Северо-восточное причерноморье и северный кавказ

Описание Северо-Восточного Причерноморья помещено в 6-й секции VI климата "Нузхат ал-муштак", в составе маршрута, шедшего от Трапезунда к северному берегу Черного моря: "От него (Трапезунда. - И.К.) по берегу моря в восточном направлении до устья реки Русийу семьдесят пять миль. Это большая река, берущая начало с вершины горы ал-Кабк (Кавказ ²⁷²). Далее она течет на север и пересекает страну

171

ал-Ланийа (Алания). На ней нет известных городов, но по обоим берегам имеются населенные деревни и обильные посевы. Затем эта река течет на запад до тех пор, пока не впадает [в море] в этом, [упомянутом] месте. По ней плавают небольшие лодки, которые используют для перевозки легких вещей - товаров и припасов, переправляемых из одного места в другое. От устья этой реки до города Аскасийа сто пятьдесят миль. Это красивый город из [числа] городов страны ал-Ланийа и одна из ее пограничных областей. От города Аскасийа до города Ашкала из страны ал-Ланийа двадцать миль. Между городом Ашкала и морем около шести миль. Это город небольшой, но оживленный, его округа имеет всего вдоволь для пропитания его жителей. От него по берегу моря до города Астабрийа двадцать миль. Этот город стоит у моря. Это цветущий, населенный город с оживленными рынками, обширной округой и искусно возведенными постройками. Большая часть его жителей - купцы, их имущество изобильно. От города Астабрийа до города ал-Ланийа двадцать четыре мили. По этому городу его народ назван аланами. Этот город построен в древности, и неизвестно, кто его построил. От города ал-Ланийа до города Хазарийа, по которому именуются хазары, сорок пять миль. Это большой, цветущий город, обильно орошаемый водами. Он стоит на реке. От города ал-Хазарийа до города Кира двадцать пять миль" ²⁷³. (Далее следует описание Кумании.)

Приведенный маршрут явно относится к числу сухопутных. Судя по описанию, он пролегал в основном по прибрежным районам Восточного Причерноморья. Б.А.Рыбаков полагает, что в исходном сообщении информатора ал-Идриси подразумевались не города, а страны - Иберия, Алания, Хазария ²⁷⁴. Однако и ал-Ланийа, и ал-Хазарийа охарактеризованы ал-Идриси именно как города. Алания как страна упомянута им в этом же отрывке отдельно, и даже названы еще два других ее города - Аскасийа и Ашкала. Описанию же страны Хазарии ал-Идриси уделил много внимания в иных секциях сочинения, материал которых будет рассмотрен ниже (см. раздел "Поволжье").

По мнению большинства исследователей, в рассматриваемом фрагменте только исходный пункт маршрута - Трапезунд - представляет собой известный город, а все остальные географические названия, за исключением горы ал-Кабк, сопоставляемой с Кавказскими горами, трудно отождествить с какими-либо конкретными объектами Восточного Причерноморья и Северного Кавказа.

Под рекой Русийу (другие варианты чтения: Рушийу, Русибу), по мнению Б.А.Рыбакова, следует подразумевать р. Риони ²⁷⁵. Основанием для такого отождествления послужило, вероятно, указанное в источнике небольшое расстояние до этой реки от Трапезунда. Однако опи-

172

сание течения реки Русийу, а также утверждение ал-Идриси о том, что она протекает через землю алан, заставляет отказаться от сопоставления этой реки с р. Риони. В.М.Бейлис справедливо заметил, что описание реки Русийу соответствует течению р. Кубани, и, кроме того, Кубань действительно пересекает землю алан, чего нельзя сказать о р. Риони ²⁷⁶. В.В.Грицков, отмечая, что в описании реки Русийу отразились реалии нескольких кавказских рек, в том числе Кубани, вместе с тем пытается отождествить реку Русийу с конкретным объектом - небольшой рекой Бзыбь, впадающей в Черное море к западу от г. Пицунды ²⁷⁷. Последнее предположение совершенно невероятно, так как оно противоречит всем деталям сообщения ал-Идриси, не говоря уже о том, что такие гидрографические объекты местного значения, каковым является р. Бзыбь, могли попасть в поле зрения ал-Идриси лишь для мусульманских территорий, хорошо известных его информаторам.

