Кабанов М.М., Незнанов Н.Г. - Очерки динамической психиатрии

личных методов. Здесь необходима интеграция на практике. Они утверждают, что, хотя терапевтические направления должны тесно сотрудничать между собой, но всё же сохранять свою собственную идентичность.

В динамической психиатрии, в том виде, какой её разработал G. Amnion после своего возвращения из Америки в 1965 г., он осуществил интеграцию развитой далее психоаналитически-гуманструктуральной концепции с психиатрией и групповой ди­ намикой. О самой сути интеграции он писал (1994): «Интеграция должна показать се­ бя через новое направление мышления, новую концепцию, альтернативу прежнему мышлению в отношении тех же самых клинических фактов. В таких рамках я разра­ ботал динамическую психиатрию как самостоятельную интегрированную научную область. На место концепции инстинктов традиционного психоанализа пришла мо­ дель социальной энергии как энергии из группы, а на место топографической модели Я, Оно, Сверх-Я — гуманструктуральная модель».

2.2. Основные понятия

Динамическая психиатрия по G. Ammon имеет свои теоретические и практиче­ ские корни в фрейдистском психоанализе с пониманием размерности бессознатель­ ного, феноменов переноса и контрпереноса и процессом сопротивления. Кроме того, её истоки лежат в Я-психологии (Hartmann H., Kris E., Loewenstcin R., 1946) с поня­ тием свободной от конфликтов сферы «Я», в объектной школе с понятием интернализированных объектов (Winnicott D. W., 1965; Balint M., 1955) и межличностных концепций Н. S. Sullivan (1946) и F. Fromm-Reichmann (1959). В ней особенно исполь­ зуются системно-теоретические и групподинамические направления (Bertalanffy L. von, 1950; Lewin К., 1963). Создание собственной теоретической концепции началось G. Ammon с нового определения агрессии, когда он отошёл от фрейдистского пони­ мания инстинктов и дал определение агрессии как подлинно конструктивной силы и особой гуманфункции, которая развивается во взаимозависимости с окружающей группой и глубоко коренится в бессознательном.

2.2.1.Понятие агрессии в динамической психиатрии

Агрессия понимается в значении слова «adgredi» (лат. подходить, нападать), т. е. как активный подход к вещам и людям, и как принцип первичной направленности че­ ловека на окружающий мир и его открытости окружающему миру, его потребностей во впечатлениях, контактах и отношениях (Ammon G., 1976). Это и установление контакта, способность к отношениям и привязанности, активное любопытство, ис­ следование и настойчивость, удерживание отношений и целей. Концепция включает в себя и потенциал активности человека, способность адекватно использовать его в вышеопределенном смысле. При этом развитие гуманфункции агрессии, так же, как и других гуманфункции, всегда понимается в зависимости от групподинамического контекста человека и в тесной связи с бессознательным.

Развитие конструктивной агрессии поддается пониманию только в рамках ран­ него симбиоза матери и ребёнка. Если мать, отец и первичная группа враждебно или равнодушно противостоят развитию личности ребёнка и его игровому освоению действительности, то существенные части детской Я-структуры остаются неструк­ турированными. На психодинамическом уровне это означает родительскую дест-

30

руктивную агрессию в отношении развития личности ребенка и отражает интернализированный запрет на идентичность родителями, которые из-за собственных ар­ хаических страхов покинутости нуждаются в ребёнке для компенсации своих Я- структурных дефектов. Таким образом, деструктивная агрессия — это выражение интернализированной родительской враждебности, которая препятствует детским потребностям в жизни и идентичности. Она понимается как реактивная деформация первоначально конструктивной агрессии. Отношения с людьми, задачами и целями не поддерживаются и сохраняются, а деструктивно обрываются или разрушаются. Дефицитарная агрессия является причиной депрессии, непрожитой жизни («отсут­ ствия жизни при жизни»). Направленная вовнутрь деструктивная агрессия ведёт к экстремальному ограничению «Я» и идентичности. Дефицитарная агрессия являет­ ся причиной полной неспособности к приобретению опыта и к развитию.

