Фригидность и импотенция

Из моих наблюдений, сделанных за последние полтора десятка лет, я могу сделать вывод о чрезвычайно высокой частоте импотенции и фригидности. Особенно это касается фригидности.

Под фригидностью я понимаю неспособность женщины получить полное сексуальное наслаждение, испытать полное сексуальное чувство. Как женщины поступают в связи с фригидностью, зависит от типа личности каждой такой женщины. Некоторые женщины начинают вести беспорядочную половую жизнь в надежде найти мужчину, который, наконец, заставит ее испытать половое наслаждение. Если возникновение проблемы связано с взаимоотношениями с матерью, то женщины часто вовсе перестают вступать в половые отношения. То есть, женщина, поступая тем или иным образом, лелеет надежду сохранить честь и достоинство и, следовательно, сохранить любовь матери.

Многие фригидные женщины обнаруживают, что могут испытывать оргазм только в результате мастурбации. Это превосходный пример обращения непосредственно к своим потребностям, а не к партнеру. Женщины, занимающиеся мастурбацией, обычно практикуют ее с подросткового периода, причем мастурбация все время сопровождается одними и теми же фантазиями. В таких случаях половой член выступает символом угрозы, бесчестья или вторжения и т.д., и поэтому его следует избегать (обычно это стремление не осознается).

Пример: женщина воспитывалась ханжески-стыдливой матерью, которая всю жизнь пичкала дочь мифами о сексе, мужчинах и морали. Женщина с детства слышит такие сентенции: «Мужчины — животные, у них только одно на уме. Они соблазняют и покидают». Помимо словесных поучений женщина видит перед глазами живое доказательство материнских слов — тупого и грубого отца. Девочка начинает верить тому, что слышит от матери. Она отказывается от приобретения сексуального опыта до свадьбы, но выйдя замуж и вступив в половые отношения, она обнаруживает, что фригидна. Она жалуется врачу на то, что ее влагалище словно анестезировано. Оно ничего не чувствует. Я полагаю, что в данном случае произошло следующее: эта женщина не чувствует влагалищем полового сношения. Она испытывает страх, в основе которого лежит отрицание полового чувства. Не обязательно это должен быть осознанный страх, но не имея отца, к которому можно было бы обратиться, и полагаясь только на мать и ища у нее крохи нежности и любви, моя пациентка связала свободно выраженную сексуальность с утратой надежды на материнское одобрение. То, что сделала эта женщина, можно в буквальном смысле слова назвать отказом от части ее чувствующего «я» в пользу матери.

Фигурально выражаясь, можно сказать, что влагалище пациентки принадлежало не ей, а ее матери. Отказ от способности чувствовать стал способом этой девочки представить себя матери как «послушную дочку», которой мать может гордиться. Но как только женщина ощутила бессмысленность надежды на обретение родительской любви, ее влагалище стало способно испытывать сильнейшие ощущения в момент полового сношения. Так случается, кстати, со многими моими пациентками.

Каким образом и почему ощущение безнадежности ожидания материнской любви освободило вагинальное чувство этой женщины? Дело в том, что она пыталась обрести любовь матери при каждом своем половом контакте, будучи для этого «хорошей дочерью» (то есть, фригидной и несексуальной) в угоду матери. Мать будет любить только «хорошую» девочку. Отказ от надежды на материнскую любовь освободил пациентку от борьбы, символом которой стало бесчувственное влагалище. После завершения курса первичной психотерапии эта некогда фригидная женщина так объясняла причину своей половой холодности. «Я выросла в очень религиозной семье, где никогда не говорили о сексе, более того, и сам он и все разговоры о нем всячески порицались. Говорили о распущенных женщинах и безнравственной жизни — этого было достаточно чтобы внушить мне страх и отвращение к сексу. Позже, для того, чтобы смириться с телесным половым чувством, которое мне приходилось испытывать во время сексуального акта, мне приходилось думать о себе, как о ком-то другом. Очень часто мой разум отказывался понимать, что происходит с моим телом; часто в мозгу возникали воображаемые сцены — меня хватают, валят на землю и насилуют. Только после таких фантазий я могла испытывать какие-то чувства, занимаясь сексом».

Другая женщина для того, чтобы испытывать половое чувство, была вынуждена воображать, как другая женщина лижет ей влагалище. Она вышла замуж за женоподобного мужчину, который любил заниматься куннилингусом, и, таким образом, пациентке стало еще легче испытывать нужную фантазию. Опять-таки, согласно взглядам первичной теории, эта фантазия — то есть, переживание, испытываемое женщиной во время полового сношения, является попыткой удовлетворить реальную потребность в материнской любви и материнских поцелуях. Это удовлетворение потребностей, которое порождает способность чувствовать (сексуальное наслаждение) и (в конечном итоге) способность быть, одновременно, гетеросексуальным существом. Но беда заключается в том, что нереальная фантазия не может удовлетворить реальную потребность, поэтому символическое поведение становится повторяющимся и насильственным (компульсивным). Стоило только мужу этой женщины попытаться ввести член в ее влагалище, как она немедленно становилась фригидной и испытывала от полового акта только боль. Своим непревзойденно точным языком организм сообщал пациентке о том, что внутри нее скрыта какая-то первичная боль.