Сведения, которыми располагал ал-Идриси о реке Русийу, несомненно, основаны на реальных впечатлениях его информаторов, о чем говорит живое, полное конкретных деталей описание реки, однако географическая точность данных ал-Идриси кажется весьма сомнительной. Это видно из указанного в "Нузхат ал-муштак" расстояния от Трапезунда до устья реки Русийу в 75 миль (ок. 120 км), в то время как к востоку от Трапезунда на таком расстоянии нет сколько-нибудь значительной реки. Хотя информатор ал-Идриси и имел представление о течении реки Русийу, но сам он был знаком с ее бассейном довольно поверхностно - не случайно его признание о том, что "на ней нет известных городов". По всей вероятности, единственным участком реки, который мог быть знаком самому информатору, было ее устье. О том, что подобные плавания - от Трапезунда напрямик до устья реки Русийа, т.е. до Керченского пролива, - совершались в XII в., ал-Идриси упоминал в 5-й секции VI климата "Нузхат ал-муштак". Следует согласиться с Б.А.Рыбаковым и В.М.Бейлисом, полагающими, что в основе приводимого ал-Идриси маршрута от Трапезунда вдоль Восточного Причерноморья лежала информация от лиц, совершавших плавания от Трапезунда до устья реки Русийу ²⁷⁸. Тогда становится понятным появление названия Русийу, которое информатор ал-Идриси дал этой реке. Под устьем реки Русийу должен был подразумеваться Керченский пролив (река Русийа), бывший конечным пунктом плавания от Трапезунда. Буква вав в конце слова "Русийу", вероятно, отражает особенности произношения информатора ал-Идриси ²⁷⁹.

Если признать, что в описании реки Русийу отразилось представление о р. Кубани и расстояние в 75 миль от Трапезунда до устья этой

173

реки считать ошибкой, тогда следует полагать, что в рассматриваемом маршруте оказался неосвещенным значительный участок пути, охватывающий все черноморское побережье Закавказья, поскольку сразу же после упоминания Трапезунда говорится о территории Северного Кавказа. На это обстоятельство обратил внимание А.В.Подосинов предложивший иное толкование топонимики данного отрывка. По мнению А.В.Подосинова, при описании маршрута Трапезунд - устье р. Русийу ал-Идриси оказался в плену характерной для ряда латинских источников традиции помещения Трапезунда в Северном Причерноморье. По его наблюдениям, такая локализация Трапезунда прослеживается на Певтингеровой карте, где город помещен на северо-восточном побережье Черного моря; у Иордана (VI в.), перечисляющего Трапезунд среди пунктов Северного Причерноморья; у Равеннского Анонима (VII в.), который наряду с "настоящим" Трапезундом в Малой Азии отмечает и одноименный город в Северном Причерноморье ²⁸⁰.

К сожалению, в нашем распоряжении нет никаких фактов, которые бы свидетельствовали о том, что ал-Идриси был знаком с Певтингеровой картой, с сочинениями Иордана и Равеннского Анонима или с каким-либо иным источником, сообщающим о Трапезунде в Северном Причерноморье. На секционных картах "Нузхат ал-муштак" помечен только один Трапезунд - на южном берегу Черного моря. Все упоминания о Трапезунде в тексте сочинения показывают, что собранные им на этот счет сведения ал-Идриси безусловно относил к Южному Причерноморью. В пользу того, что ал-Идриси в принципе мог иметь представление об указанной традиции, говорит лишь самое общее соображение о длительном пребывании нашего географа в пределах Западной Европы, где латиноязычные труды были наиболее ему доступны. Тем не менее сама идея помещения Трапезунда, о котором идет речь в рассматриваемом фрагменте ал-Идриси, не в Южном, а в Северном Причерноморье заслуживает внимания, ибо снимает подозрения в наличии большой лакуны в источнике.

Хотя ал-Идриси и сопровождает упоминание о Трапезунде указанием на принадлежность города Византии, состав сообщений всей 6-й секции VI климата ясно показывает, что она целиком посвящена описанию Северного Кавказа, Северного Причерноморья, Руси, Поволжья, т.е. территорий, лежавших сравнительно далеко от Византийской империи. Во вводной части к 6-й секции, где вкратце обрисовывается географический ареал последующего описания, ал-Идриси пишет, что далее собирается вести речь о Кумании, Руси, Булгарии. Алании и Хазарии. В основной части текста 6-й секции он строго придерживается намеченного плана и не называет ни одного пункта за

174

пределами Восточной Европы. Исключение составляет лишь единожды отмеченный Константинополь, да и то в заимствованном у более ранних арабских географов общем описании размеров Черного моря ²⁸¹. Таким образом, в 6-й секции VI климата Трапезунд фигурирует среди топонимики, относящейся не к Малой Азии, а к Восточной Европе, что является косвенным аргументом в пользу его локализации в Северном Причерноморье.

