Генрих IV

Со смертью Генриха III прекратилась старшая линия дома Валуа, и ближайшее право на престол принадлежало теперь Бурбонам, в частности, Генриху Наваррскому. Протестанты провозгласили его французским королем; но католики его отвергли. Париж, несколько раз осаждаемый Генрихом, голодал, но ни за что не хотел сдаться еретику. Филипп П Испанский поддерживал католическую лигу войском и деньгами. Не видя другого средства покорить Париж, Генрих решился во второй раз сделаться католиком. И в одно прекрасное утро он отправился со своей свитой к мессе в собор городка Сен-Дени, отрекся от ереси и был принят в лоно Католической церкви (1593). Тогда Париж сдался. Своим остроумием и добродушием Генрих IV скоро привлек к себе симпатии народа. Когда король вступил в столицу, вспомогательный испанский отряд должен был удалиться и маршировал мимо Лувра. «Прощайте, — кричал Генрих в окно, — кланяйтесь вашему господину и больше никогда не возвращайтесь». Когда глава католической лиги герцог Майенский (один из Гизов) сложил оружие и явился к новому королю, последний принял его ласково и пригласил прогуляться, начав скорым шагом ходить с ним по саду. Майен был очень толст, пот катился с него градом; наконец, задыхаясь от усталости, он попросил позволения отдохнуть. «Вот, — сказал король, — это моя единственная месть в отношении вас». Вообще находчивость Генриха равнялась его храбрости и не раз помогала ему в критические минуты. Однажды в битве с католиками (при Иври) армия его поколебалась и начала отступать. «Друзья, — воскликнул Генрих, — обернитесь и посмотрите, как я буду умирать». С этими словами он бросился в самую сечу: гугеноты воодушевились и выиграли битву.

Вступивший на престол Генрих IV (1593—1610) нашел Францию в самом бедственном состоянии. Государство было обременено неоплатными долгами (более 300 миллионов ливров); более миллиона народу погибло во время религиозных войн, торговля почти прекратилась, земледелие запущено, везде бродили шайки разбойников. Дуэли между дворянами участились до крайности и истребляли цвет молодежи. Внутреннее управление представляло неурядицу, внешнее могущество Франции было унижено. Генрих IV деятельно принялся за исправление положения. Во-первых, он успокоил гугенотов Нантским эдиктом (1598), по которому они получили свободу вероисповедания, и в их руках было оставлено несколько городов, где они могли иметь свои гарнизоны. Далее, Генрих обратил главное внимание на государственные доходы: заведование финансами он поручил товарищу своей боевой жизни, герцогу Сюлли, человеку умному и честному. Сюлли ввел строгую бережливость в расходы; он заботился о земледелии, уменьшат крестьянские налоги, осушал болотистые местности. Мануфактурной же промышленности он не благоприятствовал, находя ее вредной для народного здоровья и нравственности (так как земледельческие работы производятся на открытом воздухе, а мануфактурные — в душных помещениях). Но Генрих в этом был с ним не согласен и покровительствовал промышленности. При дворе своем он не следовал примеру расточительных предшественников и вел умеренный образ жизни. Дворяне со времен Франциска I начали покидать свои мрачные замки, чтобы вести веселую, роскошную жизнь при дворе. Генрих же советовал им возвратиться в деревню, заниматься сельским хозяйством и заботиться о своих крестьянах. Забота его о простом народе видна из следующих слов. «Я желал бы, — говорил он, — чтобы каждый французский крестьянин мог по праздникам иметь у себя на столе курицу».

И простой народ действительно был привязан к королю. Но многие вельможи не любили его, потому что он не осыпал их подарками и не позволял им своевольничать. Духовенство католическое было к нему враждебно за его веротерпимость. Вторая супруга короля, Мария Медичи, также принадлежала к числу недовольных. Генрих IV умер от руки убийцы. Устроив дела внутри государства, он задумал возвратить Франции ее величие и решился возобновить борьбу с Габсбургами, вмешавшись в дела Германии. Во время своих приготовлений к походу Генрих проезжал по улицам Парижа в открытой карете, без охраны с несколькими придворными кавалерами. На узкой улице карета встретилась с возами и должна была остановиться; в ту же минуту некто Равальяк вскочил на колесо и нанес королю два смертельных удара кинжалом. Генрих IV тут же скончался. Несмотря на страшные пытки, Равальяк не признался, что побудило его к этому преступлению; он подвергся самой мучительной казни. (Подозревают, что и его, так же как убийцу Генриха III, настроили иезуиты.)