Кабанов М.М., Незнанов Н.Г. - Очерки динамической психиатрии

субъективный опыт переживания бреда и галлюцинаций. L. M. Mountain (1999) пы­ тался, используя метод «обоснованной теории», добиться более углублённого пони­ мания жизненного опыта больных с диагнозом шизофрении и отыскать возможности излечения. G. Riemann (1987) исследовал психически больных при помощи повест­ вовательных интервью в отношении воздействия пребывания в психиатрических больницах на их биографии, а М. Zaumseil и К. Leferink (1997), основываясь на каче­ ственном методе, исследовали хронических психически больных, чтобы отразить их повседневную жизнь и социальную действительность, и интервьюировали при этом также их родственников и обслуживающих профессионалов.

Предметом исследования проведенной М. Amnion (2002) работы является обес­ печение возможности качественного подхода к семейному окружению больных ши­ зофренией, чтобы из условий, в которых они росли, получить дополнительные дан­ ные об этиопатогенезе шизофрении. Научно-исследовательский интерес этой рабо­ ты заключался в том, чтобы получить доступ к субъективному миру жизненного опы­ та больных с диагнозом шизофрении и их родственников из семьи, где прошло их детство. Мотивация определялась познавательским интересом к тому, чтобы лучше понять этиопатогенез этого, как и прежде, не полностью изученного и не совсем по­ нятного психического заболевания. Направленность исследования на семейное окру­ жение в детстве было следствием собственного опыта автора в лечении таких паци­ ентов, причем было установлено, что ретроспективных точек зрения, которые можно было выяснить через пациентов, недостаточно для действительного понимания ре­ ально испытанной в детстве ситуации. Помимо этого, постановка вопроса определя­ лась изучением современной литературы, которая уже была упомянута в теоретиче­ ской части работы.

Целью исследования .являлось содействие большему пониманию субъективно­ го способа видения и мира переживаний больных шизофренией, особенно через оз­ накомление с их семьями, чтобы получить новые данные для более широкого пони­ мания болезни, что, в свою очередь, могло бы оказаться полезным для лечения этих пациентов.

Некоторые конкретные вопросы исследования формулировались следующим образом:

—отношение в семье к проявлению чувств;

—к телесности и сексуальности;

—к критическим ситуациям в детстве, вплоть до подросткового возраста;

—опыт отношений и система связей в семье;

—что рассматривалось в качестве причины болезни?

Резюмируя, можно отметить, что познавательный интерес исследования состо­ ял в том, чтобы выяснить, в какой степени можно из жизненной истории понять, как заболевшие шизофренией люди в результате их психотического процесса с соответ­ ствующей симптоматикой полностью утрачивают контакт с реальностью и уходят в их собственный, кажущийся непонятным, мир. Важно было также установить, в ка­ кой степени можно выявить семейную динамику во всем семейном поле взаимодей­ ствий, с помощью которой можно было бы уточнить и реконструировать развитие за­ болевания.

Задача исследования состояла в том, чтобы опросить всех членов семьи больно­ го, которых можно было выявить, и которые должны были получить возможность как

160

можно более открыто и свободно сообщить о своих переживаниях, высказать свою точку зрения на события в семье и в детстве. Исследуемые должны были предстать

вживой связи с их историей, симптоматика и причинность при этом не должны были учитываться. Важен был субъективный способ видения и переживания больных ши­ зофренией и членов их семей от раннего детства до подросткового возраста, чтобы при определённых условиях прийти к выводу в отношении заболевания. В центре ис­ следования стояли отличающиеся позиции различных лиц, связанных с процессами

впервичных группах.

Сложность постановки вопросов, их эксплоративный характер, но прежде всего ориентация на субъективную позицию опрашиваемых и необходимость в определен­ ной мере уделять внимание потребностям интервьюируемых, требовали применения техники биографического интервью. О биографическом интервью Н. Legewie (1986) говорит, что «путём тематического побуждения к рассказу опрашиваемому предос­ тавляется свобода выразить собственную точку зрения на свою предыдущую жизнь или представить отрезок жизни как историю жизни».

Так как в качестве предмета исследования надлежало изучить условия развития больных шизофренией в семье, то подходящим видом качественной методики опроса представлялось проблемно-центрированное интервью. Согласно A. Witzel (1985), интервью в форме проблемного центрирования особенно адекватно, поскольку ис­ ходный пункт предмета исследований соответствует «замеченной интервьюиром об­ щественной постановке проблемы». Подлежащие исследованию лица должны иметь возможность «обдумать и соответственно сформулировать определённые аспекты их собственного жизненного процесса и его связь с другими, значимыми относитель­ но данной темы лицами».

