§ 4. Единство экономики и права (р. Штаммлер)

j

•" Книга Рудольфа Штаммлера (1856—1938) «Хозяйство и право с точки зрения материалистического понимания истории ((социально-философское исследование)» была опубликована в Германии в 1897 г. и получила большое признание.²⁵ К со- (жалению, сегодня эта работа почти забыта среди социологов <я экономистов, хотя ее содержание весьма оригинально и важ- <но для проблем экономической социологии. Это исследование *было одним из первых, на основе которого развивалось так на- зываемое социальное направление политической экономии •(Штольцман, Аммон, Петри, Шпанн) в Германии.²⁶ Макс Ве­бер неоднократно упоминал Штаммлера и его работу «Хозяй­ство и право», называя ее блестящей, хотя Вебер и считал

^{2 4} М. Морисимо делает удачную попытку применить методологию Ве­ бера к объяснению экономического роста Японии (об этом см. гл. 5 настоя­ щего исследования).

²⁵ Работа Штаммлера состоит из введения «Социальная философия», Двух томов, разделенных на 5 книг: Кн. 1. «Современное состояние вопроса», Кн. 2. «Предмет социальной науки», Кн. 3. «Монизм социальной жизни», Кн. 4. «Социальная телеология», Кн. 5. «Право права». Почти сразу она была пере­ ведена на русский язык (1899) и имела несколько изданий.

²⁶ Об этом см.: Б л юм и н И. Г. Очерки современной буржуазной тео­ ретической экономии. М., 1932.

57

Штаммлера выдающимся юристом, но весьма неудачным со­циальным философом.

Основная цель, стоявшая перед Штаммлером, заключалась в том, чтобы показать, что же представляет из себя хозяйство, как оно существует в обществе, как соединяется с правом. Ме­тодология Штаммлера — материализм, который существует как предпосылка эмпирического исследования и направляет его. Нельзя понять общие законы социальной жизни из сравнения исторических фактов, так как сам выбор фактов и их сравне­ние предполагают и обусловлены общей концепцией, предше­ствующей изучению частных явлений. Другой социальной фи­лософии, пригодной для частного социального исследования, как считал Штаммлер, нет.

Материализм видит основу всей общественной жизни в кол­лективном производстве необходимых благ, способ производ­ства определяет и форму человеческого сообщества. Обычно все возражения противников материалистического понимания истории сводятся к иллюстрации противоположных тенденций. Но материализм.— это прежде всего метод, который нельзя опровергнуть лишь случайными фактами.

Но и сами марксисты принялись применять этот метод, не уяснив себе основных понятий — что такое экономические явле­ния, хозяйственные отношения, способ производства, что такое социальная жизнь и какова ее закономерность. Поэтому, считал Штаммлер, право для них есть лишь норма совместной дея­тельности, которая определяется экономическими отношениями.

Что представляет собой социальная жизнь людей? Для Спен­сера общество — это некое устойчивое сообщество людей, но это не просто продолжительная совместная жизнь, а совмест­ная жизнь согласно созданному людьми порядку, т. е. когда мы говорим «общество», то предполагаем урегулированность социальных отношений, считал Штаммлер. Нет изолированно живущих людей и социальных групп, даже Робинзон вышел из общественной среды, и главной характеристикой общественнос­ти является порядок, именно он отличает человека от животно­го, давая возможность выйти за пределы чисто индивидуальных инстинктов и достичь объединения людей. Причем когда речь идет о порядке, то не обязательно предполагается государст­венное регулирование или нормы права, это еще и нравы, ус­ловности, этикет, обычаи. Язык является одним из первых и основных урегулированных установлений — сам по себе звук не имеет никакого значения, если только за ним не стоит значе­ние, определяемое по общему согласию.

Нормировка общественной жизни объективна, она не зави­сит от желания человека следовать ей или нет. Она обеспечи­вает возможность взаимоотношения, так как делает предвиди­мым поведение другого человека. Например, любая форма об-

58

мена — это не естественное, а нормированное правовое отно­шение.