Следовательно, конструктивная агрессия означает способность вступать в от­ ношения с другими людьми, сохранять и поддерживать с ними контакты продолжи­ тельное время и вопреки трудностям. Конструктивно агрессивный человек принци­ пиально любопытен, он активно старается формировать свои жизненные условия и всегда в состоянии высказывать свою точку зрения, цели и защищать их. Он стремится приобрести новый опыт, открыт другим людям и впечатлениям, способен вступать в дискуссии и доводить их до конца, в состоянии образовывать вокруг себя группы на работе и в своём частном кругу и находить союзников или соратников для своих целей.

При деструктивной агрессии на переднем плане стоит элемент разрыва отноше­ ний и контактов. Хотя в наличии имеется потенциал активности, но он разрегулиро­ ван. Дисрегуляция при внешней направленности выражается в вербальном проявле­ нии злобы, угрозы вплоть до насилия, а будучи направленной вовнутрь — в мучи­ тельной ярости, разрушительных фантазиях, эмоциональном и мысленном обесце­ нивании других людей, а также в чувствах мести и в цинизме. Разрушительные импульсы могут также быть делегированы экстремистским организациям и идеоло­ гиям. Если деструктивная агрессия не находит внешней цели, то она направляется против собственной личности. Следствием этого является деструктивное поведение в виде несчастных случаев, самоповреждения, суицида, деградации или наркомании. Будучи направленным вовнутрь разрушением, деструктивная агрессия значительно способствует развитию психосоматических заболеваний и может тогда учитываться только лишь в её дефицитарном качестве.

Дефицитарная агрессия определяется отсутствием контактов, потребностей, целей, интересов, помыслов, стремлений. Это выражается в пассивной отстранённо­ сти от обстоятельств и людей, в чувствах внутренней пустоты, частых приступах ску­ ки и в неспособности выразить свои чувства и потребности в отношении других лю­ дей. Реальной конфронтации не происходит, и она заменяется мечтами и фантазиями. Человек с дефицитарной агрессией страдает от чувства вины, при конфликтах не за­ щищает свои интересы, в ситуациях соперничества и непосредственно после них бы­ стро уступает. При дефицитарной агрессии человек не способен к установлению от­ ношений. Отсутствие отношений с окружающим миром ведёт к появлению чувств безучастности и внутренней пустоты, типичных для депрессии.

В клинической области деструктивное качество имеет принципиально различ­ ную характеристику в зависимости от гуманструктуры (личностного профиля),

31

иными словами, от конструктивного потенциала или высокого дефицита других Я- функций.

2.2.2. Понятие бессознательного в динамической психиатрии

Бессознательное получило новое содержание, данное ему G. Ammon (1978), также с отходом от фрейдистского представления, как местоположение креативных (творческих) сил человека, в котором закреплен потенциал развивающихся и развив­ шихся гуманфункций личности. Тем самым бессознательное рассматривается как из­ начально данная конструктивная сила. Она образует динамическое ядро развития идентичности и представляет собой структурную и качественную размерность. Бес­ сознательное образует конструктивный элемент, который обуславливает первичную, центральную и вторичную гуманструктуры. Психофизиологические же области ядра «Я», представляющие из себя основу первичных функций «Я» также развиваются в психосоциальном контексте группы, начиная с детского возраста.

Таким образом, бессознательный потенциал и физическое развитие следует с самого начала понимать в групподинамическом и межличностном плане. В результа­ те бессознательное рассматривается не в фрейдистском смысле, как место располо­ жения инстинктов, а как креативный и конструктивный потенциал идентичности.

Бессознательное, идентичность, структуру «Я» и группу необходимо понимать как теоретическое целое, элементы которого динамически, качественно и структурно связаны между собой. На бессознательное человека и возможности его развития влияет окружающая группа. Бессознательная интернализированная групповая дина­ мика ранней первичной группы может способствовать развитию идентичности, но также и ограничивать её. Бессознательный структурный дефицит развивается на поч­ ве интернализированной деструктивной агрессии со стороны первичной группы, ко­ торая ограничивала потенциал развития ребёнка. Бессознательное охватывает весь спектр отношений раннего детства человека. Чем больше бессознательно заложен­ ных возможностей для развития ребёнка допускает первичная группа, тем больше потенциала для расширения своих бессознательных структур имеется в распоряже­ нии человека в дальнейшем.

