Абстрактный автор или нарратор?

Если содержащиеся в повествовательном тексте индициальные знаки выражают как абстрактного автора, так и нарратора, то в каждом кон­кретном случае возникает вопрос, к какой именно из этих двух инстан­ций следует отнести найденные индексы. Это — герменевтическая проблема, которая должна решаться в ходе анализа текста. И все же можно найти общую закономерность, которая дает возможность ориентироваться даже в том случае, когда имеется парадоксальная игра с повествовательными уровнями (характерная, в частности, для нарра­тивов постмодернизма).

Вымысливание излагаемых событий и излагающего их нарратора — это дело автора. В этом плане все индексы указывают на абстрактного автора как на конечную ответственную инстанцию. Подбор повествуе­мых элементов из событий, соединение этих элементов друг с другом для создания конкретной истории, их оценка и обозначение — все эти операции свидетельствуют о нарраторе, в компетентность которого они входят.

Если в словесной ткани повествования проявляется нарратор, то языковое оформление диалогов характеризует персонажей. Во всех словесных проявлениях персонажей, однако, присутствует и доля нар­ратора, который подбирает слова героев и, в случае косвенной и несоб­ственно-прямой речи, передает их, в большей или меньшей степени подвергая их нарраториальной обработке (см. главу V).

Все акты, в которых так или иначе выражается нарратор, в конеч­ном счете выступают также индексами абстрактного автора, созданием которого и является нарратор. Но акты персонажей и нарратора приоб­ретают индициальную функцию для абстрактного автора не прямо, а с

³⁶ В книге о Достоевском (1973, 26) я придерживался еще другой позиции, до­пуская тогда возможность полного отсутствия симптомов и тем самым безнарра­торского нарратива. Это подверглось справедливой критике (де Хаард 1979, 98; Харвег 1979, 112—113; Линтфельт 1981, 26; Пенцкофер 1984, 29). При этом де Хаард (1979, 98) отметил, что такая позиция не совместима с моей моделью комму­никативных уровней и с теорией текстовой интерференции.

77

некоторым преломлением, со сдвигом, который мы учитывали в модели семантической иерархии (ср. выше с. 56). Выражению авторской пози­ции служит не только сама нарраторская позиция, но и ее взаимоотно­шения с нарраторским выражением и нарраторским содержанием. В свою очередь, нарраторское выражение основывается, помимо всего прочего, и на взаимоотношениях между выражением и содержанием в репликах персонажей.

Наконец следует здесь отметить важную разницу между индици­альным присутствием нарратора и абстрактного автора. Индексы, ука­зывающие на нарратора, осуществляют замысел автора. С их помощью автор изображает нарратора, делая его фиктивной инстанцией, своим объектом. Индексы, указывающие на самого автора, являются, как пра­вило, не намеренными, а невольными. Ведь автор обычно не намере­вается изображать самого себя, превращать себя в фиктивную фигу­ру³⁷. Самовыражение автора, как правило, столь же непроизвольно, как и невольное самовыражение любого говорящего.