из электронной библиотеки / 86745101958513.pdf

ничто». В трех книгах, объединенных общим названием «Математические начала натуральной философии» Ньютон ставит цель – построение общей картины мира, основанной на законах механики, доказательство всемирного тяготения как следствия из применения механики к движениям небесных тел.

Универсальный закон тяготения действует так: раз тела притягиваются к Земле, море – к Луне, а планеты – к Солнцу, то можно смело считать, что все тела притягиваются друг к другу. «Правила философских умозаключений» И. Ньютона – это указанный им кратчайший путь к истине. Назовем их: не принимать иных причин явлений, кроме тех, что достаточны для их объяснения; всегда относить аналогичные явления к одной и той же причине;

считать свойства тел такие, которые присущи всем телам, над которыми можно экспериментировать и которые не могут быть ни ослаблены, ни усилены.

Так в физике родился метод индукции, позволяющий делать умозаключения по поводу сложного, исходя из простого. И считать правильный результат, полученный из опыта с помощью индукции до тех пор, пока не будут обнаружены другие явления, которые уточняют этот результат или противоречат ему. Относительно И. Ньютона физики единодушны: он дошел до пределов познания природы в такой степени, в

какой только мог дойти человек его времени. Человек, великий разум которого на многие века утвердил в физике царство точного эксперимента и бескомпромиссность формул.

Кончается ХVI век. Западная Европа вступает в эпоху механистического естествознания, достигшего выдающихся успехов в важнейших сферах: математика, механика, в определенной мере сливающихся с ним. Наступает эпоха Нового Времени. ХVII столетие можно с полным основанием характеризовать как век науки и научной революции.

До этого периода развитие науки шло в рамках синкретизма с философией,

религией, искусством. Теперь же наука четко обособляется, начиная свой самостоятельный путь существования в чистом виде, обогащаясь такими

121

учеными, как: Г. Галилей, И. Ньютон, И. Кеплер, Ч. Гарвей, Р. Байль,

Э. Мариотт, Э. Терричелли.

Итак, начиная с ХVII-го века, Западная Европа вступает в эпоху механистического естествознания, бурный процесс которого наблюдается в ХVII веке, когда возобладал аналитический метод и метафизический способ рассмотрения природы. Механика Нового времени выходит за границы,

очерченные теологией, и делает объектом своего исследования природу. При этом она испытывает на себе огромное влияние естествознания, достигшего уже выдающихся успехов в таких важнейших сферах, как математика,

механика (особенно очевиден был прогресс в математике), и в определенной мере сливается с ними. В этот период приобретает значение господствующего направления в философском мышлении о природе – механицизм. По сути, это односторонний метод познания, в основе которого лежит признание механической формы движения материи в качестве единственно объективной формы движения. В то же время он рассматривается как соответствующее этому методу миропонимание, на котором, в свою очередь, основываются подходы к общенаучным (прежде всего к естественнонаучным) мировоззренческим проблемам.

Таким образом, мы видим, что это было обусловлено особым положением механики как науки, раньше других получившей законченную систематическую разработку, равно как и широкое практическое применение. Для придания прозвучавшим мыслям убедительности важно отметить, что механицизм нашел отражение в мировоззрении таких естествоиспытателей мирового масштаба, как Г. Галилей, И. Ньютон, и

философов-материалистов Гобса, Ламетри, Гольбаха, философа-идеалиста Декарта.

Говоря о зарождении, становлении, развитии науки, нельзя обойтись без учета научного, рационального знания. Человек – существо, наделенное разумом, умом, способностью понимания и осмысления. Как философская категория разум – это высшая (после рассудка) ступень рационального

122

познания. Согласно определению классика, немецкого философа И. Канта,

выше его (разума) в человеке нет ничего для обработки материала созерцаний и для подведения его под высшее единство мышления80. Как космическая закономерность бытия – человек связан узами со Вселенной посредством своего разума, через включенность во все этапы ее эволюционного восхождения.

Разум – творческая познавательная деятельность человека,

раскрывающая сущность действительности. Место и роль разума в бытии просматривается сквозь призму познания и поведения человечества на всех исторических этапах развития.

