Интеграция мировых научных процессов как основа общественного прогресса (Выпуск №12, Часть 1)

ИНТЕГРАЦИЯ МИРОВЫХ НАУЧНЫХ ПРОЦЕССОВ КАК ОСНОВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОГРЕССА

Стр. 72

ставы отличаются с объективной стороны признаком вооруженности и оценочным признаком устойчивости (в банде), трансформированным в признак структурированности (в преступном сообществе), с субъективной стороны - целью.

Признак вооруженности является для состава банды конструктивным. При этом оружие не обязательно должно применяться при нападении для подавления сопротивления подвергшихся нападению лиц. В абзаце 2 п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. «О судебной практике по делам о бандитизме» подчеркивается, что нападение считается состоявшимся и в случаях, когда имевшееся у членов банды оружие не применялось. То есть признак вооруженности в банде, скажем так, не эксклюзивен для данного группового образования. На практике он учитывается путем дополнительной квалификации по ст. 222 УК РФ, хотя как способ объективного проявления признака вооруженности полностью охватывается ст. 209 УК РФ. Например, в 2003 г. СЧ ГСУ при ГУВД Новосибирской области направлено в суд уголовное дело в отношении членов банды Вапилова и др., совершивших ряд вооруженных разбойных нападений на жителей г. Новосибирска и окрестностей. Наряду со ст. 209 УК обвиняемым инкриминировано совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 222 УК РФ .

Вто же время в преступном сообществе (преступной организации) вооруженность, не являясь обязательным признаком ст. 210 УК РФ, зачастую присутствует и учитывается при квалификации действий виновных лиц также по ст. 222 УК РФ. Так, в 2004 г. прокуратурой Астраханской области направлено в суд уголовное дело

вотношении членов преступного сообщества Даташова и др., которые специализировались на совершении заказных убийств, разбойных нападений и мошенничеств. Действия по незаконному хранению оружия каждого из обвиняемых квалифицированы следователем по ч. 3 ст. 222 УК РФ .

Вп. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. указано: что, если участники преступного сообщества незаконно владеют огнестрельным оружием, его действия в этой части надлежит квалифицировать по статье 222 УК РФ, а также по соответствующей части статьи 210 УК РФ.

Eсли владение оружием, как это и бывает чаще всего, преследует различные цели, в том числе не связанные с нападением, при квалификации деяния по ст. 210 УК РФ также применяется правило, изложенное в п. 19 названного Постановления. А бандитизм, образующий реальную совокупность с преступлением, предусмотренным ст. 210 УК РФ, самостоятельно квалифицируется только по ст. 209 УК РФ.

Часто в правоприменительной практике возникают ситуации, когда групповое образование обладает «смешанными» признаками банды и преступного сообщества. Скажем, когда оно структурировано как преступное сообщество, но при этом одно (или несколько) структурное подразделение вооружено и совершает разбойные нападения, убийства, вымогательства и иные тяжкие и особо тяжкие преступления, а руководящая «верхушка» легализует преступные доходы от этой криминальной деятельности.

Так, прокуратурой Тульской области в 2004 г. расследовано уголовное дело в

ИНТЕГРАЦИЯ МИРОВЫХ НАУЧНЫХ ПРОЦЕССОВ КАК ОСНОВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОГРЕССА

Стр. 73

отношении членов преступного сообщества Исакова и др., совершивших ряд убийств, разбойных нападений и др. при осуществлении «криминального прикрытия» ряда коммерческих предприятий и попытке захвата контроля над имуществом нескольких фирм. По оценке следственных органов, данное «кооперационное образование» представляло собой преступное сообщество, состоящее из трех структурных подразделений, одно из которых квалифицировано как банда .

Пленум Верховного Суда РФ в п. 21 Постановления от 10 июня 2010 г. разъяснил, что, если участники структурного подразделения, входящего в состав преступного сообщества, наряду с участием в таком сообществе создали банду (а равно руководили ей), содеянное ими подлежит квалификации при наличии реальной совокупности совершенных преступлений по ст. ст. 209 и 210 УК РФ, а также по соответствующим статьям Особенной части УК за совершенное конкретное преступление. Квалификации таких действий указанных лиц по ст. 210 УК не требуется, если участники банды действовали не в связи с планами преступного сообщества.