В проведенной работе это соответствует нескольким основным тематическим пунктам: периоду жизни от раннего детства до подросткового возраста; восприятию и переживанию семейной ситуации; отношениям с отдельными членами семьи.

Исходя из этого, при относительно открытой теоретической концепции, связан­ ной с постановкой вопроса в исследовании, процесс его должен был сосредоточить­ ся на видении проблемы интервьюируемыми и давать им возможность рассказывать как можно более эмоционально и без ограничений.

Решение в пользу проблемно-центрированного интервью представлялось ра­ циональным, так как в повествовательной части интервьюируемому даются самые широкие возможности для того, чтобы без структурирующих вопросов с максималь­ ной откровенностью изложить свою точку зрения. При помощи следующей части ин­ тервью, с более структурированными вопросами, можно было противодействовать недостаткам повествовательной техники интервью, которые могут заключаться в том, что пациенты слишком сильно раскрываются в направлении своих бессозна­ тельных и патологических областей. Вследствие слабости границ «Я» у подлежащих исследованию пациентов это требовало внимания. Представлялся рациональным как можно более искренний, но, в то же время, осторожно структурированный подход к пациентам.

Инструментами проблемно-центрированного интервью являются краткий оп­ росник, руководство по проведению интервью и дополнение в виде комментариев, информации и др. (Witzel A., 1985). Краткий опросник содержит биографические во­ просы о социальной ситуации интервьюируемого. В данном исследовании в значи-

161

тельной мере от применения подобного опросника пришлось отказаться, так как при тяжелом заболевании исследуемых пациентов в большинстве случаев казалось ра­ циональным начинать с повествовательной части после как можно более открытого вопроса. Из историй болезни можно было получить соответствующую информацию. Руководство по проведению интервью использовалось только во время расспроса для получения более углублённых данных о биографической ситуации в семейном окру­ жении пациента. Т. е. оно должно было служить для ориентировки в закулисной сто­ роне событий и в качестве мнемонического пособия для проведения беседы, чтобы в интервью были затронуты все важные вопросы темы. Часть интервью, относящаяся к расспросу, должна была выполнять функцию осторожного структурирования про­ цесса собеседования. Магнитофонные записи имели важное значение для фиксации всего контекста беседы и для того, чтобы дать исследователю возможность воспри­ нимать ситуативный и невербальный уровни и со свободно парящим вниманием со­ средоточиваться на беседе. Дополнительные записи, комментарии служили для ре­ гистрации ситуативного контекста, т. е. событий до и после интервью, как например, установление контакта, возможные чувства контрпереноса, атмосфера беседы и др.

Центральные стратегии коммуникации проблемно-центрированного интервью использовались следующим образом:

—откровенное начало беседы с постановкой темы;

-— общее зондирование, т. е. уточнение отдельных обстоятельств;

—конкретное зондирование, например, вопросы на понимание. Конфронтация и отзеркаливание не применялись, так как исследовавшиеся пациенты каза­ лись неподходящими для этого;

—в заключение ставились целенаправленные специальные для данного случая вопросы.

Так как биографические интервью служат для раскрытия жизненных историй, то W. Fuchs (1984) указывает на то, что было бы рационально соединить частично стандартизированные биографические интервью с повествовательной их формой. Поэтому при проведении интервью должно быть разработано руководство примени­ тельно к частично стандартизированному интервью, а для повествовательной части включены побуждающие к рассказу вступительные вопросы. A. Witzel (1985) выска­ зывается по вопросу составления руководства к интервью следующим образом: «За­ дача руководства состоит не в том, чтобы представлять собой схему для структури­ рованного опросника, но оно должно тематически организовывать знание исследо­ вателем скрытых обстоятельств, чтобы прийти к контролируемому и доступному для сравнения способу подхода к предмету исследования».

С учетом опыта терапии больных шизофренией тематические разделы руково­ дства были ограничены пятью областями исследования. Окончательную структуру руководство обрело после двух предварительных интервью. Последняя форма затем сохранялась во всех интервью. При этом следовало предоставлять интервьюируе­ мым как можно большие возможности для их высказываний. Они должны были под­ робно и детально излагать свою субъективную позицию и своё восприятие семейной жизни в отношении телесности и сексуальности, а также конкретных отношений с отдельными членами семьи. Так как интерес представляли патогенные влияния со стороны семейного окружения на развитие в детстве и подростковом возрасте, то сле-

162

довало также фиксировать отношения между членами семьи и странности в поведе­ нии их вне семьи в этот период.

