Раздел II

ВТОРОЙ И ТРЕТИЙ ЭТАПЫ ОБЩЕГО КРИЗИСА КАПИТАЛИЗМА

В ходе второй мировой войны от капиталистической системы мирового хозяйства отпали ряд стран, вставших на путь социа­листических преобразований. В странах Центральной и Юго-Вос­точной Европы социалистические революции победили в ходе борьбы с фашизмом, с собственной реакционной буржуазией, а также вследствие создавшихся благоприятных условий, вызванных победой Советского Союза над гитлеровской Германией. Социа­листические революции победили также в ряде стран Азии. Таким образом, еще более сократилась зона эксплуатации для капита­листических монополий, обострились монополистические противо­речия, вызванные сужением сферы вывоза капитала, вывоза това­ров. Все это характеризует период второго этапа общего кризиса капитализма (середина 40-х до конца 50 — начала 60-х гг.).

В 60-е гг. развернулся третий этап общего кризиса капитализ­ма, связанный прежде всего с крушением колониальной системы империализма. Бастионы колониализма пали в Африке, Азии; подавляющее "число стран, находившихся в колониальной зависи­мости, встали на путь национального освобождения и независи­мости. Все это вынудило империалистов прибегнуть к более изощренным методам эксплуатации отсталых стран путем предос­тавления «помощи» в виде государственных займов, «технической» помощи и т. п. и к развитию международных сверхмовюполий — транснациональных компаний (ТНК).

Для данного этапа характерно наступление империализма США как наиболее могучего и агрессивного среди своих партне­ров, выступающего главной силой международной реакции. В этот период особую остроту приобретают вопросы войны и мира. Империалистический блок во главе с США ищет решения своих проблем на пути разжигания военной опасности, укрепления НАТО и других военных блоков. Однако во всем мире растет по­нимание опасности, которую несет с собой американский импе­риализм. Идет непрерывное укрепление социалистической миро­вой системы хозяйства, которая выступает притягательной силой для стран, вставших на путь самостоятельного развития, среди которых возрастает число стран-, избравших путь социалистичес­кой ориентации.

Как отмечается в новой редакции Программы КПСС, «общий, кризис капитализма углубляется. Неотвратимо сужается сфера его господства, становится все более очевидной его историческая, обреченность» \

Глава 36

РАЗВИТИЕ МОНОПОЛИСТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ США В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД

1. Экономические итоги второй мировой войны. Соединенным Штатам Америки мировые войны всегда служили ступеньками к экономическому и политическому лидерству в капиталистичес­ком мире. Отделенные от центров военных действий двумя океана­ми, США не переживали разрушений на своей территории. Люд­ские потери страны были незначительными. В то же время, на­живаясь на военных поставках и пользуясь временным ослабле­нием конкурентов, американские империалисты добивались бес­прецедентного укрепления своих позиций.

В годы второй мировой войны промышленное производство США росло быстрыми темпами и увеличилось за период с 1939 по 1944 г. более чем в 2 раза. Правда, производственные мощ­ности страны наращивались гораздо медленнее — их расширение составило приблизительно 30%- В значительной мере рост объема производства достигался за счет более эффективной эксплуатации ранее бездействовавших или недогруженных мощностей и сокра­щения армии безработных. Очередное подтверждение получило трагическое свойство капитализма полностью использовать произ­водственные ресурсы общества лишь в условиях мировых войн.

Война существенно повлияла не только на масштабы, но и на структуру американской экономики. Опережающими темпами росли производственные мощности в цветной металлургии и ме­таллообрабатывающей промышленности. Заметно увеличился, удельный вес технически передовых отраслей: производство алю­миния, например, выросло за годы войны в 6 раз, выпуск самоле­тов— более чем в 16, а синтетического каучука — более чем в 400 раз. Одним из важнейших итогов второй мировой войны явилось создание в США крупной военной промышленности, сохра­няющей важное значение не только в экономической, но и в по­литической жизни страны.

Вторая мировая война чрезвычайно усилила процесс концент­рации производства в США. Количество крупнейших предприятий с числом рабочих свыше 10 тыс человек увеличилось в 7 раз. В 1944 г. на них было занято 30,4% всех рабочих обрабатыва­ющей промышленности США. Концентрация производства сопро­вождалась концентрацией и централизацией капитала, усилением могущества крупнейших монополий. Именно крупнейшие корпора­ции пользовались во время войны особыми привилегиями — им доставались военные заказы правительства, предоставлялось право на получение дефицитных материалов и сырья, устанавли­вались исключительно выгодные условия амортизации. Безвоз­мездно или за минимальную плату монополии получали в эксплу­атацию предприятия, построенные за государственный счет. В ре­зультате чистая прибыль корпораций была во время войны в 3 раза больше, чем до нее, а .доля 100 крупнейших корпораций в продукции обрабатывающей промышленности США выросла за годы войны с 30 до 70%.

