§ 5. Деньги как социальное явление (г. Зиммель)

Книга Георга Зиммеля (1858—1918) «Философия денег» яв­ляется одним из классических образцов исследования социоло­гией экономических явлений, по праву она входит в «золотой фонд» экономической социологии наряду с «Протестантской этикой» Вебера и «Разделением труда» Дюркгейма, хотя, к со­жалению, эта работа Зиммеля не получила широкой известнос­ти, у нас в стране до сих пор не имеется ее перевода.³⁵ Первое издание книги в Германии вышло в 1900 г., а расширенное — в 1907 г. Сразу после ее выхода в свет многие известные со­циологи и экономисты дали положительные отзывы — ее высо­ко оценил Густав Шмоллер, для Вебера она была своеобраз­ным стимулом для написания «Протестантской этики» (вместе с работой Зомбарта «Современный капитализм»). Тем не менее некоторые социологи (Дюркгейм, к примеру) не придавали ей большого значения. Сам Зиммель в письме Риккерту говорил, что считает «Философию денег» действительно своей книгой, а все другие его работы кажутся ему бесцветными и написан­ными кем-то другим.

В книге анализируется несколько проблем — это проблемы ценности, обмена, денег и денежной культуры. Начинается ис­следование с анализа категории «ценность», которая с позиции методологии Зиммеля является центральной в социологической характеристике экономических явлений. Существует два отдель­ных, не сводимых к друг другу мира для человека, — это мир бытия и мир ценностей.³⁶ Сознание человека дает возмож­ность существования ценностного порядка как независимого и дополняющего реальный мир, причем сознание не является простым отражением реальности, «зеркалом мира», а представ­ляет собой взгляд на мир с особой точки зрения. Ценностный мир становится возможным и получает развитие с момента вы­деления субъектом своего «я» и возникновения субъектно-объ-ектных отношений. Сознание человека имеет способность мыс­лить о предметах как независимых от самого процесса мышле-

^{3 5} Есть лишь отрывки из главы «Значение денежного хозяйства для ин­ дивидуальной свободы», переведенные на русский язык и опубликованные в журнале «Жизнь» (N? 7, 1899) еще до выхода книги в Германии. Это объ­ ясняется тем, что Зиммель имел родственников в Санкт-Петербурге и во время своих приездов договаривался о переводе и публикации. Существуют перс- воды работ Зиммеля: «Социальная дифференциация» (СПб., 1909); «Филосо­ фия труда» (Киев, 1990); «Метафизика лености» (М., 1906); «Конфликт со­ временной культуры» (Пг., 1923) и др. Имеется также хорошее исследование социологии Зиммеля (И о н и н Л. Г. Георг Зиммель — социолог. М, 1979).

³⁶ Simmel G. The Philosophy of Money. London, 1990. P. 60—61.; также об этом см.: Зиммель Г. Философия труда. Киев, 1900. С. 3—4.

64

иия, поэтому, если оценка — психологический процесс, то само ОИ^нивание независимо от мира реальности. Ценность — это не тройство объекта (она не прикреплена к нему), а суждение <о нем, внутренне присущее субъекту, ценность как бы исходит ОТ субъекта и дает определенный образ объекта. Зиммель срав­нивает оценивание со светом, направленным на объект и да­ющим определенную тень, эта тень — ценность и ее существо­вание проецируется субъектом и лишь пассивно зависит от Объекта.

Экономическая ценность зависит от потребности: в прими­тивном мире есть лишь одна потребность — в питании, и безраз­лично то, какие объекты удовлетворяют эту потребность (в пи­щу идет все, что можно). Экономическая ценность возникает

:да, когда есть набор объектов, и только один из них удов-

воряет потребность, т. е. сами объекты становятся диффе-едированными и одному из них приписывается особая значи-|Сть. Для человека должен сложиться образ объекта, в котором

ествует потребность, но между этим объектом и субъ-:том есть «расстояние» — труд и время, для обладания объек- надо приложить определенное усилие, от величины этого усилия и зависит ценность. Поэтому не любой объект может обладать экономической ценностью, а только тот, в котором мо-"деет существовать потребность (потребительная ценность), и тот, на обладание которым необходимо затратить усилие (воз­дух, например, не является ценностью до тех пор, пока доступ к нему не становится ограниченным). Потребность и ценность, Считал Зиммель, взаимосвязаны — сама потребность возникает дишь тогда, когда 'необходимо приложить усилие для ее дости­жения.