В соответствии с этим пониманием, деструктивные интернализированные про­ цессы развития идентичности могут быть использованы через посредство корректи­ рующего групподинамического опыта при лечении для Я-структурного развития бессознательного. Терапевтически действенный конструктивный опыт может спо­ собствовать наверстывающему развитию «Я».

2.2.3. Понятие креативности в динамической психиатрии

При помощи нового определения креативности G. Amnion смог отказаться от фрейдистской теории сублимации, которая основывается на подавлении инстинктов в пользу культуральных достижений. По S. Freud (1908), «способность заменять пер­ воначально сексуальную цель на другую, уже не сексуальную, но психически родст­ венную ей, называют сублимацией». В 1930 г. он высказывается об этом следующим образом: «Сублимация инстинктов является примечательной особенностью разви­ тия культуры, она даёт возможность высшим формам психической деятельности — научным, художественным, идеологическим — играть такую важную роль в культур­ ной жизни».

32

E. Glover (1958) также определяет процесс сублимации, исходя из теории ин­ стинктов: «Что касается сублимации мы можем сказать, что, с динамической точки зрения она является формой десексуализации инстинктов, сохраняющей энергию, которая нужна, чтобы поддерживать постоянный процесс сдерживания и торможе­ ния, высвобождающей энергию для нелибидинозных целей. Ее клинические прояв­ ления основываются на механизме символической идентификации смещения и заме­ щения».

G. Amnion в 1974 г. рассматривает терапевтическую работу как созидательнотворческое действие, причём он считает креативными достижениями следующие процессы:

1.Творческое достижение из-за переносной любви.

2.Творческое достижение как сопротивление против определенных аналитиче­ ских заданий.

3.Творческое достижение как формирование реакции.

4.Выполнение творческого труда, который он понимает в виде сублимации как специфический защитный механизм.

5.Креативное достижение, которое осуществляется при прекращении вытесне­

ния.

6.Творческое достижение как результат навёрстывания развития «Я» и автоно­ мии «Я».

Это наверстывание в психоаналитической работе рассматривается им как глав­ ный фактор в развитии креативности. Креативность — это первично заданная Я- функция, причем креативный акт или креативный процесс взаимосвязан с особым состоянием «Я». В креативном «Я» границы «Я» могут быть широко открыты. Это состояние между бодрствованием и сном G. Amnion определяет как третичный про­ цесс мышления.

Креативность не зависит от художественного или артистического достижения, но дана каждому человеку как присущая ему Я-функция, так что он в зависимости от окружающей группы, с которой живет, может выразить в креативном образе свою жизнь, чувства и личность.

2.3. Гуманструктуральная модель личности

Исходя из этого нового взгляда на агрессию и креативность и новое определе­ ние бессознательного в креативном значении, G. Amnion развил свою собственную концепцию личности, которую он представил в 1976 г. как гуманструктуральную модель. При этом он понимает гуманструктурологию как абстракцию энергетиче­ ских, динамических, структуральных и генетических процессов. В психоаналитиче­ ской Я-психологии, которую разработали Н. Hartmann, E. Kris, R. Loewenstein и др., исходят из первично данных автономных Я-аппаратов, которые образуют свобод­ ную от конфликтов Я-сферу. Н. Hartmann (1964) видит основу этой вторичной авто­ номии «Я» в прогрессирующей нейтрализации либидинозной и агрессивной энер­ гии. Согласно Н. Hartmann, нейтрализация и сублимация являются решающими процессами для развития «Я»: «помимо первичных автономных Эго-функций и до того, как Эго упрочилось как организация, первичные цели и функции попадают под влияние либидинозных и агрессивных факторов. В ходе развития их влияние

