Кабанов М.М., Незнанов Н.Г. - Очерки динамической психиатрии

своей идентичности, человек, в свою очередь, будет искать и устанавливать в группах контакты и связи. Конфронтация в группах снова будет давать ему энергию, так же, как и он возвращает энергию группе. В этом смысле энергетический круг продолжа­ ется, и поэтому вновь может происходить развитие гуманструктуры.

Патологическое развитие следует понимать как социально-энергетический по­ рочный круг; это означает, что психически больные люди, из-за их дефицитарно-де- структивной гуманструктуры, постоянно ищут себе группы, которые оказывают им только нарциссическую поддержку, но не предъявляют требований к идентичности и тем самым влияют на их заболевание. Патологическая гуманструктура сохраняется. В значении навёрстывающего развития гуманструктуры социально-энергетический порочный круг следует разорвать, и в распоряжение больного должно быть предос­ тавлено конструктивное социально-энергетическое поле. Исходя из этого, он может искать себе группы, которые в значении конструктивного социально-энергетическо­ го круга содействуют развитию его идентичности.

Бессознательная динамика группы, т. е. установки, бессознательные представ­ ления, жестикуляция и мимика играют значительную роль при образовании идентич­ ности и центральной гуманструктуры, так как она определяет социально-энергети­ ческое поле, которое находит своё отражение в центральных Я-функциях.

Поскольку динамическая психиатрия представляет собой науку о лечении, сле­ дует упомянуть лечебно-теоретический аспект социальной энергии. Вся в целом те­ рапия ориентируется на поступление социальной энергии и, таким образом, на пути формирования идентичности. Но, помимо понимания, интуиции, элементами соци­ ально-энергетической работы являются также отграничение и конфронтация. При этом пациенту демонстрируют его больные стороны, но не усиливают их.

2.3.7.Целостный образ человека в динамической психиатрии

Групподинамичсский социально-энергетический принцип лежит также в осно­ ве образа человека в динамической психиатрии. Речь идет о многомерном, целост­ ном (холистическом) образе человека, в котором тело, психика и дух образуют еди­ ное целое. Человек рассматривается в его этическом и философском значении как индивидуум с потребностью в идентичности и самореализации. Холистический об­ раз человека интегрирует много параметров, «а именно креативность, время и ощу­ щение времени, болезнь, работу и деятельность, андрогинность, тело и телесную жизнь, а также религиозность в самом широком смысле» (G. Amnion, 1986). Но он также включает в себя многомерную сексуальность, страх, чувство собственной ценности, идентичность, мышление, отграничение и многие другие параметры. Ос­ новное значение принадлежит интеграции их в ядре личности. .Интегрирующей си­ лой является группа с её социально-энергетическими групподинамическими поля­ ми.

В этом значении человек понимается как тесно связанный с группой, с потреб­ ностью в идентичности, самореализации и отыскании смысла в жизни. Он с самого рождения понимается как креативное конструктивное существо, которое, в зависи­ мости от окружающей группы, развивается конструктивно, деструктивно или дефицитарно. Сформулированный таким образом позитивно образ человека в динамиче­ ской психиатрии является основополагающим для теории, диагностики и лечении, которые всегда ориентированы на человека.

50

2.3.8.Идентичность

Идентичность в динамической психиатрии соответствует холистическому обра­ зу человека и включает в себя всего человека с его бессознательными, сознательны­ ми, креативно конструктивными и деструктивно-дефицитарными областями, а также с его нейрофизиологической структурой, способностями, навыками, активностью и естественностью поведения, т. е. быть таким, как есть, быть самим собою в группах

ив обществе.

Впсихоаналитической модели индивидуум не выходит за рамки ролевых тео­ рий и находит свои границы при внутрипсихических процессах. «Идентичность — это сущность человека, которая становится видимой только тогда, когда все роли от­ брошены» (De Levita D. J., 1971). Напротив этому, A. Wheelis (1958) писал: «Иден­ тичность соответствует совокупности ролей, которые человек берёт на себя в опре­ делённой ситуации».