. Процесс придания экономической ценности имеет и субъек­тивную, и объективную характеристики — с одной стороны, .субъективное желание, потребность, импульс действий, с дру­гой — необходимость приложения усилия для удовлетворения потребности — препятствия, трудности, «цена» обладания объ­ектом. ³⁷ В этом смысле объекты, обладающие экономической ценностью, противостоят человеку как независимые силы, отде­ленные и не подчиняющиеся ему. Таким образом, субъектив­ные желания, потребности объективируются в ценности.

Образование ценности, по Зиммелю, предполагает сравнение: как затрат (усилий) и результатов (выгод), так и самих объек­тов, взаимозаменяющих удовлетворение потребности, кроме то­го, сравниваются и сами разнообразные потребности между собой.

Но в окончательной степени субъективное ценностное значе­ние предмета объективизируется в процессе обмена. В процес-

^п В философском смысле цена и ценность здесь едины: без «цень^г» (уси­лия, жертвы, затраты) не было бы разделения объективной ценности и субъек­тивного желания (см.: Ibid. P. 93).

65

Заказ 152

импнм»

се обмена его технологическая форма предполагает отделение объектов от их субъективных значений для сторон, участвую­щих в нем. Обмен выступает в виде сверхличностных отноше­ний оценивания, сама пропорция обмена характеризуется как объективно данная, а в развитой экономической системе она до­стигается автоматически. Обмен также является подтвержде­нием субъективной ценности — то, что ценно для одного чело­века, становится ценным и для другого. Кроме того, здесь са­ма форма оценивания приобретает объективную посредническую реальность — объекты как бы без участия людей взаимно вы­ражают ценность друг в друге.

В целом отношения обмена представляют собой самую об­щую форму социального взаимодействия, которая определяет жизнь человека. Обмен, по выражению Зиммеля, является фор­мой жизни.³⁸ Обмен в социальном смысле — это процесс при­обретения и потери, вся жизнедеятельность может быть интер­претирована по схеме обмена. Например, учитель и ученики вступают в отношения обмена — ученики получают знания, ин­формацию, отдавая обратно признание, уважение и т. д. Эко­номика же представляет особый случай общей формы обме­на— жертвы для приобретения чего-либо. С социологической точки зрения экономика — это особая форма поведения и обще­ния, причем важно, что обмениваются не просто материальные объекты — товары, а ценности как субъективные позиции людей, считал Зиммель.

Производство также можно трактовать как определенную форму обмена — это обмен в сфере взаимодействия человека и природы, с одной стороны,³⁹ и обмен ценностями в деятель­ности самого производителя, с другой — производитель всегда чем-то жертвует (временем, привычкой, нарушением порядка и т. п.) для производства и получает взамен продукт труда; про­исходит взвешивание затрат и результатов, и человек «обмени­вает» результат труда на затраты. Поэтому даже замкнутое хо­зяйство предопределяет «меновую ценность» в указанном смыс­ле, т. е. без формы обмена есть оценивание и обмен затрат на результаты.

С этой позиции сам труд имеет ценность. Зиммель считал, что у Маркса труд объявляется мерилом ценности лишь для то­го, чтобы показать расхождение ценности и цены и появление прибавочной ценности, но труд сам по себе есть обмен (жертва, усилие для приобретения продукта), следовательно, он предпо­лагает некую ценность для человека.⁴⁰

^{3 8} Для Зиммеля социология как наука призвана изучать наиболее типич­ ные формы взаимодействия людей. Обмен как раз и представляет собой та­ кую форму (или тип социации, по выражению Зиммеля).

³⁹ Маркс примерно также определял производство.

⁴⁰ S i m m e 1 Q. Ibid. P. 95—98; см. также: Зиммель Г. Философия труда. С. 4—8.

