3. Формы классического идеала

Конкретные философско-методологические программы, в кото­рых получил свое выражение классический идеал научного знания, характеризуются колоссальным разнообразием. Тем не менее важней­шие формы выражения классического идеала научности связаны с некоторыми реальными образцами научного знания.

Разумеется, прямое отождествление идеалов научности и реаль-^ образцов знания недопустимо. Однако все попытки вывести идеал научности даже из каких-либо самых общих априорных положений всегда завершались в конечном счете обращением к вполне конкретным, но, как правило, некритично, слепо воспринятым, а потому абсолюти­зируемым чертам научной практики.

Связь философско-методологических представлений об идеале на­учного знания с реальными образцами, эталонами в значительной степени определяется и одним из главных основоположений классического идеа­ла – методологическим редукционизмом, в соответствии с которым идеал научпосга должен формулировачъся па базе «наиболее развитой» и «совер­шенной» области знания. Кроме того, как хорошо известно, в случае материального воплощения в реальном образце нормативно-ценностное значение такого идеала существенно возрастает.

Реально в истории в качестве важнейших форм воплощения классических принципов научности выступали математика, естествозна­ние (преимущественно физика), гуманитарные науки. Соответственно основными фирмами выражения классического идеала являлись: математический идеал научности, физический идеал научности, гуманитарный идеал научности.

Поскольку расцвет каждого из них приходится на определенные исторические периоды, постольку эти идеалы могут рассматриваться и как определенные исторические этапы развития классического идеала научности.

МАТЕМАТИЧЕСКИЙ ИДЕАЛ

Еще в античности формируется представление о научности как наиболее полно воплощенное в математическом знании.

Согласно взглядам античных мыслителей, достоверное знание получают двумя путями.

Во-первых, посредством мимезиса (припоминания) или умозрения.

Таким способом пытались найти «первые начала», общие прин­ципы, которые могли бы быть основой, фундаментом достоверного знания.

Во-вторых, это и был путь построения науки методом логической аргументации и дедукции из найденных первых начал более частных положений, следствий.

ФИЗИЧЕСКИЙ ИДЕАЛ

Формирование нового физического идеала происходит в обста­новке, возникшей в связи с бурным развитием экспериментальных исследований.

Многие из основополагающих черт нового идеала были сформу­лированы Ф.Бэконом, который писал:

«Самое лучшее из всех доказательств есть опыт, если только он коренится в эксперименте».

С позиций этого идеала существенному переосмыслению подвер­гается прежде всего значимость математики в познании.

Бэкон осознанно рассматривает математику как вспомогательное средство, как «приложение к естественной философии». Локк, разграничив науки на три разряда, помещает математику в раздел «естественной философии», где центральное место зани­мает физика.

Наконец, от Беркли через Юма вплоть до неопозитивизма и совре­менной «философии науки» ведет свое начало трактовка математики как конвенциональной, аналитической дисциплины, как лишь ап­парата, инструментального средства научною познания. Подобная интерпретация математики означает по существу ли­шение ее статуса науки.

Эталоном естественнонаучного идеала первоначально выступала механика, которую сменил по сути весь комплекс физического знания.

Ориентация на этот идеал в химии ярко была выражена, напри­мер, Бертло, в биологии – Шлейденом, а Гельмгольц прямо утверждал, что «конечная цель» всего естествознания – «раствориться в механике».

Его влияние отчетливо обнаруживается и в традиционно гумани­тарных областях. Воспринятый социально-гуманитарными наука­ми физико-математический идеал начиная с XVII в. и вплоть до современности стимулировал многочисленные попытки построе­ния «социальной механики», «социальной физики», «социальной инженерии».

В современности в наиболее сильной и резкой форме ориентация на физический идеал была выражена в неопозитивизме, предста­вители которого настаивали на универсальном и однозначном, решающем значении процедур верификации и фальсификации, осуществляемых в конечном итоге через физические приборы.

Несомненно, комплекс физических наук демонстрирует высоко­развитое знание. Но насколько полны и совершенны выявляющиеся в нем требования научности? Какова надежда на возможность подтягива­ния к ним других областей знания?

Прежде чем пытаться ответить на эти вопросы, охарактеризуем кратко сами требования.

— Центральная роль в этом типе научности принадлежит эмпи­рическому базису.

По сравнению с математическим типом знания, где допустимы любые логически возможные аксиомы, физическая аксиоматика имеет фактуальный характер, детерминирована имеющейся эмпи­рической информацией.