Война ускорила процесс интенсификации сельскохозяйственно­го производства. Огромный спрос на продукты американского сельского хозяйства со стороны государства (для снабжения во­оруженных сил США и поставок по ленд-лизу) и отчасти населе­ния (в связи с ростом занятости) изменил соотношение цен в поль­зу фермеров. За время войны индекс сельскохозяйственного про­изводства вырос почти па 40%. Однако плодами высоких цен и интенсификации производства сумели воспользоваться лишь менее половины американских ферм: механизация и химизация сельского хозяйства усилили позиции крупных производителей, ус­корили процесс «вымывания» мелких и отчасти средних хозяйств.

Экономический цикл в США (в отличие от стран Западной Европы и Японии) не был прерван войной, а лишь подвергся су­щественной деформации. Поскольку отвлечение части продукции

I подразделения на военные нужды растягивает срок воспроизвод­ства элементов основного капитала в гражданских отраслях, дли­тельность экономического цикла в этой связи может возрастать. В США начавшийся перед войной экономический цикл продлился

II лет — с 1937 по 1948 г.

Вторая мировая война имела и еще одно важное следствие — наряду с некоторыми другими факторами она способствовала на­рушению синхронности мирового капиталистического цикла. Вре­менная асинхронность развития цикла в США и других капита­листических странах создавала условия для более быстрого пре­одоления перепроизводства на путях внешнеэкономической экс­пансии.

Вторая мировая война создала особо благоприятные условия для экономического развития США. Именно на конец 1940-х гг. приходится пик могущества американского империализма в бур­жуазном мире. Благодаря военным заказам и «впрыскиванию» огромных государственных средств на расширение и модерниза­цию производства США стали обладателем 60% промышленных мощностей капиталистического мира. Сельское хозяйство США получило в условиях военной конъюнктуры толчок к коренной перестройке своей технической базы. На период войны американ­ская экономика оказалась застрахованной не только от затяжного аграрного, но и от циклических кризисов перепроизводства. В этой связи, а также вследствие тяжелого урона, нанесенного экономи­ческому потенциалу других участников войны, доля США в ми­ровом капиталистическом производстве выросла в 1937—1947 гг. с 35 до 56%, а в мировом капиталистическом экспорте — с 14 до 33%. Экспорт американских товаров в воюющие страны способст­вовал золотому «ожирению» США — к концу войны там скон­центрировалось около 2/3 мировых запасов золота.

Отражением непререкаемого лидерства США в первые пос­левоенные годы явилось приобретение долларом привилегиро­ванного положения резервной валюты. Закрепленная решениями Бреттонвудсской международной валютно-финансовой конферен­ции (1944 г.) роль доллара как главной валюты международных платежей и расчетов, а также сохранявшийся долгие годы искус­ственно завышенный курс доллара способствовали вывозу капи­тала из США, росту их заграничной «империи».

2. Послевоенная реконверсия и циклическое развитие экономи­ки в конце 1940-х — 1950-е гг. Задача перевода военизированной американской экономики на мирные рельсы в полный рост встала уже в 1944 г. Государственное управление военной мобилизации и реконверсии направило свои усилия на решение возникших проблем к максимальной выгоде для крупного капитала. В связи с отменой контроля за ценами прибыль монополий резко возрос­ла — в 1946 г. она оказалась в 1,5 раза выше самых высоких прибылей военного времени. Обогащению крупнейших корпора­ций способствовало и решение о распродаже 2800 государственных заводов, построенных в годы войны. Государственные предприя­тия перешли в руки ведущих монополий в среднем за 60% их но­минальной цены.

Реконверсия хозяйства в соответствии с нуждами мирного времени явилась главной причиной сокращения производства в 1945—1946 гг., вследствие чего занятость в промышленности и на транспорте заметно снизилась. Ряды безработных пополнили и тысячи демобилизованных из вооруженных сил США.

В основе последовавшего за периодом реконверсии экономиче­ского подъема лежала накопленная за годы войны потребность в обновлении основного капитала гражданских отраслей. Росту объема производства способствовали также рекордное увеличение товарного экспорта в разоренные войной страны Европы, «отло­женный» спрос населения США на потребительские товары (включая жилье и автомобили) и расширение потребительского кредита. Тем не менее уже в 1948 г. экономика США вступила в кризис перепроизводства, завершивший затянувшийся эконо­мический цикл 1937—1948 гг.

Некоторому смягчению кризиса 1948—1949 гг., развитию пос­ледующего промышленного подъема способствовал и так называ­емый «план Маршалла» (по имени государственного секретаря тех лет) — крупномасштабный план экономической «помощи» пострадавшим в войне странам Западной Европы. В течение че­тырех лет (1948—1952 гг.) туда было вывезено товаров и капита­лов на общую сумму 17 млрд. долл. (около 4% национального дохода этих стран). Соединенные Штаты стремились изобразить «план Маршалла» как чисто экономическое и даже филантропи­ческое мероприятие. На самом деле, однако, его значение имело преимущественно военно-политический характер: укрепление не только экономического, но и политического влияния США в Евро­пе, содействие восстановлению экономического потенциала и ре­милитаризации Германии, непосредственная подготовка к объеди­нению капиталистической Европы в агрессивный военный союз под эгидой США, к созданию НАТО.

