Dzheffri_Alexander_Smysly_sotsialnoy_zhizni

САКРАЛЬНАЯ И

ПРОФАНПАЯ

ИНФОРМАЦИОННАЯ

МАШИНА

Самое старое предубеждение, которого соци­

альная теория придерживается в отношении со­

временной жизни, это мысль о том, что она лише­

на каких бы то ни было предубеждений. Совре­

менность делает людей рациональными, потому

что она научна, а поскольку она столь научна,

институты и процессы современного общества

стали «чисто технологическими•>. Эта почтен­ ная история может быть грустной или веселой,

но она всегда антикультурна, так как подчерки­

вает крайний материализм современного мира.

Но это именно такая история. Современный мир

и вправду технологичен, но техника едва ли су­

ществует исключительно в материальной форме. Она являет собой религию и антирелигию, наше­

го бога и нашего дьявола, возвышенное и прокля­

тое. Техника укоренена в глубочайших ресурсах и

безднах нашего воображения. Мы можем проник­

нуть в эти глубины только с помощью инструмен­

тов культурсоциологии, которые мы развиваем в

этой книге.

Постепенное проникновение компьютера в поры современной жизни усугубило то, что Макс Вебер называл рационализацией мира. Компью­

тер иревращает любое послание, независимо от

его смысла, метафизической глубины или эмоцио-

472

ГЛАВА 7

нального обаяния, в последовательность числовых

битов и байтов. Эти последовательности соединя­

ются с другими последовательностями посред­

ством электрических импульсов. Далее эти им­

пульсы вновь иреобразуются в средства общения,

используемые в человеческой жизни.

Можно ли привести лучший пример подчине­

ния мирской деятельности безличному рациональ­

ному контролю? Можно ли привести более убеди­

тельную иллюстрацию расколдовывания мира, к

которому, как предупреждал Вебер, это приведет? От ответа на этот знаменательный вопрос зависит

многое, ведь дискурс в отношении смысла продви­

нутых технологий проводит одну из основных иде­ ологических разделительных линий нашей эпо­ хи. Если ответ утвердительный, то мы не только заперты внутри веберовекай железной клетки, но и связаны законами обмена, которые, как утверж­ дал Карл Маркс, постепенно превратят все челове­

ческое в товарную форму.

Вопрос о рационализации мира влечет за собой

теоретические, а не только экзистенциальные во­

просы. Может ли на самом деле существовать мир

чисто технической рациональности? Хотя данный

вопрос может быть идеологически убедительным

для критиков современного мира, я утверждаю,

что теория, лежащая в основе такого предположе­

ния, неверна. Поскольку и человеческая деятель­

ность, и ее окружения неустранимо пронизаны не­

рациональным, чисто технически рациональный мир невозможен. Разумеется, растущая огромная

важность цифровых вычислительных машин есть

эмпирический факт. Однако этот факт еще пред­ стоит истолковать и объяснить.

473

ГЛАВА 7

Социологические описания техники как не смысловой реальности

Техника, если ее рассматривать в социальном

отношении, то есть в ее экономической и научной

формах, суть нечто осязаемое, допускающее на­

блюдение, взаимодействие и расчет объективно

рациональным образом. Однако с аналитической

точки зрения техника также представляет собой

часть культурного порядка. Это знак, одновре­

менно и означающее, и означаемое, от которого

акторы не могут полностью отделить свое субъ­

ективное умонастроение. Специалисты в области

социальных наук обычно не рассматривают тех­

нику таким более субъективным образом. В сущ­

ности, они, как правило, вообще не рассматрива­

ют ее как культурный объект. Техника выступает

главным образом как материальная переменная,

не как объект с сакральным статусом, а как самое

обыденное из обыденного, не как знак, а как анти­

знак, как сущность современности, разрушившей

самую возможность собственно культурного пони­

мания.

В эпоху постмодерна Маркс приобрел печаль­ ную известность благодаря своему громогласному восхвалению техники как воплощения научной рациональности в «Манифесте Коммунистиче­ ской партии•. Маркс полагал, что современная

промытленная техника, как предвестник про­

гресса, разрушает преграды первобытного и ма­ гического мышления. Маркс предсказывал, что,

лишившись своей капиталистической оболочки,

продвинутые технологии станут движущей силой

промытленного коммунизма, который он опре-

474

ГЛАВА 7

делял как управление вещами, а не людь.ми1 • Не­

смотря на то, что Маркс отводит технике основную роль, он не считает ее формой знания, пусть даже

самого рационального рода. Это материальная пе­ ременная, «производственная сила• (Marx, 1962).

Как часть базиса техника представляет собой не­

что, с чем акторы соотносят себя механистически.

Технологии появляются, потому что законы ка­

питалистической экономики заставляют владель­ цев фабрик снижать издержки. Последствия этого

инкорпорирования столь же объективны. По мере

того как техника заменяет человеческий труд, органический состав капитала меняется и норма

прибыли падает; эта падающая норма прибыли не

позволяет включиться смягчающим факторам и

приводит к краху капиталистической системы.