Втех случаях, когда организатор, руководитель (лидер) и участники структурного подразделения, входящего в состав преступного сообщества (преступной организации), заранее объединились для совершения вооруженных нападений на граждан или организации, действуя в этих целях, вооружились и, являясь участниками созданной устойчивой вооруженной группы (банды), действовали не в связи с планами преступного сообщества (преступной организации), содеянное ими надлежит квалифицировать по части 1 или части 2 статьи 209 УК РФ, а также по соответствующим статьям Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающим ответственность за совершенное конкретное преступление.

Всоответствии с п. 3 Постановления «структурированной организованной группе, кроме единого руководства, присущи взаимодействие различных ее подразделений в целях реализации общих преступных намерений, распределение между ними функций, наличие возможной специализации в выполнении конкретных действий при совершении преступления и другие формы обеспечения деятельности преступного сообщества (преступной организации)».

Давая оценку цели, установленной в качестве обязательного признака в составах преступлений, предусмотренных ст. ст. 209 и 210 УК РФ, следует отметить ее чрезмерно жесткие рамки - нападения на граждан и организации в бандитизме и совершение тяжких или особо тяжких преступлений в преступном сообществе. Законодатель четко очертил круг преступлений, подпадающих под действие данных норм.

Цель создания преступного сообщества (преступной организации) - совершение тяжких и особо тяжких преступлений. Практика свидетельствует, что данной структуре преступного формирования отнюдь не всегда корреспондирует совершение преступлений лишь указанной степени тяжести .

Примером может служить уголовное дело в отношении членов преступного сообщества Медведевой и др., мошенническим путем похитивших денежные средства у жителей Приморского края (финансовая пирамида). Уголовные дела возбуж-

ИНТЕГРАЦИЯ МИРОВЫХ НАУЧНЫХ ПРОЦЕССОВ КАК ОСНОВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОГРЕССА

Стр. 76

полнители, так и организаторы К-на и Н-ов. В приговоре перечислены отдельные признаки преступного сообщества, однако доказательств этому не добыто и в приговоре не приведено». Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ исключила квалификацию действий осужденных по ст.210 УК РФ за отсутствием в деянии состава преступления (по п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ).

Таким образом, квалификация действий обвиняемых по ст.210 УК РФ во многом зависит от оценочных категорий и от их понимания судьями.

Так, из пяти дел, рассмотренных за 2005 и 2006 годы Верховным судом Удмуртской Республики, приговор только по двум делам содержал осуждение по ст.210. В дальнейшем и эти приговоры были изменены судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ, которая исключила квалификацию действий осужденных по ст.210.

Литература:

1.Якушева Т.В. Уголовно-правовые проблемы применения ст. 210 УК РФ и пути их решения // Власть и управление на востоке России. 2009. № 1 (46). С. 170.

2.Сухаренко А.Н. Организованное насилие и обеспечение безопасности в борьбе с организованной преступностью. – М.: Российская криминологическая ассоциация, 2008.

3.Основы борьбы с организованной преступностью: Монография / Под ред. В.С. Овчинского, В.Е. Эминова, Н.П. Яблокова. М.: Инфра-М, 1996.

ИНТЕГРАЦИЯ МИРОВЫХ НАУЧНЫХ ПРОЦЕССОВ КАК ОСНОВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОГРЕССА

Стр. 77

О некоторых вопросах ответственности исполнителя в преступлениях со специальным субъектом

Подлипский Дмитрий Викторович, Белорусский государственный университет, г. Минск

Внауке уголовного права одним из наиболее дискуссионных вопросов является возможность признания неспециального субъекта в качестве соисполнителя в преступлении, исполнитель которого наделен определенными специальными признаками.

Некоторые ученые категорически отрицают возможность соисполнительства в таких преступлениях, говоря о том, что в соответствии природой данных преступлений общие субъекты могут быть лишь организаторами, подстрекателями и пособниками [1, c. 612]. Другие допускают по отношению к отдельным составам преступлений [2, c. 14], исходя из особенностей законодательной конструкции соответствующего состава, а также объективной стороны преступления.

Такая противоположность точек зрения по данному вопросу обусловлена некоторыми причинами. Так, признание либо непризнание соучастия общих субъектов в преступлениях со специальным субъектом тесно связано с понятием и признаками специального субъекта, спецификой отдельных составов преступлений в целом и их отдельных элементов, а также рядом других факторов. При рассмотрении пределов ответственности неспециального субъекта необходимо учитывать все перечисленные условия для того, чтобы всесторонне отразить существующую проблему.

Вюридической литературе выделяют два вида ограничения (пределов) ответственности за соучастие в преступлениях со специальным субъектом: в зависимости от объективных признаков и от свойств личности специального субъекта.

Ограничение ответственности по объективным признакам.

