I. Состояние теоретической мысли в области перевода /. Общая ситуация

Литература о переводе только частью рассматривает перевод в теоретической плоскости; авторы большинства статей и книг, в особенности о художественном переводе, до последнего времени оставались в пределах эмпирических наблюдений либо эссеистских афоризмов.

Когда же эмпирик пытается обобщать, он чаще всего ограничивается констатацией, что переводчик должен знать: 1) язык, с которого переводит, 2) язык, на который перево­дит, 3) предметное содержание переводимого текста (так называемые реалии времени и места, индивидуальные осо­бенности автора или соответствующую область специальной литературы). Это переводческое триединство скрывается за многими внешне глубокомысленными формулировками, на­пример в австрийской монографии Юлиуса Вирла (J. Wirl «Grundsätzliches zur Problematik des Dolmetschens und des Übersetzens», Wien, 1958), и, только если речь заходит о художественном переводе, расширяется еще на один член, который сводится к общему постулату, что перевод должен воздействовать как литературное произведение. Порой эти дефиниции опираются на значительный практический опыт и разработаны в достаточно всесторонних и систематических исследованиях о различных типах перевода (напр., Edmond Cary «La Traduction dans le monde moderne», Genève, 1956; Theodore Savory «The Art of Translation», London, 1957, или Paulo Rónai «Escola de tradutores», Rio de Janeiro, 1956, и др.).

Эссеистские рассуждения (causerie) о переводе заполняют значительный процент «специальной» литерату­ры, особенно на Западе (классическая книга типа «Sous l'invocation de Saint Jérôme» Valéry Larbaud, Paris, 1946), и большую часть докладов на международных переводчес- ких конференциях, созываемых Международной федераци- ей переводчиков (Fédération Internationale des Traducteurs, сокр. FIT), например, в 1958 г. в Варшаве. В меньшей сте- пени это относится к докладам на конгрессе в Б ад-Годесберге (1959), опубликованным в сборнике «La Qualité en mati- ère de traduction» (Oxford, 1963) и на конгрессе в Гамбурге (1965), напечатанным в сборнике «Übersetzen» (Frankfurt, 1966). Беллетристический характер этих эссе отчасти за- вуалирован тем, что здесь повторяются некоторые распрост- раненные общие места (напр., перевод— как женщина, если верен, то некрасив, а если красив, то неверен), приво- дятся анекдотические недоразумения или рассуждения о том, что такое перевод, возможен ли он и пр. В наследство от переводческой поэтики романтиков нам достался «вечный вопрос»: обязательно ли, чтобы поэта переводил поэт, и даже в работы, опирающиеся на систематическую рацио- нальную эстетику, например марксистскую, проникают формулировки, указывающие на то, что в изучении связей между переводом и оригиналом для авторов статей речь идет, скорее о психическом своеобразии художника, чем о своеобразии художественного метода, которым написано произведение. Так, например, Э. Кари указывает на важ- ность таких формул, как «проникновение в мир автора» (в докладе П. Антокольского, М. Ауэзова и М. Рыльского на 2-м Съезде писателей СССР)¹*. Эссеистские и эмпириче- ские книги о переводе требуют не столько специальной подготовки, сколько литературного кругозора и вкуса, вот почему их с успехом пишут врачи, юристы и публи- цисты. ^

* Авторские примечания и ссылки см. в конце книги под номерами. Все подстрочные примечания принадлежат переводчику. .

Попытки изучения перевода известны издавна. Подход к этим проблемам, несомненно, содержится уже в тезисе средневекового номиналиста Маймонида (XII в.) о том, что при переводе слова важен контекст, в замечаниях Гуса о передаче библейских реалий и в особенности в рассуж­дениях гуманистов об отношении понятия к его словесному выражению в различных языках (не говоря уже о древних римлянах— Горации, Цицероне и К&штилиане). На про­тяжении столетий основные проблемы перевода обсужда­лись с разных сторон в трудах, частью опирающихся на практику, частью исходящих из нескольких основных фор­мулировок, — Иеронима, Тайтлера (A. F. Tytler), Гёте и др.; разумеется, тезисы, которые для эпохи Возрождения представляли наиболее зрелые идеи только что возникшей филологии, утратили спустя четыре столетия научный характер и стали школьными правилами каждого практика.

Современная теоретическая работа в области перевода в значительной мере связана со специальными нуждами и организационными предпосылками, специфич­ными для отдельных стран. В этом смысле между западными и социалистическими странами есть резкое различие: на Западе хорошо налажено обучение толмачей и переводчи­ков научной литературы, те и другие имеют свои профес­сиональные организации, в которых по большей части со­трудничают и с переводчиками художественной литературы. В социалистических странах, наоборот, весьма деятельны организации переводчиков художественной литературы в рамках союзов писателей, чем и организационно утверж­дается писательский характер этого труда. Тем самым ху­дожественный перевод резко отграничивается от научного или устного. В каждом случае организационная структура не могла не повлиять на характер и уровень теоретической литературы: на Западе высок уровень прежде всего общей лингвистической теории перевода — во всех вышедших до настоящего времени систематических монографиях о пере­воде рассматриваются все типы переводческой деятель­ности. В Восточной Европе, напротив, большинство теоре­тических работ сосредоточено на изучении и критике худо­жественного перевода, в них с большой наглядностью вы­ступает его специфическая проблематика. * Естественным средоточием теоретической работы могли бы стать переводческие факультеты при универси­тетах, однако они по большей части отличаются практи­цизмом; публикацию печатных трудов сумела наладить у себя только женевская Ecole <f interprètes: в ее издании вышел, кроме упомянутой книги Кари, «Manuel de Г Inter­prète» Жана Эрбера (Jean Herbert). К сотрудникам этой школы принадлежит также Фриц Гюттингер (Fritz Giittin-ger) и др. Явственно теоретический характер носила и дея­тельность монреальской переводческой школы, представ­ленная в довольно разнородном методологически сборнике «Traductions—Mélanges offerts en mémoire de Georges Panne­ton» (Montreal, 1952), значительном по охвату стилистиче­ских, лингвистических и психологических аспектов пере­водческой проблематики (в особенности благодаря стилис­там Вине и Дарбельне (J. Р. Vinay et J. Darbelnet). Ини­циатива использования новейших методов лингвистики и семиотики при разработке теории перевода принадлежит лейпцигскому институту устных переводчиков (конферен­ция 1965 г.); в следующем году она получила развитие на методологическом симпозиуме в гейдельбергском институте того же типа*.