Что касается возможности существования Трапезунда в Северном Причерноморье, то А.В.Подосинов сомневается в реальности такого лункта, поскольку о нем молчат хорошо информированные греческие источники. Северная локализация Трапезунда, как считает А.В.Подосинов, является чисто книжной традицией и восходит еще к картографии времен Римской империи, где географические объекты, расположенные на периферии империи, нередко получали ошибочную локализацию ²⁸². Сообщение же ал-Идриси о маршруте Трапезунд - устье р. Русийу, скорее, получено от информатора, чьи данные должны были бы отражать положение вполне реальных географических объектов.

Е.Ч.Скржинская, комментируя сообщение Иордана о северопричерноморском Трапезунде, приводит в параллель к нему известие Страбона о горе Трапезунт (**********) в "гористой области тавров", т.е. в Крыму ²⁸³. На территории полуострова также могла сохраниться и какая-то топонимика местного значения, связанная с пребыванием в Крыму и на Тамани готов-трапезитов (тетракситов), о которых в VI в. пишет Прокопий Кесарийский ²⁸⁴. Упоминаемую Страбоном гору с достаточной вероятностью отождествляют с Чатырдагом, на основании чего Е.Ч.Скржинская полагает, что одноименный город мог находиться близ нее, в окрестностях Алушты ²⁸⁵. Если связывать Трапезунд ал-Идриси с этим районом Крыма, то тогда окажется, что указанное географом расстояние от города до р. Русийу весьма близко к действительности.

Как мы уже говорили, в сообщении ал-Идриси о маршруте Трапезунд - р. Русийу в гидрониме "Русийу" запечатлелась какая-то местная особенность произношения наименования реки. Возможно, что и второе географическое название из данного маршрута - Трапезунд - также попало к ал-Идриси (или к его информатору) в виде местного варианта произношения, который уже сам географ принял за обозначение южнопонтийского города, ибо никакого другого Трапезунда ал-Идриси не знал.

Таким образом, мы разделяем высказанное А.В.Подосиновым мнение относительно того, что в 6-й секции VI климата "Нузхат ал-муштак" под названием "Трапезунд" на самом деле может подразумеваться не известный малоазийский город, а некий пункт Северного

175

Причерноморья. Правда, в отличие от А.В.Подосинова, мы не склонны возводить северную локализацию Трапезунда у ал-Идриси к латинской картографической традиции, поскольку нет никаких доказательств знакомства с нею нашего географа ²⁸⁶. На наш взгляд, информация ал-Идриси о северопричерноморском Трапезунде, во-первых восходит к устному источнику и, во-вторых, относится к реально существовавшему географическому объекту Крыма - городу или, может быть, горе. Скорее всего, наименование этого объекта входило в круг топонимики местного значения, связанной с готами-трапезитами или с приводимым Страбоном греческим оронимом "Трапезус", и было уже самостоятельно отождествлено ал-Идриси с Трапезундом, расположенным в Южном Причерноморье.

Следующий топоним маршрута, Аскасийа, имеет варианты чтения Ашк(а)сийа, Ашкашийа и Ашкисийа. Учитывая то, что буквы шин и син имеют одинаковую графику, отличаясь друг от друга лишь наличием или отсутствием точек над ними, название этого пункта обычно читают как Аскасийа. К.Миллер отождествил город Аскасийа с античной Диоскурией ²⁸⁷. А.П.Новосельцев, считая невозможным установить местонахождение этого пункта, предложил сопоставить его с аланским городом Касак, упоминаемым в "Худуд ал-'алам" ²⁸⁸. В.М.Бейлис обратил внимание на то, что название "Аскасийа" можно было бы трактовать как передачу местного, северокавказского наименования, поскольку в слове "Аскасийа" начальный слог ас- представляет собой племенное название алан ²⁸⁹. Несмотря на то что в описании города Аскасийа имеются следы реальных впечатлений от знакомства с городом, все же информация об этом пункте и о связанных с ним других городах недостаточно конкретна.