33

нейтрализуется, и они приобретают определённую степень автономии по отноше­ нию к подсознательным импульсам, что находится в постоянной взаимозависимо­ сти с процессами созревания. Вторичная автономия, безусловно, зависит от нейтра­ лизации» (Hartmann H., 1964). Автономию он определяет в этой связи как «стабиль­ ность Эго-функции или точнее — её сопротивляемость регрессу и инстинктуализации». Таким образом, Я-психология остаётся в основном привязанной к психоаналитическому пониманию инстинктов. Вопреки гипотезе о первично дан­ ной автономии Я-аппаратов, развитие «Я» понимается как процесс защиты от ин­ стинктивных импульсов, а вторичная автономия — как непрерывная защита от ин­ стинктивных потребностей.

G.Amnion (1992) понимает «Я-структуру», которую он обозначает как «гуман-

иличностную структуру» в виде многомерной и целостной, т. е. она составлена из различных Я-функций и интегрируется в идентичность. Я-структуру или гуманструктуру он всегда понимает как развившуюся в отношениях с группой. При этом гуманфункции изначально заложены как основа «Я» и только в ходе развития, в резуль­ тате интеракции ребёнка с матерью и с окружающей группой они формируются в функции «Я» или, иначе говоря, в гуманфункции. Функция определяется как направ­ ленная активность структуры. В этом смысле речь идёт об интеграции Я-психологии

ианалитической групповой динамики. Развитие личности всегда совершается в со­ отнесённости с «Я» и группой. Здесь G. Ammon отказывается также от фрейдистско­ го понятия либидо; это означает, что он определяет жизненную энергию и понимает ее не как сублимированную энергию инстинктов. В концепции социальной энергии люди не являются объектами инстинктивных влечений, а эмоции не являются Эгодистонными и не представляют опасность для «Я», но, напротив того, представляют из себя энергию, способствующую развитию.

Гуманструктуральная модель определяется как система первичных, вторичных и центральных гуманфункции. Гуманфункции составляют генетически функцио­ нальную иерархию, и их взаимозависимость образует совокупность гуманструктуры. Первичные гуманфункции охватывают все биологические и нейрофизиологиче­ ские области человека, как например, центральную нервную систему, эндокринную систему и функции органов чувств. Вторичные гуманфункции суть «функциональ­ ные носители личности» (Amnion G., 1995). Они определяют поведение человека и сосредоточены главным образом на сознательном / осознанном уровне.

Ядро личности образуют центральные гуманфункции, которые зафиксированы в бессознательном, — агрессия, креативность, сексуальность, нарциссизм, страх, Я- отграничение, идентичность и т. д. При этом гуманфункция идентичности имеет пер­ востепенное значение. Её задача состоит в том, чтобы динамизировать, интегрировать и соединить все гуманфункции друг с другом. В целом она составляет личность че­ ловека. Идентичность определяется как сумма всего историко-биографического опы­ та и идентификаций. Таким образом, идентичность есть сумма всех интернализированных групповых отношений, и как таковая она представляет собой функцию «Я». Это — интегративная центральная сила «Я». Её надлежит понимать одновременно как интегрирующую функцию и общую структуру. В динамической психиатрии она яв­ ляется центральным интегрирующим моментом, как в теоретической концепции, в представлении о человеке, так и в теории лечения, как цель всякого развития. Будучи актуальной целостностью личности, она находится в постоянном развитии. Идентич-

34

ность может обнаруживать конструктивные, деструктивные и дефицитарные тенден­ ции. Человек с конструктивной идентичностью «гомеостатически уравновешен, име­ ет хорошую, связь со своим бессознательным, имеет идеи, собственную точку зрения, интегрированное ощущение самого себя, и вследствие этого, конструктивно проеци­ руется на других людей. Человек с идентичностью будет специфическим образом вес­ ти себя в группах и сможет дать людям, вместе с которыми он находится в группах, понимание, доброту, помощь, подтверждение и конфронтацию» (Ammon G., 1994). Исходя из этого понимания, человек с конструктивной идентичностью сможет связать рациональное и эмоциональное, поставить в связь внешние и внутренние реальности, ставить себе цели и осуществлять их, так же как быть наедине с самим собой, не чув­ ствуя одиночества, и уметь получать для своего развития социальную энергию из группы. На основании тесной связи гуманструктуры человека с группой, эта гуманструктура также наиболее ясно познаваема внутри группы.