Чтобы найти пояснительные модели для межличностных процессов, интеракционисты, например, такие как И. S. Sullivan (1953) и М. Mead (1968), указывали, что характеристики интеракций интернализируются. Эти теории очень близки к струк­ турной модели G. Ammon, но они не могут объяснить, откуда поступает энергия, с помощью которой совершается работа психической структуры по синтезу. Этот во­ прос находит решение в концепции «социальной энергии», так как по G. Ammon, межчеловеческий контакт сам по себе уже содержит энергию. Понятие идентичности в гуманструктуральной модели с ее первичными, вторичными и центральными гуманфункциями имеет особенное значение. «Идентичность есть всеобъемлющая и стоящая над другими Я-функция, центральная Я-функция» (Ammon G., 1979). Функ­ цию он определяет как направленную активность структуры, таким образом, поня­ тие идентичности, как уже отмечалось ранее, содержит в себе оба элемента. «Она имеет два аспекта: с одной стороны, аспект всей в целом личности в значении Я- функции, и, с другой стороны, функциональный аспект в том значении, что идентич­ ность «Я» всегда возникает на границе «Я» и группы. В этом значении идентичность интегрирует и динамизирует все другие Я-функции». Онтогенетически идентич­ ность является «суммой всего жизненно-исторического опыта и идентификаций». Отношения внутри группы отражаются непосредственно в психике, как и наоборот, чувства, установки находят своё выражение в социальных структурах». С помощью нового опыта отношений и далее продолжается развитие идентичности. Этот про­ цесс G. Ammon обозначает как способность к восприятию опыта, в благоприятном случае он продолжается всю жизнь. При этом идентичность обладает возможностью к изменениям, но также содержит в себе психическое качество постоянства. Чувство устойчивости, которым обладает Я-идентичность, придает ей статус главной Я- функции.

При помощи дальнейшего обособления психической структуры идентичность человека приобретает свое своеобразие и уникальность. Несмотря на то, что иден­ тичность имеет сознательные элементы, как, например, знание о своей собственной личности, корни идентичности в бессознательном. «Идентичность есть ядро посту­ лируемого мною в бессознательном центрального "Я"» (Ammon G., 1979 ).

Дальнейшую характеристику получает понятие идентичности через психиче­ ские качества конструктивности, деструктивности и дефицитарности. Под конструк-

51

тивной идентичностью понимается человек, который, творчески самоопределяясь, способен жить совместно с другими людьми. Деструктивная идентичность характе­ ризует человека, который сам себя представляет другим, как реагирующего деструк­ тивно. Человек с деструктивной идентичностью — это, например, пограничный больной, который не знает, кто он и чего он хочет на этом свете. Люди с дефицитарной идентичностью характеризуются внутренней пустотой, которая даже заметна в коммуникации с ними. Примером этого могут быть нарциссически-депрессивные люди. Размерность идентичности как Я-функции представляет собою внутрипсихическую плоскость идентичности; это означает, что она понимается как интеграцион­ ная сила биологических, бессознательных и сознательных элементов. Идентичность как структура образует совокупность всех гуманфункций в их конкретных проявле­ ниях и взаимозависимостях в отношении к соответствующему уровню развития че­ ловека. Под понятием идентичности как структуры имеется в виду второй аспект идентичности, которая представляет собой интерпсихический уровень. Здесь иден­ тичность понимается как вся личность в целом в отграничении от других людей, групп и общества. В этой связи G. Amnion (1986) пишет: «Посредством своей иден­ тичности человек привносит себя в группы, соответственно выраженности своей идентичности он будет приводить эти группы в движение. Возникнут конфронтации по поводу потребностей и тем самым также по поводу границ группы». Идентич­ ность в третьем аспекте понимается как экономический принцип, как психическая энергия, как социальная энергия, которая вызвала построение структуры. В этом смысле развившаяся гуманструктура понимается как сконцентрированная социаль­ ная энергия, а идентичность — как сумма всего жизненно-исторического опыта, сум­ ма полученной социальной энергии в качественном и количественном выражении. Регуляция социальной энергии в значении отдачи и получения ее тесно связана с идентичностью. Социальная энергия имеет здесь важную медиаторную функцию ме­ жду идентичностью и группой. В этом смысле идентичность понимается как функ­ ция, структура, групподинамическое явление и экономический принцип.

