42. Кредитные отношения в Великом княжестве Литовском и Речи Посполитой.

С образованием и укреплением Великого княжества Литовского и расширением торговых связей с Западной Европой кредит­ные отношения получают на белорусских землях дальнейшее раз­витие. Практически все кредитные операции фиксировались в книгах городских магистратов: долговые обязательства, иски по невозвращенным ссудам, решения о передаче имущества несостоятельных должников и т.п. Это были т.н. «описы на долг». При этом кредитование еще не стало самостоятельным профессиональным видом деятельности. В роли кредиторов выступали купцы, разбо­гатевшие ремесленники, феодалы, монастыри.

Плата за пользование кредитом колебалась от 8 до 30 % и за­висела от срока, обеспеченности ссуды и экономической конъюнк­туры. Процент за денежную ссуду или плата за пользование ве­щью с XIV в. получил название «лихва», а с XVI в. появились тер­мины «навезка» и «гостинец».

Торговые кредиты, как правило, не проводились через акты магистратов, а оформлялись письменными долговыми обязательства­ми: «обликгами» и «церографами», которые известны в Беларуси с XVI в. По-существу это были хорошо знакомые в европейской прак­тике векселя. Торговые долговые расписки могли передаваться но­вым владельцам или выступать в качестве залога для получения ссу­ды. Это была практика косвенного кредитования. Так, могилевский купец Федор Глебович Бунтик в 1645 г. за кожевенный товар запла­тил 300 коп грошей, уплатив 70 коп наличными, а на 230 коп выпи­сал «церограф». Под этот вексель кожевенник взял ссуду, обязавшись уплатить 4 злотых за каждую неделю просрочки.

Прообразом лизинга как своеобразной формы кредита явилась сдача в аренду орудий труда и инвентаря. Подобные отношения зафик­сированы в Беларуси с конца XVI в. Аренда кузнечного инвентаря в Могилеве обходилась в 6 грошей в неделю в конце XVI в. и в 0,5 злотых в неделю в середине XVII в. Известны случаи кредитования могилевс-ких купцов рижскими и московскими коллегами. Суммы кредита коле­бались от 650 до 2000 талеров, а процентная ставка достигала 30 %.

Развитие ипотечного кредита имела большое значение для Ве­ликого княжества Литовского, принимая во внимание доминирующее значение сельского хозяйства. Первое упоминание о нем встречается в великокняжеском привилее Витовта от 1388 г. евреям, получившим право брать в «заставу» (залог) движимое и недвижимое имущество. В качестве кредиторов, помимо евреев, выступали магнаты, шляхта, торгово-ремесленное сословие, реже, религиозные братства.

Большое значение уделялось обеспечению кредита и его офор­млению. В качестве обеспечения чаще всего выступала земля. За­лог на недвижимое имущество осуществлялся в двух формах:

- «заставы», когда имущество передавалось кредитору с пра­вами дальнейшего выкупа, при этом кредитору переходило право на землевладение; вариантом такого обеспечения кредита был «ви-деркаф» (от немецкого «выкуп»), при котором должник передавал кредитору имущество, но сохранял за собой право на его выкуп в определенный срок и за оговоренную сумму;

- ипотеки, когда земля была предметом залога с записью в судебных книгах, но не переходила к кредитору.

Сохранялась практика отработки процентов по ссуде. За взя­тые в 1643 г. у могилевского мещанина Васка Романовича 5 тале­ров Юрко Васкович обязывался отработать 4 талера в течение 4 месяцев, а затем вернуть 5 талеров. «Закупничество» было регламентировано Литовскими Статутами, согласно которым норма погашения долга за год работы составляла:

- 1529 г. - 15 грошей мужчине и 10 грошей женщине;

- 1566 г. - 50 грошей мужчине и 30 грошей женщине;

- 1588 г. - 100 грошей мужчине и 60 грошей женщине. Кредитные соглашения под обеспечение недвижимостью (землей) и на сумму свыше 10 коп. грошей обязательно оформлялись в письменной форме. В других случаях предписывались свидетели и особые ритуальные действия: «рукобитие», «магарыч», «памятное».

На Беларуси в конце XVII - XVIII в. в шляхетской среде по­лучили распространение кредиты под залог крепостных. Так, в 1689 г. мстиславский стольник Владислав Анферович за 1 200 злотых за­ложил на год трех своих подданных с имения Костеневичи Ош-мянского повета: Максима Исаевича, Ваську Яскевича и Кондрата с их «хатами, жонками, детьми, конями и другими животными, повинностями волоками и сенокосами». Согласно тексту заклад­ной, в случае невозврата кредита аренда продлевалась на следую­щие 3 года, и так до полного возврата суммы. В 1706 г. Самуил Быхавец сдавал в аренду Иосифу Хорошевскому 6 крестьянских семей в деревне Могилевцы Волковысского повета за 1 000 зло­тых В 1717г. Людовик Быхавец сдавал 6 семей в деревне Осочни-ки Волковысского повета Станиславу Ганусевичу за 1 450 злотых.

В Речи Посполитой процентная ставка по кредиту колебалась от 10 до 50%. В 1775 г. Варшавский сейм счел нужным ограни­чить ссудный процент в ВКЛ 6 % годовых в пользу духовных кре­диторов и 7 % в пользу светских. Но на практике эта норма не работала. При этом только верхи шляхетской республики имели воз-можность пользоваться дешевыми европейскими кредитами.

Говоря о кредитных отношениях в Беларуси XV - XVII в., не­обходимо отметить, что их центр находился за пределами страны -в Данциге (современный Гданьск). Этот богатый город контролиро­вал транзитную торговлю между Восточной и Западной Европой, особенно торговлю зерном и сельскохозяйственной продукцией Польши и Литвы. Здесь можно было легко получить кредиты под 25 - 50 % под залог будущих урожаев. Шляхта Речи Посполитой охотно пользовалась услугами гданьских кредиторов: купцов, фи­нансистов, судовладельцев. По данным Х.Самсоновича, в XIV в. абсолютное большинство взятых в Данциге ссуд было связано с по­треблением, точнее с компенсацией неблагоприятных обстоятельств (неурожаев, войн, шляхетской безхозяйственности). В начале XVII в. 38 % всех ссуд бралось для уплаты налогов или штрафов, 35 % на инвестиции (покупку земли, скота, наем рабочих), 20 % на компен­сации неблагоприятных обстоятельств и оставшиеся на решение семенных проблем: свадьбы, воспитание детей и т.п.

Во второй половине XVIII в. значение Данцига как финансо­вого центра для Речи Посполитой упало. Магнаты этого времени предпочитали делать займы у немецких банкиров из Берлина и саксонского Дрездена.