Специальный критерий общепризнанной нормы международного права

Общепризнанную норму международного права от иных норм международного права отличает то, что общепризнанная норма принимается и признается всеми или почти всеми государствами. И. И. Лукашук пишет, что «основным отличительным признаком универсальных норм[*] является универсальность их действия, всеобщая обязательная сила. Этим определяется и характер их создания: они создаются, изменяются и отменяются международным сообществом в целом». [*] Как следует из комментария к ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров, данного А. Н. Талалаевым, «принимается и признается» означает, что норма общего международного права является результатом соглашения между государствами и всякий другой путь вхождения их в международное право, например по решению свыше или по соглашению международных организаций, невозможен. [*] Следует подчеркнуть, что в настоящее время в доктрине международного права продолжаются споры в отношении критерия общепризнанности нормы международного права — «признание всеми или почти всеми государствами». [*] Причем если норма признается всеми государствами, то, как правило, не возникают вопросы в отношении общепризнанности такой нормы. Однако следует иметь в виду, что общепризнанная норма международного права может и не признаваться всеми участниками мирового сообщества. Нельзя не согласиться с мнением И. И. Лукашука, отмечающего, что «требование принятия нормы международным сообществом в целом не означает полного единогласия его членов. Имеется в виду достаточно представительное большинство. Это принципиальное положение признано в доктрине и имеет немало подтверждений в практике. Вспомним, что в ст. 38 Статута Международного Суда и в решениях Суда речь идет именно об общей практике, что не означает необходимости согласия с нормой всех без исключения государств». [*] Л. Н. Шестаков, анализируя словосочетание «международным сообществом государств в целом», обращается, в первую очередь, к обоснованию соответствующей формулировки редакционного комитета, включившего эти слова в текст проекта Венской конвенции о праве международных договоров. Автор указывает, что «эти обоснования содержаться в выступлении председателя редакционного комитета Ясина, который заявил, что включение слов «в целом» основывается на мнении Комитета полного состава, согласно которому единичное государство не должно иметь право вето». [*] «Редакционный комитет исходил из того, — продолжает автор, — что одно или незначительное количество государств своим негативным отношением к императивному характеру определенной нормы общего международного права не может помешать международному сообществу государств признать такой характер нормы». [*] Л. Н. Шестаков, рассматривая особенности формирования императивной нормы международного права, допускает возможность существования протеста со стороны государств, не согласных как с содержанием такой нормы, так и с ее императивностью. Автор отмечает, что «небольшое число государств (может быть только два государства) имеет такие же права на создание норм международного права, как и все остальные государства. Поскольку когентный [императивный] характер определенной нормы еще не принят, то это небольшое число государствѕ могут создать норму, которая конкурировала бы с нормой, которую большинство государств намеревается сделать когентной. Двусторонняя норма не может быть признана ничтожной, поскольку норма большинства государств не является когентной по крайней мере для двух протестующих государствѕ Противоположное решение означало бы диктат одних государств по отношению к другим». [*] Ю.С. Ромашев также подчеркивает, что «сама оценка фраз «почти все государства», «большинство государств» уже свидетельствует о том, что некоторые государства могут быть не согласны с ее положениями по каким-либо объективным или субъективным причинам и не признавать норму. Следовательно, здесь можно говорить о качественном и количественном анализе характеристик государств, участвующих в этом процессе». [*]

С.Ю. Марочкин отмечает, что «общепризнанность не означает обязательность абсолютно для всех государств. Некоторые из государств могут быть не связаны общепризнанными нормами». [*]

Важно отметить, что современное международное право, и в частности основной принцип международного права — принцип суверенного равенства государств, оставляет за государством право не признавать сложившуюся в межгосударственных отношениях общепризнанную норму международного права, включая даже императивные нормы международного права. [*] Но такой отказ должен быть явно и недвусмысленно выраженным со стороны государственных органов, осуществляющих внешнюю политику конкретного государства. Если государство ведет себя пассивным образом, то есть активно не возражает против той или иной складывающейся или сложившейся общепризнанной нормы, то такое поведение в международном праве будет свидетельствовать о согласии государства с соответствующей нормой. [*] Причем, согласно принципу эстоппеля, государство не имеет права изменять свою позицию. [*] В связи с этим представляется необходимым подчеркнуть, что частью правовой системы России будут только такие общепризнанные нормы международного права, против которых Российская Федерация в лице государственных органов активно не возражает. Данное обстоятельство следует иметь в виду при осуществлении реализации положений общепризнанных норм международного права в сфере внутригосударственных отношений. [*] В связи с этим представляется необоснованной позиция С.Ю. Марочкина, подчеркивающего, что «ссылка на те или иные общепризнанные нормы должна сопровождаться установлением факта их признания нашей страной». [*] С. В. Черниченко также акцентирует внимание на необходимости установления факта признания Россией общепризнанной нормы международного права. Так, автор указывает, «что, поскольку общепризнанные принципы и нормы международного праваѕ являются составной частью российской правовой системы (российского права), международно-обычные нормы, признаваемые Россией, также являются наряду с договорными нормами, частью ее правовой системы (права)». [*] И.О. Хлестова отмечает, что «Конституция включила в правовую систему России только те общепризнанные принципы, которые Россия признает в качестве таковых». [*] То есть, следуя позиции данных авторов, в суде необходимо доказывать согласие России с той или иной общепризнанной нормой международного права.