А.П.Новосельцев отмечает, что маршруты ал-Идриси по Восточному Причерноморью "едва ли заслуживают полного доверия" ²⁹⁰. В.М.Бейлис полагает, что данные о населенных пунктах этого региона попали к ал-Идриси "из вторых рук" ²⁹¹. Вместе с тем, как заметил В.М.Бейлис, для названия "Аскасийа" существует аналогия в сочинениях ал-Хваризми и Птолемея, где рассматриваемое наименование служит для обозначения горы-Асписия (**********) у Птолемея и Аскасийа у ал-Хваризми ²⁹². Таким образом, заимствование названия "Аскасийа" с какой-либо карты, восходящей к сочинению Птолемея, представляется наиболее вероятным. Предложенное В.В.Грицковым сопоставление топонима "Аскасийа" с Искусийа (Скифия) ал-Хваризми и локализация города в Крыму ²⁹³ основано лишь на графическом сходстве (в русском написании) двух наименований, но противоречит составу рассматриваемого дорожника: ал-Идриси описывает северокавказскую Аланию, а алан в Крыму он не знает.

176

Топоним "Ашкала" А.П.Новосельцев предложил читать как "Ас-кала", т.е. "крепость асов", и, пренебрегая указанием ал-Идриси на приморское местонахождение города, пытался искать его в глубине Алании, отождествив Ашкалу с Дарьяльской крепостью или какой-нибудь другой крепостью Западного Кавказа ²⁹⁴. Позднее о возможности того, что топоним Ашкала мог являться передачей местного, северокавказского наименования, писал В.М.Бейлис ²⁹⁵. Если допустить, что название Ашкала по своему происхождению действительно было связано с аланской топонимией, то описание этого аланского города как приморского может помочь в датировке этой информации. Известно, что в пору своего расцвета Алания распространяла свое влияние вплоть до черноморского берега ²⁹⁶. Однако информатору ал-Идриси, побывавшему в Ашкале или слышавшему об этом городе, могло быть и неизвестно его местное название. Поэтому, как и в случае с другими пунктами Восточного Причерноморья, ал-Идриси, по всей вероятности, обратился к картам, восходящим к Птолемею. В.М.Бейлис сопоставляет наименование Ашкала, с названием горы Асфатафа у ал-Хваризми и Аскатака (********) у Птолемея ²⁹⁷. Попытка В.В.Грицкова связать Ашкалу с топонимией Крыма, отождествив ее с мысом Чауда ²⁹⁸, несостоятельна, так как не объясняет название города и противоречит сведениям ал-Идриси о географическом положении этого пункта.

Наконец, еще одно наименование, которое могло иметь отношение к аланской топонимии Восточного Причерноморья, - это город Астабрийа. Город локализуется на побережье Восточного Причерноморья; более точное местонахождение этого пункта установить вряд ли возможно ²⁹⁹. Местное наименование города информатору ал-Идриси могло быть неизвестно. Названию "Астабрийа" имеется аналогия у ал-Хваризми в названии горы Асмарийа ³⁰⁰.

Подводя итог рассмотрению топонимов Аскасийа, Ашкала и Астабрийа, отметим, что хотя начальный слог этих наименований ас-можно в принципе трактовать как отражение племенного названия алан, представляется все-таки маловероятным, чтобы приводимые ал-Идриси названия городов имели местное, северокавказское происхождение. Если признать, что информатор ал-Идриси знал местные наименования ряда городов Северного Кавказа, то на этом фоне будут выглядеть неестественными названия всех остальных городов дорожника - ал-Ланийа (Аланский), ал-Хазарийа (Хазарский), ал-Куманийа (Куманский), происхождение которых от этнонимов свидетельствует о том, что подлинные названия этих населенных пунктов остались информатору неизвестными. Поэтому наиболее вероятным кажется предположение о том, что названия городов Северного Кавказа и Вос-

177

точного Причерноморья, неизвестные его информатору, ал-Идриси позаимствовал с какой-либо карты - одной из арабских переработок Птолемея.