Следующий аспект идентичности — это идентичность как процессуальное яв­ ление в значении динамического принципа развития. Идентичность следует рассмат­ ривать не статически, но в постоянном энергетическом процессе конфронтации с другими людьми, когда групподинамический опыт постоянно находит своё отраже­ ние в гуманструктуре. В этом значении идентичность приходится постоянно вновь завоёвывать. Здесь важную роль играет продолжительность жизни человека, так как по G. Ammon, развитие идентичности представляет собой явление на границе про­ странства и времени.

Идентичность в качестве процесса содержит в себе значение времени, как в прошедшем, так и в настоящем и будущем, потому что интернализированная груп­ повая динамика изменяется путем переживаний, впечатлений в групподинамических событиях настоящего и охватывает одновременно развитие в будущем. Изменение и рост идентичности совершаются в человеческом контакте, в котором речь идет о во­ просах к себе самому, взаимных сообщениях о потребностях, одобрительных и отри­ цательных чувствах. Основную важность для развития идентичности имеют оценки и значимость, а также и экзистенциальные вопросы, которые касаются человека.

Центральную роль при развитии идентичности играет страх. В процессах инте­ грации и дифференциации в групповых контактах индивидуума он ощущается как

52

страх уничтожения, покинутости и идентичности. Выраженность страха в дефицитарной, деструктивной или конструктивной форме играет большую роль при преодо­ лении кризисов. Кризисы идентичности возникают при изменениях, которые предъ­ являют новые требования к идентичности. Кризисы — это и креативные процессы, если они разрешаются конструктивным образом. Кризисы могут помочь людям прийти к «расширенной идентичности». Развитие идентичности понимается как креативный процесс.

Креативность рассматривается как Я-функция, которая развивается в активных группах. При креативном процессе, как и при развитии идентичности, границы «Я» открываются как наружу, так и вовнутрь, к бессознательному, в котором коренятся центральные структуры «Я». Однако это возможно только в креативной среде. Здесь становится ясной зависимость человека от группы, так как только через группу че­ ловек становится человеком и может быть человеком только в группе. Он получаст свою жизненную энергию, вплоть до социальной энергии, из окружающей группы, от нарциссического подкрепления. Социальная энергия понимается как мотивационный фактор человеческого развития. Индивидуум обучается с помощью группы и в конфронтации с ней интегрирует свою психику в идентичность. Это организация его внутреннего мира. Таким образом, он устанавливает свои отношения с внешним ми­ ром, которые являются аспектом его идентичности в той мере, в которой группа под­ тверждает его идентичность, вне этого он не может поддерживать данную организа­ цию. Хотя первичная группа играет значимую роль для развития идентичности, од­ нако и в дальнейшей жизни во всех группах, формирующих человека, идентичность изменяется и может быть изменена. На основе многомерной гуманструктуральной концепции идентичности выводится понятие здоровья и болезни.

2.3.9.Комплекс симбиоза и архаические заболевания «Я» и идентичности

Болезнь понимается как дезинтеграция гуманфункций с дефицитарными и де­ структивными проявлениями. Вследствие неспособности к приобретению опыта, не­ гативной позиции или открытой неприязни матери и первичной группы по отноше­ нию к ребенку возникают тяжёлые расстройства развития. Ребенок, испытав экзи­ стенциальные страхи покинутости и угрозу уничтожения, может лишь незначительно развить границы своего «Я» и приобретает реальный дефицит опыта в гуманструктуре. Поскольку не смогли развиться границы, возникли задержки с построением структуры. Области неприобретенного опыта оказались вне распоряжения ребенка и не были использованы для дальнейшего развития и образования структуры. Струк­ туральная интеграция различных гуманфункций идентичности «Я» могла состояться только рудиментарно. Вследствие этого ребёнок остаётся в этих неинтегрированных областях в диффузной зависимости от недифференцированных форм отношений. Ощущения агрессии и страха, которые сопутствуют этому, он не имеет права воспри­ нимать, но должен отрицать их. Этот дефицитарный опыт в преэдипальном периоде, ведущий к гуманструктуральным дефектам, G. Amnion (1979) называет комплексом симбиоза, который рассматривает как решающий для так называемых «архаических заболеваний "Я"».

