24. Специфика архаической культуры и её этнические модификации

В традиционном линейном представлении о выходе человечества из первобытного состояния следующей ступенью истории культуры признается Древний Восток, а за ним следует античность.

Материально-производственная деятельность первобытного коллектива обусловливала характер и динамику древней ─ архаической культуры³², при всей органической связи её с духовной и художественной деятельностью. Основа архаической культуры ─ характер материально-производственной деятельности человека: собирательство, охота, ремесло.

Поскольку первобытный человек унаследовал от своих животных предков два способа добывания пищи ─ собирательство и охоту ─ и совершенствовал их технологию благодаря освоению неизвестного и недоступного животным третьего вида практики ─ ремесла, постольку пути выхода из первобытного состояния могли быть троякими, в зависимости от того, какой из трех видов деятельности становился, в силу специфических условий бытия каждого народа, главным, определяющим, точнее ─ системообразующим.

Реальный ход истории свидетельствует, что все эти три пути были испытаны человечеством.

Превращение охоты и собирательства в системообразующие силы историко-культурного процесса стало возможным только благодаря изготовлению и совершенствованию орудий труда, что позволило в свою очередь радикально преобразовать способы добывания пищи. Так на их основе возникли новые типы хозяйства ─ скотоводческое и земледельческое. И то, и другое устраняло зависимость способов жизнеобеспечения от случайных обстоятельств. Человек стал самостоятельно производить необходимое ему количество пищи (и само понятие «культура» возникает вскоре у римлян для обозначения этой прирученной человеком растительности).

В одних случаях ремесло имело служебный, подчинённый характер по отношению к тому или другому способу добывания пищи, в других обстоятельствах оно могло стать доминирующим, системообразующим видом деятельности.

Таким образом, из первобытного бытия выросли три параллельно развивавшиеся, независимо от хронологических рамок начала и конца этого процесса, типа хозяйства и соответственно три типа культуры:

─ культура скотоводческих племен, обречённых на кочевой образ жизни в поисках необходимых пастбищ; они двигались из Азии на Запад, вступая в неизбежные при этом военные столкновения с другими кочевыми племенами и народами, ведшими земледельческий образ жизни, а затем и с занимавшимися ремеслом и торговлей горожанами, или оставались в границах освоенной ими территории на севере Евразийского и Американского континентов;

─ культура земледельческих народов, оседавших на плодородных поливных землях Ближнего и Дальнего Востока и консолидировавшихся в мощные государственные образования, поскольку это оказывалось необходимым для обеспечения крупномасштабных оросительных работ как условия продуктивного земледельческого хозяйства;

─ культура древних греков и римлян, опиравшихся на развитое ремесленное производство и обеспеченную мореплаванием международную торговлю; она базировалась в городах нового типа, отличавшихся от городских поселений восточных империй тем, что античные города-государства создавали необходимые условия именно для продуктивной ремесленной деятельности и порождавшейся её потребностями духовной и художественной жизни.

Так на выходе человечества из первобытного состояния перед ним раскрылись три ─ только три и именно три ─ направления возможного дальнейшего движения. И на каждом из них исходные формы первобытного мышления мифологии, обрядов, нравственного, эстетического и художественного сознания преобразовались особенным образом, порождая существенно различные типы культуры.

Каждому из них была уготована своя судьба: культура скотоводческих племен оказалась в общей перспективе истории человечества малоразвитой формой ─ её пространство неумолимо сокращалось благодаря оседанию кочевников. Этот тип бытия не содержит потребности в развитии творческого потенциала человека, в рациональном познании им природы и самого себя. Мифология этих народов наиболее близка к тотемистическому культу животного первобытных охотников: одним из главных «героев» мифа стал здесь конь ─ основной помощник и сподвижник человека (его клали и в могилу), поэтому конская сбруя оказывалась таким же эстетически значимым предметом, как одежда, оружие, бытовая утварь (скифские курганы). У народов Севера такую же роль играл олень.

Жизнь и сознание скотоводов-кочевников были ближе всего к первобытному состоянию и наиболее устойчиво сохраняли архаические черты.

Земледельческий тип бытия был более прогрессивен, нежели скотоводческий, потому что открывал возможность совершенствования технологии сельскохозяйственного производства, а значит, требовал от крестьянина иного отношения к природе, порождал иное сознание, иные нравы, иные формы художественного творчества.

Всё же и земледелие лишь в весьма ограниченных пределах делало необходимым и возможным развитие познавательных и творческих сил человека ─ ведь повышение производительности сельскохозяйственного труда зависело не от него самого, а от развития ремесла, а затем научного и технического прогресса. Поэтому культура, складывающаяся в земледельческих обществах, была лишена внутренних стимулов развития. В итоге при всех своих завоеваниях она оставалась традиционной культурой.

Этот тип культуры остается языческим, только обожествляются здесь не животные, а солнце, небо, гроза, земля и вода, и человек отождествляет свою жизнь и смерть с законами циклического «возвращения на круги своя» в растительном мире, а не с безвозвратным переходом в иной мир, свойственный бытию животных. И на этом пути культура ещё не знает научного познания природы, искусства.

Всё это возникает тогда, когда на авансцену истории выходит город со всеми организуемыми им цивилизационными процессами ─ не случайно город принято считать одним из главных маркирующих признаков цивилизации; тогда земледельческий быт становится маргинальным, крестьянская культура ─ фольклор ─ периферийной, в лучшем случае «подпитывая» своими живительными, сохраняющими непосредственное ощущение связи с природой, соками культуру города.