—Физическое знание рассматривается как гапотетико-дедуктив-{ ное, а потому как имеющее в той или иной степени вероятно-1 стный характер.

Заключения физики не так непреложны, логически допустимо нарушение ее законов в отличие от математических формул.

—Ценность научной гипотезы определяется здесь прежде всего плодотворностью ее прогностической силы, открываемыми ею возможностями предвидения новых фактов и явлений.

Познавательный интерес физического исследования фиксирован не столько на предельной строгости и законченности теории, сколько на раскрытии реального содержания теоретических по­ложений, на развитии теории с целью охвата ею большего класса явлений.

Физический стандарт научности, безусловно, доказал свою высо­кую эвристичность при создании многих теорий, составляющих гордость современной науки.

Вместе с тем стремление придать ему всеобщий характер встре­чается сегодня с довольно серьезными возражениями и препятствиями.

Например, связанные с абсолютизацией физикалистского идеала интерпретаций математики – либо как сугубо эмпирической дис­циплины, либо как только «языка науки» – явно односторонни и не выражают ее действительной природы. Математика является полноправной наукой, но это не означает необходимости следования в ней требованиям физического идеала. Так, Дж. Бернал отмечает, что господство ньютоновского идеала научности имело значительные негативные последствия для развитая математики. В Англии, – пишет Ьернал, – это обстоятельст­во сдерживало развитие математики вплоть до середины XIX в.»

Серьезные трудности возникают при распространении данною стандарта научности на биологическое знание. Нередко это ведет к констатациям «теоретической непрелоети» биолопш, приниже­нию значимости специфики биологического знания, особенно­стей собственно биологического содержания.

Еще более серьезные трудности возникают при распространении значимости этого стандарта научности на социально-гуманитар­ное знание.

Как метко заметил в свое время Н.К.Михайловский, абсолюти­зация физического стандарта приводит к такой постановке обще­ственных вопросов, при «которой естествознание дает Иудин поцелуй социологии». Объективизм «любой ценой» часто ведет к проявлению непризнанного, скрытого субъекгивичма. к функцио­нированию нсевдообъективности.

ГУМАНИТАРНЫЙ ИДЕАЛ

В центре внимания сторонников гуманитарного идеала – активная роль субъекта в познавательном процессе:

в формировании научного знания,

в определении путей и методов исследовательской деятельности, в оценке ее результатов.

Разумеется, активность субъекта в определенных аспектах при­знается и сторонниками математическою и естестиепнонаучною идеа­лов. Никакое познание просто немыслимо без участия познающих-субъектов.

Тем не менее различия в трактовке вопроса о роли субъективного фактора в познавательном процессе между приверженцами различных идеалов очень существенны.

Во-первых, сторонники гуманитарного идеала настаивают на более широкой трактовке самого субъекта познания. Под субъектом познания они хотели бы понимать не только носителя «разума», но и человека во всем богатстве его способ­ностей и возможностей, со всеми его чувствами, желаниями и интересами.

Во-вторых, роль субъекта, согласно взглядам сторонников 1умани-тарного идеала, не сводится только к участию в познавательном процессе как таковом, но распространяется также на оценку позна­вательных результатов.

Другими слонами, такие субъективные факторы, как интересы. потребности, цели, входят в сами стандарты оценки научности гуманитарного знания.

Такое понимание особенностей гуманитарного познания явно не согласуется с классическими представлениями об идеале научности и вступает в противоречие с одним из главнейших его основоподожешш о социокультурной автономии научного знания и методологического стандарта научности.

Специфика гуманитарных наук действительно состоит в том, что они в конечном счете ориентированы на получение результатов, соот­носящихся с целями, ценностными установками развивающегося соци­ально-исторического субъекта.

Конечно, II (уманшарные науки продуцируют постоянно расши­ряющееся специальное знание, демонстрируя тем самым очевидный познавательный прогресс. Однако вся эта внугринаучная работа, как отмечают приверженцы гуманитарного идеала научного знания, получа­ет свой подлинный смысл и значение лишь тогда, когда она включается в связь с общими интересами, которые придают фактам соответствую­щий ценностный статус. Для приобретения культурного влияния, что составляет основную задачу гуманитарных наук, они должны превратить специальное знание в ценностно-отнесенное и сделать его достаточно общим достоянием.