Лондонский центр изучения коммуникационных про­цессов издал в 1958 г. в качестве 2-го сборника серии «Stu-dies in Communication» книгу «Aspects of' Translation», включающую наряду с традиционными статьями о литера­турном и техническом переводе классический трактат Э. Д. Б уса (A. D. Booth) о машинном переводе. Позднее эту инициативу подхватили также некоторые университеты США, впрочем уделяющие систематическое внимание также и теории художественного перевода. Сборник «On Trans­lation», изданный в 1959 году Гарвардским университетом, содержит некоторый теоретический вклад в разработку лингвистических и логических основ этой дисциплины. Не­посредственно художественному переводу посвящена дея­тельность недавно основанного переводческого центра в Остине (Техас), созданию которого предшествовал вы­пуск в 1961 г. сборника «The Craft and Context of Transla­tion», где впервые систематически освещены не только воп­росы техники, но и проблема отбора литературы для пере­вода и отмечены пробелы в этой области, обнаруженные в США. Впрочем, дальнейших научных результатов эта работа, к сожалению, не принесла.

Небезынтересны и некоторые труды, опубликованные в странах Латинской Америки, где наряду с известной кни­гой Пауло Ронаи прежде всего следует отметить сравни­тельно новый труд Олафа Бликсена (Olaf Blixen. «La tra­ducción literaria y sus problemas», Montevideo, 1954).

* Это неточно. На самом деле впервые эти разработки начаты в Московском институте иностранных языков им. М. Тореза, где первая такая конференция проведена уже в 1958 году.

Гораздо систематичнее работают ныне над теорией пере­вода в СССР. Советская переводческая теория обладает единым мировоззрением, систематическим характером раз­работок и собственным направлением, вернее, начиная е

30-х годов — двумя направлениями: лингвистическим, пред­ставленным А. В. Федоровым («Введение в теорию перевода», I изд., М., 1953), и литературоведческим, представленным К. Чуковским («Высокое искусство», I изд., М., 1941). По­лемика между обеими ветвями была малоплодотворна,* гораздо полезнее оказались подготовительные труды к ис­торико-литературному изучению искусства перевода в Рос­сии (сб.: «Русские писатели о переводе» под редакцией А. В. Федорова и Ю. Д. Левина, Ленинград, 1960). Однако самой сильной стороной советской специальной литературы следует считать подробные критические разборы конкретных переводов либо отдельных переводческих проблем. Для по­добных публикаций в СССР есть широчайшие возможности. Союз писателей издает теоретические сборники «Вопросы художественного перевода» (1955), «Мастерство перевода» (1959, 1963, 1964, 1965, 1966), большей частью под редакцией Вл. Россельса. Сборники статей издают также высшие учеб­ные заведения: «Тетради переводчика» (Москва, 1960, 1961, 1966), «Теория и критика перевода» (Ленинград, 1962). Это литературоведческое направление в настоящее время яв­ляется ведущим, на лингвистических же работах до самых последних лет лежала печать консерватизма, а многочислен­ные пособия по переводу научных текстов носят чисто при­кладной характер. Помимо исконных культурных метро­полий Москвы и Ленинграда, теоретические центры возник­ли в Киеве, Тбилиси, Ташкенте и др., как это можно было наблюдать, например, на самом содержательном изо всех имевших место симпозиумов по художественному переводу в Москве весной 1966 года.

* Это также неточно: в изложении полемики между двумя направ­лениями советской теории перевода сдвинуты и даты (полемика возникла не в 30-х, а в 50-х годах, после выхода книги А. В. Федорова «Введение в теорию перевода», М., 1953), и расстановка сил — К. Чуковский в этой полемике вовсе не участвовал, а сборник «Теория и критика перевода» (Л., 1962), помянутый несколькими строками ниже, пред­ставляет скорее лингвистическое, чем литературоведческое направле­ние.

Из других восточноевропейских стран (кроме Чехосло­вакии) ² теория художественного перевода интенсивно раз­рабатывалась в Польше (наиболее известен сборник «О БгЫсе Митасгешз, Wroclaw, 1955). Философски обоснована марк­систская работа болгарского германиста Л. Огнянова-Ри-зора «Основи на преводаческото изкуство» (София, 1955). Скромнее выглядит сборничек, изданный в ГДР Раабом и

.'Брауном (H. Raab, О. Braun «Beiträge zur Theorie der Übersetzung», Berlin, 1959).

Разумеется, интенсивными центрами теоретической ра­боты стали (либо могут стать) специальные переводческие журналы: как общего характера — «Babel» (орган FIT), «L*Interprète» (Женева), «Le Linguiste» (Брюссель), «Journal des Traducteurs» (Монреаль), «Der Übersetzer» (Штутт-гарт),— так и посвященные проблематике художествен­ного перевода — «Мастерство перевода» (Москва, ежегод­ный сборник), «Dialog» (Прага).