кажется, мы думаем. Именно из-за своей иллюзии «я», из-за того, что мы кажемся себе неким «наблюдателем», способ­ ным занять внешнюю позицию по отношению к собственно­ му мышлению (что абсурдно), мы не думаем то, что, как нам кажется, мы думаем, а мы думаем некие фальсификаты — то, что, как нам кажется, является тем, о чем мы думаем. Но мы не можем «думать о», мы всегда «думаем что-то».

Это обман, иллюзия внутреннего восприятия.

Существенно лишь то, что мы думаем на самом деле

Вот почему так важна эта радикализация — отказ от пред­ ставлений о собственном «я» как о некоем демиурге нашего мышления. До тех пор пока мы всерьез верим в эту нашу псев­ доспособность дистанцироваться от интеллектуальных объек­ тов, которые являются самим нашим мышлением, и мыслить, так сказать, «объективно», мы, в действительности, просто не думаем то, что происходит на самом деле, а лишь производим в огромном количестве ни к чему толком не годные представ­ ления о реальности.

Причем это «недумание» о том, что происходит на самом деле, сопровождающееся созданием «на этом месте» пред­ ставлений о реальности, — чрезвычайно комфортное занятие. Представления о реальности не связаны жестко с фактической реальностью, а потому интеллектуальная функция не испы­ тывает здесь никаких ограничений и может действовать легко и без всякого напряжения — как бы плыть по течению. Но если эта деятельность чему-то и служит, то только тому, чтобы не оставить интеллектуальную функцию без работы.

Результатом является неконтролируемое производство умственной жвачки, создающей у нас ощущение, что мы вро­ де как о чем-то думаем. Но эта мыслительная деятельность не приводит ни к каким фактическим результатам. Это просто круг воспроизводства (или просто последовательной актуали­ зации) одних и тех же интеллектуальных объектов — занятие ради занятия, лишенное всякой целесообразности. Собака мо­ жет целенаправленно лаять на проезжающую мимо машину, но от этого ее деятельность не становится целесообразной.

https://t.me/medicina_free

Для того чтобы мы фактически мыслили фактическую ре­ альность, мы должны решать фактическую задачу, видеть ее перед собой. Без этого — без этой «озадаченности», «внутрен­ него вопрошания», «напряжения мысли» — интеллектуаль­ ная функция лишь развлекает саму себя.

Действие по собственной дегуманизации

Радикализировать мышление — это намеренно понуждать себя к тому, чтобы думать о том, что происходит на самом деле. Но обращение к фактической реальности невозможно при на­ личии посредников, именно поэтому радикализация мыш­ ления требует, чтобы низвели самих себя (и собственное «я», соответственно) до просто одного из интеллектуальных объ­ ектов в пространстве интеллектуальной функции [Б. Латур]. Иными словами, речь идет о, своего рода, дегуманизации.

В действительности, мы не только не можем «воспарить» над собственным мышлением, но, разумеется, и над реальностью как таковой. Мы всегда являемся ее неотделимой частью, и даже не «ча­ стью», которая может быть каким-то специальным образом выделе­ на^лишьтем, что можно реконструироватьв качестветаковой — как некую условную «часть» (в действительности, нетдаже этого). Одна­ ко, чтобы понять это, будем рассуждать последовательно.

По ту сторону нашего рецепторного аппарата находится фактическая реальность, по эту сторону — масса как-то органи­ зованных интеллектуальных объектов («корпускул»), проявля­ ющихся в результате работы интеллектуальной функции («вол­ ны»). Поэтому когда Иммануил Кант говорил, что недоступной для нас является некая «трансцендентальная» реальность, на­ ходящаяся за условными «облаками», в действительности дела обстоят «хуже» — нам недоступна даже «трансрецепторная» ре­ альность (то есть все, что находится за пределами нашего мозга).

Впрочем, и то, что происходит по эту сторону рецепторно­ го аппарата (с нами, в нас, сама работа нашей интеллектуаль­ ной функции), — тоже есть фактическая реальность. А потому говорить здесь о некой фактической границе невозможно: это один континуум фактической реальности, который не может быть разорван. Однако мы можем создать в себе иллюзию, что эта граница, во-первых, существует, а во-вторых, позволяет нам

https://t.me/medicina_free

составить какие-то особые отношения с фактической реально­ стью, отличные от тех, в которых находится вся фактическая реальность в самой себе. Это вполне очевидное заблуждение — наши отношения с фактической реальностью перманентны и полностью продиктованы самой этой реальностью, из кото­ рой мы не можем быть никаким образом выделены.