66

' По Зиммелю, процесс обмена характеризуется так же, как и пвоизводство: и там, и здесь есть желание человека получить щюдукт, удовлетворяющий его потребность, отдавая за нега «цену» -— либо другой товар в процессе обмена, либо жертвуя «вйлиями труда в процессе производства. И там, и здесь пред­полагается некая прибавка в удовлетворении потребностей па сравнению с началом действия. Обычно считается, что обмен товаров возможен при равенстве ценностей, но с точки зрения кмкдой стороны, участвующей в обмене, они жертвуют нечто менее важное и полезное в данный момент времени на что-ли­бо, более важное и полезное, поэтому с субъективной позиции человека обмен является, как и производство, источником возра­стания ценности, и он не предполагает эквивалентность в таком емысле.

,,. Обмен является одной из самых первых и чистых форм че-*рвеческой социализации, благодаря ему возникает общества вместо изолированных групп индивидов. Обмен не приводит ^социализации, считал Зиммель (подобно тому, как разделе-вие труда у Дюркгейма создает органическую солидарность), Он сам есть форма социализации, т. е. обмен — это социологи­ческий феномен сам по себе. Обмен поднимает индивидуальные «Потребности человека и материальные объекты из сферы еди­ничного в сферу общего — в сферу живых социальных взаимо-ц^йствий.

\.,Первоначально обмен у примитивных народов имел форму прения или грабежа, и величайший прогресс общества заклю-9$лся в переходе к взаимовыгодному обмену — это уже более высокая стадия цивилизованности: здесь необходимо абстраги­роваться от субъективных чувств, желаний, уметь сдерживать Шмление отнять, это размышление, рациональная оценка, взаимное признание, попытка понять противоположную точку зрения. Взаимовыгодный обмен является, с этической позиции, |Ч?рвым актом справедливости. Приобретая далее все более раз-,_!.;:|рЕГЫе формы, он переводит борьбу между людьми в мирное ,1йсло борьбы человека с природой для производства.⁴¹ #1 Обмен и ценность изменяют практическую основу жизни лю-: дей делая ее более реалистичной. В обмене вещи, существую­щие сами по себе, как бы сопоставляются друг с другом вне ^рисимости от сравнения желаний — таково объективное изме­рение в человеческой практике. Обмен (как и наука) приво­дит к необходимости количественного анализа в общественной. Жизни, но для реализации этой функции требовалось возник­новение денег.

⁴¹ Впоследствии Дж. М. Кейнс говорил примерно так: капитализм и сиение людей к прибыли не так уж плохи, поскольку они переводят агрес-е чувства людей в мирное русло производства, конкуренции, иначе они выливались бы в социальные конфликты и войны.

67

Изобретение денег — величайшее достижение человеческого разума, догадавшегося использовать третий товар как измери­тель обменивающихся товаров. Деньги коренным образом упро­стили обмен с экономической точки зрения: во-первых, введя меру всех товаров; во-вторых, сделав его двусторонним — при натуральном обмене редко желания и имеющиеся в собствен­ности товары совпадали у сторон — деньги же стали вещью, всем необходимой, и обеспечили безоетановочность обмена; в-третьих, деньги избавили от необходимости одну сторону про­верять качество товара (настоящие деньги в любом случае бы­ли «товаром» высшего качества).

В социально-философском смысле, по Зиммелю, деньги яв­ляются самостоятельным персонифицированным отношением взаимозаменяемости и обмениваемости экономических объектов. Деньги заменяют любую ценность и являются конкретным об­разом всех вещей, с их помощью вещи получают значение друг в друге. Можно сказать, что деньги воплощают в себе ту сто­рону вещей, которая делает их экономическими объектами.

Деньги — это самая чистая форма всеобщности, единичная вещь, назначение которой состоит в том, чтобы быть всеобщим воплощением и связывать все единичные вещи. Эта функция де­нег создает значимый порядок в обществе — определенный кос­мос, имеющий строгость, четкость, измеряемость, всеобщность. Все объекты экономической жизни входят в этот заранее уста­новленный порядок, возникает единый экономический мир. С данной точки зрения деньги, как и обмен, создают более реа­листичный и рационализированный мир для человека, деньги сами по себе есть материализованное воплощение рационали­зации практической жизни.