Отсюда вытекает то важное обстоятельство, что социокультурная реальность время от времени рассматривается новыми глазами, с точки зрения иной системы интересов, сложившихся в новых социально-исто­рических условиях. История гуманитарных наук, по их мнению, зависит не только, а может быть, и не столько от специального познавательного прогресса, сколько от исторических изменений общей системы социо-культурных интересов.

И все же общественный интерес в науке не может, не должен подменять научных интересов. Помимо социокультурной, всякое науч­ное познание, в том числе и гуманитарное, непременно должно харак­теризоваться внутренней, предметной обусловленностью.

Утрата этой обусловленности есть по сути утрата научности, ее важнейшего, наиболее существенного атрибута. Поэтому общественный интерес в своем непосредственном виде и в гуманитарном познании не меже» 611111, решающим критерием научности. Его применение предполагает обязательное сочетание с другими общенаучными нормами, кри­териями или, говоря шире, традициями.

Гуманитарное познание должно реализовывать­ся не вне, а непременно в рамках достаточно широко трактуемого общенаучного подхода. Сам по себе гуманитарный идеал научности не может претендовать поэтому на совершенно са­мостоятельное значение даже в своей «собствен­ной» предметной области.

Однако, когда основы научности в основных моментах уже опреде­лились, гуманитарный идеал способен внести и вносит существенную коррекцию в общие представления о научности, более тою, может рассма­триваться как переходная ступень к некоторым ноным нредстакиснням о научности, выходящим за рамки классических основоположений.

* **

Итак, можно сделать совершенно определенный вывод: ни одна из программ не привела к достаточно успешной реализации классических основоположений.

Ни один из вариантов фундаменталистской парадигмы не : привел к обнаружению такой окончательной познавательной инстанции, которая была бы в состоянии совершенно одно­значно отделить истинное научное знание от ложных, неадек­ватных представлений.

Предложенные стандарты не были достаточно жесткими, чтобы гарантировать отсутствие всяких «инородных» включений в «тело» науки.

Так, математический стандарт «пропускал» мимикрирующие под него различные схоластические и натурфилософские построения.

Физический стандарт, даже в его наиболее жесткой позитивист­ской интерпретации, с одной стороны, отсекал шачительнук) часть самой науки, с другой – допускал в «тело» науки различ­ные абсурдные построения вроде астрологии и магии, так как эти построения могли случайным образом получить эмпирическое подтверждение.

Социально-гуманитарный стандарт, как хорошо известно, далеко не в состоянии гарантировать исключения разных субъективист­ских, «идеологических» (в смысле ложного сознания) спекуляций.

—Несостоятельным оказался и методологический редукционизм.

Ни одна из программ подчинения всего знания какому-либо одному из идеалов не была успешно реализована до конца. Это, конечно, вовсе не означает, что такие усилия были безосно­вательны и совершенно бесплодны. Как раз напротив, часто они приводили к положительным результатам, способствуя в конеч­ном счете развитию науки. Но нельзя забывать, что подобные попытки имели и немало негативных последствий. Поэтому в выработке современных представлений о системе норм и стандартов научности ориентация лишь па одну из областей знания представляется явно несостоятельной.

Необходимо исходить из факта наличия сущест­венно различных форм реального научного зна­ния, особых типов научности.

Единство науки, так же как и единство мира, вовсе не должно означать их единообразия.

Наличие особых форм, типов научности определяется прежде всего многообразием форм объективной действительности, отражаемой в науке, а также тем, что наука представляет собой многофункциональ­ный феномен, удовлетворяющий весьма различные потребности совре-м^,...^й культуры, как материальной, так и духовной, что, в свою очередь, находит определенное отражение в структуре научности.

Наконец, завершая выводы относительно проблем реализации классических основоположений, необходимо отметить, что в связи с существенными особенностями гуманитарных наук, а также резко воз­росшей связи всей науки с потребностями общества под сомнение поставлено положение о социокультурной автономии научного знания и методологического стандарта научности.

Все это дает основание говорить о кризисе классических представ­лений об идеале научного знания во всех его формах и модификациях. Осуществляемая в современности критика этих основоположений в чистом виде сопровождается выдвижением альтернатив, являющихся в большин­стве случаев прямыми антитезами классическим основоположениям. Это антифуддаментализация, плюрализация, экстернализация в трактовке иде­ала научности. Именно в русле данных тенденций и идет формирование новых, существенно иных представлений об идеале научности.