Артикул 11. О ссоре в вечернее время.

Также, когда бы при какой вечерней ссоре кто-либо свечу погасил, а затем кто-нибудь из тех, которые ссорились, или с иной стороны кто-либо, присутствовавший при той ссоре, после погашения свечи впотьмах был бы ранен и, не зная кто его ранил, призвал бы к суду того, кто свечу погасил, мотивируя, что «я был во время той ссоры ранен, а не знаю кем, но по твоей причине, что свечу погасил», и привел бы доказательства о погашении именно им свечи, а если бы доказательств не имел, но решился бы присягнуть, в таком случае тот, который свечу погасил, обязан ему за раны заплатить. Таким же образом и о головщине по таковому делу желаем решать, чтобы суждено было, как выше в этом артикуле о ранах описано. Однако кто будет доказывать о головщинах за убийство шляхтичей, должен присягнуть не сам единолично, а сам-треть, как выше о доказательствах головщин шляхетских описано, а ответчик, заплатив за раны или головщину и отсидев за голову шляхетскую год и шесть недель на дне в тюрьме, может себе виновного искать.

Артикул 12. Об изнасиловании девушки и женщины.

Также устанавливаем, если бы кто девушку или порядочную женщину, какого бы то ни было звания, изнасиловал, а та девушка или женщина во время совершения того насилия кричала о помощи и на этот крик люди прибежали бы на то насилие и она бы перед ними предъявила знаки насилия, а потом бы на насильника подала в суд и двумя или тремя свидетелями засвидетельствовала знаки насилия и к тому же при тех свидетелях о том насилии над собой на причинившего насилие присягнула, тогда таковой должен быть наказан смертной казнью, а навязка должна взыскиваться с имения по положению, каковое будет. Если же бы та девушка или женщина кричала о насилии, а люди то слышали, но на крик не прибежали, а она после насилия вскоре была бы отпущена и рассказала бы тем людям, а затем насильника призвала бы в суд и теми людьми свидетельствовала и, предъявив знаки насилия, присягу также о том насилии учинила, преступник таким же образом должен быть наказан, как выше описано. А если бы она пожелала выйти за него замуж, на то будет ее воля. А если бы в таком месте насилие случилось, где бы могли люди слышать крик, но девушка или женщина не кричала бы о насилии, а лишь после бы о том рассказала людям, тогда такой рассказ за доказательство насилия приниматься не может, а тот оговоренный от обвинения в насилии свободен быть должен.

Артикул 13. О насильственном взятии в жены девушки, вдовы и любой женщины.

Устанавливаем: кто бы без согласия отца, матери и дядей или иных близких, также и опекунов с какого-нибудь места насильно взял кого из тех вышепоименованных особ, утверждая, что она согласилась на вступление в брак, а поступила бы жалоба к нам, государю, или в какой наш суд, тогда таковая особа должна быть первым делом взята в секвестр того суда, которому дело принадлежит, и отдана до разбирательства на проживание в такое место, где бы по своему положению благопристойна при женщинах содержима была. И когда по суду окажется, что как приятелей, родственников или опекунов, так и ее самое позволения на то не было, тогда тот похититель должен быть наказан смертью. А в качестве навязки третья часть всего его имения достается той насильственно взятой особе, а убытки, которые при совершении того насилия будут причинены, по доказательствам должны быть присуждены с двух частей того же его имения. А кто бы недвижимого имущества не имел, то с имущества его движимого. Однако если бы девушка, скрыв то от родителей или приятелей своих, согласилась на это замужество и похищение и призналась бы о том в суде, тогда таковая девушка лишается приданого и всех имений своих отцовских и материнских, как о том выше написано в разделе пятом. А тот, кто с разрешения самой девушки ее замуж взял, уже смертью не наказывается. Но если бы та девушка, уходя так своевольно от родителей или родственников, а также от опекунов своих, что-либо из их имущества взяла, тогда о таковом вреде обиженному позволено будет с тем, кто ту девушку с тем имуществом взял, там же тотчас в суде рассудиться.