Промышленный подъем начала 1950-х гг. подстегивался взвинчиванием военных расходов правительства США в связи с интервенцией в Корее —'почти в" 4 раза с 1950 по 1953 г. Валовая продукция обрабатывающей промышленности увеличилась за это время на 40%. Тем не менее подъем оказался непродолжитель­ным — уже в 1953 г. начался очередной кризис перепроизводства.

Наступление кризиса совпало по времени с окончанием войны в Корее. Сокращение военных расходов, однако, было незначи­тельным и не могло оказать определяющего воздействия на дина­мику производства. Кризис носил циклический характер, по глу­бине падения промышленного производства был близок к кризи­су 1948—1949 гг. (9,1%), а по продолжительности даже превосхо­дил его (13 месяцев).

Особенностью последовавших за кризисом 1953—1954 гг. оживления и подъема в экономике было сравнительно незначи­тельное сокращение армии безработных. С середины 1950-х гг. в США возобновилась хроническая безработица.

Начавшийся в 1957 г. циклический кризис оказался самым тяжелым за весь предшествовавший послевоенный период. Паде­ние промышленного производства составило 12,6%. Фаза кризиса продлилась 9 месяцев, однако докризисный уровень оказался вос­становленным лишь через два года и два месяца. Необычным было «поведение» -цен — впервые в истории циклических кризи­сов они не только не падали, но и продолжали расти, препятствуя рассасыванию товарных излишков. Инфляция наряду с хрони­ческой безработицей стала постоянным спутником капитализма. Характерно и то, что в 1957—1958 гг. кризис переживали не толь­ко США, но и другие капиталистические страны. Это затрудняло процесс выхода из кризиса.

Итак, для США на втором этапе общего кризиса капитализма характерным было усиление неравномерности экономического развития. За 15 послевоенных лет кризисы перепроизводства по­ражали национальную промышленность 4 раза, хотя и отлича­лись от довоенных несколько меньшей глубиной и продолжитель­ностью падения производства.

В сельском хозяйстве США постепенно возобновился хрони­ческий аграрный кризис. Цены на продукцию фермерских хо­зяйств снова начали падать. Фермерам вновь выплачивались спе­циальные премии за сокращение посевных площадей. Примерно 80%отпускаемых правительством средств" попадало в руки на­иболее зажиточной части фермерства. В то же время продолжался начавшийся еще в годы войны технический переворот в сельско­хозяйственном производстве. Производительность труда росла здесь опережающими темпами по сравнению с другими основ­ными сферами материального производства. Индустриализация сельского хозяйства США ускорила массовое разорение фермеров, привела к дальнейшему сокращению сельского населения — в 1955 г. оно составляло уже 11,6% от общей численности насе­ления США против 18% в 1945 г. и 23% в 1940 г.

Обострению экономических проблем США способствовала ха­рактерная для послевоенного периода милитаризация экономики За первые 15 послевоенных лет США израсходовали" на военные нужды более 500 млрд. долл. Это примерно в 40 раз больше, чем за 15 лет, предшествовавших второй мировой войне. Широкое развитие получила система военных баз США за рубежом. Кроме того, США потратили много миллиардов долларов на вооружение других капиталистических государств — членов НАТО.

Военные расходы финансировались в значительной мере за счет рост а государственной задолженности возросшей- с 1939 по 1960 г. в 9 раз. Этот фактор наряду с другими (монополистичес­кая практика ценообразования, кредитная политика правительст­ва и т. д.) вызвал быструю инфляции. Со времени второй миро­вой войны покупательная способность доллара непрерывно падала и к 1955 г. уже едва превышала 50% от уровня 1939 г. Милита­ризация в большой мере содействовала и обострению проблемы хронической безработицы, во-первых, потому, что отвлечение круп­ных материальных ресурсов на непроизводительные цели тормо­зило общие темпы экономического роста страны, во-вторых, потому, что органическое строение капитала в военных отраслях было гораздо выше, чем в гражданских.

В то же время в годы второго этапа общего кризиса капита­лизма продолжалось укрепление позиций США в мировом капи­талистическом хозяйстве. Именно в 1940—1950-е гг. сложился «технологический отрыв» США от стран Западной Европы и Япо­нии, хотя доля США в промышленном производстве капиталисти­ческого мира уже в 1950-е гг. начала сокращаться (с 54,5% 1950 г. до 46% в 1960 г.).

Уже в годы войны и сразу после ее окончания США расходо­вали значительные средства на научные исследования и разра­ботки. Примерно на 10 лет раньше, чем в других ведущих капи­талистических 'странах, в США получили развитие многие новые прогрессивные отрасли: производство электроники, многих видов пластмасс, синтетических материалов и т. д. Обобщающим пока­зателем сложившегося научно-технического превосходства США чад их основными конкурентами является уровень производительности труда. В 1955 г. средняя производительность труда в Вели­кобритании и ФРГ составляла примерно 40% от производитель­ности труда в США, во Франции —44, а в Японии —всего 17%.