Не надо приписывать фригидность одному только плохому половому воспитанию и неудачному сексуальному опыту. Многие молодые девушки настолько закрыты психологически, что мы можем без труда предсказать их будущую половую холодность. Если в девушке убита способность чувства (например, она плохо различает вкус пищи), то очень вероятно, что позже обнаружится, что убито и ее половое чувство. Значит, ей потребуется очень сильная стимуляция, чтобы хоть что-то чувствовать в области, которая, как ей внушили, является запретной. Именно поэтому, как я считаю, фригидность и является столь широко распространенной проблемой. Любая женщина с подавленными чувствами является — в той или иной степени — фригидной. Почти все женщины, прошедшие курс первичной терапии, начинают испытывать совершенно иные ощущения при половых сношениях, даже если они обращались за помощью вне связи с явными сексуальными нарушениями.

Для того, чтобы читатель понял, насколько сложной может быть проблема фригидности, я приведу рассказ одной фригидной ранее женщины, которая в течение месяца проходила курс первичной терапии:

«Проходя лечение, я поняла, каким образом мой организм блокировал чувства. Я была фригидна и считала, что мое сжатое влагалище — это способ, каким я защищалась от связанных с влагалищем ощущений. Однажды, вернувшись домой после группового сеанса, я сняла трусики и пальцами широко раскрыла влагалище. После этого я полностью отдалась своим ощущениям. К моему немалому удивлению, в тот момент, когда я ощутила боль в области влагалища, у меня возникло странное воспоминание. Я очутилась в колыбели; мать грубо пеленает меня и щиплет за влагалище. Я вспомнила, что она всегда слегка щипала меня за влагалище, когда меняла пеленки. Влагалище закрывалось, чтобы не чувствовать боли. На следующий день я впервые в жизни не испытывала боли при половом сношении с мужем».

На этот феномен впервые обратил внимание еще Вильгельм Райх (организм формирует защиту). Однако эта женщина могла открывать руками влагалище каждый день, но не добилась бы никакого положительного результата, если бы не ощутила ту многократно повторявшуюся ранее первичную боль, испытанную ею в раннем детстве во время пеленания. Решающим было установление связи, а не сам факт возникновения боли в области влагалища при физических манипуляциях с ним. Ручное открытие влагалища помогло разблокировать специфическую защиту таким же способом, каким глубокое дыхание, расслабляя напряженный живот, помогает высвободить подавленное чувство.

Описанная ситуация напоминает мне другое событие, происшедшее с мужчиной, страдавшим импотенцией. Когда он находился в одном из своих первичных состояний, мы заставили его пережить самую болезненную фантазию — фантазию инцеста с матерью. Переживая эту фантазию от явственно вспомнил, как был в младенчестве впервые оставлен в детском саду. Тогда ему было очень плохо (и он заново наяву прочувствовал эту мучительную сцену). Для того, чтобы избавиться от переживания, он начал играть своим половым членом. Находясь в первичном состоянии он связал чувство одиночества и тоску по матери с этой игрой. Он хотел, чтобы мать вернулась, чтобы ему не было так одиноко. Позже это ощущение трансформировалось в половое влечение к матери. Когда он стал старше, это чувство напугало его. По каким-то неизвестным ему причинам, эти фантазии сменились гомосексуальными, и эти фантазии преследовали его всю дальнейшую жизнь. Переживая первичное состояние, пациент создал, наконец, цельную картины своего чувства: «Не тревожься, мама, я хочу не тебя, я хочу мужчин».

Этот мужчина много лет страдал гомосексуальными фантазиями из-за события, происшедшего в детском саду. Очевидно, одно это событие не могло перевернуть всю жизнь, но эта сцена повторялась — ребенком пренебрегали и оставляли одного неоднократно в раннем периоде его жизни, и именно из-за этого событие стало решающим. Гомосексуальные фантазии — тяжелые и болезненные сами по себе — служили одной цели — прикрыть еще более невыносимое стремление к кровосмесительному обладанию собственной матерью.

Многие фригидные женщины (и страдающие импотенцией мужчины) получают больше радости и удовольствия от секса после выпивки. Это происходит оттого, что алкоголь притупляет первичную боль, и ослабляет силу нереальных потребностей. Вспомним, что потребность в нереальной системе защиты нужна для подавления первичной боли. С ослаблением боли отпадает нужда в ее подавлении. Когда же подавление отсутствует, организм получает большую свободу действий. Что это означает? Это означает, что ослабляется ментальный контроль телесных чувств. К несчастью, алкоголь притупляет и половое чувство, поэтому оно становится не таким ярким, каким могло бы быть.