Гуманструктуральная модель — это модель развития, концептуализированная как открытая система, которая постоянно изменяется и развивается в социально-энер­ гетическом обмене с группой. В зависимости от того, как концептуализирована груп­ па, гуманструктура ребенка может развиваться конструктивно, деструктивно или дефицитарно. Исходя из этого понимания, образовавшиеся дефициты гуманструктуры могут оказаться доступными для дальнейшего нового развития при посредстве воз­ мещающего социально-энергетического групподинамического опыта. Личность мо­ жет быть расширена и структурально дифференцированна. Развитие здесь всегда на­ правлено на ядро личности, которое локализуется в бессознательном, потому что толь­ ко так возможно фундаментальное изменение структуры. Вытеснение понимается как Я-функциональное, точнее вторично-функциональное действие и, таким образом, иначе, чем у S. Freud. Бессознательное — это резервуар, где локализуются первичные, вторичные и центральные гуманфункции человека, которые развиваются в результате межчеловеческих отношений. Таким образом, это креативный потенциал идентич­ ности. Исходя из этого, каждое психическое заболевание может пониматься как за­ болевание бессознательного, гуманфункции и динамики отношений. Гуманструкту­ ральная модель — модель развития, которую надлежит понимать с учётом генетиче­ ского, энергетического, групподинамического и структурального контекста.

Для содействия развитию гуманфункции существенное значение имеет первич­ ная группа, которая сама может без страха преодолевать конфликты. Психические структуры развиваются на основе приобретенного опыта; это означает, что окружаю­ щая ребёнка или взрослого человека группа приводит в действие процесс обучения и изменения. Следовательно, каждая развившаяся гуманструктура может пониматься как интернализированный социально-энергетический групповой опыт.

Важной центральной гуманфункцией в понимании гуманструктуры в динами­ ческой психиатрии является страх. Гуманфункция страха тесно связана с гуманфунк­ цией агрессии, так как каждому значимому новому опыту и изменению сопутствует не только активный подход, конструктивная агрессия, но и феномен страха.

2.3.1.Гуманфункция страха / тревоги

Страх тесно связан с агрессией, так как любой значимый новый опыт и измене­ ние взаимосвязаны не только с любопытством, но одновременно и с феноменом стра­ ха. Он в качестве центральной Я-функции, безусловно, необходим для совладания с

35

действительностью и как энергетически-регуляторный фактор определяет возмож­ ность переносить ситуации, в которых предъявляются требования к идентичности, т. е. способность к интеграции нового опыта, важного для дальнейшего развития чело­ века. В значении функции регуляции в средней зоне идентичности он способствует креативности, т. е. изменению и установлению связи всей в целом Я-структуры и, тем самым, Я-расширению и обогащению идентичности. В патологических погранич­ ных областях он препятствует распаду «Я», приводя в действие защитные механиз­ мы, на одной стороне, — компульсивность, на другой, — психотическую реакцию, с тем чтобы избежать страха уничтожения и смерти и, в конечном счёте, страха иден­ тичности.