Так, в античности человек слит с природой и пронизан духовными связями с миром, постулируется самодостаточность разума и естественное к нему уважение. Знание, разум (и наука, адекватная тому времени) – это солнце, разгоняющее тьму тогдашнего человеческого бытия. И солнце знания-разума открывает человечеству глаза на окружающий мир, на самого себя, внося смысл в его жизнь. Разум становится основным средством познания окружающего мира, так как человек с его помощью мог сохранять и передавать информацию, от которой начинает зависеть судьба человеческого сообщества и самой человеческой популяции. Разум человека в сочетании со способностью хранить и передавать информацию новым поколениям обеспечил развитие трудовой деятельности, а это уже привело к перестройке всей системы самоорганизации в направлении формирования человеческого общества.

Разум не просто основа познания и поведения людей. Это еще и творчество нового знания. В контексте интеллектуальной атмосферы средних веков об этом можно сказать следующее. Средневековье как эпоха религиозной напряженности, объявившее философию служанкой богословия

(такая философия получила наименование схоластики – формальной,

оторванной от жизни), тем не менее, сделало более рациональной даже саму

80 Кант И. Основы метафизики нравственности // Кант И. Соч. Т. 3. М., 1964. – С. 340.

123

теологию (богословие), ведь, несмотря на то, что основной задачей схоластики было не поиск нового знания, а освоение уже накопленного.

Такой подход способствовал совершенствованию и углублению логического мышления, а само понятие «логика» означает – разумность, высшая способность познания.

Не отвергалась и не закрывалась в средние века и наука. У нее там было свое место. Ее самостоятельность и самоценность утверждалась, в

частности, философом и естествоиспытателем Р. Бэконом, о котором можно сказать: этот однофамилец знаменитого философа ХVI века,

основоположника современной науки и философии, Френсиса Бэкона сделал то же раньше на три столетия – заложил методологию опытной науки.

Возрождение – переходный период от эпохи средневековья к Новому времени. И хотя в социально-экономическом и политическом отношениях (да и в хронологическом) данная эпоха остается в границах Средневековья,

культура ее совершенно специфична. Вместо веры в бога гуманизм провозглашает веру в человека и его развитие.

Гуманисты Ренессанса провозглашают веру в разум человека. Человек определяется ими как совершенное существо, наделенное мощным разумом,

способным познать и объяснить мир. Разум позволяет человеку быть творцом своей судьбы, полностью полагаясь на самого себя.

Новое время началось с борьбы против средневековой схоластики за разум и его свет. Как и в античности, эта эпоха признает самодостаточность разума и выказывает уважение к нему. Кредо Нового времени таково:

заслуживает доверия и поддержки только то, что прочно стоит на истине,

разумом удостоверяемой. Разум в прямом смысле просвещает. Особенно в ХVIII веке. Ядро концепции Просвещения составляет убеждение в решающей роли знания и особенно познания естественного порядка для исправления социальных отношений. «Естественный порядок» же познаваем человеческим разумом. Представители Просвещения полагали, что обществу свойственно развитие на основе неуклонного совершенствования разума.

124

Разум, наука – это прогресс, свобода, братство. Таков «символ веры» просветителей-рационалистов, уповающих на то, что в будущем человек не будет признавать другого господина, кроме своего разума.

Итак, наука, возникнув две с половиной тысячи лет назад, стала современной только в ХVII веке, трансформируясь из старой научной

революции, которая началась гелиоцентрической системой мира Н. Коперника в ХVI веке и закончилась пластической физикой Г. Галилея.

Поскольку именно в его трудах наука обрела свои наиболее характерные черты, ее принято называть галилеевской, или новоевропейской наукой с присущими данному этапу характерными чертами:

Во-первых, образцом и доминантой в системе научного знания выступает механика: все научные проблемы ставятся и решаются в терминах механического перемещения тел, движения с чисто геометрической точки зрения. Во-вторых, объект и субъект познания четко отделены и резко противопоставлены друг другу: субъект задает свои познавательные вопросы, объект с готовностью на них отвечает – надо только умело, то есть аналитически расчленяя сложное на простое, ставить вопросы (субъект, по сути, фотографирует объект). В-третьих, причинность (базовый принцип любой науки) понимается как внешнее силовое линейное и однонаправленное (то есть от причины к следствию, без обратной связи)

воздействие одного тела на другое, но внутренние, самые глубокие,

основания происходящих изменений при этом не вскрываются. В четвертых,

общенаучная картина мира предстает в виде универсума – гигантской машины, «огромных механических часов со множеством зубчатых колес».

Наконец, в новоевропейском обществе господствует емкий афоризм

философа Ф. Бекона: «знание – сила», общество согласно относительно того,

что познание мира должно вести к господству над ним. Разум наделяется статусом суверенности.