Архаические заболевания «Я» обнаруживают дефициты гуманструктуры, кото­ рые образовались вследствие нарушений развития «Я» и идентичности ребёнка в пер-

53

вичной группе. К архаическим заболеваниям «Я» принадлежат все тяжёлые психи­ ческие заболевания, такие, как шизофрения, пограничное заболевание (бордерляйн), расстройства личности, аффективные психозы, наркомания, психосоматика, а также нарциссическая депрессия и перверсии. Эти архаические заболевания гуманструктуры понимаются как расположенные на скользящем спектре, т. е. диагноз и патологи­ ческий процесс всегда поддаются изменению. Психическую болезнь как дефицит в гуманструктуре G. Amnion в другом месте обозначил как «пробел в "Я"». Дефицит в гуманструктуре может быть заполнен различной симптоматикой. Симптом заменяет не­ удавшуюся коммуникацию и представляет собой саморазрушительную попытку испытать собственную идентичность в смысле закрытия границ «Я». Исходя из этого понимания, архаические заболевания «Я» и соответствующее симптоматическое по­ ведение имеют следствием определенный терапевтический подход. Лечение означает навёрстывающее развитие «Я» в смысле навёрстывающего построения гуманструктуры, в котором реальный дефицит гибко изменяется, переходя в процесс исправления по пути конструктивности и креативности. Существует большое различие с невроти­ ческим симптомом, который может пониматься как выражение ставшего бессозна­ тельным конфликта при наличии в иных отношениях в основном развитого и отгра­ ниченного «Я». Невротический симптом рассматривается пациентом как Я-дистон- ный, в то время как симптом при архаических заболеваниях «Я» воспринимается как Я-синтонный. При терапии неврозов речь идет, главным образом, о вскрытии ставших бессознательными конфликтов, которые должны быть осознаны, а не об исправлении реальных гуманструктуральных дефицитов. Путём гуманструктурального лечения архаические заболевания «Я» могут, в зависимости от уровней развития и лечения, из­ меняться на скользящем спектре в своем диагнозе и патологическом процессе, вплоть до перехода в невротическое заболевание и выздоровления.

Здоровье понимается как развитие гуманфункций в сторону их конструктив­ ных, жизнеутверждающих возможностей, всегда в аспекте интеграции и развития идентичности.

Гуманструктурология с ее процессуальной изменчивостью различных конст­ руктивно, деструктивно и дефицитарно развитых гуманфункций, первично биологи­ ческих центральных бессознательных и сознательных поведенческих функций явля­ ется основой многомерного понимания человека. Исходя из такого понимания, бо­ лезнь становится категорией, которая представляет собой диерегуляцию гомеостаза тела, психики и духа, а выздоровление — интеграцию дезинтегрированных много­ мерных областей человека. Многомерность в динамической психиатрии означает также интеграцию андрогинности, целостного понимания с включением тела, значе­ ния времени для человека, особенностей работы, религиозности и особенно креатив­ ности и идентичности.

2.3.10. Концепция андрогинности

Поскольку концепция андрогинности в динамической психиатрии является важнейшим принципом, то ей следует уделить особое внимание.

Историческое развитие темы и обзор литературы

Коллективно созданные обществом и принудительно навязанные представле­ ния о социальном и психическом различии полов были в различных проявлениях и

54

во все времена существенными детерминантами в культурной истории человечест­ ва. Однако постулирование и внедрение в жизнь дуалистического отношения к по­ лам, всегда означающее чувствительное ограничение возможностей жизни и прояв­ ления способностей объединённых таким образом в общество индивидуумов, вызы­ вало с самого начала противоположное стремление к ликвидации противопоставле­ ния полов, которое духовно выражалось как представление о первоначальной андрогинности человека. Таким образом, андрогинность как утопический план пре­ одоления предписанных обществом ограничений путём интеграции мужского и женского начал в одной личности и связанное с этим новое обретение утраченной целостности человеческого бытия представляют собою древнейшую мечту челове­ чества.