Секс — это чувство тела, а не средство контроля над ним. Если в организме удерживаются старые чувства, то свобода означает именно высвобождение этих чувств, прекращение контроля. Некоторые женщины в постели превращаются в «тигриц» — они начинают кусаться и царапаться, ошибочно полагая, что это есть проявление сексуальной страсти. Это действительно страсть, но отнюдь не сексуальная. Это подавленная ярость, вырывающаяся на волю, когда тело начинает испытывать чувство. Мы снова убеждаемся в том, что чувство обладает свойством «все или ничего». Если человек чувствует, то он чувствует все. Для некоторых невротиков секс наполовину состоит из насилия. Вероятно совмещение секса и насилия во многих кинофильмах и рекламных роликах не является случайным. Но подавляется не обязательно насилие. Некоторые женщины плачут после полового акта, чем выражают свою подавленную печаль. Но какова бы ни была природа подавленной первичной боли, человек неспособен испытать полное сексуальное чувство и наслаждение до тех пор, пока эта боль не будет устранена.

Половая холодность является нарушением не только сексуального чувства, это нарушение способности чувствовать вообще. Свобода чувства означает свободу сексуального чувства в том числе. Быть чувственно подавленным — это значит быть зажатым и в сексуальном отношении — даже в тех случаях, когда половая функция кажется не нарушенной. Когда женщина приходит на лечение и утверждает, что ее беспокоит одно только половое расстройство, мы вскоре выясняем, что у нее есть другие страхи и подавленные чувства. И наоборот, если человек обращается к психотерапевту с другими расстройствами, мы обязаны заподозрить у него сексуальные нарушения. Проблема не может касаться лишь части нашего организма, так как все его части связаны, а их функции взаимообусловлены.

Когда в прошлом я, работая психотерапевтом и придерживаясь рутинных методов, сталкивался с фригидными женщинами, я помогал им понять природу их пуританских наклонностей и советовал изменить технику секса. Но это приносило им мало пользы. Испытывание чувства боли во время первичного состояния излечивает сексуальные расстройства без обсуждения техники секса. Путь к влагалищу не проходит через голову.

У невротика в душе такой завал старой боли, что никакая словесная информация не может заставить его тело нормально чувствовать. Следовательно, всякая сексуальная информация останется чисто ментальной до полного освобождения и раскрепощения тела.

Много лет назад мне пришлось заниматься женой врача, которая периодически убегала из дома в расположенный неподалеку лагерь сезонных рабочих, где она занималась сексом с пятью-шестью мужчинами. Так она искала мужчину, способного заставить ее испытать сексуальное наслаждение. Но ни один мужчина не мог этого сделать, так как все ее чувства были выключены ею же самой. И, следовательно, только она сама могла вернуть себе способность чувствовать. Несмотря на то, что это была интеллигентная женщина, осознававшая, насколько бесплодными и опасными были ее отлучки в лагерь, несмотря на то, что я неоднократно говорил ей, что они означают на деле, ничто не могло ее остановить. Внутри нее сидела потребность, которая беспощадно гнала ее на поиск «приключений». Знание опасности, понимание причины поступков не останавливали ее, так как неудовлетворенной оставалась первичная потребность. Она хотела одного — хоть что-то чувствовать.

Полагаю, что большая ошибка думать, что свободное сексуальное просвещение, основанное на таком просвещении изменение отношения к сексу и официальное декретирование нового отношения, способны решить проблему половых нарушений и расстройств. Неважно, насколько образован и подкован человек, неважно, насколько раскрепощенным он себя считает в вопросах секса, расстройство будет существовать до тех пор, пока в новое отношение не возникнет само в недрах организма, возникнет на основе пережитого самостоятельного чувства.

Рассматривая сексуальные проблемы, невозможно уйти от решения культурологических вопросов; обычное подчинение женщины — убеждение в том, что она явилась в мир только для того, чтобы делать счастливыми мужчин, породило целую науку — «женскую» психологию. Невысказанная идея этой «науки» заключается в том, что мужчина по природе своей — высшее существо, и женщина должна жить только для него и ради него. Это, опять-таки, невроз чистой воды. Никто не может жить для кого-то или за кого-то, не будучи при этом больным — но, к несчастью, подавляющее большинство мужчин хотят видеть женщин именно в таком качестве. Никто не может заставить или научить другого человека что бы то ни было чувствовать или быть «счастливым». Чувства человек может переживать только сам.

Невротики думают, что отношения мужчины и женщины должны быть романтичными — приглушенный свет, особые слова, легкая выпивка — все это для того, чтобы возбудить женщину. Таким образом, вместо того, чтобы вступать в отношение половой любви, люди вступают в наигранную борьбу за соблазнение женщины. Женщины, которые не нуждаются в соблазнении, женщины, открыто высказывающие свои сексуальные влечения, зачастую считаются аморальными. Отчасти, причина заключается в том, что многие мужчины, не чувствующие в себе мужественности, думают, что агрессивность в отношении женщины — ее сексуальное завоевание — каким-то образом даст им ощутить себя настоящими мужчинами. Но господство над женщиной сделает мужчину более мужественным не в большей степени, чем господство над беззащитным ребенком делает взрослого человека более значительным.

В нерасщепленном, психически здоровом обществе не будет пропасти между мужчинами и женщинами. У мужчин и женщин, в действительности — одинаковые потребности и чувства. Не должно быть мужской или женской психологии, так как это искусственное расщепление единого по сути феномена.