Свой «технологический отрыв», а также статус доллара как главной резервной валюты США активно использовали в инте­ресах внешнеэкономической экспансии. Инвестиции американских трестов и концернов за рубежом росли в послевоенные годы в 1,5 раза быстрее, чем внутри страны. Сумма поступлений от заграничных инвестиций США выросла в течение 15 послевоенных лет более чем в 4 раза. США превратились в родину крупнейших в мире транснациональных корпораций (ТНК).. Последние при поддержке правительства взяли курс на снабжение страны деше­вым импортным сырьем ценой жестокой неоколониальной эксплу­атации развивающихся стран. Поэтому американский капитал вкладывался в этот период главным образом в добывающую промышленность развивающихся стран. На первом месте стояли инвестиции в нефтяную промышленность Латинской Америки и Ближнего Востока.

Транснациональными стали в этот период не только крупней­шие промышленные, но и ведущие банковские монополии США: в 1960 г. 9 американских банков имели уже около 100 иностран­ных филиалов.

В годы второго этапа общего кризиса капитализма в США продолжалось развитие системы государственно-монополистичес­кого регулирования. Ее особенность в США заключалась в срав­нительно небольшой роли государственного сектора: на государ­ственных предприятиях и в середине 80-х гг. производится всего 1,5—2% всей промышленной продукции. Государственная собст­венность распространяется в основном на сферу производственной. инфраструктуры (каналы, аэропорты, железные дороги и т. д.). Значительную часть собственности государства составляет фонд общественных земель. Наконец, характерной для США является высокая степень милитаризации государственной собственности: к концу 1950-х гг. на военные активы приходилось чуть меньше 40% всего имущества государства.

Обогащение американских монополий и развитие государст­венно-монополистического регулирования экономики США не при­вели к улучшению положения широких трудящихся масс. Наобо­рот, уже в ходе послевоенной реконверсии их жизненный уровень резко снизился. В связи с сокращением рабочей недели и ростом безработицы номинальная заработная плата рабочих упала на 30—50%. В то же время цены на товары первой необходимости круто взмыли вверх, особенно после отмены в 1946 г. государст­венного контроля за ценами.

Рабочие были вынуждены бороться за сохранение своих ре­альных доходов. По стране прокатилась волна крупных забасто­вок. 1946 г. с числом бастующих более 4,5 млн. человек побил рекорд в истории США. Для блокирования рабочего движения, а также в целях борьбы с растущим влиянием коммунистических идей конгресс США принял в 1947 г. реакционнейший «Акт регу­лирования трудовых отношений», известный как «закон Тафта — Хартли». Тем самым был нанесен сокрушительный удар по правам профессиональных союзов, завоеванным в годы президентства Ф. Рузвельта. Началась неприкрытая травля членов Коммуни­стической партии США. Еще сильнее развернулось наступ­ление реакции в начале 1950-х гг., в период «маккартизма». «Хо­лодная война» в международной политике обернулась внутри страны тотальной слежкой и запугиванием населения, преследова­ниями не только прогрессивных, но и либерально-буржуазных общественных и политических деятелей, объявлением Коммунис­тической партии США «вне закона» и т. д. Продолжало ухуд­шаться экономическое положение трудящихся США: начиная со второй половины 1950-х гг. они испытывали на себе непрерывный двойной гнет — хронической безработицы и «ползучей» инфляции. Армия «лишних людей», не рассасывающаяся даже в условиях экономического подъема, достигла к 1960 г. 4 млн. человек. Ин­декс стоимости жизни вырос к 1960 г. на 10% по сравнению с 1955 г. и на 23% по сравнению с 1948 г. Эксплуатируемое боль­шинство населения страны самым непосредственным образом ощущало на себе последствия углубления общего кризиса капи­тализма как в экономической, так и в политической областях.

3. Мнимое «процветание» 1960-х гг. В 1960-е гг. экономика США вступила в состоянии кризиса. С 1962 по 1966 г. длился промышленный подъем, а с 1967 г. началось постепенное втягива­ние в очередной циклический кризис. Однако резкое увеличение военных расходов в связи с агрессией США во Вьетнаме и актив­ная государственная политика стимулирования экономического роста позволили оттянуть его наступление вплоть до 1969 г. Та­ким образом, 60-е гг. представляли собой период сравнительно устойчивого экономического роста.

Буржуазная пропаганда воспользовалась моментом, чтобы объявить наступление очередного «просперити». Предполагалось даже, что благодаря государственному регулированию экономике США удалось, наконец, избавиться от циклических кризисов. Тем более что кризис 1960—1961 гг. был по показателю сокраще­ния промышленного производства слабее всех предшествовавших (8,6%), а фаза депрессии после него отсутствовала. Но и на этот раз (как и в 1920-е гг.) иллюзии относительно экономического «процветания» вскоре были рассеяны.