Поэтому в ходе реализации соответствующих положений в сфере внутригосударственных отношений должна действовать презумпция согласия государства с общепризнанной нормой. Иными словами, в суде необходимо доказывать факт возражения со стороны государства в отношении формирующейся или уже сформированной общепризнанной нормы. [*] В. А. Толстик, анализируя критерии «общепризнанности», также обращает внимание на то, что «непризнание Россией в любой из предусмотренных законом форм «общепризнанного» принципа-нормыѕ в качестве обязательных для нее не позволяет рассматривать их в качестве составной части правовой системы Российской Федерации». [*] Одновременно автор утверждает, что отсылка к общепризнанным принципам и нормам международного права, предусматриваемая в национальном законодательстве, свидетельствует о выражении согласия государства со всеми этими международно-правовыми нормами. [*] Представляется, что в силу вышеизложенного с такой позицией трудно согласиться.

Все вышеупомянутые основные критерии, характерные для общепризнанной нормы, являются имманентными и для общепризнанного принципа международного права. Однако ряд аспектов выделяют общепризнанные принципы в среде общепризнанных норм международного права.

Во-первых, речь идет не о любых общепризнанных нормах, а только об основополагающих, то есть нормах, которые формируют «каркас» международного права. С.В. Черниченко подчеркивает, что принципы международного права «представляют собой своеобразное цементирующее начало среди огромного количества норм международного права, обязывающих различных его субъектов». [*] И. И. Лукашук выделяет следующие функции основных принципов международного права: закрепление и защита основы системы международных отношений; содействие ее нормальному функционированию и развитию; определение основ взаимодействия государств; охрана комплекса общечеловеческих ценностей; выполнение роли фундамента международного правопорядка; систематизация в международном праве; регулирование общего характера и т.д. [*] Коллектив авторов учебника «Международное право» под ред. Ю. М. Колосова и Э. С. Кривчиковой отмечает, что «ряд норм международного права называют принципами, хотя это те же нормы международного права, но одни из них издавна назывались принципами, а другие стали называться так в силу своей значимости и роли в международно-правовом регулировании». [*]

Следует обратить внимание, что ряд авторов рассматривают принципы международного права в качестве общих (неконкретизированных) норм. С. В. Черниченко, как указывалось выше, отмечает, что «принципы международного права — общепризнанные нормы международного права наиболее общего характера». [*] И.И. Лукашук подчеркивает, что «принципы являются нормами, которые действуют непосредственно или через конкретные нормы». [*] Коллектив авторов учебника «Международное право» под ред. Г. В. Игнатенко и О. И. Тиунова обращает внимание на то, что «принципы международного права являются наиболее общими нормами». [*] Коллектив авторов учебника «Международное право» под ред. Е. Т. Усенко и Г. Г. Шинкарецкой отмечает, что «основные принципы международного права — это наиболее общие его нормы». [*] Г.М. Даниленко, принимая во внимание «общий характер общепризнанных принципов и норм международного права», приходит к выводу о невозможности наделения положений, содержащихся в вышеуказанных нормах, иерархическим приоритетом перед нормами внутригосударственного права. [*] А. Н. Талалаев указывал, что «принципы международного права — это наиболее общие нормы, которые обладают высшей степенью нормативной обобщенности.., предопределяющие содержание других, более конкретных норм». [*]

Представляется, что правовая норма не может носить общего характера, правовая норма, независимо от того, содержит ли она принцип или нет, всегда конкретна. Если та или иная правовая норма носит общий, неопределенный, нечеткий характер, то такая норма не должна рассматриваться в качестве правовой. Нормы международного права, включая его принципы, не должны составлять исключение из этого правила.

