А.А. ПАВИЛЬЧ ОСНОВЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ Пособие для студентов лингвистических специальностей гуманитарных вузов
.pdfтворчества, театральные постановки и экранизации, сюжетные и идейные заимствования, аранжировки и цитирование. В научной литературе понятия артефакт и культурная форма нередко отождествляются и употребляются в качестве синонимичных обозначений всех продуктов творческой деятельности человека.
Аксиологический подход (греч. axia ‘ценность’) рассматривает культуру как совокупность накопленных человечеством ценностей и порождаемых творчеством ценностных смыслов. Ценности выступают в качестве неотъемлемого компонента культуры и отражают представления человека или сообщества людей о приоритетах и значимых измерениях бытия.
Ценности могут отождествляться как с конкретными реалиями, предметами вещественного мира, так и с отвлеченными понятиями. Классификация ценностей достаточно сложная и не поддается единому анализу. Как уже отмечалось, деление ценностей культуры на материальные и духовные – весьма условно. Различают ценности витальные (жизнь, свобода, безопасность, телесность); предметные (вещи, природные ресурсы);
собственно культурные (художественные); эстетические (стиль, гармония,
красота); религиозные (вера, спасение, Бог); субъектные (личностные). Выделяют общечеловеческие ценности, которые обладают универсальным характером и актуальным смыслом на протяжении всей истории человечества (гуманизм, демократия, патриотизм, свобода, любовь, верность, дружба, семья).
Ценности обладают конкретной историко-культурной актуальностью, поскольку во многом зависят от духовной ситуации определенной эпохи. Существенное влияние на ценностные установки и предпочтения оказывают социокультурные, идеологические, экономические и политические изменения в обществе, обусловливающие трансформацию ценностей и смену культурных парадигм. Ценности приобретают реальную значимость только в индивидуальном контексте. В зависимости от жизненного опыта, личных убеждений, представлений, предпочтений или стереотипов человек сам определяет свои ценностные ориентиры и в соответствии с ними строит собственную реальность. Поэтому кардинальное значение в жизни разных
людей одновременно могут иметь материальные блага, финансовое благополучие, знания, благотворительность, общение, власть, карьера и т.д.
Обобщенное представление о ценностно-смысловой модели, выступающей в качестве проектируемого ориентира и эталона отдельного индивида и социокультурного окружения в целом, отражается в идеале. Идеалы отличаются относительностью своего содержания и изменчивостью и могут определяться разнообразными субъективными, социальными, конфессиональными и историко-культурными факторами. А.Я. Гуревич акцентировал внимание на том, что идеалы не перестают играть существенную роль в общественном развитии, определяют поведение человека, несмотря на то, что “никогда полностью не соответствуют жизненной реальности” и “дают образец, достигнуть которого невозможно” [15, с. 295].
Составную часть содержания культурной системы образуют культурные универсалии (лат. universalis ‘всеобщий, единый’), охватывающие совокупность общих понятий, отвлеченных категорий, мировоззренческих моделей, стереотипов сознания и поведения, конкретных культурных форм, которые имеют типичный характер и присущи всем историческим, социальным и локальным типам культуры, не зависимо ни от времени, ни от пространства существования. К универсалиям относятся: социальная иерархия, орудия труда, кулинария, возрастное деление, образование, медицина, вера, мудрость, язык и коммуникативные средства, имена, календарь, юмор, игры, спорт, состязания, танцы, гигиена, религиозные культы и ритуалы, запреты и ограничения, товарно-денежные отношения и т.д. Понятие универсалия не предполагает абсолютного сходства категорий, так как в зависимости от определенной историко-культурной, социальной, конфессиональной и этнонациональной ситуации может приобретать специфические характеристики и смыслы.
3.2. Семиотическое измерение культуры. Язык и культура
Семиотический подход представляет культуру как совокупность знаковых систем и предполагает ее символическую интерпретацию. С семиотических позиций все культурные формы, явления и процессы обладают информативной сущностью и рассматриваются в качестве культурных текстов, в процессе декодирования которых социально значимые смыслы, зашифрованные в виде разнообразных кодов и паролей, становятся вполне имманентными (доступными). Культура понимается как способ опредмечивания, фиксации и рефлексии социального и исторического опыта в виде разнообразных вербальных и невербальных культурных текстов. Функции таких непрерывных информационных средств выполняют традиции и обычаи, вещи, произведения искусства, литературы, архитектуры, продукты интеллектуальной деятельности, политико-правовые документы и религиозные тексты, коммуникативные акты и модели индивидуального поведения. По определению Ю.М. Лотмана, культура в целом может рассматриваться как “сложно устроенный текст, распадающийся на иерархию текстов в текстах и образующий сложные переплетения текстов” [25, с. 72].