Именно концепция нашего «я», «сознания» и тому подобные фикции служат формированию соответствую­ щей иллюзии — мол, у нас есть какие-то особые отношения с фактической реальностью, а потому мы имеем какие-то специфические степени свободы по отношению к ней. В дей­ ствительности у нас ровно те же степени свободы, что и, ус­ ловно говоря, у броуновского тела. А всякая, даже тотальная трансгрессия [М. Бланшо, Ж. Батай, М. Фуко] абсурдна — мы не можем преодолеть никакие границы, потому что никаких фактических границ в принципе не существует.

Эффект «диссоциации»

Образ «броуновского тела» иллюстрирует отсутствие какой-ли­ бо «свободы» в наших действиях. Но сам этот образ, как, впрочем, и любой другой, демонстрируя нечто, одновременно вводит нас и в заблуждение. Мы представляем себе некую частицу твердого веще­ ства (броуновское тело), движение которого обусловлено воздей­ ствием на него других, невидимых нами, более мелких частиц. Эго верно, нодумаятак, мы уже не осознаем, что и само броуновскоетело воздействуетна эти частицы, а ихдвижение отсоударения с броунов­ ским телом меняется даже сильнее.

То есть эффект «наблюдателя», который мы демонстрируем в данном случае, выделяя броуновское тело в поле реальности как некий приоритетный объект, полностью искажает фактиче­ скую реальность. Только понимание того факта, что всякий «на­ блюдатель» неизбежно искажает картину фактической реально­ сти, открывает ее — саму эту реальность — нам. Нельзя построить корректную реконструкцию реальности, если мы берем за осно­ ву ошибочное о ней представление.

Иными словами, мы имеем дело с постоянной диссоциа­ цией, когда, используя эффект «наблюдателя», переконфигу­ рируем реальность в своем представлении — создаем, условно

https://t.me/medicina_free

говоря, некие «возможные миры» в ущерб миру реальному. Но если мы не можем полностью избавиться от эффекта «на­ блюдателя», то мы, по крайней мере, должны постоянно видеть эти диссоциации — понимать их неизбежность и всегда делать на это поправку, осуществлять как бы обратный пересчет.

Важно понять суть этой «диссоциации»: мы всегда выде­ ляем стороны отношений, тогда как у отношений нет факти­ ческих сторон, да и само отношение не дано нам само по себе, а лишь как некий результат, в котором то, что нам может ка­ заться сторонами отношения, дано как-то именно потому, что это отношение есть.

Проблемы мышления

Итак, мы обсудили фундаментальные проблемы, обнару­ живающиеся в наших отношениях с фактической реальностью.

Во-первых, мы склонны неоправданно доверять таким фикциям, как «я», «сознание», «наблюдатель», «граница»

ит. д., что заведомо искажает наши фактические отношения

среальностью.

Во-вторых, мы не отдаем себе отчета в том, что фактиче­ ски можем думать только «что-то» и никогда — «о чем-то», а потому ошибочно принимаем фальсификаты (то, что мы «думаем о чем-то») за то, что происходит на самом деле (когда мы «думаем что-то»).

В-третьих, мы не замечаем постоянной диссоциации факти­ ческой реальности. Диссоциация возникает, когда мы пользуем­ ся фикциями и фальсификатами, выделяем стороны отношений, допускаем, что что-то может быть дано нам вне отношения, в ко­ тором (и только) оно, в действительности, становится и есть и т. д.

В-четвертых, мы зачастую только думаем, что мы думаем, хотя, на самом деле, мы лишь прокручиваем в своей голове не­ кие интеллектуальные объекты, не совершая при этом ника­ кого целенаправленного действия (то есть не решаем никакой фактической задачи).

Возможности мышления

Впрочем, радикализируя мышление, мы не только обна­ руживаем представленные «проблемы», но и огромные воз­

https://t.me/medicina_free

можности мышления — как специфического процесса, состав­ ляющего работу всей нашей психики.

Во-первых, мы должны осознать, что, несмотря на все воз­ можные оговорки, фактическая реальность никаким образом не скрыта от нас. Да, в каком-то смысле мы сами скрываем­ ся за нее, прибегая к диссоциации (полагаясь на фикции «я» и «сознания», думая «о чем-то», а не «что-то» само по себе), но, зная об этой проблеме, с ней можно совладать.

Иными словами, нам необходимо научиться доверять фактической реальности, а не своим представлениям о ней, хотя их-то мы и считаем, ошибочно, реальностью как тако­ вой. Мы обладаем огромным ресурсом прямых отношений с фактической реальностью — стоит нам только преодолеть 3iy диссоциацию.

Во-вторых, поскольку фактическая реальность не скры­ та от нас, наша интеллектуальная функция способна рекон­ струировать реальность, постоянно сверяясь с ней. В области представлений о реальности мы способны порождать любые, а потому (и в первую очередь)ложные (не соответствующие фактической реальности) интеллектуальные объекты. Одна­ ко, освоив целенаправленное вопрошание, наша интеллекту­ альная функция неизбежно будет обнаруживать зоны сопро­ тивления фактической реальности.