Созданию руководства по проведению, интервью предшествовали следующие соображения. Первую часть руководства должен был составлять вопрос, имеющийся в запасе для каждой тематической области, который должен был давать импульс для повествовательной части. При этом принимались во внимание следующие пять те­ матических областей.

Первая тематическая область. Казалось интересной информация о том, через какое время после рождения проявлялись какие-либо аспекты необычного поведения

вразвитии, и становилась ли специфическая динамика заметной в обстановке семей­ ной структуры и отношений. Какими были развитие и эмоциональность в семье, смогли ли выкристаллизоваться особые отношения. Были разработаны, например, такие вопросы: какие люди жили в вашей семье; кто был преимущественно дома, кто работал вне дома; о чем были самые ранние детские воспоминания; кого вы любили

всемье больше всех; от кого вам приходилось страдать; какие были страхи в детстве; каким было отношение к наказанию и агрессии; были ли радостные события; каким было отношение к болезни, печальным событиям; кто вам больше всех нравился / не нравился. Вопрос, побуждающий к рассказу, звучал так: «Расскажите, пожалуйста, о вашей семье, в которой вы жили, будучи ребенком».

Вторая тематическая область. Тема представляла интерес больше в связи с сим­ птоматикой и физическим развитием, так как границы тела больных значительно от­ крыты; симптоматически это выражается в том, что физически они не могут чувст­ вовать себя, что следует расценивать как выражение слабости отграничения в отно­ шении чувств деперсонализации. Как следствие, больные шизофренией склонны к самоповреждающему поведению, чтобы приобрести возможность чувствовать себя. На телесном уровне, развитие которого предшествует вербальному, обращенность к ребенку и отношение к нему имеют большое значение. Здесь особенно значимы та­ кие вопросы, как: вас кормили грудью; в каком возрасте вы научились стоять и бе­ гать; какое было ваше отношение к проявлениям нежности между родителями, отно­ шение к своему телу в связи с купанием в ванне, одеванием, поглаживанием; отно­ шение к еде; отношение к болезни, к травме; вопросы о сексуальности в связи с иг­ рами в доктора, просвещением, наблюдавшейся сексуальностью у родителей и др. Побуждающий к рассказу вопрос звучал так: «Как вы описали бы отношение к те­ лесности в вашей семье».

Третья тематическая область. Исследовательский интерес исходил из теорети­ ческих соображений пионеров изучения шизофрении, согласно которым ребёнок вы­ нужден удовлетворять симбиотические потребности матери и удерживается в симбиотической фазе даже после её завершения. В этой связи интересовал вопрос, как пациенты воспринимали детский сад и школу, если они вообще посещали их, в каче­ стве первых шагов к выходу из семьи, не только в плане интеллектуального развития и преодоления проблем реальности, но также особенно в отношении контактов. Эта тематическая область должна была охватывать детский сад и школу, особенно в пла­ не дружеских отношений в детском саду, контакта с воспитательницами, позиции ро­ дителей по отношению к детскому саду, особых воспоминаний, связанных со шко­ лой. Первый день в школе, контакт с друзьями и соучениками: какие у вас есть вос­ поминания о радостном или печальном событии в этот период; какая была у вас ус-

163

певаемость в этот период. Вопрос, побуждающий к рассказу, здесь звучал так: «Были ли вы в детском саду ? Если да, то не могли бы вы описать этот период? Что вы мо­ жете рассказать о времени учёбы в школе?».

Четвертая тематическая область. Подростковый период казался особенно зна­ чимым, потому что в этот период отделения от семьи возникает большинство психо­ тических реакций в смысле первичного заболевания. Вызывали ли интерес проявле­ ния эмоционального, сексуального, умственного и духовного развития в собственной идентичности на основе разрешённых или неразрешённых шагов к отграничению. При этом представлялись значимыми такие вопросы, как: каковы были переживания в этот период; какие имелись контакты вне семьи; какие были хобби; какие были пер­ вые любовные отношения; каким было в этот период отношение к родителям? Во­ прос, побуждающий к рассказу, звучал так: «Расскажите о периоде вашей жизни в возрасте от 11 до 16 или 18 лет».