Уже в старейших дошедших до нас преданиях об истории человечества, мифах

илегендах античных культур о сотворении мира видную роль играет представление

одвуполости некоторых божеств. Андрогинность здесь следует понимать как символ целостности, совершенства и абсолютности божества, через который, однако, выра­ жается глубоко человеческое стремление. Философские размышления на тему анд­ рогинности восходят к досократовскому философу Пармениду в V в. до н. э. и нахо­ дят своё первое развернутое выражение в «Симпозионе» Платона в виде рассказан­ ного там художественного мифа о человеке-шаре, который также представляет со­ бою символ идеи о первоначальной андрогинности человека. При господстве христианского патриархата в культуре европейского средневековья и в ранний пери­ од новой истории представление об андрогинности человека всемерно вытеснялось из сферы официальных дискуссий, но всё же оно сохранялось в теоретических трак­ татах алхимиков и тесно связанном с ними мистически-религиозном мышлении, вы­ дающимся представителем которого может считаться J. Bohme (1575-1624). Начатая им со ссылками на библейский миф о сотворении человека теологизация понятия ан­ дрогинности была в начале XIX в. продолжена и развита теологом и философом F. von Baader. Однако в период романтизма возникла другая интерпретация андрогин­ ности, обязанная не теологии, а духу просвещения, которая подчёркивала эмансипа­ ционный потенциал андрогинного образа, стиля жизни, который надлежало создать. В программном виде эта конкретная утопия была изложена F. Schlegel в его романе «Люцинда» (1799).

Вконце XIX и начале XX в. представление о первоначальной андрогинности че­ ловека было интегрировано, преимущественно в аспекте бисексуальности, вновь появившимися дисциплинами — сексологией и психоанализом — и претворено в различные теоретические концепции. Из представителей сексологии здесь следует назвать R. Krafft-Ebing и М. Hirschfeld; в психоанализе — это прежде всего S. Freud

сего концепцией изначальной бисексуальности человека и С. G. Jung, развивший представления в отношении архетипов Animus и Anima.

Начиная с 70-х гг. XX в., интерес к исследованию проблемы андрогинности че­ ловека всё более смещался в сферу академической эмпирически-экспериментальной психологии. Под влиянием операционализации этого конструкта в форме различных способов психологического тестирования до середины 80-х гг. XX в. появилось мно­ жество эмпирических исследований по теме андрогинности, причём они главным об­ разом имели отношение к сексуальности в аспекте бисексуальности. При этом осо­ бенно авторитетным считался составленный S. Bern «Перечень половых ролей»

55

(«Sex-Role-Inventory»), который применялся в большинстве исследований. Хотя справедливая критика ограниченного понятия андрогинности у S. Bern, а также ее метода операционализации конструкта и заслуживает внимания, но всё же эмпири­ ческие исследования 80-х и 90-х гг. XX в. дали ряд новых интересных результатов. Нашли подтверждение причинные связи между андрогинностью и лучшим психиче­ ским здоровьем, более высоким чувством собственной ценности и более позитивным представлением о себе (Whitley В. Е., 1988; Marsh H. W., Byrne В. М., 1991; Sieverding М., 1992). Эмпирические исследования также говорят о более высокой выносливости андрогинных людей к когнитивным и эмоциональным диссонансам и сопутствую­ щей ей большей способности переносить неуверенность и амбивалентность (Rotter G. N., O'Connell A. N., 1978). Некоторые исследования указывают на то, что андрогинные люди отличаются большей гибкостью в поведении, связанном с межлично­ стными отношениями (Babladelis G., 1978) и, в соответствии с этим, обнаруживают более высокую социальную компетентность (Campbell M. et al., 1981). Значительное количество эмпирических работ указывает также на возможные преимущества раз­ вития благодаря андрогинному личностному стилю, поскольку андрогинные пробанды всегда получали более высокие оценки по различным пунктам психологического исследования относительно уровня психического развития (Orlofsky S. L., 1977; Schiff E., Koopman E. S., 1978; Tzuriel D, 1984). В одном лонгитюдинальном исследо­ вании, проводившемся в немецкоязычных странах (Fooken I., 1992), были получены даже указания на то, что андрогинный жизненный стиль в старости может способст­ вовать продлению жизни. В середине 80-х гг. XX в. научный текст, составленный при содействии находившегося тогда в расцвете движения Нью-Эйдж (New Age — новый век, англ.), даже был принят в официальный труд о медицине и культуре. В 90-х гг. XX в. в немецкоязычных странах появились многочисленные работы по андрогин­ ности, в которых форсировалось критическое рассмотрение этой постановки вопро­ са. Из числа авторов здесь можно ещё дополнительно назвать U. Bock (1988, 1994), D. Alfermann(1989, 1993, 1994), В. Sill (1990, 1994) и Н. Meesmann( 1994), которые в мо­ нографии «Андрогиния и феминизм» также подробно рассматривают понятие анд­ рогинности. В названных выше концепциях андрогинности нужно критически отно­ сится к их ограниченному способу рассмотрения андрогинности человека. В то вре­ мя как психоаналитическая традиция исследований парадигму бисексуальности че­ ловека сводит к сексуальности, академическая психология под социальнопсихологическим углом зрения, в первую очередь, ориентируется на характеристики половых ролей. Обе эти концепции андрогинности в этом отношении являются ре­ дукционистскими и не отвечают целостному пониманию личности. В качестве аль­ тернативы существующим, G. Ammon разработал свою холистическую концепцию.