Основной принцип международного права — принцип суверенного равенства государств, являющийся общепризнанной нормой, закрепляет конкретные права и обязанности государств по отношению друг к другу. Как известно, согласно данному принципу «каждое государство обязано уважать суверенитет других участников системы, т. е. их право в пределах собственной территории осуществлять законодательную, исполнительную, административную и судебную власть без какого-либо вмешательства со стороны других государств, а также самостоятельно проводить свою внешнюю политику». [*]

Когда во исполнение общепризнанных принципов и норм международного права принимаются, например, договорные нормы, то речь следует вести не о конкретизации, а о реализации соответствующих принципов в сфере международного правотворчества.

Рассмотрение общепризнанных принципов международного права в качестве норм, носящих общий характер, может послужить препятствием для надлежащей реализации положений соответствующих норм в сфере внутригосударственных отношений, так как у национальных судов, иных государственных органов может возникнуть впечатление о невозможности реализации общепризнанных норм международного права, включая общепризнанные принципы, в силу их «общего» характера.

Во-вторых, общепризнанные принципы международного права — это императивные нормы международного права. [*] В настоящее время существует нормативное понятие «императивная норма международного права», содержащееся в ст. 53 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года. Как было ранее отмечено, согласно данной статье под «императивной нормой общего международного права» понимается норма, которая «принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер». [*] Л. Н. Шестаков, изучив институт императивных норм международного права, определил, что нормой jus cogens является «норма общего международного права, характер регулируемых отношений которой ведет к признанию международным сообществом государств в целом недопустимости партикулярных отступлений от нее под страхом их недействительности с самого начала». [*]

И. И. Лукашук наделяет свойством императивности все общепризнанные нормы международного права, включая общепризнанные принципы. Автор подчеркивает, что «основным отличительным признаком универсальных норм[*] является универсальность их действия, всеобщая обязательная сила. Этим определяется и характер их создания: они создаются, изменяются и отменяются международным сообществом в целом». [*] С.В. Черниченко наделяет свойством императивности общепризнанные принципы международного права, однако, отмечая, что «принципы международного права в основном (выд. — Б. З.) они носят императивный характер и содержат обязательства erga omnes». [*]

Принимая во внимание характер общепризнанных принципов, а также их функции в международном праве, все принципы международного права должны обладать свойством императивности. [*] Причем императивность данной категории общепризнанных норм международного права зависит не от источника международного права, а от характера регулируемых ими межгосударственных отношений. Л. Н. Шестаков, рассматривая историческую составляющую появления императивных норм, подчеркивает, что «в настоящее время появилась объективная необходимость в объединении усилий государств для достижения определенных целей, поскольку усилиями отдельных государств этого достичь невозможно. При таких условиях диспозитивность некоторых норм международного права стала препятствием для достижения общих целей. Так возникла необходимость в нормах, которые ограничивали бы в определенных областях отношений между государствами свободу заключения партикулярных договоров, в более стабильном универсальном международном правопорядке, при котором исключалась бы возможность создания конкурирующих с ним партикулярных правопорядков». [*] «Важность для международного общения той или иной нормы международного права, — по мнению Л. Н. Шестакова, — может стать причиной наделения ее когентностью». [*] Если принцип международного права не обладает свойством императивности, то такой принцип теряет свою социальную сущность — являться «каркасом» соответствующих общественных отношений. Поэтому совершенно справедливо подчеркивается, что субъекты международного права не вправе даже посредством соглашения изменять императивные нормы, включая принципы. [*] В связи этим государства также не вправе принимать внутригосударственные правовые акты, которые противоречили бы императивным общепризнанным нормам международного права. [*] В.А. Толстик подчеркивает, что «под принципами [любого] права понимают исходные нормативно-руководящие начала (императивные требования), лежащие в основе права, выражающие его сущность и определяющие общую направленность правового регулирования общественных отношений». [*]

Таким образом, социальное предназначение принципов международного права предопределяет наделение этой категории норм свойством императивности. Если международное право допускает возможность заключения партикулярного соглашения, отличающегося от содержания принципа, то здесь предполагается существование общепризнанной диспозитивной нормы международного права, но не императивного принципа международного права.