Что является материей социальной жизни? С позиции мате-риализма ею является направленная на удовлетворение по­требностей совместная урегулированная человеческая деятель­ность. ²⁷ Именно это и есть предмет социальной науки, ее инте­ресуют не отдельные хозяйства и национальное хозяйство как сумма индивидуальных, а социальное хозяйство как нечто це­лое, предполагающее нормирование социальных отношений. Важно заметить, что в этом определении Штаммлер пытался ■дать характеристику и предмета экономической социологии: «Научное исследование учения о народном хозяйстве или поли-•'ТИческой экономии должно войти в круг обществоведения и за­ниматься особенностями упорядоченной совместной жизни, со­циального существования людей. Политическая экономия более >4ем прежде должна подумать о том, что она есть научное иссле-;'|^Ование общественного существования людей. Ее истинная ис-точка... понятие социальной жизни».²⁸ Итак, материя жизни — социальное хозяйство, эта категория яв-ключевой в социально-экономических науках. Обычно в теории марксизма право, как и политика, счита-,^;ется внешней формой хозяйства, поэтому экономическая наука Абстрагируется от юридических форм хозяйственных отношений. ^йо в реальной жизни материя и форма социальной жизни не-''^азделимы, только в целях исследования их можно рассматри­вать как отдельные абстракции. И если юридические науки не $|;*Гасаются социального хозяйства, то это еще оправдано, по-!1$Й&гольку юридические науки связаны с технологией правовых 'Л^тношений. Но экономика никак не может уйти от учета право-ч. .«-~,я. ф_Ор_МЫ социального хозяйства, без этого весь экономиче-

,^кий подход рушится, и экономика превращается в технологию ^Хозяйствования.

ivHy. в_се экономические категории, считал Штаммлер, имеют ха-Т' рактер правовых установлений — и рента, и деньги, и прибыль, '.'' И собственность; даже в древности в натуральном хозяйстве .-"'«уществовали урегулированные отношения — взаимоотношения *'6 соседями, брак и родство, рабство и т. д. И домашнее, и на­родное, и всемирное хозяйство есть лишь формы социального-Хозяйства, нет такого хозяйства, где не было бы урегулирован-•ных отношений, причем речь идет не о государственном, а о пра­вовом регулировании в широком смысле. Нет никаких видов <■ .Хозяйства, которые возникли бы как естественные «жизненные

^{2 7} Характер потребностей здесь не имеет значения, главное — это соци­альные потребности, достижение которых предполагает урегулированную со-'Вместную деятельность.

.' ^я Щтаммлер Р. Хозяйство и право с точки зрения материалистиче­ского понимания истории. СПб., 1899: В 2 т. Т. I. С. 140—141.

59

условия», а лишь затем захватывались правом — право и хозяй­ство, как форма и материя, в действительности едины.

В истории экономической науки меркантилисты молчаливо предполагали урегулированность хозяйственных отношений, но далее ни физиократы, ни классическая школа этого не подра­зумевали, они стремились рассматривать экономические отноше­ния в чистом виде. Историческая школа политэкономии пыта­лась исследовать народное хозяйство как часть общественной жизни и показать его связь с правом, религией, этикой, но со­циальное хозяйство есть материя общества, а не часть его. Ближе всех к пониманию зависимости хозяйства и права подо­шел Маркс: в качестве основного производственного отношения он называл отношения собственности. Но и Маркс говорил, что экономика — это базис, а над ней возвышается правовая и политическая надстройка. На самом деле не может быть та­кого понимания — отдельно экономики и отдельно права. Пра­во и хозяйство едины и нераздельны. Ни человек, ни потреб­ность, ни абстрактное хозяйство не являются началом полити­ческой экономии, только единая социальная жизнь людей вы­ступает исходным элементом, поэтому монистический подход, соединяющий хозяйство и право, видится единственно возмож­ным. ²⁹

Поэтому нет никаких всеобщих отдельных экономических законов, которые были бы применимы к каждому хозяйству. Все зависит от исторически переходящих правовых укладов. Социальная закономерность и закономерность регулирующей формы — это одно и то же. Также в истории не существует пе­рехода от ненормируемого хозяйства к правовому, есть лишь переход от регулирования хозяйства обычаем, традицией к юри­дическому праву. «Сущность права, по сравнению с социальным строем, покоящимся на конвенциональных правилах, заклю­чается,— считал Штаммлер, — в моменте принуждения, благо­даря чему подчиненное правилу лицо включается в социальное общение независимо от своего собственного решения».³⁰

²⁹ Аналогично, отмечал Штаммлер, можно говорить о взаимодействии экономики и политики. Эти виды деятельности отличаются по целям, но нельзя говорить о существовании экономического базиса и политической над­ стройки. Есть только монистическая социальная жизнь, и когда говорят о первичности экономических потребностей — в еде, жилье и т. д., то имеют в виду абстрактное изолированное хозяйство, а существует только социаль­ ное хозяйство.

