны перемещения Н. П. Игнатьев (1832–1908) и изменения в консульской службе в

Сирии. Способность дипломата разбираться­ в людях дала результаты: назначенные при нем консулы, как правило, подолгу служили на своих постах, обрастая сетью доверенных агентов.

7 января 1869 г., после конфликта с черногорским правителем Николаем I Негошем, был переведен из Рагузы (Дубровника) генеральным консулом в Бейрут российский подданный болгарин Константин Дмитриевич Петкович (1827–1897) — славянофил, деятель болгарского литературного возрождения37. Окончив историко-

35Там же. С. 126.

36ГАРФ. Ф. 73. Оп. 1. Д. 4476. Л. 152 об. Цит. по: Хевролина В.М. Российский дипломат граф Николай Павлович Игнатьев. С. 139.

37Онемсм.:ГончароваЕ.Б.МойпрадедК.Д.Петкович:просветитель,дипломат, исследователь славянских стран и Ближнего Востока. СПб., 2013;Горбунова Н.М., Смилянская И.М. Российский дипломат и исследователь Ближнего Востока и Балкан К.Д.Петкович // Восточный архив. №18. 2008. С.27–34.

глава 1

филологический факультет Санкт-Петербургского университета по славянскому отделению, он, подобно Е.П. Новикову, готовился к научной карьере, но сделал дипломатическую.

Российское посольство в Буюкдере. С фотографии конца XIX в.

Чуть раньше из Рагузы был отозван секретарь-драгоман генерального консульства Владимир Семенович Ионин (1838–1886), воронежский дворянин, известный славянофил. Причиной его отстранения стали «страстность и порывистость в славянском вопросе», не соответствовавшие­ политическим обстоятельствам и его служебному положению. В той же должности В.С. Ионин 16 (28) сентября 1867 г. был назначен в генеральное консульство в Бейруте. Оба, Петкович и Ионин, надо полагать, сочувствовали движению за автокефалию болгарской церкви и были противниками греческого господства в православной духовной иерархии.

В эти годы А.М. Горчаков еще стремился сдерживать порывы освободительной борьбы балканских славян и вместе с Н.П. Игнатьевым, по-видимому, предпочел отстранить от службы на Балканах дипломатов,слишкомувлеченныхславянскимиидеями.Однакоопыт этих дипломатов, их сочувствие национальным движениям и не-

Часть I

приятие греческого духовного давления на церковь с успехом могли быть использованы в Сирии, где перед русской политикой стояла задача «поддерживать арабов». Вероятно, этими соображениями и

организация «новых османов», формировалась идеология османизма и разрабатывалась конституция, а завершил свою карьеру в1896 г., когда в глубокой тайне уже развивалась революционная деятельность младотурок, проявились очевидные свидетельства арабского национализма и росло национальное армянское движение, реакцией на которое стали первыедраматические­ актыгеноцидаармян.К.Д.Петковичвниматель-

38В Сирии известие о войне Франции с Пруссией «причинило и для здешнего торгового сословия такие же гибельные последствия, как и в Константинополе, — сообщал К.Д. Петкович в своем донесении от 28июля 1870 г., отмечая включенность Сирии во французский рынок. — Все торговые заграничные операции приостановлены, звонкая монета (франки и английские лиры) совершенно исчезли с рынка, цены на все предметы страшно поднялись, и многим торговым домам, имеющим дела и сношения исключительно с Францией, угрожает банкротство». Бейрутское общество внимательно следило и горячо обсуждало военные действия, продолжалгенеральныйконсул,протестантыиправославныерадовалисьпобеде Пруссии, союзницей которой считалась Россия, марониты — Франции. Слухи же о возможной денонсации Россией Парижского договора порождали в Сирии опасения новой войны. (АВПРИ. Ф. 180. Посольство в Кон­ стантинополе. Оп. 517/2. Д. 1318. Л. 367, 368).

глава 1

но следил за реформированием государственного управления Порты, тщательно отмечал перестановки чиновников в административном аппарате Сирии, сопровождая эти сообщения характеристиками должностных лиц, с которыми ему приходилось иметь дело, защищая ин-

Панорама Бейрута со стороны Протестантского колледжа. Открытка с фотографии 1880-х годов

тересы православного населения. Он активно поддерживал в Сирии деятельность Императорского Православного Палестинского общества — создание школ и благотворительных учреждений для арабского населения; по его одобрению и даже выбору направлялись на учебу в Россию молодые арабы и т.д.

Вместе с тем К.Д. Петкович приобрел известность своими научными трудами, ему принадлежат ценные описания малознакомых европейцам, но ключевых в политическом значении районов Сирии — Горного Ливана, Ансарийских гор, Хаурана39.

39Петкович К.Д. Ливан и ливанцы. Очерки нынешнего состояния автономного ливанского генерал-губернаторства в географическом, этнографическом, экономическом, политическом отношениях. Записка генерального консула в Бейруте. СПб., 1885; Он же. Ансарии и их религиозные верования. СПб., 1889; Он же. Сирия, Хауран и Джебель-Друз // Сообщения Императорского Православного Палестинского общества. 1893. Апрель.

Часть I