В целом же классическая наука, сосредотачивая внимание на объекте, стремится при теоретическом объяснении и описании элиминировать все

125

относящееся к субъекту, средствам и операциям его деятельности. Подобная элиминация рассматривается в качестве необходимого условия получения объективно-истинного знания о мире. Ценности и цели науки, лежащие в основе стратегии исследования и способов фрагментации мира, на всех этапах детерминированы доминирующими в культуре мировоззренческими установками и приоритетными ценностными ориентирами. Однако нельзя утверждать, что классическая наука осмысливает в полной мере эти детерминации. Такой подход соответствовал особому типу философской рефлексии над наукой. Философское осмысление и обоснование достижений науки в рамках классической рациональности, как правило, было сконцентрировано на анализе онтологических принципов науки, понятий и представлений научной картины мира. В качестве некоего идеала выступало построение единственно верной картины природы, поиск «вытекающих из опыта и обобщающих опыт» понятий и принципов. В отношении операций и методов построения знания классическая рациональность полагала вполне реальным достигнуть возможности найти единственно правильный, универсальный метод исследования, оперируя которым можно гарантированно получать подлинно истинные знания о мироздании.

Названные характерные особенности новоевропейской, классической, науки свидетельствуют о том, что она все увереннее превращается в непосредственную производительную силу, что значительно повышает к ней общественный интерес. Актуализируется проблема места и роли науки, научного знания в жизни человека, общества, в развитии цивилизации в целом. Ставятся вопросы, связанные с научным этосом, с ценностными нормами, приоритетами и идеалами европейского научного сообщества, их соотнесенностью с ценностями культуры данной исторической эпохи. В явном виде обозначается и проблема отличия науки от других форм познавательной деятельности – проблема демаркации – поиск критериев разграничения «собственно научного знания» или «хорошей науки», с одной стороны, и не/вне научных построений. Сразу заметим, что эта проблема сохраняется до настоящего времени и обсуждается в современной науке.

126

Взятая в данном параграфе установка на понимание природы научного познания Нового времени с точки зрения рассмотрения его как феномена культуры, позволила проследить взаимовлияние науки и общества, что новоевропейская наука вплетена во все сферы социальных отношений, в

многообразный контекст культуры данной исторической эпохи.

Классическая наука Нового времени в качестве своего основания имеет жесткое разделение субъекта деятельности и предмета. Природа как предмет изучения противостоит ученому и полностью зависима от него. То есть,

естествоиспытатель порождает знание, которое, чтобы быть истинным и объективным, должно быть освобождено от всего, что связано с ученым-

индивидом, с субъектом, с его интересами. Не учитывалось, что ученый как человек, личность, через вновь полученные результаты о свое к ним отношение, вносит в существующую систему знаний свои индивидуальные черты.

Для классической науки ХVII – начала ХХ века и ее интерпретаций такие утверждения неприемлемы. Иначе говоря, знание должно быть так же независимо от ученого, его характеристик, как и изучаемая им природа, а

субъектный полюс, понимаемый как ученый-индивид, в том числе и как существо социальное, оставался строго за пределами содержательной стороны научного знания. Социальные характеристики влияли, главным образом, на мотивацию поведения, на само решение стать ученым. Или же на характер отношений внутри социальных структур науки, на соблюдение этических норм поведения (научный этос). Привнесение же в научное знание каких-либо субъектных черт делает это знание несовершенным, лишает объективности, а в конечном итоге ставит под вопрос его истинность.

Важно отметить, что такое понимание научной деятельности,

полностью соответствующее логике классической науки ХVII – нач. ХХ вв.

все еще продолжает доминировать и воспринимается основной массой современного поколения ученых как единственно верное. Как отмечает Л. Маркова, при этом не учитывается, что получаемое знание приобретает

127

свои характеристики, в том числе и освобождается от всего субъектного,

усилиями того же субъекта. Субъект один, это демон Лапласа, который все глубже познает мир, совершенствуя знания о нем. Знание представляет интерес как готовый результат, в то время как весь процесс его получения выносится за пределы научной рациональности, в область личностных,

социальных, психологических, экономических и прочих отношений81. А сама история науки представляет собой как бы две параллельных истории: история научного знания, представляющая собой дедуктивный ряд развития идей, – с

одной стороны. И история получения этого знания в голове ученого – социальная история науки, с другой стороны.