³⁰ Штаммлер Р. Хозяйство и право... СПб., 1907. Т. II. С. 222. — Ве- бер в работе «Хозяйство и общество» определял право аналогично Штамм- леру. Решающим фактором для него являлось наличие принуждения, хотя он не согласен со штаммлеровским различением права и условности. Вебер в целом критиковал представление о порядке как «формы» социального по­ ведения (см.: Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С. 638, 641). Он не признавал право как неотделимую форму хозяйства — большинство экономических действий совершается вне юридической формы (соглашения на фондовой бирже фиксируются в устной форме), в процессе обмена сто-

60

По мнению Штаммлера, вопрос о причинной зависимости Хозяйства и права не имеет смысла. Хозяйство и право не укла-•^->|дываются в схему «причина—следствие», поскольку они не яв-■цяются вещами, которые существуют сами по себе. Право как Ьформа социальной жизни не может быть причиной изменения 'А^рзяйства, но и хозяйство не может быть причиной изменения пнрава. Есть только единый объект анализа, например, в ис-

р например

следовании капитализма нельзя отвлечься от правовых отно-'^йений — отношений собственности, иначе теряется предмет ис-\ следования. Совместная хозяйственная деятельность людей не Обусловливается причинно регулированием, она сама по себе $,:цожет выступать только как урегулированная. Даже свободная нкуренция в рыночном хозяйстве предполагает правовые ус-Новления — отношения договора и отношения собственности. >ет сначала «естественной свободы» хозяйственной деятельнос-которая ограничивается затем социальным регулированием, •гда человеческое бытие есть нормированное бытие. Прямое улирование экономической деятельности (принуждение си-й, командование) всегда наталкивается на препятствие со роны индивида, так как ограничивает его чувство свободы, ному экономическое регулирование в истории проявляется ■косвенном виде — индивиду предоставляется свобода действия рамках права. (В этом у Штаммлера видится противоречие; и докапиталистические формации основывались на урегули-ании почти всех хозяйственных отношений, считал один из едователей Штаммлера Франц Петри, то капитализм пред-'авляет совершенно иной строй — право здесь создает лишь мальный круг регулируемых отношений, оставляя боль-нство экономических действий на произвол стихийных реше-", они и составляют «фактическое» право — общественные юшения производства. Поэтому Маркс был совершенно прав, ;еляя формальные отношения права и реальные отношения изводства ³¹.)

'',<• Итак, говорить о взаимодействии хозяйства и права не ;еет смысла, речь идет не о причине и следствии, а об обус-вливающей форме и содержании. В чем же причина измене­ния правовых и экономических явлений? Штаммлер считал, что "Щ причины изменений надо смотреть с монистической точки

рассчитывают прежде всего на эгоистический интерес другого, а юри­дические гарантии — лишь добавка к степени вероятности, с которой субъект '■"Рассчитывает последствия экономического действия. Права кредиторов в го-•Эвздо большей степени защищены силой религиозной общности протестант­ских сект, а не юридическими гарантиями (см.: Weber M. Economy and 'Society. New York, 1968. V. 1. P. 325—326). Кроме того, считал Вебер, важно •различать юридический порядок: как то, что должно быть сделано в идеаль-* *ой ситуации, и то, что действительно происходит, когда люди придержи­ваются определенных норм; этого не видит Штаммлер, в этом его ошибка. '■' ^3I Петри Ф Социальное содержание теории ценности Маркса. М., Л., _,. 3928. С. 30—34.

61

зрения, признавая хозяйство и право единым. Экономические явления изменяются в зависимости от количественного измене­ния правовой формы. На это могут оказывать влияние два фак­тора: во-первых, прогресс производительных сил косвенно влияет на социальную жизнь, но и в этом случае машины из­меняют экономический строй общества при определенной фор­ме собственности (когда машина становится капиталом). Та­ким образом, технология при условии социально правовой фор­мы ее применения делает возможными экономические измене­ния. Во-вторых, экономические явления изменяются под воздей­ствием числа и свойств связанных правом людей, причем здесь речь идет не о врожденных инстинктах, а об экономической пси­хологии— это классовые действия, утилитарные действия и т.д.