Промышленное производство в 1960-е гг. росло темпами, срав­нимыми с самыми высокими темпами в истории США. В 1965 г., например, они составляли 8%, а в 1966 г. достигли 10%. Всего за 1961 — 1966 гг. индекс промышленного производства увеличился на 42%. Однако очевидно, что этот рост происходил на нездоро­вой, инфляционной основе.

Президенты Дж. Кеннеди и Л. Джонсон (1961 — 1969 гг.) за основу своей экономической политики приняли непрерывное уве­личение государственной задолженности как средство поддержания производству на_ высоком уровне. Сбалансированный бюджет был признан устаревшим, а умеренная инфляция — даже полез­ной. В результате за 8 лет их президентства государственный долг вырос на 68 млрд. долл. (за 8 предшествовавших лет — только на 23 млрд. долл.), а количество средств обращения в США уве­личилось в целом за 1960-е гг. более чем на 50%. Именно в этот период складывались решающие предпосылки происшедшего в 1970-е гг. превращения «ползучей» инфляции в «галопирую­щую».

«Процветание» не распространялось на сельское хозяйство США, где и в 1960-е гг. продолжался тяжелый кризис перепро­изводства. Правительство тратило около 5 млрд. долл. в год на выплату фермерам премий за сокращение посевных площадей. Однако воспользоваться этой «помощью» могли лишь крупные хозяйства. Процесс концентрации сельскохозяйственного произ­водства получал, таким образом, дополнительный стимул, а удельный вес фермерского населения США продолжал сокращать­ся—с 8,7% в 1960 г. до 4,8% в 1970 г.

В 1960-е гг., несмотря на благоприятную внутриэкономическую конъюнктуру, началось заметное ухудшение внешнеэкономичес­ких позиций США. Страны Западной Европы и Япония, закончив послевоенное восстановление, значительно опережали США не только по темпам экономического роста, но и по темпам роста эффективности производства. «Технологический отрыв» США от основных конкурентов начал сокращаться. Этому способствовало, в частности, наиболее тяжелое бремя милитаризации, тормозив­шее технический прогресс в гражданских отраслях экономики США. Отрицательно влияли на конкурентоспособность американ­ских товаров и более высокие темпы инфляции внутри страны. В результате с середины 1960-х гг. торговый баланс США посто­янно ухудшался, а в 1971 г. впервые с 1893 г. был сведен с дефи­цитом. Доля США в мировом капиталистическом экспорте упала с 33% в 1947 г. до 15,5% в 1970 г.

Особенно остро встала проблема дефицита платежного балан­са. Главной причиной ее возникновения явились непомерные при­тязания США на мировое господство, милитаризм. Хронический дефицит платежного баланса привел к рассасыванию золотых за­пасов США. К концу 1960-х гг. сложились, таким образом, реша­ющие предпосылки «кризиса» доллара как главной резервной валюты.

В то же время именно 1960-е гг. впервые показали, что огром­ные военные расходы не в силах укрепить внешнеполитические позиции американского империализма. Победоносная революция на Кубе, безуспешная война во Вьетнаме, рост антиамериканских настроений во многих развивающихся странах убедительно проде­монстрировали это. В 1960-е гг. 3/4 прямых зарубежных инвести­ций США направлялось уже в более «надежные» промышленно развитые страны и лишь 1/4 — в развивающиеся. Тем не менее развивающиеся страны по-прежнему оставались основным источ­пиком получения огромных прибылей от зарубежных инвестиций США.

60-е гг., особенно вторая их половина, известны в истории США как период высокого накала социальных конфликтов. К эко­номическим требованиям трудящихся добавились политические. Наиболее массовым оказалось движение за прекращение позорной агрессии США во Вьетнаме. Кроме того, крах мировой колони­альной системы вдохновил негритянское население США на реши­тельную борьбу за равные экономические и гражданские права. Наконец, исключительно широко развернулось студенческое дви­жение.

Сомнительное «процветание» в США завершилось экономичес­ким кризисом 1969—1970 гг. Кризис не был особенно глубоким — падение производства составило 8,1%. Однако он имел большое значение, так как произошел в условиях продолжающейся войны США в Индокитае. Военная конъюнктура перестала служить США лекарством от кризиса. Более того, именно военные, техни­чески высокоразвитые отрасли пережили особенно значительный спад. В числе безработных оказались не только рабочие, но и десятки тысяч инженеров, ученых и технических специалистов этих отраслей. Кризис 1969—1970 гг. похоронил миф о наступле­нии «эры бескризисного развития» американской экономики.

4. Современный этап кризиса американского империализма. В 1970 — начале 1980-х гг. США переживали кризисы, сравни­мые по масштабам с кризисом 1929—1933 гг. К циклическим кри­зисам перепроизводства впервые добавились структурные кризисы — сырьевой, энергетический, экологический. Впервые в мирное время темпы развития инфляционного процесса выражались дву­значными цифрами. Характерным (особенно с момента кризиса 1974—1975 гг.) стало значительное замедление темпов экономи­ческого роста, а также замедление и даже прекращение роста об­щественной производительности труда. Если в 1951 —1973 гг. тем­пы роста валового национального продукта (ВНП) США состав­ляли в среднем 3,9% в год, то в 1974—1980 гг. — всего 1,9%, а производительность труда в 1973—1980 гг. вообще не росла. На фоне этих тяжелых потрясений особенно ясно проявился кризис сложившейся системы государственно-монополистического регу­лирования экономики (ГМР). Продолжалось ослабление эконо­мических позиций США в мировой капиталистической системе. Происходило абсолютное снижение реальных доходов американ­ских трудящихся.