Благодаря семиотической сущности культуры создается целостный образ определенного исторического, социального или локального культурного сообщества, обозначаемого условным понятием культурная картина мира. Составными элементами культурной картины мира, окрашенной пространственно-временными характеристиками, могут быть мифологические и религиозные представления, рациональные знания, идеология, идеалы, ценностные доминанты, нравы, этические и эстетические представления. Следовательно, культура представляет собой опыт объективного и субъективного отражения сознанием человека характеристик мира.
Среди множества существующих знаковых систем культуры наиболее важным и стабильным средством сохранения и трансляции социокультурного опыта являются вербальные системы. В каждом локальном обществе естественные языки составляют основу культуры народа и обеспечивают
устойчивость и эффективность коммуникативных процессов. К. Леви-Строс отмечал, что “язык можно рассматривать как фундамент, предназначенный для установления на его основе структур… соответствующих культуре, рассматриваемой в ее различных аспектах” [23, с. 74].
Язык играет незаменимую роль в процессах социализации и инкультурации личности, в передаче и усвоении культурного опыта. Язык как вербальная система по отношению к культуре является ее составной частью. Но, несмотря на то, что язык – одна из сфер культуры, он имеет статус независимой и самостоятельной семиотической системы. Являясь средством созидания культуры, язык одновременно может рассматриваться и в качестве ее продукта. Речевая деятельность представляет собой артефакт языка, в котором реализуется творческий потенциал человека. По своей сущности речь является очень сложным социокультурным феноменом, поскольку формируется на пересечении природных (акустических) и собственно культурных реалий. Звук как минимальная единица речи имеет физическую природу, но в то же время фонема, являясь результатом артикуляционной деятельности человека, представляет собой культурный факт.
Понятие язык в широком значении (вторичный язык) обозначает семиотическую сущность любого феномена культуры и не ограничивается лишь обозначением вербального средства коммуникации. Язык культуры является отличительным признаком всех знаковых способов вербальной и невербальной коммуникации. Язык культуры как способ хранения и трансляции культурно значимой информации касается разнообразных знаковосимволических средств, позволяющих ориентироваться в пространстве культуры и осуществлять коммуникативные связи межличностного и межсистемного характера. Семиотическим измерением обладают разнообразные научные системы обозначений, системы записи (пиктография, идеографическое, алфавитное, нотное письмо), аудио- и видеосистемы, предметы материальной культуры, архитектура, хореография, живопись, прикладное искусство, музыкальные произведения. Целесообразно говорить о
языке символов, ритуалов, этикета, геральдики, астрологии, народных примет, орнамента, одежды, жестов, мимики, игр, коммуникативных актов.
Язык культуры может быть универсальным и обладать спецификой, обусловленной историко-культурными, социальными, конфессиональными и этнонациональными факторами. Язык культуры фиксирует систему представлений, ценностных доминант и предпочтений, актуальных для определенной культурной ситуации и реализуемых в том или ином культурном тексте. Разнообразие языков в социокультурном пространстве обусловлено социальной дифференциацией общества. Символизация – это не только способ накопления, фиксации и трансляции информации, но и возможность дифференциации своей и другой культурной среды. Разнообразие языков культуры, которыми обладают культурные тексты, дает возможность индивиду для закрепления своей культурной идентичности (национальной, религиозной, сословной, субкультурной).
Основная задача языка культуры заключается в обеспечении эффективности коммуникативных процессов и поддержании непрерывности диалога культур как по горизонтали (между локальными культурами, существующими в одном временном пространстве), так и по вертикали (между разными историко-культурными эпохами). Ю.М. Лотман, употребляя понятие семиосфера культуры, характеризовал смысловое пространство, в котором знаки (значения) и символы (смыслы) находятся в постоянной диалогической связи. Он отмечал, что семиосфера отличается неоднородностью и различием заполняющих семиотическое пространство языков. Семиотическое пространство можно рассматривать как множество активизированных семиотических сфер, которые вступают в сложное взаимодействие между собой на разных уровнях коммуникации. “Семиотическое пространство предстает перед нами как многослойное пересечение различных текстов, вместе складывающихся в определенный пласт, со сложными отношениями, разной степенью переводимости и пространствами непереводимости” [25, с. 30]. Постоянное взаимодействие, открытость разных уровней и форм культурных
языков обусловливает сложный динамичный характер целостности семиотического пространства.