Пятая тематическая область охватывала контакты вне семьи, например, с род­ ственниками, знакомыми и друзьями; отношения с соседями, отношение к гостям (пребывание в гостях) и др.; проведение отпуска и досуга. Вопрос, побуждающий к рассказу, здесь звучал так: «Не могли бы вы рассказать о людях, которые имели кон­ такты с вашей семьёй?».

В качестве группы для исследования были выбраны пациенты Клиники Ментершвайге в Мюнхене и члены их семей. В клинике, которая проводит стационарное лечение больных шизофренией методами психотерапии, имелась возможность ин­ тервьюировать их непосредственно в обстановке стационара. Распределение пациен­ тов по диагнозу, предшествующему лечению и длительности пребывания в клинике представлено в табл. 5.

164

При поступлении у всех пациентов устанавливался предварительный диагноз «шизофрения» по МКБ-10. Ни один из опрашиваемых не находился в терапевтиче­ ских отношениях с обследующим, тем самым исключались феномены переноса. При отборе пациентов для исследования возраст, пол, профессия или прежнее пребыва­ ние в психиатрической больнице не принимались во внимание. Отбор пациентов ориентировался прежде всего на готовность и мотивацию к участию в исследовании. Поскольку оно растянулось на длительный период в связи с необходимостью пригла­ шения родственников, то отбирались только пациенты, лечение которых должно бы­ ло быть предположительно длительным. Пациенты, которые преждевременно поки­ дали клинику, или для которых больничная касса санкционировала только кратковре­ менное пребывание, также не привлекались к исследованию. Социальные работники опрашивали родителей и других членов семьи, готовы ли они к интервью, и после по­ лучения согласия их приглашали на собеседование.

Все исследуемые интервьюировались раздельно, чтобы, по возможности, за­ фиксировать индивидуальный способ видения, что не всегда удавалось. Часто быва­ ло необходимо поддерживать взаимное доверие в семье, и поэтому пациенты присут­ ствовали при беседах с их родственниками. Например, родительские пары L. и Н. хо­ тели, чтобы их интервьюировали только вместе. Тётя и кузина пациентки К., а также дядя и тетя L. хотели проходить интервью только совместно. Отец W. хотел прини­ мать участие в интервью только вместе со своей второй женой.

Вцелом в интервью участвовали 6 пациентов с диагнозом шизофрении по МКБ-10 и их семьи. Согласие членов семей участвовать в интервью было очень различным. Некоторые из них отказывались от интервью, других нельзя было при­ гласить из-за их собственного заболевания. Интервьюировались 4 больных жен­ ского пола и 2 — мужского, соответственно с членами их семей, которых удалось привлечь к интервью. В целом интервьюировались 29 лиц, которые были согласны

стем, что при соблюдении тайны информации их сообщения могут быть исполь­ зованы для научной работы, и со всеми ними установился хороший рабочий союз.

Вначале интервью больным и членам их семей зачитывался вводный текст, в котором им указывалось, что не может быть правильных или неправильных ответов, но речь идет о том, чтобы отразить субъективную точку зрения в отношении раннего детства больного. В случае их согласия все интервью могут быть записаны на магни­ тофонную ленту. При возможности больному предлагался ещё краткий анамнести­ ческий опросник с вопросами о возрасте, начале болезни и т. д. Однако в большин­ стве случаев вместо этого использовались истории болезни. Интервью проводились

вкабинете главного врача клиники и длились от 1 до 4 часов. Одно интервью прово­ дилось во врачебном кабинете в Берлине, так как для родственников пациентов это было более приемлемо в плане отдалённости. Все интервью переписывались на бу­ магу, и затем обрабатывались (расшифровывались, анализировались) слово за сло­ вом. В следующей табл. 6 представлена обзорная информация о пациентах, с кото­ рыми проводились интервью, и об их родственниках.

Метод обработки данных — «циркулярное деконструирование» по Е. Jaeggi и A. Faas (1993) — казался наиболее пригодным для большинства интервью и поста­ новки вопроса, так как он обеспечивает возможность прагматического подхода и од­ новременно допускает наиболее полную эксплорацию содержания интервью

165

166

ский каталог для характеристики отдельных членов семьи и для отношений между членами семьи. Таким же способом обрабатывалось каждое интервью членов этой семьи. Подобные процедуры выполнялись для всех 6 семей.

Образование категорий на основе обзора различных центральных тем, которые выкристаллизовались для каждого члена семьи, требовало совместных дискуссий с малой исследовательской группой в составе двух дипломированных психологов, что­ бы выявить специфическую динамику этой семьи.