Постепенно формы денег изменяются, усиливается их сим­волический характер. На ранних стадиях наиболее ценные ве­щи (например, скот, соль, табак) выполняли функцию денег. Затем золото и серебро были компромиссом между конкрет­ностью и символическим характером денег, при этом возраста­ло социальное значение денег — золото уже не имело большой потребительной ценности, а имело значение для владельца лишь косвенно — через потребность в нем других людей. И лишь затем при высоком уровне общественной организации совсем не имевшие ценности объекты — бумажные деньги, ста­ли деньгами — мерилом ценности. Для этого требовалась третья сила, поддерживающая всеобщность обращения денег, — это го­сударство.

В современном обществе все больше операций осуществля­ется в безналичной форме без необходимости материальных образов денег. Так, состав материала денег все больше теряет значение, а социальный характер денег возрастает, деньги ста­новятся социальным институтом. Прогресс, освобождая челове­ка от символов в познании, делает человека зависимым от

68

символов-денег в практический жизни, мифологизация сознания уступает место мифологизации практической жизни, считал Зим-мель. Без этой символизации общество не могло бы существо­вать в условиях роста множественности и разнообразия соци­альной жизни, необходимо было концентрировать их в общепо-нимаемых символах. Поэтому развитие денег — элемент глубо­кого культурного изменения, новая форма культуры.

Другая социальная функция денег, с точки зрения Зимме-ля, заключается в том, что деньги в развитом обществе явля­ются всеобщей формой средств достижения целей. Деньги свя­зывают любые цели со средствами без отношения к конкретнос­ти цели, это самое совершенное средство достижения целей. Кроме того, деньги дают дополнительные преимущества — бо­гатство человека воспринимается как достоинство, богатство от­крывает доступ человека к государственным должностям и т. п. Обычно деньги используются как средства для получения других ценностей, но современная культурная эпоха превращает деньги не в средство, а в самоцель, они приобретают абсолют­ную ценность.⁴²

Развитая денежная культура предполагает изменение психо­логии человека, появляются накопительство и скряжничество — человек стремится сосредоточить в своих руках как можно больше денег, накапливая абстрактную власть, и каждая трата денег воспринимается им как потеря частички этой власти. При­чем, если потребность в материальных предметах имеет степень насыщения, то потребность в деньгах не имеет предела, по­скольку представляет собой абстрактную величину. Денежная культура создает особые критерии разделения людей — бога­тых и бедных, там где нет рынка и денег —нет абсолютно ни­щих. Причем оба эти полюса используются в общественной мо­рали по-разному — религиозная мораль раннего христианства, например, считает нищенствование позитивным, а деньги — злом и искушением дьявола.

Денежная культура создает экстравагантность — это показ­ная, излишняя трата денег для акцентирования своего богатст­ва и социального положения. Наконец, денежная культура свя­зана с цинизмом — раз все человеческие ценности (талант, кра­сота, умения, убеждения) продаются за деньги, то циник видит в этом единстве оправдание того, что все ценности не имеют значения. Постепенно денежная культура все меньшее значение придает вещам и людям, все больше — деньгам, сами вещи на­чинают цениться в зависимости не от их собственных свойств, а от их денежной стоимости, а люди — по величине их богат­ства, считал Зиммель.

^{4 2} Другие культуры, например древние греки, не имели такой психологии, считал Зиммель, их нацеленность была на непосредственное потребление, а не на деньги как таковые.

69

_к

Деньги представляют собой абсолютно бескачественную вещь, качество настоящих денег — в их количестве. Само это абсолютное количество формирует новые черты психологии че­ловека — например, люди не хотят расставаться сразу с боль­шой суммой денег, предпочитая тратить ее постепенно, или другой пример — сумма денег оценивается по-разному, в зави­симости от того, принадлежит она многим людям или одному человеку.