Ситуация поликультурного мира, часто определяемая в научной литературе как интертекстуальная, представляет собой способ существования разных этнонациональных и конфессиональных типов культуры, не свободных от внешних влияний и потенциально способных к взаимодействию. Важным условием взаимодействия разных культурных дискурсов является обратная связь в коммуникации, которая обеспечивается благодаря способности декодирования, интерпретации и понимания содержания знаков языка культуры. Сложность перевода смысла с языка одной культуры на язык другой остается универсальной коммуникативной проблемой. Ю.М. Лотман подчеркнул извечную актуальность и давность поставленной еще И. Кантом философской проблемы ноуменального мира, т.е. “степени адекватности мира, создаваемого языком, миру, существующему вне связи с языком, лежащему за его пределами” [25, с. 12].
О. Шпенглер считал, что символическим языком наделено все пространство, включая целые сословия и народы, диалекты и формы оседлости всех людей и животных, походку и осанку определенного человека, немой язык природы с ее лесами, выгонами, стадами, облаками, звездами, с лунными ночами и грозами, цветением и увяданием, близостью и далью. По его мнению, нации понимают друг друга так же плохо, как и отдельные люди. Каждая из них видит только созданный ею самою образ другой нации, и лишь немногие способны на более глубокое понимание. Жизненные привычки разных народов настолько далеки друг от друга, что внутренний характер каждой чужой нации является тайной и источником роковых заблуждений [45, с. 342].
Примером символической репрезентации культурной среды является языковая картина мира – специфическое восприятие действительности в сознании носителей определенного языка, обусловленное этнонациональной значимостью и ценностными доминантами концептуальных понятий, предметов, явлений, рациональных знаний, мифологических, религиозных, моральных и эстетических представлений, символов, эталонов, стереотипов.
Языковые единицы – это своеобразные фрагменты лингвокультурной реальности каждого народа. Образные языковые единицы, многие из которых формировались у истоков народной культуры (пословицы, поговорки, фразеологизмы), способны отражать богатую этнокультурную информацию.
В. Гумбольдт первым в лингвистике затронул проблему детерминированности языка особенностями окружающей среды (как природной, так и социокультурной), отмечая, что “через многообразие языков для нас открывается богатство мира и многообразие того, что мы познаем в нем” [13, с. 349]. Он утверждал, что различия в языках сводятся не только к разным обозначениям общих предметов, но и выражают их разное восприятие. Дальнейшее развитие идеи взаимообусловленности языка, культуры и природного окружения, а также факт влияния среды на грамматический строй и содержание языковых единиц получили в исследованиях Э. Сепира и Б. Уорфа.
Э. Сепир отмечал значимость взаимодействия природных и социальных факторов в развитии и функционировании языка. Он подчеркивал, что физическая среда, охватывающая географические особенности страны, природные ресурсы, флору, фауну, отражается в языке только через социальную среду, которая включает в себя такие факторы духовного развития человека, как религия, мораль, общественно-политическая деятельность и искусство [35, с. 271].
3.3. Символ в культуре
Важным продуктом творческой деятельности человека является символ, представляющий собой способ духовного освоения мира, образную форму отражения культурной информации и выражения ее смысла. Символ считается разновидностью иконического знака, но не является тождественным ему. Смысловая, функциональная и номинативная дифференциация знака и символа обнаруживается со времен античной культуры. Знак (semeion) соотносили с проявлением и обозначением реалий повседневности, а символ (symbolon) связывали с выражением понятий и категорий сакрального и возвышенного.
Символ является более сложной формой отражения культурной информации и отличается многослойностью своей структуры. Символы не только изображают некоторые объекты, в отличие от естественных, функциональных, иконических, конвенциональных, вербальных знаков, но и отражают добавочный смысл. Символ по сравнению со знаком – материальным, чувственно воспринимаемым объектом и находящимся с замещаемым предметом (денотатом) в непосредственной связи – состоит с обозначаемым понятием в ассоциативных, конвенциональных отношениях (гербы, эмблемы, художественные и религиозные символы).
Гегель понимал процесс символотворчества (символическое искусство) как непрерывную борьбу за соответствие между смыслом и образом, как противоречие между духовным и чувственным. Он неслучайно считал, что сфинкс, будучи одним из таинственных символов египетского искусства, “является как бы символом самого символизма” [8, с. 401].
