V. Жакерия

1. Из «Хроники» Жана да Венетт

В этом 1358 году много неукрепленных селений превратило свои церкви в настоящие замки, окопавши их рвами, установивши на башнях и колокольнях военные машины, камни и баллисты, чтобы защищаться от бригандов в случае их нападения, а это, как кажется, случалось очень часто. По ночам на вершине этих башен бодрствовали часовые. Стояли там дети, чтобы предупредить о приближении неприятеля. Заметивши их издали, они поднимали тревогу трубными звуками и колокольным звоном. При этом сигнале крестьяне, покидая свои дома и поля, как можно скорее искали убежища в церкви. Другие, по берегам Луары, проводили ночи со своими семьями и скотом вдали от своих хижин, на островах реки или же в лодках, поставленных на якоря посредине ее течения.

В этом [1358] году виноградники, источники благотворной влаги, веселящей сердце человека, не возделывались: поля не обсеменялись и не вспахивались: быки и овцы не ходили по пастбищам: церкви и дома… повсюду носили следы всепожирающего пламени или представляли груды печальных, еще дымящихся развалин. Глаз не услаждался, как прежде, видом зеленых лугов и желтеющих нив, но наталкивался всюду на терния и сорные травы. Колокола не звонили радостно, призывая верных к божественной службе, а лишь били тревогу, подавая сигнал к бегству крестьян при приближении неприятеля. Что сказать мне еще? Самая отчаянная нищета царила повсюду, особенно между крестьянами, ибо сеньоры переполняли их страдания, отнимая у них имущество и их бедную жизнь. Хотя количество оставшегося скота – крупного и мелкого – было ничтожно, сеньоры требовали платежей за каждую голову, по 10 солидов за быка, по 4 или 5 за овцу. И все же они редко обременяли себя заботами о том, чтобы защищать своих вассалов от набегов и нападений неприятелей…

И вот в то время, как теснили и совсем не защищали [от врагов] вместе с прочими городами город Париж, приключилось близ него одно неслыханное никогда происшествие. Именно, летом того же 1358 г. проживавшие в диоцезе Бовэ, в окрестностях Сен-Лу, де Шерен и Клермона крестьяне, видя бедствия и утеснения, которые со всех сторон им учиняли и от которых дворяне не только их не защищали, а, напротив, еще больше, наподобие врагов, их теснили, с оружием в руках поднялись против французской знати. И, собравшись в великом множестве, поставили капитаном одного отличавшегося среди них наибольшим смыслом и происходившего из селения Мело крестьянина, именно Гильома, именуемого Карлом. И вот, выступивши с оружием, и знаменами, распространились по всей округе и всех знатных мужчин, каких только встречали, даже собственных сеньоров своих, убивали и уничтожали без жалости. Не довольствуясь этим, дома и крепости дворян сравнивали с землей и, что еще более достойно жалости, знатных дам и детей малых их, которых встречали, предавали мучительной смерти… Означенные поселяне усилились настолько, что их набралось более пяти тысяч, стремившихся знатных людей с их поместьями и их женами и их детьми уничтожить. По этой причине дворяне на некоторое время притихли и не смели показываться, как прежде… И вот поэтому все их стремления в скором времени кончились и пошли прахом, ибо вначале, как и казалось, они действовали, движимые неким соображением справедливости, так как сеньоры их не защищали, а [напротив] теснили, то [затем] обратились они на дела позорные и ужасные… И вот потому, что чинили такое зло, не смогли они долго держаться… Дворяне, наблюдавшие все это, постепенно собрались с силами и пошли на них, соблюдая мудрую осторожность с оружием. В скором времени король Наварры некоторых их капитанов ласковыми словами приманил к себе и, когда они ничего не подозревали [плохого] и ни о чем не думали, убил их … В том же 1358 году, когда герцог Нормандский, регент королевства, все еще продолжал упорствовать в своей опале, которую он наложил… на жителей города Парижа, множество их собралось в городе Мо. Госпожа герцогиня со знатью удалились из этого города в укрепление Мо. И вот в отсутствие герцога, который был далеко, возникла ссора между засевшими в том укреплении дворянами и набольшими города Мо, которые действовали вместе с другими горожанами. Ибо, как рассказывают, некоторые из парижан явились с оружием в Мо, так как горожане Мо, ненавидевшие дворян по причине испытываемых от них утеснений, выражали большое желание напасть на них вооруженной силой при условии получения надежной подмоги из Парижа, что и было исполнено. И вот горожане напали на дворян, засевших в укреплении вместе с герцогинею, и по очереди сражались с ними на мосту перед замковыми воротами. Однако дворяне, более искушенные в военном деле, одолели горожан с помощью мечей и победили их. И после этой победы вышли из крепости и, рыская по городу Мо, как бешеные, всюду и без разбора избивали людей, за исключением тех, коим удалось бежать. Весь город они придали разграблению, мужчин и женщин, взятых в плен, заперли в укреплении Мо и все, что можно было взять в церквах и домах, взяли. А потом весь город предали пламени и все, что могли, разрушили в нем, за исключением крепостей.

А совершивши это, рассыпались, как бешеные, по окрестностям, убивая мужчин, которых встречали, и предавая пламени поселения. И также в это время в округе Мо учинены были дворянством Франции неистовства, что не нужно было приходить для разорения отечества недругам – англичанам, ибо поистине – англичане – недруги королевства – не смогли бы наделать столько зла, сколько сделали тогда собственные дворяне.

Практикум по истории средних веков

/ Сост. М. Л. Абрамсон, С. А. Сливко, М. М. Фрейденберг. М., 1967. С. 148-150.