Глава 2

ИНЖЕНЕРНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОЕКТИРОВАНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

§ 4. Постановка проблемы инженерно-психологического проектирования деятельности

Инженерная психология как самостоятельная психологиче¬ская научная дисциплина существует уже более 30 лет. За этот период углубленное изучение человека как звена сложных технических систем, прогрессирующее накопление эмпирическо¬го материала, успехи в разработке аналитических методов научного познания привели к разветвлению, дифференциации инженерной психологии, к возникновению специальных обла¬стей исследования. В каждой из этих областей углубленно изу¬чается какой-либо один аспект деятельности человека-операто¬ра и условий ее протекания. На этом пути инженерная психо-логия накопила массу данных, характеризующих зависимость отдельных характеристик человека от условий протекания его трудовой деятельности. Но при этом, как правило, характери¬стики рассматривались независимо друг от друга.

До определенного момента, пока в качестве основных перед инженерной психологией ставились задачи тактические, связан¬ные с совершенствованием отдельных видов оборудования в целях повышения эффективности выполнения отдельных опе¬раций человеком-оператором, такое положение дел удовлетво¬ряло разработчиков систем, а наличие значительного числа справочных руководств и рекомендаций создавало видимость благополучия. Этот период развития инженерной психологии обычно определяют как период коррективной инженерной пси¬хологии.

Однако в последние годы в инженерной психологии наме¬тились существенные перемены. Наряду с прогрессирующей дифференциацией первостепенное значение стало придаваться и противоположной тенденции — интеграции инженерно-психо¬логического знания. Стремление к интеграции было обуслов¬лено одновременным воздействием нескольких факторов.

Во-первых, интенсивное внедрение и эксплуатация автома¬тизированных систем управления (АСУ) поставили перед инженерной психологией новые задачи, которые были направ¬лены в первую очередь на исследование и оптимизацию целост¬ной деятельности человека и лишь в меньшей степени — на оптимизацию отдельных операций и действий. Постановка этих задач актуализировала ряд вопросов, ответы на которые было трудно, а иногда и вообще невозможно, найти при опоре на уже сложившиеся методы и формы инженерно-психологического знания. Стала очевидной необходимость выхода за пре¬делы прежней области исследования и обращения к познава¬тельным средствам и методам, сложившимся и отточенным в других областях знания.

Во-вторых, интеграция инженерно-психологических знаний оказалась необходимой и в связи с наметившимся изменением в стратегии проектирования систем «человек — машина» (СЧМ), или эргатических систем (ЭС). Если до недавнего времени в процессе проектирования исходили преимущественно из ограниченности возможностей человека, то в настоящее вре-мя все большее понимание находит идея о том, что при разра¬ботке СЧМ следует принимать во внимание прежде всего пози¬тивные возможности человека как действительного субъекта труда, т. е. учитывать не недостатки его, а преимущества по сравнению с машиной.

Изменение в стратегии проектирования СЧМ в свою оче¬редь привело к новой концепции технических средств; техниче¬ские средства стали рассматриваться не только как объекты, но и как сигналы управления. Поэтому возникла необходи¬мость проектировать технические средства как средства, обес¬печивающие возможность развертывания в нужной форме психических процессов человека-оператора, осуществляющего необходимые функции для достижения заданных целей. «Соз¬давая техническое устройство, с которым должен взаимодей¬ствовать человек,— пишет в этой связи Б. Ф. Ломов,— инже¬нер... хочет он того или нет, предопределяет деятельность чело¬века» [44, с. 32]. Реализация сигнальной функции технических средств также потребовала выхода за пределы прежней обла¬сти исследований.

Таким образом, новый период развития инженерной психо¬логии оказался тесно связанным с требованием ее методоло¬гического перевооружения. Это перевооружение осуществля¬лось в основном при опоре на фундаментальные идеи и поло¬жения системного и кибернетического подходов. Главный сдвиг, привносимый этими подходами в инженерную психоло¬гию, состоит в том, что на первый план выдвинулись понятия и проблемы, носящие синтетический системно-структурный ха¬рактер и помогающие изучать общие закономерности функцио¬нирования человека и использования им технических средств. Осознанная смена методологических позиций позволила в качестве одной из важнейших проблем современной инже¬нерной психологии выдвинуть проблему проектирования деятельности (ППД), выразив ее как задачу комплексного проек¬тирования внешних средств деятельности человека-оператора и формирования соответствующих интериоризированных средств — специализированных функциональных систем. При этом к числу внешних средств относятся информационные мо¬дели и органы управления. К числу интериоризированных средств — образно-концептуальные модели, программы, схемы поведения и навыки оператора и т. д.