Как пишет G. Ammon (1976), в понимании философии экзистенциализма кон­ структивный страх как непременное, безусловное единство страха и человеческого бытия играет важную роль: конструктивный страх делает человека человеком и спо­ собствует обогащению его идентичности; играет особую роль при внутреннем и внешнем Я-отграничении; делает человека открытым для других, позволяет ему при­ нимать помощь и помогает ему самому приблизиться к своей собственной идентич­ ности. С другой стороны, он имеет сигнальную функцию и, тем самым, в Я-структу- ральном понимании ему принадлежит также функция Я-отграничения. Конструктив­ ный страх активизирует человека и воспринимается не обязательно негативно, но как состояние бодрствования, волнения и концентрированной напряжённости. Деструк­ тивный страх — это затопляющий страх без ясно очерченной цели. Он вызывает де­ зинтеграцию «Я». Таким образом, деструктивный страх в собственном смысле — это страх уничтожения, который направлен во внешнее окружение и проявляется в фор­ мах деструктивной ярости. Эта форма страха является одной из причин так называе­ мой пограничной криминальности, когда люди из-за страха становятся преступника­ ми. Из-за страха не находят себе места, ведут себя как утопающие, «бегут из-за стра­ ха в психоз, в наркоманию или в деструктивную сексуальность». Деструктивный страх в их поведенческих проявлениях направлен на окружающий мир. Дефицитарный страх — это причина для ухода от жизни, для избегания конструктивно-агрес­ сивных конфронтации с другими людьми, вообще для избегания идентичности. Дефицитарный страх представляет собой защиту от страха, бегство от страха, что озна­ чает уклонение от конфронтации с самим собой, с собственной идентичностью. Об­ щее поведение избегания, ригидность, компульсивность и рефлекс «мнимой смерти» при депрессии показывают, что без страха не может быть никакого развития. В плане регуляции дефицитарный страх означает внешнюю и внутреннюю гиперадаптацию, что ведет к невозможности жизни и идентичности.

Подобно гуманфункции агрессии, развитие конструктивного страха также мо­ жет быть понято только в контексте раннего симбиоза матери и ребёнка и окружаю­ щей группы. Это возможно только тогда, когда шаги к идентичности в защищающей среде разрешаются и поощряются, когда ребёнку без гиперопеки даётся возможность испытать выносимый уровень чувства страха, т. е. испытать его в контакте. Однако он не должен переживать панический страх покинутости или даже смерти, и находясь под защитой дружественного симбиоза, овладевать новым опытом и жизненными пространствами и сделать их своими. Деструктивный страх имеет свои корни в пре­ исполненной тревоги, и поэтому часто в агрессивной семейной обстановке все новые шаги ребёнка боязливо контролируются, ему угрожают одиночеством или наказыва-

36

ют этим. Родители, сами преисполненные страха, способствуют развитию у ребёнка образа угрожающего и опасного мира, с которым лучше не связываться. Соответст­ венно этому, деструктивный страх подавляет активность и ведёт к неадекватному по­ ведению избегания. В дефицитарном случае ребёнок не находит ни понимания, ни поддержки в своих страхах, вследствие чего он не получает шанса научиться реали­ стически оценивать по-настоящему опасные ситуации. Напротив, на уровне детских фантазий всемогущества он будет постоянно вступать в столкновения с окружаю­ щим миром и нередко может оказаться в криминальной среде или будет постоянно подвергать себя опасности. Исчезновение страха перед смертью повышает у людей опасность самоубийства, отсутствие ощущения страха ведёт на уровне межличност­ ных контактов к поверхностным отношениям. В противоположность деструктивно­ му страху, который большей частью лишает способности совершать поступки и ус­ танавливать отношения, в данном случае человек не испытывает затруднений в при­ обретении новых связей, но эмоционально он остается безучастным и поэтому не мо­ жет извлечь никаких преимуществ из нового опыта.

Человек с конструктивным страхом может при усвоении нового опыта и при но­ вых шагах в жизни допускать чувство страха и выносить его. Он может устанавли­ вать контакт с другими людьми, делиться с ними своими страхами; сохраняет инте­ рес к новым планам и новому опыту, даже если они связаны со страхом. Его любо­ пытство может преодолеть страх. Страх активизирует его, мобилизует конструктив­ ный потенциал всех гуманфункций и помогает ему отличать реальный страх как обоснованный из-за реальных опасностей от иррационального страха. Человек с кон­ структивным страхом обладает способностью критически осмысливать разрыв отно­ шений, расставание, границы и смерть.