Теоретическая концепция андрогинности Г. Аммона

Для G. Ammon работа над темой андрогинности была предметом исследова­ тельского интереса на протяжении всей жизни. Уже его первые публикации в 1950 г. по теме матриархата имели к этому отношение. В 1983 г., а затем в 1984 и 1986 гг. он изложил в двух статьях: «Андрогинный человек» и «Андрогинность человека» своё холистическое понимание андрогинности: «Андрогинность есть высшее выражение и всеобъемлющая возможность человеческих качеств и человеческого бытия. Анд-

56

рогинность включает в себя вес способы переживания и проявления выражения тела, психики и духа. Андрогинность означает синергизм и интеграцию преимуществен­ но женских эмоциональности и мира фантазий с преимущественно мужской рацио­ налистичностью и способностью к действиям. В гуманструктуральном понимании это означает также синергизм в нервной системе между потенциалами правого и ле­ вого полушарий головного мозга, как между сознательным и бессознательным ядром личности, между готовностью отдаться, преданностью, самоотверженностью, увле­ ченностью и активностью, с одной стороны, и образным, концептуальным мышле­ нием, с другой стороны. Андрогинность означает также свободу телесного выраже­ ния готовности отдаться и отграничения и свободу эротических потребностей за рам­ ками общепринятых, традиционных ролевых фиксаций. Андрогинность означает эмансипацию обоих полов, не в завоевании равенства женщины с мужчиной в обще­ ственных отношениях — при насильственном навязывании женщине мужской роли» (G. Ammon, 1986).

Таким образом, согласно G. Ammon, решающим критерием андрогинности слу­ жит гибкость, с которой человек может использовать и приводить в действие свой од­ новременно мужской и женский потенциал в различных размерностях человеческого существования, в зависимости от его актуальных потребностей и ситуативных тре­ бований. Жесткие ригидные мужские или женские фиксации в половой роли, в пове­ дении, в установках и фантазиях или сексуальной практике представляют в этом смысле противоположность андрогинности. Андрогинный принцип ориентирован на существенные для нее размерности телесности, сексуальности, ощущения и пере­ живания, и деятельности.

При разработке своих оценочных рейтинговых шкал размерностей андрогинно­ сти [Androgynitats-Dimensions-Rating (ADA)] G. Ammon операционализировал четы­ ре размерности (табл. 1).

В предлагаемой форме ADA является комбинацией из самооценок и независи­ мых оценок и может применяться в группах самопознания и терапевтических груп­ пах. При этом самооценка каждого участника дополняется на отдельных шкалах его оценкой со стороны всей группы в целом. На четырёх шкалах женские и мужские ка­ чества понимаются как полюсы континуума. Обе конечные точки каждой шкалы оз­ начают при этом крайние полюсы, например, фиксированное мужское или женское ролевое поведение в профессии, обществе или семье, тогда как средняя область шкал должна регистрировать многомерный спектр нефиксированных способов поведения. Конечно, эта шкала рейтингов в своём первом варианте не отвечает критериям каче­ ства стандартизированного психологического теста, тем более что конкретные слу­ чаи выраженности шкал в действительности не соответствуют континууму. Тем не менее, заполнение ADA в качестве профиля впечатлений от бессознательных про­ цессов и как моментальный снимок при групподинамических сеансах под углом зре­ ния развития андрогинности оказалось полезным для отдельных участников и для рассмотрения общегруппового процесса. Разумеется, заключенные в этом способе методические проблемы не позволяют рассматривать результаты как «объективные данные». Подобно результатам скринингового метода, они, в лучшем случае, дают указания на тенденции и показывают субъективный профиль впечатлений, без пре­ тензии на «объективное приращение» андрогинности.