Правовые изменения объясняются изменениями социальной жизни. «.. .Социальными явлениями обусловливаются все изме­нения социальной жизни, в них же следует искать обусловли­вающие факторы правовых изменений», — писал Штаммлер. ^ш Обычно считается, что право возникает из права сильного, силь­ный всегда подчиняет слабого, но сила личности всегда предпо­лагает и опирается на силу социального строя и организации — для того, чтобы быть сильным, должно существовать право. Иногда изменение права объясняется мнениями, стремлениями, суждениями людей — всегда есть те люди, которые недовольны существующим социальным положением и требуют его измене­ния. Но сами по себе эти мнения и суждения являются не при­чиной, а отражением нового в социальных явлениях.

Таким образом, причины изменения правовых и экономиче­ских явлений следует искать в прежнем состоянии этих явле­ний. ³³ Материалистическое понимание истории выводит все из­менения из движения социальной материи и ее обусловливаю­щей формы. Ошибка марксизма состоит в том, что он объясняет изменение права какими-то отдельными экономическими явле­ниями— созданиями неизвестной природы или мифическими условиями производства, производительными силами, причем никто не знает ни откуда они явились, ни кому они принадле­жат, считал Штаммлер. Другая его ошибка заключается в том, что изменения права выводятся из материальных в физическом смысле потребностей — в еде, жилье и т. д. На самом деле, ма­териальное имеет смысл только с точки зрения социальной, а характер потребностей здесь не имеет значения. (Чуть позже то же самое о материальном в социальном значении говорил Лукач.)

Важным для Штаммлера является объяснение причинности социально-экономических явлений с позиции принципа телеоло-

³² Штаммлер Р. Хозяйство и право... Т. I. С. 293.

³³ В этом Штаммлер аналогичен Дюркгейму, для которого социальные факты объясняются только прежним состоянием социальных фактов.

62

личности. В развитии этих явлений нет причинности по типу "дарвиновской естественной причинности — сильный в физиче-'ском смысле может быть очень слабым в социальном. Там, где ■ действует человек, он сам и его воля являются причиной изме­нений, причем часто эмпирические причины поступков людей 'Чбчень затруднительно определить. Нет такого, что развитие Экономических отношений идет неумолимо, в соответствии с за­конами природы. Хозяйственные отношения как бы одна-един-'^твенная реальность, а мысли и идеи — лишь отражение дейст­вительности. Само по себе социальное бытие людей есть уже ■урегулированное, т. е. проникнутое правом, производство. Апра-^хво есть служебное средство для человеческих целей — само пра­йс возникает как представления людей о регулируемом хозяй-.'%гве, право и цель неразделимы. Поэтому сами люди, а не ка-' ^ой-нибудь объективный ход вещей, своими целями руководят ,;*Щеобходимым ходом экономического развития, социальное хо-■'^<$4яйство само по себе предполагает телеологичность.³⁴ ,;.w' Изменение правового порядка также возникает не из есте-'-'^ственной необходимости, а из осознания людьми того, каким .'•'ЗЙколжно быть новое право. Такова телеологическая закономер-.Здасть, хотя эти стремления и воля людей и вырастают из объ-.;|&тивных социальных отношений.

'^: Штаммлер считал, что и Маркс предпринимал попытки те-- *Лгёологического толкования истории — ведь по нему частная соб­ственность создает пролетариат, который осознает свои цели и ^уничтожает частную собственность.

. '■ Прогресс истории осуществляется диалектическим путем ^конфликтов, это конфликты между социальной материей и 'формой, старые формы права противоречат новому содержанию "социального хозяйства. Но этот конфликт скорее не отрицание ■л'¹Чкак у Маркса), а нормативное изменение — люди осознают то, $^Хаким должно быть новое право. Таким образом, считал Штам-»лер, марксистская теория генетического причинного развития ^^Олжна быть дополнена телеологическим принципом, без этого Д¹, понять материалистическое объяснение истории невозможно. ''\\' Итак, значение работы «Хозяйство и право» Штаммлера со-'■ 'фгоит в том, что она раскрывает производство как социально-Правовое явление. Не существует отдельно никаких экономиче-' ских явлений, хозяйство и право едины, первое является мате­рией социальной жизни, второе —ее обусловливающей формой. Почти одновременно с книгой Штаммлера в Германии вы­шла в свет другая весьма важная и, пожалуй, самая интересная

^{8 4} Вебер в работе «„Объективность" социально-научного и социально-по­литического познания» отмечал: «Тот, кому скромный труд каузального по­нимания исторической действительности представляется слишком элементар­ным, пусть лучше не занимается им, но заменять его какой-либо „телеоло­гией" невозможно» (Вебер М. Избранные произведения. С. 382).

63

для экономической социологии работа — это «Философия де­нег» Зиммеля, которой посвящен следующий параграф.