Отличительными особенностями символа являются полисемантичность и подвижность содержания, детерминированные многочисленными социокультурными контекстами, в которых он употребляется. Например, изображение креста в разных дискурсах будет обозначать языческий символ солнца, сияния, христианскую святыню, орудие распятия Спасителя, перекресток, распутье, завершение дела, математический знак сложения и др. Можно также проследить смысловую корреляцию цвета в зависимости от историко-культурной ситуации, религиозных и этнокультурных традиций.
Представитель неокантианства Э. Кассирер считал основой культуры символотворческую деятельность человека, в которой проявляется его способность создавать искусственный мир, где реальность выражается посредством символов (“Философия символических форм”). Он отождествлял культуру с символической вселенной, охватывающей сложную иерархию символических форм. Э. Кассирер придал человеку статус символического животного, поскольку символотворчество является возможностью для гармонизации сущности человека, способом дополнения и компенсации его природной недостаточности. К символическим сферам культуры он отнес язык,
миф, религию, искусство, науку и историю, с помощью которых человек упорядочивает и организует окружающий мир.
Символ играет исключительную роль в формировании стилистического облика разных исторических и локальных типов культуры и отражении ментальности эпох и народов. Менталитет (лат. mens ‘ум, мышление’; mentalis ‘умственный, духовный’) как социокультурная категория определяет образное восприятие действительности и особенности символотворчества. С помощью символов запечатлеваются характер и направленность духовной деятельности людей, образное, эмоционально окрашенное видение окружающего мира. По определению О. Шпенглера, “символ есть некая черта действительности, с непосредственной внутренней достоверностью обозначающая для чувственно-бодрствующих людей нечто такое, что не может быть сообщено рассудочным путем” [45, с. 324]. Шпенглер подчеркивал особую роль символизации в выражении индивидуальности души каждой культуры и в этом придавал важное значение прасимволам культуры, порождающим своеобразные культурные формы и кроющимся в архитектуре, искусстве, музыке, государственном устройстве, мифах, религиозных культах, этических нормах, коммуникативных отношениях. В качестве прасимвола египетской культуры О. Шпенглер назвал дорогу, связывающую память о прошлом и заботу о будущем. Архетип материального осязаемого тела был прасимволом античной (аполлонической) культуры и определил ее художественно-стилистические особенности. По мнению О. Шпенглера, пещера символизирует замкнутый и преисполненный тайн и мистицизма мир арабской (магической) культуры.
Этнонациональный аспект символотворчества заключается в способности символа выражать принадлежность культурной реалии к определенной локальной общности людей. Формами репрезентации этнонациональной символики являются языковые единицы, фольклорное творчество, орнамент, государственная символика, традиционная материальная культура и др. Историко-культурное измерение символа проявляется в его способности транслировать информацию об отдельном временном отрезке развития
культуры. В каждую историческую эпоху символ является своеобразным следом, фиксирующим особенности духовного освоения мира. Например, сакральный символизм эпохи средневековья – это не просто стилистическая особенность данного исторического типа культуры, но и выражение ценностносмыслового содержания времени. Ценностное значение, присущее средневековой христианской культуре, аллегорично раскрывается в символической сущности распятия, таинствах христианской церкви, контрастности внешней простоты православного собора и богатства его внутреннего интерьера, иконописных канонах и т.д.
Своеобразный символический язык на протяжении многих веков существования выработал феномен карнавальной культуры. Истоки карнавала уходят в древнегреческие культовые ритуалы, посвященные богу растительности и виноделия Дионису. В древнеримской традиции им соответствовали сатурналии. В основе культовых оргий, радостного ликования
иобильных жертвоприношений было поклонение персонифицированным природе и земле, от магического оплодотворения и воли которых зависела урожайность следующего года. Связь карнавала с культом плодородия подтверждается эротически окрашенной символикой карнавальной атрибутики
итрадиций (маски с фаллическими элементами, имитация шуточных свадеб).
Вэпоху средневековья карнавал являлся феноменом неофициальной (низшей) культуры, поскольку в его основе лежало смеховое, развлекательное начало, отождествлявшееся церковью с дьявольской сущностью. Карнавал символизировал протест против несовершенства мира, отражал критику социального неравенства и желание освободиться от власти установленных порядков, подчеркивал равенство людей, независимо от сословного происхождения. Неслучайно традиционными чертами карнавала стали этический и речевой произвол. Карнавал выстраивал эмоциональный образ перевернутого мира, в котором отражались представления об идеальной модели социального устройства. Это подтверждается ряженьем в костюмы и маски противоположных сословий. В изобилии еды и питья во время нескольких дней карнавальных празднеств выражалось желание всегда жить в достатке.