При деструктивном страхе человек неспособен избавиться от страхов, не в со­ стоянии обратиться с ними к другим людям, поделиться своими страхами и получить от этого облегчение. Наоборот, он чувствует страх перед другими людьми, их близо­ стью и телесным прикосновением. Деструктивный страх сопровождается выражен­ ными физическими реакциями, например, ускоренным сердцебиением, головокру­ жением, потливостью и ведёт к тому, что вторичные Я-функции, требуемые в данный момент для совладания с реальностью, грозят обвалом, как это можно часто наблю­ дать в ситуациях напряжённой деятельности. В целом человек испытывает больше страха, чем это обусловлено ситуацией. Фобии, приступы паники, так называемый свободно плавающий страх, страх покинутости и уничтожения входят в эту катего­ рию. Деструктивный страх может также означать неспособность переносить повсе­ дневный, «нормальный» страх при новых задачах и отношениях, что приводит к из­ беганию контактов.

Человек с дефицитарным страхом обычно неспособен ощущать и допускать его: вместо этого он чувствует усталость, скуку или внутреннюю пустоту. Опасные си­ туации оцениваются неадекватно, реально существующие опасности недооценива­ ются или вообще не воспринимаются. Отсутствует здоровый страх в контакте с людьми и непривычными ситуациями. Бессознательная потребность избегать этого состояния ведет к тому, что человек отыскивает для себя экстремальные погранич­ ные ситуации, например, опасные виды спорта, криминальное поведение или риско­ ванную езду на автомобиле. Так же мало, как собственный страх, он способен ощу­ щать, понимать и выдерживать страхи других людей, что также ведет к поверхност-

37

ным отношениям и эмоциональной безучастности. Значение эмоционально обреме­ нительных ситуаций, например, отделения (разлуки, расставания) такие люди принижают или обходят их. Соответственно этому, отсутствие чувства страха может воспрепятствовать развитию стратегий преодоления (совладения), адекватных дан­ ной ситуации.

2.3.2.Гуманфункция внешнего и внутреннего Я-отграничения

Внешнее Я-отграничение как гуманфункция

Концепция первично открытого окружающему миру и зависящего от него ин­ дивидуума с самого начала ставит в центр динамику отношений. Тем самым Я-отгра­ ничение является одной из первичных функций регуляции отношений «Я» с окру­ жающей группой. Только лишь отграничения «Я» и «Не-Я» приводят к осознанию существования двух индивидуумов, которые могут устанавливать друг с другом от­ ношения, в противоположность симбиотическому слиянию. Поэтому в генетическом понимании построение границ «Я» является решающей фазой в развитии идентич­ ности человека. Одновременно оно создаёт возможность внешнего контакта как ре­ ального опыта общения с окружающей группой и тем самым интернализации нарциссической поддержки. Первый креативный акт на собственном опыте идентично­ сти — это отграничение от симбиоза раннего детского возраста. При неудаче выхода из него в «Я» возникает неструктурированная область: прежние значимые референт­ ные лица здесь и всё же не здесь. С одной стороны, они здесь, потому что не отгра­ ничены, с другой — они не здесь, потому что никакая действительная коммуникация и отношения с другими невозможны. Только Я-отграничение создаёт действитель­ ность, реальность, основу для Я-ощущения и для идентичности; если это не удаётся, то «Я» остаётся неразвитым и недифференцированным. Поэтому для развития соб­ ственной идентичности удачное Я-отграничение имеет важное значение. Обобщённо это означает, что конструктивное внешнее Я-отграничение обеспечивает наилучшую способность приобретения опыта при одновременной защите от наплыва внешних событий и, к тому же, способом, соответствующим групподинамической ситуации. Человек с конструктивным внешним Я-отграничением имеет свою точку зрения, вос­ приимчив к критике, взглядам и чувствам других людей, может открыться физиче­ ски, психически и духовно, интегрирует новый опыт, имеет контакт с окружающей группой, может интернализировать этот реальный опыт и, таким образом, развивать­ ся дальше. Он различает свои чувства и чувства других людей, способен ответить от­ казом, не испытывая вины, ощущает себя самостоятельным в своих решениях; раз­ вил способность гибко и мимолетно вступать в симбиозы и более глубокие контакты и уметь снова выходить из них или же жить в них, не отрекаясь от себя и собственной идентичности.