Хотя неомарксизм и пересмотрел то опреде­

ляющее отношение, которое Маркс видит между

экономикой и технологиями, он продолжает при­

держиваться взглядов Маркса на технику как на исключительно материальный факт. Например, в

труде Дитриха Рюшмейера об отношении между

властью и разделением труда ни общие символиче­

ские схемы, ни внутренняя траектория рациональ­

ного знания не понимаются как нечто влияющее на

технологический рост. «Именно неотвратимость

соединения интереса и власти, - пишет Рюшмей­

ер (1986: 117-8),- влияет даже на фундаменталь­

ные исследования и определяет перевод знания в

новые продукты и в новые способы производства•. Можно было бы ожидать, что современный функ-

1 Согласно великолепной формулировке Юргена Хабермаса

(1968а: 58), •Маркс приравнивает практическую сообразитель­

ность политической общественности к успешному техническо­

му контролю•.

475

ГЛАВА 7

ционализм, представляющий собой политическую

и теоретическую противоположность марксизму,

станет рассматривать технику совершенно иначе,

но это верно лишь отчасти. Разумеется, Толкотт

Парсоне (1967) критиковал Маркса за то, что тот

поместил технику в базис; функцианалисты осоз­

навали, что техника занимает скорее срединную

позицию в социальной системе. Тем не менее они

никогда не считали технику чем-то большим, чем

продуктом рационального знания, и часто тракто­

вали порождающие ее причины и ее конкретные

следствия с материалистической позиции.

В книге «Наука, техника и общество в Англии

семнадцатого столетия• (Science, Technology, and Society in Seventeenth-Century England) Роберт

Мертон все же подчеркивает то, как пуританская культура стимулировала научные изобретения.

Однако в контексте этого способствующего по­ явлению изобретений климата непосредственная

причина развития технологий - это экономиче­

ская выгода. «Отношение между проблемой, вы­ званной экономическим развитием, и техниче­

ским дерзновением ясно и определенно•, - заяв­

ляет Мертон (1970: 144); при этом высказывается

мысль о том, что «значимость с точки зрения тех­

ники часто определенно привязана к экономиче­

ским оценкам•. Именно «бурное экономическое

развитие• того периода привело к появлению по­

лезных изобретений, потому что оно «представ­ ляло к решению самые настоятельные проблемы•

(146). В более позднем исследовании промытлен­

ного переворота Нейла Смелзера (1959) предлага­ ется точно такой же взгляд. Методистские ценно­

сти составляют фоновый вклад в технические но-

476

ГЛАВА 7

вовведения, но они не принимают участия в созда­

нии собственно технологий или их результатов. К нововведениям побуждают существующие задачи,

а не культура, инепосредственной их причиной

является экономический спрос. Результаты техно­ логий также конкретны и материальны. Устраняя

напряжение на уровне социальной системы, инно­

вации позволяют коллективному поведению поки­

нуть уровень обобщенного поведения (generalized behavior)- исполнения желаний, фантазии, уто­

пических устремлений - и вернуться к более при­

землеиным (mundane) и рациональным установ­

кам повседневности (Smelser, 1959: 21-50).

Сам Парсоне уделял больше внимания субъек­ тивной среде техники. Признавая, что она пред­ ставляет собой «продукт производственных про­

цессов», он все же настаивает (1960: 135) на том,

что в конечном итоге техника зависит от культур­

ных ресурсов. Тем не менее он характерным обра­

зом уводит обсуждение техники от экономических

вопросов к вниманию к происхождению «полезно­

го знания» ("usaЬle knowledge"). Парсоне описы­

вает это знание как «порождение двух процессов,

которые, несмотря на то, что экономические фак­

торы играют свою роль, суть процессы явно в ос­

новном неэкономического характера, а именно на­

учное исследование и образование» (135). Иными словами, хотя Парсоне признает, что техника в са­ мом важном смысле является продуктом субъек­ тивного знания, а не материальной силы, призна­

ние этого факта приводит его не к анализу процес­

сов символизации, а к изучению процессов инсти­

туционализации, а именно научного исследования

и образования. Исследуя эти процессы в «Аме-

477

ГЛАВА 7

риканском университете» (American University)

(1973), Парсоне и Джеральд Платт рассматривают

вклад культуры- •ценность рациональности» -

как данность и уделяют основное внимание тому,

как эта ценность институционализируется в соци­

альной системе.

•Критическая теория» Франкфуртской шко­

лы, опирающаяся на идею рационализации Ве­

бера, отличается от классической марксистской

теории вниманием к отношению между техникой

и сознанием. Но если Вебер (например, 1946Ь) рас­

сматривал машину как воплощение дисциплины,

расчета и рациональной организации, то теорети­ ки Франкфуртской школы меняют местами при­

чину и следствие, заявляя, что это техника создает

рационализированную культуру посредством сво­

ей грубой физической и экономической силы. •Но

если проследить тот путь, которым идет развитие

трудового процесса от ремесла через... мануфакту­

ру к машинной индустрии,- пишет Лукач (1971: 88), самый значительный предшественник шко­

лы, - то становится очевидной постоянно усугу­ бляющаяся рационализация, [в то время как] тру­

довой процесс во все большей мере разлагается на абстрактно рациональные частичные операции»2 •

Такая побуждаемая техникой рационализация по­

степенно распространяется на все социальные сфе­

ры и приводит к объективации общества и •ове­ ществленному сознанию» (93)3 • Лукач настаивает

на том, что его интересует •тот принцип, который

становится здесь значимым» (88. Курсив автора.)4 ,

2Перевод С. Земляного.