А. Койре, французский историк науки середины прошлого века,

исходит из того, что для понимания науки необходимо сосредоточить внимание на фундаментальных научных революциях, особенно той, что произошла в 17 столетии, когда формировались основы науки Нового времени. В его концепции субъектный полюс познавательного процесса фокусирует в себе особенности мышления определенной исторической эпохи и, прежде всего, особенности философского мышления. Субъектный полюс,

понимается как культура определенной эпохи, а субъектные характеристики включаются в научное знание. Именно в ХVI-ХVII веках европейский разум претерпел глубокую умственную революцию, которая модифицировала самые основы мысли и по отношению к которой современная наука является одновременно и источником, и плодом82. Ученый мыслит в рамках господствующей на данный момент фундаментальной теории и до поры до времени не задумывается об основаниях своей науки. При этом мышление ученого, оставаясь, конечно же, в рамках науки, по своему типу совпадает с мышлением эпохи.

81Маркова Л.А. Человек и мир в науке и искусстве / Л.А. Маркова. – М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2008. С.10.

82См. Койре А. Очерки истории философской мысли. О влиянии философских концепций на развитие научных теорий. – М.: Прогресс, 1985. – С.199.

128

Таким образом, к середине прошлого века научное мышление, характер познавательного процесса начинают пониматься как элемент типа мышления как такового в определенный исторический период. Тем самым стирается граница между логической структурой, содержательной стороной научного знания и субъектной стороной познавательного процесса. Это означает, что культура, философия, социальное устройство общества, религиозные конфессии и другое – как выразители особенностей субъекта научного исследования играют важную роль в качестве определяющих направление развития науки (его ускорения или замедления). Более того, они непосредственным образом участвуют в формировании, в ходе научных революций, фундаментальных оснований научного мышления в последующий период. Такое внимание к научным революциям означало переключение интереса изучающих науку с процесса развития к точкам начала83. Логика наших рассуждений позволяет нам сделать переход от классической науки (ХVII-ХХ вв.) к науке ХХ столетия, вплоть до современного этапа ее развития и функционирования в культуре постмодерна.

2.3.Неклассическая наука

Вданном параграфе прослеживается ряд качественных изменений,

связанных с формированием науки неклассического типа,

свидетельствующих о завершении классического периода. Дается характеристика неклассической и постнеклассической науки в основных понятиях, наполненных новым содержанием (объект, субъект познания,

субъектно-объектные отношения, субъектный полюс, причинность,

общенаучная картина мира). Раскрываются понятия «третья и четвертая глобальные научные революции», знаменующие собой становление

83 Маркова Л.А. Человек и мир в науке и искусстве / Л.А. Маркова. – М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация»,

2008. – С.21.

129

неклассического естествознания (третья научн. револ.) и начало постнеклассической науки (четвертая научная революция). Выявляются особенности науки третьего тысячелетия, ее место и роль в новой эволюционной парадигме и в культуре постмодерна.

На современном этапе развития науки и научное мышление, и характер познавательного процесса начинают пониматься как элемент типа мышления как такового в определенный исторический период. Это означает, что контекст культуры формирует субъекта научного исследования и определяет не только направление развития науки, его ускорения или замедления, но и

«напрямую» участвует в формировании фундаментальных оснований

научного мышления в последующие периоды.

Так, конец 19 века знаменует собой завершение сформировавшейся классической науки, ее стиля мышления и переход к науке неклассического

типа. Это была третья глобальная научная революция, связанная, прежде

всего, с преобразованием стиля мышления классической науки и со

становлением нового, неклассического естествознания. Она охватывает период с конца ХIХ до середины ХХ столетия. Характерные особенности неклассической науки состоят в следующем:

Во-первых, образцом для неклассической науки выступает уже квантово-релятивистская физика: из проблемно-содержательной определенности объекта исследования релятивность (лат relativus –

относительный) вырастает мировоззренческий принцип. Во-вторых, объект научного познания становится неоднородным (в нем появляются состояния,

внутренние отношения, обратная связь, самоорганизация, относительная автономия подсистем), что обусловлено новыми, поистине революционными открытиями в различных областях знания. В физике – электромагнитных волн, лучей Рентгена, радиоактивности. В космологии – пульсирующей Вселенной, в биологии – наследственного вещества – гена, «счастливых случайностей» (мутаций). В-третьих, субъект познания тоже усложняется:

вместо прежней «разумной» чистоты все больше ценятся воображение и

130