Сформулированная в общем виде в конце 60-х годов ППД стала центральной для современной инженерной психологии. «Главная задача инженерной психологии на современном эта¬пе,-— пишет Б. Ф. Ломов,— заключается не в том, чтобы рацио¬нально „вписать" человека в контур созданной технической системы, а в том, чтобы, исходя из задач системы „человек — машина", разработать проект деятельности и на основе этого проекта определить требования к техническим устройствам, необходимым для ее осуществления. Проектирование деятель¬ности открывает огромные резервы для повышения эффектив¬ности и надежности систем „человек — машина" [43, с. 6]. Именно поэтому современный период развития инженерной психологии определяют обычно как период проективной инже¬нерной психологии.

Практически почти все авторы подтверждают необходи¬мость и важность исследований по ППД или, более широко, по проблеме инженерно-психологического проектирования (ИПП). Поток работ, в которых ИПП исследуется в различных аспек¬тах, постоянно нарастает. Вместе с тем для большинства иссле¬дований характерна разноплановость, само понятие ИПП до настоящего времени еще расплывчато и имеет множество оттенков. Более того, частные результаты и выводы конкретных исследований по проблеме ИПП не только весьма многообраз¬ны, но и противоречивы.

Такое положение обусловлено несколькими причинами. Одной из центральных среди них, по-видимому, является раз¬личие в исходных методологических позициях исследователей. Так как от выбора методологической позиции зависит весь на¬учный и экспериментальный строй исследования, то расхожде¬ние в позициях привело к формированию нескольких концеп¬ций инженерно-психологического проектирования. Суммирова¬ние идей и взглядов, содержащихся в этих концепциях, дает возможность увидеть столкновение взглядов на методологию. Каждая из предложенных концепций могла бы представить интерес, но мы рассмотрим идеи и взгляды, сконцентрирован¬ные в трех концепциях. Первую из них определим как антро¬поморфную, вторую — как процессуальную, а третью — как си¬стемно-антропоцентрическую .

Выбор для критического разбора упомянутых концепций объясняется не только основательностью их разработки, но и тем обстоятельством, что при их разработке по существу были заложены предпосылки для систематического обсужде¬ния проблемы ИПП. Однако, чтобы иметь основу для крити¬ческой оценки каждой из них, необходимо остановиться на двух общих аспектах ИПП. Первый из них связан с выяснени¬ем качественного своеобразия проблемы ИПП по отношению к другим проблемам инженерной психологии. Это своеобразие заключается прежде всего в том, что при решении проблемы ИПП исследователи были вынуждены шире, чем на предшест¬вующих этапах развития инженерной психологии, использо¬вать познавательные средства, сложившиеся в других областях знания. Однако вопрос о том, какие познавательные средства должны быть привлечены для решения задач ИПП, остается дискуссионным. Вызывает споры и вопрос о формах, в которых должны быть использованы те или иные познавательные сред¬ства. Поэтому сопоставление познавательных средств может стать одним из уровней анализа рассматриваемой концепции. Такими новыми познавательными средствами, в частности, и явились системный и кибернетический подходы.

При использовании системного подхода существенным представляется требование о необходимости изучения деятель¬ности как объекта проектирования лишь при точной идентифи¬кации места этого частного объекта в системе управления. Таким образом, важное теоретико-методологическое значение приобретает конкретное понимание системы «человек — маши¬на», или эргатической системы. Второй аспект ИПП и связан с понятием СЧМ. При этом важны не столько констатация многообразия различных вариантов определения понятия си¬стемы «человек-машина» и их воспроизведение, сколько выяв¬ление принципиальных расхождений в этих определениях, так как именно эти расхождения во многом определяют исходные методологические позиции исследователей. Следовательно, представляет интерес связать второй уровень сопоставления концепций с анализом указанных расхождений. Обратимся те¬перь к изложению и анализу конкретных концепций ИПП.