57

Таблица 1

Шкалы рейтингов размерностей андрогинности по G. Ammon (тест ADA)

Сексуальность: андрогинная область

В соответствии с холистической и гуманистической ориентацией G. Ammon, все его теоретические построения развивались на основе терапевтической и групподинамической практики, поэтому уже в 80-х гг. XX в. в Центре конференций Немец­ кой Академии Психоанализа (ДАП) в Пестуме (Южная Италия) им был проведен ряд групподинамических заседаний по теме андрогинности. Цель работы при этом все­ гда состояла в том чтобы помочь участникам преодолеть затрудняющие их жизнь и делающие ее невозможной фиксации и «сделать человека свободным для его самых различных андрогинных возможностей».

Эта начатая G. Ammon работа далее была возобновлена и продолжена в рамках трёх групподинамических заседаний в 1998-2001 гг. Работа с фиксациями и с разви-

58

тием андрогинности участников также представляла важную задачу. Параллельно с этим целью заседаний было углубление теоретического рассмотрения темы андро­ гинности. Ниже будет показано, как с точки зрения психологии развития и социаль­ ной психологии могут возникать фиксации, а затем, на втором этапе, поясняется в ка­ кой форме можно работать с такими фиксациями в групподинамических сеансах са­ мопознания. Эти теоретические положения наглядно иллюстрируются изображени­ ем процесса на примере трёх заседаний. При этом основные задачи отдельных заседаний разрабатываются в том виде, как они проявились в результате соответст­ вующих групподинамических процессов.

Возникновение фиксаций в группе. При рассмотрении андрогинного принципа бросается в глаза тот существенный факт, что андрогинная идентичность человека погружена в окружающую группу, получает в ней опору и содействие. Группа как ис­ точник социальной энергии играет решающую роль в развитии андрогинной струк­ туры человека. С точки зрения психологии развития, это, естественно, касается пре­ жде всего первичной семейной группы, в которой человек растёт. Некоторые авторы, как, например, S. Bern, сделали из этого факта вывод, что детей следует андрогинизировать в процессе воспитания. Против этой ориентированной на педагогику кон­ цепции уместно возразить, что этого не требуется, так как каждый ребенок изначаль­ но «андрогинен». Скорее нужно обращать внимание на то, каким образом групповая динамика первичной группы может задерживать развитие андрогинности ребенка и вызывать бессознательные фиксации. Решающее значение при этом имеют не только сознательные установки родителей в отношении сексуальности их ребёнка, но ещё больше — связанные с этим бессознательные фантазии. В то время как в сознатель­ ных установках относительно того, каким должен быть ребёнок, будучи девочкой или мальчиком, большей частью отражаются общественные нормы и ценности, бес­ сознательные фантазии обусловлены соответствующей жизненной историей родите­ лей, их развившейся в конкретных обстоятельствах бессознательной позицией по от­ ношению к своей собственной сексуальности и сексуальности партнёра, прошлой и актуальной партнерской и семейной динамикой. Таким образом, ограничения есте­ ственной андрогинности ребёнка проявляются не только в результате претворения в жизнь в рамках воспитания общественно предписанных ролевых клише, но ещё больше вследствие переноса бессознательных желаний и страхов родителей на ре­ бёнка в форме делегирования обязанностей или использования его как Я-объекта для родителей. При этом способом, которым реальный ребёнок приводится в соответст­ вие с бессознательными фантазиями об идеальном ребёнке и тем самым с его функ­ цией для родителей, всегда является селективное применение социально-энергети­ ческого обмена; это означает, что социально-энергетически вознаграждаются только такие жизненные проявления ребёнка, которые соответствуют родительским жела­ ниям, а отклоняющееся от этого поведение ребёнка либо встречает агрессивный от­ пор, либо игнорируется. Таким образом, жёсткие фиксации на одной или нескольких размерностях андрогинности развиваются в тех случаях, когда родители, сообразно с собственными бессознательными потребностями, оказывали только одностороннее социально-энергетическое содействие либо мужскому, либо женскому восприятию и поведению ребёнка, тогда как другая сторона детской потенциальности последова­ тельно отрицалась или активно подавлялась. Для ребёнка и будущего взрослого че­ ловека это имеет следствием то, что его сознательно воспринятая и реализованная

59