Деструктивное внешнее Я-отграничение заключает в себе расстройство регуля­ ции отношений с окружающей группой, с другими людьми и внешними событиями. Из-за существующей опасности переполнения, внешнее Я-отграничение образует подобие непреодолимого для контактов препятствия. Деструктивное внешнее Я-от­ граничение проявляется в отсутствии интереса и отказе от продиктованного чувст­ вами участия в других людях, событиях и окружающем мире, причем подлинное, за­ интересованное участие других к самому себе воспринимается как неприятное и, по

38

возможности, избегается; человек никого и ничего «не подпускает к себе». Отсюда следуют чувства внутренней пустоты и отсутствие контакта и причастности. Этих людей ничего по-настоящему не затрагивает, и они не испытывают подлинного со­ страдания к другим.

Дефицитарное внешнее Я-отграничение заключает в себе неспособность регу­ лировать близость и дистанцию в отношениях с другими людьми, внешними собы­ тиями и с окружающим миром. Здесь имеет место неспособность проводить разли­ чия между «Я» и «Не-Я», между самим собою и другими, между своими и чужими потребностями и чувствами. Человек не в состоянии принимать собственные реше­ ния и отстаивать их перед другими людьми, он не может сказать «нет», чтобы отгра­ ничить притязания других людей, и чувствует себя игрушкой в их руках. Он перени­ мает чувства и настроения других, как если бы они были его собственными, с трудом может согласиться, что другие люди имеют другие потребности или хотят идти свои­ ми путями; воспринимает все ситуации симбиотически, как будто бы все хотят одно­ го и того же. Такой человек зависим от присутствия других, гиперадаптирован к нор­ мам, господствующим в данный момент в социальной референтной группе, беспомо­ щен, отдан на произвол других и, соответственно, доступен для эксплуатации.

Внутреннее Я-отграничение как гуманфункция

Эта функция гибко регулирует отношения между сознательным «Я» и содержа­ нием бессознательного по отношению к интернализированной динамике первичной группы, фантазированию и снам. Самый существенный её признак — это способ­ ность отличать интернализированную динамику первичной группы от действитель­ ных отношений и ситуаций, т. е. дифференцировать прошлое и настоящее и уметь об­ ращаться с этим. Тем самым становится ясной тесная, неразрывная связь с внешним Я-отграничением как динамикой отношений. Как следствие, это означает, что тот ре­ бёнок, которому не было разрешено отграничение без чувства вины на внешнем уровне отношений, не может также интернализировать свободную от конфликтов ди­ намику отношений. Становится понятным очень тесное взаимодействие в биографи­ ческом развитии внутреннего и внешнего Я-отграничения.

Конструктивное внутреннее Я-отграничение проявляется в способности к сно­ видениям, фантазированию и чувствам, воспринимать их и уметь выразить, но отли­ чать их от реальности, дифференцировать их реальные и нереальные аспекты. Это оз­ начает свободно допускать чувства, но также и сдерживать наплыв чувств — страха, печали или эйфории. Человек обладает способностью свободно и на некоторое время открывать свои границы к бессознательному, для того чтобы креативно развивать дальше интернализированный опыт отношений и в значении развития личности за­ ново оценивать его. Гибкое регулирование границ между различными психическими процессами и содержанием удаётся и выражается, например, в гибком отграничении между плоскостью работы и уровнем отношений, между мышлением и чувствами. В восприятии времени существует синергизм прошлого, настоящего и будущего. Гиб­ кое внутреннее Я-отграничение дает возможность удачного, неневротического вы­ теснения мешающего материала.

Деструктивное внутреннее Я-отграничение характеризуется жёстко закрытыми границами «Я», у человека отсутствует подход к своему бессознательному. В значе­ нии операционализации это обнаруживается в недостаточной способности к снови-

39