- •Рикёр п. Конфликт интерпретаций Очерки о герменевтике От переводчика
- •Конфликт интерпретаций Существование и герменевтика
- •1. Истоки герменевтики
- •2. Прививка герменевтики к феноменологии
- •3. Семантический план
- •4. Рефлексивный план
- •5. Экзистенциальный план
- •I Герменевтика и структурализм Структура и герменевтика
- •1. Лингвистическая модель
- •2. Перенесение лингвистической модели в структурную антропологию
- •3. Первобытное мышление
- •4. Границы структурализма?
- •5. Герменевтика и структурная антропология
- •Двойной смысл как герменевтическая и семантическая проблема
- •1. Герменевтический уровень
- •2. Лексическая семантика
- •3. Структурная семантика
- •Структура, слово, событие
- •1. Предпосылки структурного анализа
- •2. Речь как дискурс
- •3. Структура и событие
- •II Герменевтика и психоанализ Сознательное и бессознательное
- •1. Кризис понятия сознания
- •2. Критика фрейдовских понятий
- •3. Сознание как задача
- •Психоанализ и развитие современной культуры
- •1. Герменевтика культуры
- •2. Иллюзия и «генетическая» модель
- •3. Религиозная «иллюзия» и эстетическое «наслаждение»
- •4. Положение фрейдовской герменевтики
- •5. Маркс, Ницше, Фрейд
- •6. Отзвуки фрейдовской интерпретации в культуре
- •7. Фрейд — трагический мыслитель?
- •Философская интерпретация фрейда аргументация
- •Техническое и нетехническое в интерпретации
- •I. Психоанализ как техника анализа ночной жизни
- •2. Интимное. Иконоборческие тенденции в психоанализе
- •Искусство и фрейдовская систематика
- •1. Экономика «предварительного удовольствия»
- •2. Интерпретированное произведение искусства
- •3. Значение психоаналитической интерпретации и ее пределы
- •III Герменевтика и феноменология Жан набер об акте и знаке
- •Хайдеггер и проблема субъекта
- •Вопрос о субъекте вызов семиологии
- •1. Опровержение психоанализа
- •2. Спор со «структурализмом»
- •3. К герменевтике «я есть»
- •IV Символика интерпретации зла «Первородный грех»: исследование значения
- •Герменевтика символов и философская рефлексия (1)
- •1. Категория символа
- •Символика интерпретации зла
- •2. От символизма к рефлексирующему мышлению
- •3. Затемнение рефлексии и возвращение к трагическому
- •4. Спекулятивное мышление и его крах
- •Герменевтика символов и философская рефлексия (2)
- •1. Конфликт между отмеченными интерпретациями
- •2. Полярность герменевтики
- •3. Рефлексия и интерпретация
- •4. Обоснование конфликта герменевтик
- •Демифизация обвинения
- •1. Демистификация обвинения
- •2. Керигматическое ядро этики
- •3. Зло как керигматическая проблема
- •Интерпретация мифа о наказании
- •1. Трудности и парадоксы
- •2. Деконструкция мифа
- •3. От судебного «фигуративного» к «памяти» о наказании
- •V Религия и вера Предисловие к бультману
- •1. Проблема герменевтики
- •2. Демифологизация
- •3. Задача интерпретации
- •Свобода и надежда
- •1. Керигма свободы
- •2. Философский подход к свободе в ее соотнесенности с надеждой
- •Виновность, этика и религия
- •1. Виновность: семантический анализ
- •2. Этическое измерение
- •3. Религиозное измерение
- •Религия, атеизм, вера
- •1. Об обвинении
- •2. Об утешении
- •Отцовство: от фантазма к символу
- •1. Образ отца в экономике желания
- •2. Образ отца в феноменологии духа
- •3. Диалектика божественного отцовства
- •Литература Существование и герменевтика
- •Герменевтика и структурализм
- •Герменевтика и феноменология
- •Символика интерпретации зла
- •Религия и вера
- •Комментарии
- •I. Герменевтика и структурализм
- •II. Герменевтика и психоанализ
- •III. Герменевтика и феноменология
- •Указатель имен
- •Примечания
1. Лингвистическая модель
Известно, что структурализм возникает благодаря применению к антропологии и вообще к наукам о человеке лингвистической модели. У истоков структурализма мы найдем прежде всего Фердинанда де Соссюра и его «Курс об-
щей лингвистики»[59] и, конечно же, собственно фонологическое направление в лингвистике[60] Трубецкого, Якобсона, Мартине[61]. Благодаря им мы становимся свидетелями переворота в отношениях между системой и историей. Согласно историцизму, понимать значит определять генезис, отыскивать предшествующую форму, истоки, смысл эволюции. Для структурализма понимать значит упорядочивать, обнаруживать в данном состоянии систематическую организованность, которая изначально интеллигибельна. Этот переворот начинается с Фердинанда де Соссюра, который в языке (le langage) различает речь (la langue) и слово (la parole). Если под речью понимается совокупность соглашений, принятых социальным целым, чтобы индивиды могли практиковать язык, то под словом — само говорение субъектов; это капитальное различие дает возможность сформулировать три правила, которым в дальнейшем мы будем следовать в их обобщенном виде, оставив в стороне начальную стадию лингвистики.