Действующее международное право, а также доктрина международного права позволяет подразделить общепризнанные принципы международного права на две основные категории: основные принципы международного права и отраслевые (специальные) принципы международного права. [*]

Часть авторов признают вышеупомянутую классификацию общепризнанных принципов. С. В. Черниченко подчеркивает, что «все общепризнанные принципы международного права подразделяются на основные и отраслевые (или специальные)». [*] Коллектив авторов учебника «Международное право» под ред. Ю. М. Колосова и Э. С. Кривчиковой включает отраслевые принципы в понятие «принципов международного права». [*] И.И. Лукашук, наряду с разделением принципов международного права на основные и отраслевые, также выделяет принципы-идеи, принципы-нормы. В качестве примера принципа-идеи автором приводится принцип разоружения. [*] В свою очередь, коллектив авторов учебника «Международное право» под ред. Г.В. Игнатенко и О.И. Тиунова, раскрывая понятие принципов международного права, акцентирует внимание исключительно на основных принципах международного права. [*]

К основным принципам международного права доктрина относит следующие принципы: принцип всеобщего уважения прав человека; принцип добросовестного выполнения международных обязательств; принцип суверенного равенства государств; принцип неприменения силы или угрозой силы; принцип территориальной целостности государств; принцип мирного разрешения международных споров; принцип невмешательства во внутренние дела, принцип самоопределения народов; принцип сотрудничества. Нормативное содержание вышеуказанных принципов раскрывается, в частности, в Уставе ООН[*], Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН (принятая Генеральной Ассамблеей ООН 24 октября 1970 г.) [*], Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 г. [*]

Нормативное содержание отраслевых принципов раскрывается в международных договорах, международных обычаях, а также решениях международных межправительственных организаций, являющихся источниками соответствующей отрасли международного права.

Международное право прав человека как самостоятельная отрасль международного права включает, в частности, принцип достоинства и ценности человеческой личности; принцип равноправия народов; принцип равноправия мужчин и женщин; принцип недопустимости дискриминации по признакам расы, пола, языка, религии. [*]

В сфере международного воздушного права действуют следующие отраслевые принципы: принцип суверенитета над воздушным пространством; принцип разрешительного порядка международных полетов и перевозок в суверенном воздушном пространстве; принцип обеспечения безопасности международной гражданской авиации; принцип взаимности; принцип свободы полетов за пределами государственной территории. [*]

Право охраны окружающей среды, являющееся одной из отраслей международного права, включает в себя принцип охраны окружающей среды на благо нынешнего и будущих поколений; принцип международного природоохранного сотрудничества; принцип предотвращения трансграничного ущерба окружающей среде; принцип ответственности за ущерб окружающей среде; принцип предварительной оценки воздействия на природную среду; принцип обмена информацией об экологической ситуации на национальном и региональном уровнях; принцип запрета военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду; принцип экологической безопасности. [*]

Современное международное экономическое право основывается на принципе суверенитета государства над своими природными ресурсами и экономической деятельностью; принципе свободы выбора форм организации внешнеэкономических связей; принципе экономического сотрудничества; принципе взаимной выгоды; принципе экономической недискриминации. [*] В связи с положением о том, что все общепризнанные принципы международного права, включая основные и отраслевые (специальные), должны являться императивными общепризнанными нормами международного права, нельзя согласиться с точкой зрения Г. В. Вельяминова, относящего принцип наиболее благоприятствуемой нации, принцип национального режима, а также принцип преференциальности к отраслевым принципам международного экономического права. [*] Причем автор совершенно справедливо подчеркивает, что вышеупомянутые принципы носят конвенционный (договорный) характер. [*] В свою очередь, если эти принципы носят исключительно конвенционный характер, то уже в силу этого обстоятельства их нельзя рассматривать в качестве общепризнанных.

Таким образом, с учетом вышесказанного, если под «общепризнанной нормой международного права» следует понимать правило поведения, регулирующее межгосударственные отношения, принимаемое и признаваемое международным сообществом государств в целом, обеспечиваемое принудительной силой государств(а) и/или международной межправительственной организации, то под «общепризнанными принципами международного права» понимаются основополагающие общепризнанные нормы международного права, отклонение от которых недопустимо. [*] Причем когда речь идет об общепризнанных принципах, то выделяются два вида принципов: основные и отраслевые общепризнанные принципы международного права.