Представляет интерес, что для всех больных и некоторых членов семьи, напри­ мер, матери, отца и др. часто только на отдельных этапах обработки данных, как то составление тематического каталога или образование категорий, становились ясны­ ми конкретные трудности, которые доминировали в семье. Как следствие взглядов исследователя в отношении контрпереноса, сложившихся еще до проведения интер­ вью, создавались впечатления, что данный человек особенно любезен, способен на самопожертвование или озабочен. Только при рассмотрении обзора с высказывания­ ми других членов семьи появлялась иная информацию и иное впечатление от этого человека (при учете его негативного влияния на больного путем угроз самоубийства или другого, о чем он умолчал в своем интервью). В таких случаях дискуссии с груп­ пой исследователей были очень важны, помогая постоянно пересматривать чувства контрпереноса и отказываться от них.

После обработки данных всех 29 интервью с образованием категорий и состав­ лением сравнительного обзора для каждой семьи наступала вторая фаза системати­ ческого сравнения. В этой фазе также для каждой семьи проводилось сравнительное парафразирование и на основе сравнения категории объединялись в центральные конструкты. Делалось это для каждой из 6 семей. При множестве материала это пред­ ставляло трудности. Е. Jaeggi и A. Faas (1993) предлагают проводить сравнительное парафразирование только 4 интервью. Необходимо было ограничиться центральны­ ми конструктами. Центральные конструкты были ещё раз объединены в стержневой конструкт, наиболее содержательный, информативный для всех семей и выкристал­ лизовавшийся, во всех семьях. Необходимо было провести ряд совместных дискус­ сий с исследовательской группой, чтобы прийти к консенсусу, который наилучшим образом соответствовал бы высказываниям интервьюируемых, и позволил выявить запреты на восприятие, которые становились ясными вследствие замалчивания. В дальнейшем процессе работы были образованы ещё 4 центральных конструкта, ко­ торые также имели значение во всех семьях.

При качественном исследовании субъективный способ видения исследователя рассматривается как часть процесса взаимопонимания. Эта субъективная точка зрения осознанно включается в процесс исследования, чтобы вместо так называемой объек­ тивности достичь более обдуманной рефлексирующей субъективности (Legewie H., 1987). Критерий достоверности при качественном исследовании понимается по-иному. Так как каждое интервью означает «неповторимое событие в истории жизни» (Legewie Н., 1987), то его невозможно так просто повторить с тем же самым результатом.

Для предлагаемого исследования удалось добиться определенных требований к материалу: понятность сказанного, истинность, соразмерность, откровенность, доб­ ротность качественных данных путём сравнения высказываний различных членов семей. Языковая понятность интервью оказалась хорошей, несмотря на то, что неко­ торые участники говорили на диалектах немецкого языка.

167

Высказывания интервьюируемых удалось проверить на их правдивость мето­ дом перекрестной валидизации только при кратком обзоре всех интервью одной се­ мьи. Иногда события и опыт воспринимались по-разному, и некоторыми членами се­ мей не упоминались, прежде всего, агрессия и страхи. Пациенты не всегда указывали на агрессию со стороны любимых ими людей. Часто выяснялось только из интервью с детьми, насколько непрочен брак родителей. В интервью с родственниками нередко вскрывались также мистификации. Напротив, объективные факты излагались одина­ ковым образом. Социальное соответствие соблюдалось, хотя у интервьюирующего развились чувства контрпереноса, которые однако не были помехой при проведении интервью.

Критерий откровенности можно было проверить по случайным противоречиям между различными высказываниями в интервью. Проверка их путём сравнения с со­ общениями других членов семьи была очень важна, так как неискренность могла вы­ текать из запретов на восприятие и защитных механизмов. Кроме того, в результате присутствия пациентов во время интервью с членами семьи или при совместном ин­ тервью супружеских пар можно было предполагать, что различные неприятные темы искажались или опускались. В случае психически больных было заметно, что они часто отказывались от искренних ответов, причём многое пересматривали по прин­ ципу, что, собственно говоря, всё было не так уж плохо.

Как уже упоминалось, процедуры обработки данных постоянно обсуждались и перепроверялись на предмет валидности интерпретации в малой группе исследова­ телей, состоявшей из двух дипломированных психологов. Таким путём и при помо­ щи метода циркулярного деконструирования, при постоянном контроле текста вследствие систематической циркулярности процесса, удалось добиться возможно­ сти валидного обобщения результатов.

Ниже представлены данные качественной обработки материалов исследования.