Другая важная социальная функция денег связана с обес­печением личной свободы индивида. Свобода, полагал Зим-мель, представляет собой, точно так же, как и не-свобода, отно­шение между людьми: развитие свободы совершается путем пе­рехода от устойчивых и неизменных отношений людей к неус­тойчивости и возможности перемены личностей. Первоначально экономические отношения предполагали полную зависимость лиц, участвовавших в этих отношениях: раб был зависим от хозяина, крепостной крестьянин — от феодала, горожанин — от государственного чиновника. Но постепенно личностные отноше­ния заменялись безличными денежными отношениями. Деньги явились наиболее приспособленным средством обезличивания экономических отношений. К примеру, если отношения крестья­нина и феодала предполагают отработки, контроль за их испол­нением и наказание за неисполнение, если феодал вмешивается и в трудовую деятельность крестьянина, и в его личную жизнь, то арендатора и собственника земли между собой ничего, кро­ме денежной величины арендной платы, не связывает, их лич­ные отношения не играют никакой роли. Зиммель считал, что рабочий по сути тот же раб, он может исполнять те же техно­логические функции, но он не связан с личностью капиталиста и волен менять своих хозяев сколько угодно. Кроме того, отно­шения капиталиста и рабочего строго функкциональны — они вступают в экономические отношения не как целостные личнос­ти, а только лишь с позиции выполнения определенной функ­ции— капиталист обеспечивает капитал, рабочий представляет рабочую силу, за пределами фабрики они ничем не связаны, а их отношения ничем не регулируются.

Разделение труда создает более тесные связи между людь­ми, но личность все более скрывается за своей производствен­ной функцией. В условиях денежного хозяйства человек сталки­вается со многими людьми, но лично ни от кого он не зависит и ни в ком не заинтересован, раньше же человек зависел от ничтожного количества людей, но зависел от них полностью. Единственная связь, которая соединяет теперь людей, — это де­нежный интерес.

Деньги совершенно иначе выполняют функцию собственнос­ти, считал Зиммель. Традиционные формы собственности, такие как поместье, фабрика, требуют того, чтобы они использовались согласно их назначению, для этого необходимы способности ли-

70

бо самого собственника, либо управляющего. Обладание соб­ственностью как бы определяет бытие субъекта собственности, здесь нет свободного существования собственности. Деньги от­деляют бытие от обладания, для обладания деньгами нет необ­ходимости в каких-либо особых характеристиках субъекта.

Деньги сами представляют любой вид потенциальной собст­венности и делают обладание всеобщим. Деньги в целом отда­ляют человека от результатов экономической деятельности — наёмный рабочий получает не продукт труда, а заработную плату; предприниматель — процент на капитал. Возникают и но­вые формы ассоциации в экономической жизни — если средне­вековый цех контролировал большую часть жизни ремесленни­ка, то современная акционерная компания требует лишь вло­жения денег. Кроме того, сама экономическая деятельность ста­новится обезличенной — предприниматель^ рабочий производят товары не для конкретного покупателя, а для безличного рын­ка; покупатель приобретает товары, изготовленные не лично для него, а для продажи на рынке. Единственная их связь — де­нежные отношения.

Итак, по Зиммелю, посредством денег человек освобожда­ется от зависимости от вещей — он может все купить или про­дать; от зависимости от личностей — он может менять хозяев или поставщиков; от зависимости от собственности — обладание деньгами никак не связывает его бытие. Деньги выступают ве­личайшим средством не только свободы, но и равенства — все равны в использовании денег, любой человек может обладать ими и распоряжаться по своему усмотрению. Но, получая эти преимущества, денежный мир постепенно захватывает в оборот и личные ценности человека, он сам становится объектом куп­ли-продажи, опускаясь до уровня простого посредника денег. История показывает, что деньги всегда ценили не только вещи, но и человеческую жизнь — например, у многих народов суще­ствовал денежный штраф за убийство.⁴³ Только христианство впервые привело жизнь человека к абсолютному значению, ко­торое не измеряется деньгами. Душа человека принадлежит Бо­гу и несравнима с земными вещами. В современном обществе, хотя и исчез денежный штраф за убийство, но остались другие формы денежной оценки личности человека — к примеру, взят­ка, брак ради денег и т. п.