Достаточно интересную позицию занимает Ю. Н. Малеев применительно к определению объема понятия «общепризнанные принципы международного права». Так, автор задается вопросом, «а являются ли вообще принципами международного права те ОПМП [общепризнанные принципы международного права], на которые мы неоднократно ссылались выше (за исключением принципа pacta sunt servanda)? Все-таки право, независимо от того, является ли оно внутригосударственным или международным — специфическая система надстроечного порядка, принципы которой отличаются от принципов отношений, которые она регулирует». [*] Иными словами, автор разделяет общепризнанные принципы, которые регулируют отношения между субъектами международного права, и общепризнанные принципы, касающиеся функционирования собственно международного права как надстроечного явления, то есть нормативного регулятора. Ю. Н. Малеев относит к общепризнанным принципам международного права: недопустимость произвола при толковании закона правоприменителем, общеобязательность и регулирующее воздействие общих принципов, определенность, ясность, недвусмысленность нормы, принцип поддержки доверия граждан к закону и действиям государства, принцип правового государства, принцип равенства, принцип разделения властей, принцип соразмерности ограничения права и свобод конституционно значимым целям, принцип справедливости и соразмерности мер юридической ответственности, баланс интересов при установлении сроков ее (ответственности) применения, принцип уважения достоинства личности как равноправного субъекта во взаимоотношениях с государством, принцип недопустимости придания обратной силы закону, ограничивающему права граждан, вводящему или ограничивающему налоги, изменяющему показатели, влияющие на уголовную наказуемость деяния, принцип применения обратной силы закона, принцип запрета бессмысленного применения закона, принцип запрета сверхформализма, принцип взаимности правовой помощи, принцип презумпции невиновности. [*]

Представляется, что разделять общепризнанные принципы на принципы, относящиеся к сфере межгосударственных отношений, и принципы, касающиеся функционирования собственно права, в настоящее время является нецелесообразным. В статье 38 Статута Международного Суда ООН предусматривается, что Суд в своей деятельности применяет «общие принципы права». [*] Большинство представителей доктрины международного права истолковывает эти принципы, как принципы, касающиеся непосредственно функционирования международного права как нормативной системы. Эти принципы, в частности, включают принцип большей юридической силы специального закона, позднего закона; принцип, согласно которому никто не может быть судьей в собственном деле; дело, окончательно решенное судом и потому не подлежащее новому рассмотрению тем же судом или судом параллельной юрисдикции; никто не может передать другому больше прав, чем он сам имеет; пусть будет выслушана и другая сторона; принцип незлоупотребления правом. Как подчеркивается в учебнике «Международное право» под ред. Л. Н. Шестакова, А. Н. Талалаева, Е. А. Шибаевой, М. А. Коробовой, «общие принципы права — это общие юридические правила, которые используются при применении конкретных правовых норм, определяющих права и обязанности субъектов права» [*] Г.И. Тункин, отрицая нормативную природу «общих принципов права», обращал внимание, что «имеются общие правовые понятия, логические правила, приемы юридической техники, используемые при толковании и применении права вообще как международного, так и национального, независимо от социальной сущности права. Такого рода «принципы» не являются нормативными, не устанавливают права и обязанности, но являются необходимыми для уяснения соотношения норм права и их содержания». [*]

Принципы, которые относит Ю.Н. Малеев к принципам, касающимся функционирования международного права, во-первых, не являются общепризнанными (трудно утверждать, что во всех государствах либо, по крайней мере, в большинстве государств действует принцип разделения властей, принцип правового государства, принцип, запрещающий наделение обратной силой закона, вводящего новые налоги, сборы, увеличивающего юридическую ответственность, принцип справедливости и соразмерности мер юридической ответственности); во-вторых, эти принципы не относятся собственно к действию, функционированию нормативной системы, а являются во многих правовых системах самостоятельными правовыми нормами; в-третьих, эти принципы не всегда действуют во всех отраслях национального права (принцип презумпции невиновности не действует в сфере гражданскоправовых отношений. Так, в силу п. 2 ст. 401 Гражданского кодекса РФ «отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство», [*] иными словами, в данном случае действует принцип презумпции вины). Более того, субъекты международного права несут юридическую ответственность при отсутствии вины[*]; в-четвертых, многие принципы носят достаточно неопределенный, неясный, двусмысленный характер (запрет бессмысленного применения права, запрет сверхформализма). Если даже разделить позицию Ю.Н. Малеева о том, что общепризнанные принципы международного права должны касаться функционирования собственно права, а не системы отношений, которые регулируются данным правом, то все вышеупомянутые здесь обстоятельства не позволяют рассматривать предложенные автором принципы в качестве общепризнанных.

Нельзя также не отметить, что если под «общепризнанными принципами и нормами международного права» понимать принципы и нормы, свойственные именно праву как надстроечному социальному регулятору, то возникает справедливый вопрос, какое отношение эти принципы и нормы имеют к сфере внутригосударственных отношений, где, как подчеркивалось выше, нормы международного права не в состоянии применяться. Представляется, что такая позиция не просто ограничит, а сведет на нет в соответствующей части реализацию п. 4 ст. 15 Конституции РФ.