6.4. Результаты исследования и их обсуждение

Сравнительное парафразирование материала интервью всех 6 семей основыва­ лось на сравнительном парафразировании отдельных семей и разработанных на этой основе конструктов. Было произведено уплотнение конструктов в результате обра­ ботки данных каждой семьи и образован стержневой основной конструкт. При срав­ нении результатов обработки данных 6 семей выкристаллизовался для всех семей ос­ новной конструкт «нестабильная система отношений», который во всех семьях глав­ ным образом и определяет процесс отношений. Были образованы ещё четыре конст­ рукта: «особенности в развитии сексуальности», «неудавшиеся шаги к отделению от семьи», «бегство в мир игр и фантазий» и «причина болезни».

Конструкт «нестабильная система отношений» включает в себя 3 дополнитель­ ных конструкта: «ситуации покинутости и утраты / травмы», «вызывающая страх и ригидная, жёсткая семейная атмосфера» и «проблематика родителей». Эти конст­ рукты во всех семьях главным образом отражали семейную атмосферу и систему отношений.

Термин «нестабильная система отношений» указывает, что у больного не было с кем-либо непрерывной связи в смысле наличия эмоционально надёжного, оказы­ вающего поддержку значимого лица, которое постоянно обеспечивало бы уверен-

168

ность (безопасность) и проявляло заботу. Больные имели только преходящие, крат­ ковременные связи, которые защищали их. Отсутствие постоянства на уровне отно­ шений характеризовалось внезапными разрывами контактов, покинутостью, а также проявлениями агрессии и страхами, которые определяли семейную атмосферу.

В семьях были различные факторы, которые вызывали нестабильность. При сравнении семей ими оказались: 1) раннее заболевание пациента с пребыванием в больнице; 2) заболевание матери после рождения ребёнка; 3) переезды семей с утра­ той важных для пациента связей; 4) полное оттеснение в сторону после рождения других детей, ранние ситуации покинутости, ощущение покинутости; 5) тяжёлое за­ болевание или смерть одного из родителей или близкого родственника; 6) угрозы са­ моубийства и попытки самоубийства в семье; 7) психические странности в поведе­ нии одного из родителей или члена семьи; 8) нарушенные отношения с матерью; 9) нарушенные отношения с отцом; 10) конфликтный брак родителей; 11) агрессия вплоть до физического насилия в отношении больного; 12) травмы родителей; 13) се­ мейные конфликты родителей; 14) экзистенциальные угрозы и страхи в семье; 15) за­ явления значимых референтных лиц о мнимом благополучии и отрицание негатив­ ных чувств; 16) отсутствие поддержки при кризисах в детстве и подростковом воз­ расте.

Ниже эти факторы представлены более подробно.

1) Раннее заболевание пациента с пребыванием в больнице

Г-н Gutenheim в возрасте 4 месяцев попал на 4 месяца в клинику из-за вывиха бедра; его отец считает это «решающим для его дальнейшего развития».

Г-жа Krebs в возрасте 18 месяцев в связи с переломом ноги по вине бабушки провела 8 недель в больнице. Она сама говорит, что это «было очень тяжело ... после этого мне пришлось заново учиться бегать».

2) Заболевание матери после рождения ребёнка

Так, например, мать г-жи Wallenstein вследствие мастита не могла кормить её грудью. Пациентка попала к сестре матери, где у нее возникли нарушения пищевого поведения. Она «выплёвывала всё, что мне совали в рот».

У матери г-на Gutenheim также был мастит. О пациенте заботилась прабабушка.

3) Переезды семей сутратй важных для пациента связей

Г-же Leistung было 5 лет, когда семья переехала. Она очень хорошо помнит, что для неё «год... прошёл плохо ... не было бабушки ... я не могла больше вырваться из атмосферы семьи».

Г-жа Wallenstein переезжала со своими родителями несколько раз. Наиболее драматично восприняла она переезд в возрасте около 7 лет. Она потеряла добрую со­ седку, которая для неё была очень важна, так как мать каждый день работала. У тети Шульц «я бывала каждое утро ... это была настоящая любовь». Она «не перенесла» этот переезд.

Семья Krebs переехала, когда пациентке было 4 года. Она восприняла это как «плохое событие ... такой дружбы, как в О. у меня больше никогда не было».

На ранние детские годы г-на Festung наложил отпечаток хаос при переезде се­ мьи в недостроенный дом в глуши, что мать также воспринимала очень тяжело. Брат

169