Заключая свое исследование, Зиммель указал на воздейст­вие денежной экономики на образ жизни в целом. ⁴⁴ Деньги ра­ционализируют существование человека — интеллект все больше господствует над эмоциями, мир, благодаря денежному счету,

^{4 3} В древней Англии за убийство человека полагался штраф в размере 200 шиллингов, даже жизнь короля оценивалась в деньгах — 2 тыс. 700 шил­ лингов— сумма невообразимо большая, означавшая продажу в рабство са­ мого человека и его семьи.

⁴⁴ S i m m e 1 G. The Philosophy of Money. L., 1990. P. 429—468.

71

рассматривается как арифметическая проблема, все объекты посредством денег становятся предметами единой природы, их характеристики точны и объективны. Все это вносит расчетли­вость и прогнозируемость в действия индивида. Кроме того, по­явление денежного хозяйства вносит понятие всеобщности средств достижения целей, поэтому человек начинает более ра­ционально относиться к планированию целей своих будущих действий.

Деньги делают существование человека бесхарактерным, считал Зиммель. Характер предполагает, что человек привер­жен определенному способу существования и поведения, деньги же отнимают характер — цель труда становится безразличной; труд имеет смысл, только если он приносит доход. Для всех су­ществует единственный интерес — денежный. Все уравнены и обезличены в использовании денег, деньги (как и интеллект или закон) абстрагируются от всякой индивидуальности, личность и ее характер для денег не имеют никакого значения. Кроме того, деньги отнимают у людей субъективную и эмоциональную оценку вещей, мир становится объективизированным. Этот объективный мир вещей тоже теряет свой характер — вещи про­изводятся для безличного покупателя, за ними не стоит кон­кретная личность производителя.

В деньгах выражается релятивность существования — они должны быть отданы, в них уже заложено их будущее движе­ние, они существуют как постоянное самоотчуждение, но одно­временно они постоянны и неизменны как закон тяготения.

Денежная экономика изменяет характер современной куль­туры. ⁴⁵ Возникает глубокий разрыв между объективной и субъ­ективной культурой — мир вещей, процессов и отношений во­круг человека становится все более разнообразным и сложным, но одновременно человек теряет способность воспринимать этот мир и понимать его, внешний мир культуры становится отдель­ным, объективизированным для субъекта. Субъективная куль­тура индивида становится все беднее. Например, современная механизированная технология стала гораздо сложнее, но труд при этом — более примитивным, не требующим полного знания техники. Таким образом, современный человек становится срав­нительно более невежественным по отношению к объективной культуре, чем человек примитивный. И с ростом денежного хо­зяйства, приводящего к разделению труда, разрыв между объ­ективной и субъективной культурой возрастает.

Такова в целом концепция философии денег Зиммеля. Мно­гие упрекали Зиммеля в том, что он слишком много внимания уделяет деньгам как источнику существования современного об-

щества,⁴⁶ но именно в этом была его задача, и с ней он пре­красно справился, предоставив образец классического исследо­вания социологии денежных отношений.

Итак, мы рассмотрели основные социологические теории эко­номики с точки зрения различных методологических позиций — Дюркгейм представил образец позитивистской методологии эко­номической социологии, Вебер и Зиммель продемонстрировали образец экономической социологии с позиции методологии по­нимающей социологии, Штаммлер представил анализ хозяй­ства и права на основе методологии материализма. Эти теории являются «золотым фондом» экономической социологии, а вре­мя их разработки —конец XIX —начало XX в. было, пожалуй, самым плодотворным для западной экономической социологии. Но в этот период и в России были созданы оригинальные со­циальные теории хозяйства, речь о которых пойдет в следую­щей главе.

⁴⁵ Культура для Зиммеля — это рационализированная форма жизни, ос­новное противоречие — противоречие между жизнью и культурными формами: жизнь все время меняется, а культурные формы постоянны (см.: Зиммель Г. Конфликт современной культуры. Пг., 1923. С. 11).

72

⁴⁶ К примеру, Вебер писал об этом в комментариях к предварительным замечаниям к «Протестантской этике» (см.: Вебер М. Избранные произве­дения. М., 1990. С. 60).

73