§ 3. Сказка как средство социализации и развития личности

Однажды мартышки, что живут в зоопарке, решили отправиться в путешествие, чтобы пополнить свое образование. Шли они, шли, а потом остановились, и одна из них спросила:

• Итак, что же мы видим?

• Клетку льва, бассейн с моржами и дом жирафа, — ответила другая.

• Как велик мир! И как полезно путешествовать! — решили мар­ тышки.

Они двинулись дальше и присели передохнуть только в полдень.

• Что же мы видим теперь?

• Дом жирафа, бассейн с моржами и клетку льва!

— Как странен этот мир! Впрочем, путешествовать, конечно, полезно. Они снова тронулись в путь и завершили путешествие только на за­ ходе солнца.

• Ну а теперь что мы видим?

• Клетку льва, бассейн с моржами и дом жирафа!

• Как скучен этот мир! Все время одно и то же. Хоть бы какое-ни­ будь разнообразие! Нет никакого смысла странствовать по свету!

Еще бы! Путешествовать-то они путешествовали, да только не вы­ходя из клетки, — вот и кружились на одном месте, словно лошадка на карусели.

Джанни Родари

§ 3. Сказка как средство социализации и развития личности

Сказка является одним из важнейших социально-педагогиче­ских средств развития личности. Любая сказка ориентирована на социально-педагогический эффект: она обучает, воспитывает, преду­преждает, побуждает к деятельности и т. д. Иначе говоря, потенциал сказки гораздо богаче ее художественно-образной значимости.

Мифы и сказки в психологическом, глубинном аспекте иссле­довали К.-Г. Юнг, М.-Л. Фон Франц, Б. Беттельхейм, В. Пропп и др. К сказкам обращались в своем творчестве известные зарубежные и отечественные психологи: Э. Фромм, Э. Берн, Э. Гарднер, А. Мене-гетти, М. Осорина, Е. Петрова, Р. Азовцева, Т. Зинкевич-Евстигнеева и др.

С социально-педагогической точки зрения важны социализиру­ющая, креативная, голографическая, валеолого-терапевтическая, куль­турно-этническая, вербально-образная функции сказки (Лебедев Ю. А., научн. рук., 2001, с. 5-9).

Любой человек ограничен в своем индивидуальном жизненном опыте: во времени, в пространстве, профессионально, событийно, половой принадлежностью и т. д. Но, слушая или читая сказки, он накапливает в своем бессознательном символический «банк жизнен­ных ситуаций». Сказки, отражая различные конфликтные ситуации и предлагая возможные способы их решения, указывают на последс­твия отдельных попыток решения конфликтов, что позволяет взрос­лому и тем более ребенку или подростку впоследствии при возник­новении проблемных ситуаций использовать их в качестве модели и находить нужное решение.

Сказочный сюжет помогает переключить недовольство чело­века с внешних жизненных обстоятельств, которые он не принима­ет, и людей, с которыми не ладит, на описанные в сказке проблемы, представить себя ее активным участником, способствуя осознанию человеком необходимости принятия ответственности за собственную жизнь и взаимоотношения с другими на себя.

На примере героев сказок у человека происходит осмысление собственной жизни. Воздействуя на сознание и подсознание, сказка может помочь ему определить верный путь решения своих проблем. Спроецировав поступок героя сказки на современную жизнь, изме­нив свое мышление и поведение, человек может встать на путь лич­ностного развития.

Иначе говоря, сказка приходит на помощь человеку, раздвигая границы его индивидуального опыта, подключая к опыту личности опыт человечества, аккумулированный в интернациональном и этни­ческом мире сказок.

Вместе с тем вариативная природа сказки побуждает человека к собственной, индивидуальной интерпретации сюжета, образов,

68 Глава 2. Метафора как универсальный способ миропонимания...

х арактеристик действующих лиц, их оценки. Согласно Н. Пезешкян (1992), содержание сказки становится тем зеркалом, которое отражает внутренний мир человека, облегчая тем самым идентификацию с ним. Фантастический мир сказки, наличие в ней ирреальных, ва­риативных элементов, способность «приглашать к соавторству» по­могают человеку преодолеть стереотипы мышления, комплексы от­чужденности, пробудить дремлющие в нем творческие (поэтические, музыкальные, танцевальные, актерские, живописные, графические и т. д.) способности.

Внутренний строй сказки позволяет человеку представлять мироздание в его трехмерном пространственном (высота, ширина, длина; макромир, микромир; небесный, земной, подземный миры; неживая, живая природа и человеческое общество) и временном (прошлое, настоящее, будущее) измерениях. Эти аспекты пространс­твенно-временного содержания сказок как бы образуют его гологра-фический континуум (универсальность, целокупность, многомерную объемность), что особенно созвучно психике ребенка. Вот почему дети так чувствительны к универсальности сказки: в ней они находят созвучие своему такому же универсальному внутреннему миру. Уни­версальный мир сказки способен актуализировать все органы чувств и психические функции формирующейся личности.