Сторонники классического подхода понятия специального субъекта вопрос об ответственности соучастников решают исходя из объективного признака – конструкции объективной стороны преступления.

Вслучае, когда объективная сторона сконструирована таким способом, что лицо, не обладающее признаками специального субъекта, может частично выполнить ее, то это лицо признается соисполнителем данного преступления.

Профессор Б. В. Волженкин, поддерживая данную позицию, отмечал: «… если часть из совокупных действий, образующих объективную сторону преступления, может фактически совершить любой субъект, то, действуя в группе по предварительному сговору со специальным субъектом, он становится соисполнителем пре-

ступления» [2, c. 15].

Самым распространенным преступлением данного вида является изнасилование, специальным субъектом которого является мужчина, но в силу особенностей

ИНТЕГРАЦИЯ МИРОВЫХ НАУЧНЫХ ПРОЦЕССОВ КАК ОСНОВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОГРЕССА

Стр. 78

конструкции состава преступления женщина также способна частично выполнять объективную сторону преступления.

Однако данный подход разделяется не всеми учеными-юристами. Так, А. В. Плужников считает, что признание женщины только по причине конструкции объективной стороны изнасилования непосредственным исполнителем данного преступления неприемлемо. Не являясь участником общественного отношения по поводу половой свободы женщины по отношению к мужчине, она не может и изменить его, как и испытывать в этом потребность [5, c. 75]. Такой же позиции придерживается и Н. А. Бабий [4, c. 354].

В п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 27.09.2012 № 7 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности или половой свободы (ст. 166–170 УК)» также указывается на то обстоятельство, что действия лица женского пола, оказавшего содействие в изнасиловании, в применении или угрозе применением насилия следует квалифицировать по ч. 6 ст. 16 и соответствующей части ст. 166 УК, то есть как пособничество в изнасиловании.

Представляется, что приведенная выше позиция является не совсем верной. Норма об изнасиловании имеет сложную структуру. Часть 1 ст. 166 УК предусматривает ответственность за половое сношение вопреки воле потерпевшей а) с применением насилия или б) с угрозой его применения либо в) с использованием беспомощного состояния потерпевшей. В последнем случае субъектом действительно является только мужчина, поскольку преступление заключается только в совершении полового акта. В первых же двух случаях законодатель, вводя физическое и психическое насилие в диспозицию нормы, расширил рамки диспозиции за счет действий по осуществлению насилия и угрозы. А эти действия могут быть совершены как мужчинами, так и женщинами.

Подход, в котором специальный субъект рассматривается в рамках специального состава, обосновывает свою позицию по поводу влияния объективной стороны на исполнителей преступлений со специальным субъектом. Для правильного определения ответственности соучастников, согласно данной теории, необходимо отдельно рассматривать преступления, в которых только субъект специальный, и преступления, в которых специальный характер носят все элементы состава. Отнесение к той или иной группе зависит от посягательства на общий или специальный объект.

Ответственность за соучастие в преступлениях, которые характеризуются наличием только специального субъекта (изнасилование, присвоение либо растрата и др.) может наступать у исполнителя как обладающего специальными признаками, так и не имеющего такой специфики.

Врассматриваемых преступлениях посягательство осуществляется на общие объекты. Для причинения вреда не требуется вовлечение в специальные отношения, нарушения какого-либо специального порядка поведения.

Впреступлениях, в которых все элементы специальные, исполнителем пре-

ИНТЕГРАЦИЯ МИРОВЫХ НАУЧНЫХ ПРОЦЕССОВ КАК ОСНОВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОГРЕССА

Стр. 79

ступления может быть только специальный субъект. Особенность уголовной ответственности специальных субъектов состоит в том, что специальный субъект, являясь участником специальных отношений, посягает на специальные объекты. При этом признаки субъекта обусловлены особенностями данных отношений. При таком посягательстве допускается нарушение специально установленного порядка.

Посягательство на специальные отношения возможно самими участниками этих отношений – специальными субъектами путем нарушения установленного порядка. Следовательно, исполнителями преступлений со специальным составом не могут быть частные лица, потому что они не являются носителями данных специальных отношений. Однако, невозможность выполнения общими субъектами объективной стороны не исключает их ответственность в качестве организатора (руководителя), подстрекателя либо пособника.