Падение доверия к доллару и массовое «бегство» от него на мировом капиталистическом рынке вынудило правительство США отказаться от обмена своей валюты на золото и дважды деваль­вировать ее (в 1971 г. и в 1973 г.). Рухнул оформленный в 1944 г. «бреттонвудсский» золото-долларовый стандарт. Начался продол­жающийся до сих пор период валютных потрясений, в ходе кото­рых США пользуются сохранением привилегированного положе­ния доллара для финансовой эксплуатации всего несоциалисти­ческого мира, а также для нанесения прямого ущерба экономичес­ким позициям своих конкурентов.

Начало 1970-х гг. ознаменовалось и коренной ломкой ценовых пропорций на мировом капиталистическом рынке — изменением соотношения цен на готовые изделия и сырье в пользу последних. В основе такой ломки лежал кризис неоколониальной системы эксплуатации природных богатств развивающихся стран в соче­тании с монополистической ценовой стратегией крупнейших (прежде всего американских) сырьевых ТНК- При этом всего за 2 года (1973—1974 гг.) мировые цены на нефть и сырье выросли в 4,5—5 раз, на зерно — в 2,5, на металлы и руды — более чем в 1,5 раза. В результате США вынуждены были существенно увеличить затраты на импорт сырьевых товаров. Дополнительный стимул получило развитие инфляционного процесса. В долгосроч­ном плане перед страной встала задача структурной перестройки экономики в соответствии с новой структурой мировых цен, преж­де всего в соответствии с резким ростом реального уровня миро­вых цен на нефть (в 6,5 раза за 1970—1982 гг.).

Структурные сырьевой и энергетический кризисы ускорили наступление и усугубили тяжесть циклического экономического кризиса 1974—1975 гг., оказавшегося самым разрушительным за весь послевоенный период. Падение промышленного производ­ства достигло 10,3%, а длительность — 16 месяцев. Этому способ­ствовало также не наблюдавшееся никогда ранее ускорение роста цен, несмотря на сокращение производства. В 1974 г. темп инфля­ции впервые в мирное время достиг 10%. Рекордными для после­военных кризисов стали падение капиталовложений (на 27,6% за 1974—1977 гг.), рост безработицы (до 8,2% рабочей силы), число банкротств в сфере промышленности и кредита. Резкое сокраще­ние реальной заработной платы американских рабочих (на 5% за 1974—1975 гг.) способствовало установлению еще одного ре­корда — по показателю падения потребительского спроса. Прак­тически одновременное падение производства в США, Японии, ФРГ, Франции, Англии, Италии вызвало кризис во всей мировой капиталистической торговле. Американский экспорт сократился в 1975 г. на 2,6% (в постоянных ценах), что еще более усугубило внутренний кризис экономики.

Особенная глубина кризиса 1974—1975 гг., одновременное Су­ществование спада и инфляции (стагфляция), переплетение с це­лым рядом структурных кризисов обусловили необыкновенно длительный (20 месяцев) период восстановления докризисного уровня в экономике США. Последующий экономический подъем отличался неустойчивостью.

Начавшийся с 1980 г. новый циклический кризис побил почти все рекорды своего предшественника — по глубине и общей про­должительности падения промышленного производства (12,4% и 20 месяцев), по масштабам безработицы (9,7% рабочей силы), сокращению личного потребления и размаху банкротств. Нараста­ние разрушительной силы кризисов перепроизводства в США убе­дительно свидетельствует о бессилии капитализма преодолеть объективный процесс углубления его общего кризиса.

Кризису 1980—1982 гг. в США были присущи многие черты, ставшие характерными для циклических кризисов капиталистичес­кой экономики начиная с 1970-х гг. Это прежде всего стагфляционный характер в сочетании с долговременными структурными кризисами. Так же, как в середине 70-х гг., воспроизводство в пе­риод кризиса было дополнительно нарушено резким скачком цен на топливо и энергию, «нефтяным шоком» 1979 г. Наибольшие трудности выпали на долю энергоемких отраслей — черной и цветной металлургии, химической промышленности, а также авто­мобилестроения. Как и в предшествовавшем кризисе, падение промышленного производства было усилено в результате резкого сокращения экспорта — па 11% за 1981 — 1982 гг. Начиная с 1983 г. экономика США, преодолев депрессию, вступила в оче­редную фазу подъема.