Сюжет сказки, начиная развиваться от конфликта, как правило, завершается полным его разрешением. Сказки не знают непоправи­мых несчастий. Они неизменно ставят героев в положение победи­телей, заставляя слушателей ликовать, когда чудовище повергнуто, а злодей наказан. Это придает сказочному конфликту «замкнутый» ха­рактер, позволяет абстрагировать содержание сказки в пространстве и во времени. Сказочное пространство — это «некоторое царство», куда переносятся слушатели. Сказочное время, по наблюдениям Д. С. Ли­хачева, также «...не выходит за пределы сказки. Оно целиком замкну­то в сюжете. Его как бы нет до начала сказки и нет по ее окончании. Оно не определено в общем потоке исторического времени» (Лиха­чев Д. С, 1979, с. 226). Вследствие этого, с одной стороны, сказочное повествование заключает в себе характер ирреальности, в результате чего сохраняется эстетическая основа жанра — категория чудесного, а с другой — сюжет приобретает метафоричность по отношению к су­ществующей действительности.

Подобно свадебному обряду, сказка хранит в своей глубине плодотворную идею. Как магическое заклинание плодородия, она отождествляет человека, растительный и животный мир, соединяет все живое по признаку жизни. В сказке весь чудесный мир, живот­ные, растения, богатыри-великаны, волшебники и искусники, чу­десные предметы объединены желанием помочь герою на его пути к

69

IЛ Сказка как средство социализации и развития личности

i пмосовершенствованию. Да и сам герой заслуживает счастья. Он — |(-|)пеливый, настойчивый, добрый.

С казка способна в малом являть большое, в локальном пред-i ппшять глобальное, в микросюжете воссоздавать макропроблемы. Иначе говоря, сказка как небольшое локальное образование с кон-Кретным сюжетом и конкретными образами отображает глобальные проблемы, непреходящие ценности, вечные темы противоборства к >6ра и зла, света и тьмы, силы и слабости.

Сказка как феномен культуры этноса исторически отражает в себе хозяйственно-бытовой уклад народа, его язык, особенности мен-гнлитета, традиции и обычаи, предметно-вещную атрибутику. Сказ­ка — это как бы социальная память этноса. В ней аккумулирована его многовековая практика с ее положительными и отрицательными сто­ронами, подвигами и поражениями, радостями и печалями и т. д.

Содержание сказок вызывает интерес как у детей, так и у взрос­лых: в них можно найти полный перечень человеческих проблем и способы их решения. Образы сказок обращаются одновременно к щ>ум психическим уровням: к уровню сознания и подсознания, что дает особые возможности при коммуникации. Воздействие с помо­щью метафоры, в форме которой создана сказка, является глубинным и стойким, поскольку затрагивает не только поведенческие пласты психики, но и ее ценностную структуру.

Наибольшее воздействие сказка оказывает на развитие нравс­твенных установок, представлений о корысти и бескорыстии, спра­ведливости и несправедливости, храбрости и трусости, правдивости и лукавстве. Почти все сказки основаны на нравоучении, которое да­ется не прямо, а вытекает из поступков героев, — о нем необходимо догадаться самому. Такая скрытая назидательность заключена почти в каждой сказке: нужно прислушиваться к старшим, обращаться к ним с почтением, помогать друг другу, не помнить зла и т. п. Но поучение облечено в тонкую и совершенную форму. В то же время мораль сказ­ки прозрачна, она понятна и ребенку, и подростку, и взрослому и осва­ивается ими на эмоциональном уровне.

Чрезвычайное значение имеют сказки о животных, несмотря на то, что в них речь идет о зверях, однако воспроизводятся похожие челове­ческие ситуации. Действия зверей откровеннее обнажают негуманные стремления, помыслы, причины поступков, совершаемых людьми.

М. В. Ломоносов писал, что благодаря фантастическому вымыс­лу «обыкновенная и натуральная идея», то есть жизненная правда, выражается «сильнее», чем если бы повествование велось без вымыс­ла (Аникин В. П., сост., 1985, с. 4).

Сказка помогает взрослому и ребенку как субъектам образова­тельного процесса понять друг друга. Это «метаязыковая игра», «язык

■V 4. Сказка как социально-педагогическое средство развития...

71

в квадрате» (Эко У., 2002), знакомый с детства, но в каждом возраст­ном периоде понимаемый по-разному.

Сказка учит ребенка сопереживать и внутренне содействовать персонажам, и в результате этого сопереживания у него возникают не только новые представления о людях, предметах и явлениях окружа­ющего мира, но и, самое главное, новое эмоциональное отношение к ним, ибо «...без «человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины» (Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 25, с. 112).