Вкачестве примера можно привести ситуацию, когда сотрудник органов внутренних дел при допросе, превышая служебные полномочия, наносит телесные повреждения подозреваемому по уголовному делу, тем самым совершает преступление предусмотренное ч. 3 ст. 426 УК. Однако это преступление он совершает не единолично, а совместно с другими лицами, которые не обладают статусом должностного лица. Действия последних не могут быть квалифицированы как соисполнительство, т. к. они не вовлечены в сферу специальных отношений, а подлежат квалификации по ч. 6 ст. 16, ч. 3 ст. 426 УК как пособничество в превышении служебных полномочий, сопряженное с насилием.

Всоответствии с этим подходом в определении понятия специального субъекта преступления, даже в случаях, когда объективная сторона специального состава преступления включает в себя действия, которые могут быть выполнены общим субъектом, последние не могут быть признаны исполнителями (соисполнителями) таких преступлений, потому что они не наделены признаками специального субъекта и не включены в систему данных отношений.

Исходя из вышеизложенного, вопрос об ограничении ответственности соучастников по объективной стороне имеет неоднозначный характер в уголовно-правовой литературе. Вместе с тем, можно выделить следующие объективные признаки, влияющие на пределы ответственности неспециальных субъектов: конструкция объективной стороны и характер отношений, выступающих объектом преступления.

Ограничение ответственности по свойствам личности специального субъекта. Изучение признаков личности специального субъекта тесно связано с пробле-

мой уголовной ответственности исполнителей преступления и влияния их признаков на ответственность других соучастников. Наличие дополнительных признаков, характеризующих особый уголовно-правовой статус специальных субъектов, непосредственно влияет на определение оснований, пределов и объема ответственности соучастников в преступлении со специальным субъектом. Другими словами, роль признаков специального субъекта состоит в обосновании уголовной ответственности.

Данные признаки могут обуславливать преступность деяния, другие – характе-

ИНТЕГРАЦИЯ МИРОВЫХ НАУЧНЫХ ПРОЦЕССОВ КАК ОСНОВА ОБЩЕСТВЕННОГО ПРОГРЕССА

Стр. 80

ризовать только личность конкретных соучастников или исполнителя, третьи – как деяние, так и личность виновных. Указанные обстоятельства в зависимости от того, как они учитываются законодателем в конкретной уголовно-правовой норме, имеют различные юридические последствия.

Внауке уголовного права всегда подчеркивается неоднозначное значение признаков, характеризующих одних соучастников преступления, для ответственности других.

Так, один из основателей социологического направления в уголовном праве Франц фон Лист полагал, что личные свойства или отношения, уменьшающие или увеличивающие наказуемость, имеют всегда значение по отношению к тем участникам, в лице которых они даны, но и только по отношению к ним, однако, если речь идет о личных свойствах или отношениях, которые превращают ненаказуемое само по себе деяние в наказуемое, которые, следовательно, впервые обосновывают наказуемость, а не только увеличивают или уменьшают ее, то эти свойства и отношения, будучи налицо у виновника, всегда имеют значение и по отношению к со-

участникам [8, c. 416-417].

Примерно такую же позицию занимали многие другие ученые. Например, Н. Д. Сергеевский отмечает, что субъективные обстоятельства, влияющие на размер ответственности, то есть заключающиеся в личных свойствах и отношениях конкретно отдельного соучастника – повторение, родственное отношение к жертве – имеют значение только для него [2, c. 12].

Более подробно раскрывает эту тему Н. С. Таганцев. По его мнению, личные условия, относящиеся к отдельным соучастникам, могут быть двух родов: или они находятся исключительно в свойствах личности виновного, или они заключаются в особенных отношениях виновного к жертве, или, говоря вообще, к объекту преступного посягательства. Условия первой категории не представляют особых затруднений при решении данного вопроса, так как они, очевидно, не могут иметь влияния на ответственность других соучастников. Более затруднительным Н. С. Таганцев считал те случаи, когда изменение ответственности обусловливается особыми отношениями виновного к объекту посягательства, но и в таких случаях он полагал, что эти обстоятельства должны рассматриваться как имеющие чисто личный характер, а поэтому и не должны иметь значение для других соучастников [7, c. 363

-364].

Всовременной теории уголовного права по данному вопросу имеются также разные позиции. В основном их суть заключается в следующем.

Для решения вопроса об основаниях уголовной ответственности должны учитываться те признаки, относящиеся к личности преступника, которые охватываются составом преступления. В одном случае эти признаки законодателем учтены в качестве конструктивных признаков состава преступления, в других – на уровне квалифицирующих или привилегированных.

Ответственность соучастников по общему правилу решается в зависимости от того, относятся ли данные признаки к содеянному и личности соучастников