Посредством этой, образно говоря, эхолокации реально­ сти мы можем реконструировать фактическую реальность, создавать соответствующие ей интеллектуальные объекты. Именно поэтому так важен для нас вопрос — «что происхо­ дит на самом деле?». Да, мы не можем ухватить фактическую реальность, но по этим, образно говоря, отзвукам, мы сможем создать ее «слепок». И пусть это только «слепок» реальности (мы никогда и никаким образом не получим реальность как таковую), но по этому «слепку» мы теперь можем ее коррек­ тно реконструировать.

В-третьих, радикализируя собственное мышление, мы учимся мыслить несодержательно. Очевидно, что все мы, в ка­ ком-то смысле, являемся заложниками своего перцептивного аппарата, который задает те «координаты» (пространствен­ ные, временные, модальностные), в которых и разворачива­ ется затем наше мышление. Но выбор этих координат был, по

https://t.me/medicina_free

существу, осуществлен произвольным образом — так решила за нас биологическая эволюция нашего вида. Казалось бы, в этом нет ничего страшного, но наличие этих специализиро­ ванных «ворот» неизбежно влияет на наши отношения с фак­ тической реальностью, что, в свою очередь, не может не огра­ ничивать возможности нашей интеллектуальной функции.

Именно благодаря радикализации мышления мы полу­ чаем возможность мыслить инвариантами (усматриваемыми сущностями), универсалиями («объемами», «массами», «ин­ тенсивностями», «длительностями», «силами» и т. д.), транс­ грессируя таким образом не только ограничения, накладыва­ емые на нас биологической спецификой нашей перцепторной организации, но и внутренними границами языка.

В-четверых, осознание единства фактической реальности позволяет понять, что выделяемые нами отдельные «интел­ лектуальные объекты» и «отношения» между ними — есть, по существу, конечно, волюнтаризм нашей интеллектуальной функции. В действительности, поскольку фактическая реаль­ ность едина, и наша интеллектуальная функция взаимодей­ ствует с ней единым образом.

Долгое время мы занимались всесторонней специализа­ цией наших знаний: научный мир проходил фазу накопле­ ния знаний, формировал («обнаруживал») новые и новые отличия. В этом, безусловно, был свой смысл, но сейчас мы можем пройти и обратным путем — увидеть единство «обна­ руженных» нами закономерностей в разных областях знания. Для рационального мышления это кажется совершеннейшим абсурдом, но необходимо учитывать тот факт, что все наши знания о фактической реальности созданы одной и той же ин­ теллектуальной функцией.

По ту и по другую сторону наших отношений с факти­ ческой реальностью находится, если так можно выразиться, и фактическая реальность, и наша интеллектуальная функ­ ция. Всякая фактическая реальность дана нам интеллекту­ альными объектами, которые, в свою очередь, сами являются объектами фактической реальности. А вводимые нами разли­ чения необходимы лишь для конструирования, условно гово­ ря, блочной вселенной нашего интеллектуального простран­ ства — мы не можем сразу думать разными содержаниями,

https://t.me/medicina_free

поэтому мы должны подумать об одном содержании (напри­ мер, физических процессах) так, а потом так же, но, поскольку уже в рамках другого содержания (например, психологии ком­ муникации), иначе.

Каждая из отдельных подглавок этого текста восприни­ мается мною одновременно и как отдельная мысль, отдель­ ный смысловой блок, самостоятельный, по существу, ин­ теллектуальный объект (который я разъясняю так), но это не отдельные книги — с разным авторским языком, разными зада­ чами, написанные в разном умонастроении, это цельное сообще­ ние. Так и фактическая реальность может быть разложена нами на блоки, в которых протекает, условно говоря, своя собственная жизнь, но все они существуют вместе, взаимной целостностью.

Взять и отдельно рассматривать одну из подглав этой книги можно, и мы даже составим об этой подглавке некое представ­ ление, но, если мы хотим понять реальность текста как таково­ го, которая, конечно, в нем, в некотором смысле, есть, его нуж­ но брать целиком, и не только целиком его самого, но и в более общем контексте, в котором он был создан. Этот «более общий» контекст — всегда есть, и нужно всегда видеть всякий объект в нем, а не сам по себе. Фон на картине Караваджо кажется ли­ шенным всякого значения, но если поменять его на картину звездного неба, то это будет уже совершенно другая картина.

Отношение — базовая вещь, но она дана нам всегда как ре­ зультат — фактический интеллектуальный объект, в котором это отношение реализуется.

https://t.me/medicina_free

Часть шестая:

РЕ

КОН

СТРУК

НИЯ

https://t.me/medicina_free