Прежде всего, о самой идее системы; речь, отделенная от говорящих субъектов, представляет собой систему знаков. Разумеется, Фердинанд де Соссюр не был фонологом; его концепция лингвистического знака как отношения звукового означающего к концептуальному означаемому в большей степени семантическая, нежели фонологическая. Тем не менее для него предметом лингвистической науки является система знаков — следствие взаимной обусловленности, существующей между звуковым рядом означающего и концептуальным рядом означаемого. В этой взаимообусловленности главными являются не термины, взятые каждый по отдельности, а разделяющие их промежутки; именно различия между звуком и смыслом и отношения между ними образуют систему знаков речи. В таком случае становится понятным, что каждый знак произволен как изолированное отношение смысла к звуку, но что все они как знаки одной и той же речи образуют систему: «в языке нет ничего, кроме различий» [62].
Эта ключевая идея главенствует во второй теме, непосредственно касающейся отношения между диахронией и синхронией. В самом деле, система различий возникает
только там, где имеет место сосуществование элементов, в корне отличное от их последовательной смены друг друга. Так рождается синхроническая лингвистика как наука о состояниях, взятых в их систематических проявлениях, отличная от лингвистики диахронической, или науки об эволюциях, происходящих в системе. Как видим, история вторична и выступает в качестве нарушающего фактора системы. Более того, в лингвистике эти нарушения менее интеллигибельны, чем состояния системы. «Никогда, — пишет Соссюр, — система не изменялась непосредственно; сама по себе она неподвижна; изменению подвергаются лишь некоторые ее элементы, несмотря на то, что они связаны в единое целое»[63]. История несет ответственность скорее за нарушение, чем за изменения, имеющие знаковый характер; Соссюр вполне определенно говорит на этот счет: «Факты синхронического плана суть отношения; факты диахронического плана суть события в системе». Отсюда следует, что лингвистика изначально синхронична, а диахрония сама по себе интеллигибельна только в качестве сравнения предшествующих и последующих состояний системы; диахрония — компаративна, и как таковая она зависит от синхронии. В конечном счете, события могут постигаться как свершившиеся в системе, то есть как обретшие в ней регулярный характер; диахронический факт — это инновация, вытекающая из слова (одного или нескольких) и «становящаяся фактом языка»[64].
Центральной проблемой нашего анализа будет вопрос о том, в какой мере лингвистическая модель отношений между синхронией и диахронией применима для постижения историчности, свойственной символам. Отметим сразу же: мы подойдем к критической отметке, когда непосредственно столкнемся с подлинной традицией, то есть с серией повторяющихся интерпретаций, которые не могут уже более рассматриваться как вторжение беспорядка в устойчивую систему.
Обратите внимание: я не предписываю структурализму, как это делают некоторые его критики, простого противопоставления диахронии и синхронии. В этом отноше-
нии Леви-Строс прав, когда в пику своим хулителям[65] ссылается на объемную статью Якобсона «Принципы исторической фонологии», где автор разводит в разные стороны синхронию и статику[66]. Здесь важно не противостояние диахронии и синхронии, а подчиненность диахронии синхронии; эта подчиненность и станет проблемой в герменевтическом постижении; диахрония обладает означивающей способностью лишь в отношении к синхронии, но никак не наоборот.
Вот, наконец, и третий принцип, который в не меньшей степени относится к нашей проблеме интерпретации и времени интерпретации. Он, по существу, был выведен фонологами, но его присутствие уже ощущается в рамках сос-сюровского противопоставления языка и слова: лингвистические законы имеют отношение к бессознательному уровню, а значит к нерефлексивному, неисторическому слою духа; однако это не фрейдовское бессознательное влечения, желания, обладающих способностью к символизации; это скорее кантовское категориальное, комбинаторное бессознательное; это конечный порядок — или конечность порядка, который сам этого не осознает. Я говорю о кантовском бессознательном, имея в виду исключительно его организацию, поскольку речь здесь идет скорее о категориальной системе безотносительно к мыслящему субъекту; вот почему структурализм как философская концепция будет, по существу, развивать своего рода анти-реф-лексивный, анти-идеалистический и анти-феноменологический интеллектуализм; этот бессознательный дух, может быть, подобен самой природе; может быть, он и есть сама природа. С этим мы столкнемся в «Первобытном мышлении»; но уже в 1956 году, ссылаясь на правило экономии в толковании Якобсона, Леви-Строс писал: «Утверждение о том, что наиболее экономным является то объяснение, которое во всех своих аспектах ближе к истине, в конечном счете, основано на постулируемой идентичности законов мира и законов мышления»[67].
Этот третий принцип нас интересует в не меньшей степени, чем второй, поскольку он устанавливает между на-
блюдателем и системой отношение, которое само по себе не является историческим. Понимать не значит овладевать смыслом. В противоположность тому, что говорят Шлейер-махер в «Герменевтике и критике» (1828), Дильтей в своей объемной статье «Возникновение герменевтики» (1900) и Бультман в «Проблемах герменевтики» (1950), «герменевтического круга» не существует; отношение понимания не имеет исторического характера. Отношение объективно, оно не зависит от наблюдателя; именно поэтому структурная антропология — наука, а не философия.