Дополнительным фактором обострения социально-экономичес­ких противоречий в США явился наметившийся в 1970-е гг. второй этап развертывания научно-технической революции. Характерны­ми чертами этого этапа являются так называемые «микропроцес­сорная революция» и биотехнология. Соответственно быстрое раз­витие получают такие наукоемкие отрасли, как производство ЭВМ п других видов электронного оборудования, приборостроение, ра­кетно-космическая промышленность, фармацевтика. В то же время целый ряд «старых» отраслей — металлургическая, текстильная, судостроительная и некоторые другие — находятся в состоянии депрессии или кризиса. Прогрессивная по сути структурная пере­стройка хозяйства США несет с собой усиление экономической нестабильности и рост числа безработных.

В условиях серьезных потрясений 1970 — начала 1980-х гг. особенно отчетливо выявилось бессилие экономической политики буржуазного государства. Попытки администрации Р. Никсона, Дж. Форда и Дж. Картера разработать «комплексную» программу государственных мероприятий, одновременно противодействующую кризисам и инфляции, не увенчались и не могли увенчаться успе­хом, что стало особенно очевидным в ходе кризиса середины 1970-х гг. Деятельность республиканской администрации во главе с президентом Р. Рейганом лишь углубила кризис государственно-монополистического регулирования.

Администрация Р. Рейгана теснее, чем любая из ее предшественниц, связана с военно-промышленным комплексом (ВПК), представляющим собой архиреакционный союз монополистичес­кого военного бизнеса с милитаристской верхушкой государствен­ного аппарата. Годовые государственные расходы на военные цели превысили в 1985 г. 300 "млрд. долл., отняв" почти треть федераль­ного бюджета страны. Большая часть этих средств, сформирован­ных преимущественно за счет налогов с населения, перераспределяется непосредственно в пользу частного военно-промышленного" сектора США. Первичными подрядчиками Пентагона являются

25 тыс. компаний и предприятий, в военной индустрии трудятся около 2 млн. рабочих. Для военных корпораций характерна не только, исключительная прибыльность функционирования (в не­сколько раз выше, чем в гражданских отраслях), но и высокая степень монополизации: две трети всех заказов Пентагона доста­ется ста военно-промышленным фирмам, а треть — всего десяти. Во главе списка крупнейших поставщиков Министерства обороны США неизменно стоят такие гиганты, как «Дженерал дайнемикс», «Макдонелл-Дуглас», «Юнайтед Текнолоджиз», «Дженерал элект­рик», «Локхид» и др.

В последнее время, несмотря на обострение межимпериалисти­ческих противоречий, заметно усилилась тенденция образованию международного транснационального ВПК под эгидой США преж­де всего в рамках блока НАТО. Среди форм интеграции в военно-производственной сфере — внешняя торговля и вывоз капитала, кооперационные и лицензионные соглашения. Ведущую роль в этих процессах играют американские военные концерны. Быст­рыми темпами растет экспорт оружия и военных материалов из США (с Л млрд. долл. в 1960 г. до более чем 15 млрд. долл. к се­редине 1980-х гг.).

Важнейшая причина провалов «рейганомики» заключается именно в следовании порочной установке на крутое взвинчивание военных расходов. Огромные военные расходы обусловили гигантские дефициты государственного бюджета и рост федерального долга/выплата процентов по которому составила в 1983 г. почти 16% всех расходов правительства. Беспрецедентные масштабы государственного долга в свою очередь являются ключевым факто­ром подрыва эффективности и ограничения возможностей государ­ственной антициклической политики.

Развертывание НТР, усиление кризисного характера развития экономики США и открыто промонополистическая экономичес­кая политика правительства способствуют ускорению процессов концентрации и централизации капитала в промышленности. В на­чале 1980-х гг. около половины производства в обрабатывающей промышленности США приходилось на 200 крупных концернов, причем примерно четверть — на 50 гигантов. Широкое распрост­ранение получили такие формы производственной структуры мо­нополий, как комбинаты — объединения предприятий, технически связанных между собой, и конгломераты — объединения предпри­ятий, не имеющих технологических связей, выпускающих разно­родную продукцию, что позволяет монополиям расширить сферу своего контроля и добиться большей устойчивости в условиях колеблющейся конъюнктуры.

В то же время быстрыми темпами продолжается процесс мо­нополистической концентрации в кредитно-финансовой сфере, осо­бенно в страховом деле. Банки остаются важнейшим элементом того механизма, через который финансовая олигархия подчиняет своему господству всю экономику. К числу наиболее распростра­ненных форм связей банковских и промышленных монополий от­носится долгосрочное кредитование, а также управление акциями по доверенности (трастовые операции банков).

К настоящему времени в США сложилось 20 крупных финан­сово-олигархических групп, представляющих собой высшую форму монополизации. Среди них «старые» группы Морганов, Рокфелле­ров, Дюпонов, Меллонов и относительно «молодые» группировки монополий, такие, как «Среднезападное региональное объедине­ние», включающее в себя чикагскую и кливлендскую группы, «Те­хасское региональное объединение» и др. Характерно, что если до второй мировой войны ядром финансовой группы являлась, как правило, сильнейшая промышленная монополия, то теперь финан­совые группы нередко возглавляются кредитно-финансовыми мо­нополиями. Например, во главе быстро растущего «Западного объединения» финансового капитала стоит «Бэнк оф Америка».