В.М.Бейлис находит некоторое сходство между описанием город ал-Хазарийа у ал-Идриси и рассказами арабских авторов X в. о столице хазар городе Итиле ³⁰¹. Ал-Идриси неплохо знал сообщения своих предшественников о хазарах и их столице и, как будет показано ниже, привел обширные выдержки из этих сообщений в других секциях "Нузхат ал-муштак". Кроме Итиля, ал-Идриси знал и другие города Хазарии. Кажется все-таки маловероятным, чтобы ал-Идриси использовал данные об Итиле в рассматриваемом фрагменте. Скорее, здесь идет речь о каком-то городе Северного Кавказа, не слишком хорошо известном информатору географа, коль скоро само название города он произвел от этнонима. Название города ал-Хазарийа ал-Идриси мог взять из сочинений предшественников, где ему имеются аналогии. Так, у ал-Хваризми отмечен пункт Баб ал-Хазар ва-л-Лан ("Ворота хазар и алан") ³⁰², а у переработавшего его труд Сухраба - Баб ал-Лан ("Ворота алан") ³⁰³. Указание ал-Идриси на то, что ближайшими к ал-Хазарийи пунктами являются, с одной стороны, аланский, а с другой - куманский (половецкий) город, позволяет локализовать город ал-Хазарийа где-то в западной части Северного Кавказа. В подтверждение данного предположения можно сослаться на статью Лаврентьевской летописи, отмечающей под 1083 г. хазар в районе Тмутаракани ³⁰⁴.

При описании Алании ал-Идриси мог опираться лишь на очень общие и довольно смутные сведения арабских ученых IX-XI вв., знавших область ал-Лан на Северном Кавказе, близ горного прохода через Дарьяльское ущелье ³⁰⁵. Со сведениями более ранних географов может быть связано упоминание "Ворот алан" (Баб ал-Лан) у ал-Идриси ³⁰⁶. Все остальные данные "Нузхат ал-муштак" об Алании не связаны с сообщениями арабских авторов IX-XI вв. По представлениям ал-Идрйси, Алания выходила к Черному морю ³⁰⁷. Не случайно из четырех названных им аланских городов три города - Аскасийа, Ашкала и Астабрийа - стоят на берегу моря.

Данные об Алании, которыми располагал ал-Идриси, были недостаточно конкретны и, видимо, не вполне ясны самому географу. Недошедшие до него названия аланских городов он взял, как мы видели, с одной из старых карт. Кроме того, ал-Идриси по ошибке связал этноним аланов с названием малоазийского города Энеона (ал-Анийу) и поместил там землю ал-Лан, охарактеризовав алан как "племя из числа [племен] ар-Рума (Византия), несторианское [по вероисповеданию]" ³⁰⁸. Последнее утверждение географа было не совсем верным, ибо аланы исповедовали христианство по византийскому обычаю ³⁰⁹.

178

Кроме Алании ал-Идриси упоминает еще одно государственное образование на Северном Кавказе - царство (мамлакат) ас-Сарир. Слово "Сарир" представляет собой сокращение титула сахиб ас-сарир ("владетель трона"). В арабо-персидской литературе IX-XI вв. существовала традиция, связывавшая название "Сарир" с легендой о перелосе золотого трона сасанидских царей на Северный Кавказ. По сообщениям арабских и персидских географов, государство Сарир располагалось к югу от хазар, между ал-Ланом (Алания) и Баб ал-абвабом (Дербент). Современные историки помещают Сарир на территории горного Дагестана ³¹⁰.

В "Нузхат ал-муштак" рассказ о Сарире появляется после описания хазарского города Самандара. По данным ал-Идриси, Сарир находился в 51 миле от крайних пределов территории Самандара ³¹¹. В другом месте ал-Идриси указывает, что от Дербента (Баб ал-Абваб) до Сарира 8 дней пути ³¹². Эти маршрутные данные вполне могли быть современны ал-Идриси: аналогичные данные более ранних ученых приведены в других единицах измерения расстояний (у ал-Истахри - в фарсахах) ³¹³. Сообщения ал-Идриси свидетельствуют о том, что торговые связи Сарира с соседними землями, установившиеся еще в IX-XI вв., не ослабли и в XII в. Все остальные сообщения ал-Идриси о государстве Сарир не представляют особого интереса, поскольку сводятся к изложению известного по ранним источникам рассказа о воцарении правителя Сарира в результате передачи ему золотого трона от персидских царей после падения их царства ³¹⁴.