Коренные изменения наметились на современном этапе в сель­скохозяйственном секторе экономики США. Завершение техничес­кого переворота в американском сельском хозяйстве, а также обо­стрение мировой продовольственной проблемы обусловили прекра­щение растянувшегося на полвека аграрного кризиса перепроиз­водства. С начала 1970-х гг. производство сельскохозяйственной продукции в США увеличивалось, подстегиваемое ростом ми­ровых цен. Одновременно происходило его переориентирование на внешний рынок. Доля США в мировом экспорте зерна, напри­мер, увеличилась с начала 70-х гг. с 27 до 53%. При этом к нача­лу 80-х гг. на внешнем рынке реализовывалось около 70% выра­щенной в стране пшеницы, 60% риса и хлопка, 40—50% кукурузы и табака и т. д.

Экспортная специализация способствовала дальнейшему по­вышению уровня концентрации производства. Теперь уже можно говорить о процессе монополизации сельского хозяйства США преимущественно на основе подчинения фермерских хозяйств крупным промышленным и торговым корпорациям. Преобладаю­щей формой агропромышленной интеграции являются при этом контрактные отношения. Выгоды от агропромышленной интегра­ции достаются не фермерам и не массовому потребителю, а круп­ным монополиям, господствующим в агробизнесе. Между тем до­ходы американских фермеров оказались в прямой зависимости от неустойчивой внешнеэкономической конъюнктуры.

Определенные изменения происходили в последнее время и в положении США внутри мирового капиталистического хозяйст­ва. Удельный вес страны в промышленном производстве и экспор­те несоциалистического мира снизился за 12 лет (1970—1982 гг.) — соответственно с 36 до 35 и с 15 до 13%. Однако страна, безуслов­но, остается наиболее мощной державой капитализма, в 3—4 раза превосходя ближайших конкурентов (ФРГ и Японию) по объему ВНП и промышленного производства.

США сохраняют за собой роль лидера по ряду важнейших направлений научно-технического прогресса, а также по масшта­бам концентрации и централизации производства и капитала.

Господствующие позиции в капиталистическом мире удерживают американские ТНК, на долю которых приходится 2/3 «интернацио­нальной» (т. е. произведенной под контролем иностранного капи­тала) продукции. В области внешней торговли США значительно превосходят конкурентов прежде всего по экспорту наукоемких и сельскохозяйственных товаров. Наконец, и в валютной сфере американский доллар по-прежнему занимает привилегированные позиции, особенно после того, как длительное падение курса дол­лара в 70-е гг. сменилось в начале 80-х гг. его резким ростом вследствие крутого повышения учетных ставок федеральной ре­зервной системой США.

В то же время и в 1970-е — начале 1980-х гг. продолжала дей­ствовать тенденция к выравниванию уровней эффективности про­изводства в трех основных «центрах сил» капитализма: если в на­чале 60-х гг. производительность труда в промышленности запад­ноевропейских стран и Японии была в 2—3 раза ниже, чем в США, то во второй половине 70-х гг. она достигла 70—90% их уровня. Впервые в истории рынок США превратился в важней­шую сферу приложения иностранного капитала (прежде всего, западноевропейского); практически сошло на нет прежнее пре­имущество США в форме относительной независимости от внеш­них РЫНКОВ II ИСТОЧНИКОВ сырья.

Углубление общего кризиса капитализма, загнивание его эко­номической системы тяжелее всего отражается на положении трудящихся. В США 1970-е — начало 1980-х гг. были периодом невиданного роста хронической безработицы — с 4 млн. накануне кризиса 1970—1971 гг. до 6 млн. человек накануне кризиса 1980—1982 гг. В фазах кризиса масштабы безработицы каждый раз оказывались рекордными для послевоенного времени и достиг­ли в конце 1982 г. 12 млн. человек, почти сравнявшись с «достиже­нием» самого тяжелого в истории США кризиса 30-х гг. Не менее острым бичом для трудящихся США является и инфляция. Если в 60-е гг. ее темп в среднем составлял 2,3% в год, то в 70-е — уже 8,2%. Причем именно в периоды кризисного роста безрабо­тицы ускорялся и темп роста цен. В результате реальные доходы трудящихся США, начиная с середины 70-х гг., непрерывно сни­жались, а количество людей, живущих в условиях ниже официаль­но признанного порога бедности, достигло в 1983 г. 34 млн. чело­век (15% всего населения США).

Ярким отражением кризиса американского империализма яв­ляется его растущая агрессивность на международной арене. США являются главным оплотом мирового капитализма и, будучи не в силах преодолеть свои экономические трудности, активно ищут выход на путях военно-политической экспансии. Однако вы­полнение функций «мирового жандарма» дорого обходится нацио­нальной экономике США, не принося в то же время желаемых политических результатов. Границы мирового капиталистического хозяйства, в которых господствует американский империализм, продолжают неумолимо сужаться.