3Перевод С. Земляного.

4Перевод С. Земляного.

478

ГЛАВА 7

но принцип заключается в том, что техника пони­

мается как материальная сила.

Такое движение в сторону стержневой идеоло­

гической роли техники без отказа от ее материа­

листического осмысления или ее экономических

причин достигает высшей точки в поздних трудах Герберта Маркузе. Чтобы объяснить основания «одномерного общества•, Маркузе, по сути, боль­

ше сосредоточивается на производстве техноло­

гий как таковом, чем на его капиталистической форме. Маркузе тоже полностью принимает как данность тот факт, что техника представляет со­ бой чисто инструментальное, рациональное явле­ ние. Ее «всеохватная рациональность•, пишет он (1963: xiii), «Продвигает эффективность и рост•. И

снова проблема состоит в том, что данный «техни­

ческий прогресс охватил всю систему господства и

координирования• (xii)5 • Когда происходит такое,

прогресс институционализирует в обществе ис­ ключительно формальную и отвлеченную норму рациональности. Эта техническая «культура• по­

давляет всякую способность воображать социаль­ ные альтернативы. Как заявляет Маркузе (xvi),

«технологическая рациональность становится по­

литической рациональностью•6 •

Новые классовые и постиндустриальные тео­

рии придают «критической теории• большее бо­

гатство оттенков и искушенность, но не преодо­

левают ее рокового антикультурного недостатка.

Алвин Гоулднер заявляет, что ученые, инженеры

иправительственные чиновники, осуществля­

ющие экономическое планирование, обладают

5Перевод А. Юдина.

6Перевод А. Юдина.

479

ГЛАВА 7

рациональным мировоззрением вследствие тех­

нической сущности своей работы. Технократиче­

ская компетентность зависит от наличия высше­

го образования, а распространение высшего об­

разования в конечном итоге зависит от производ­

ства, движимого технологиями. В сущности, Го­ улднер не имеет ничего против технократической компетентности самой по себе; он считает ее об­

разцом универсализма, критического отношения

и рациональности. Когда он ругает фальшивую

совестливость технократов, он делает это, потому

что технократы распространяют эту рациональ­

ность за пределы сферы своей технической ком­

петенции: «Согласно новой идеологии, проблемы

общества можно решить на основе технологий, при помощи обретенной в процессе образования технической компетентности» (1979: 24. Курсив

мой.- Дж. А.). Новый класс, притворившись, что

он понимает общество в целом, может покрыть налетом рациональности все общество целиком. Гоулднер также, разумеется, подчеркивает, что самое распространение технической рациональ­ ности может породить новый вид классовой борь­

бы и таким образом невольностать «рациональ­

ным» ресурсом социальных изменений. Но это

просто старое противоречие между технологиче­

скими силами и социальными производственны­

ми отношениями в постиltдустриальном обличье.

Когда Иван Селеньи и Вилл Мартин (1987) кри­

тикуют теорию Гоулднера как излишне экономи­

ческую, они задевают ее теоретическую сердце­

вину.

Консервативные теоретики проводят похожие

теоретические различия, но приходят к другим

480

ГЛАВА 7

идеологическим выводам. Дэниэл Белл (1976) в

своей постиндустриальной теории такЛ(е подчер­

кивает усиливающуюся рациональность культуры

в современных обществах, культурную закономер­

ность, которую он ТОЛ(е напрямую связывает с тех­

нологическими и производственными требовани­

ями. Чтобы производить и поддерЛ(ивать продви­

нутые технологии, которые леЛ(аТ в основе пост­

индустриальных экономических и политических

институтов, основное место в современной Л(ИЗНИ

ДОЛЛ(НЫ занимать научные ценности и научное об­ разование. Следовательно, в политической и эко­ номической сферах современных обществ здравая,

рациональная и инструментальная культура стала

правилом. Белл (1976) полагает, что иррациональ­

ные, постмодернистские ценности, которые созда­

ют культурные противоречия в капиталистическом

обществе, развиваются только как ответ на эту тех­ нологическую сферу. Здесь старое противоречие

меЛ(ду (технологическими) силами и отношениями предстает в новом облике. Поскольку Жак Эллюль,

еще один, более консервативный, теоретик, за­

нимавшийся «техническим обществом», создавал

свои труды до начала шестидесятых годов, он счи­

тает социальные последствия техники в большей

степени инструментальными и рациональными,

чем Белл. Техника, ДВИЛ(Имая «поиском большей

эффективности» (Ellul, 1964: 19), «проясняет, упо­

рядочивает и рационализирует» (5). Она существу­

ет «В области отвлеченного•> (5) и не имеет отноше­

ния к культурным ценностям или к реальным по­

требностям человеческой Л(Изни.

Будет уместно завершить данный раздел упоми­

нанием о Юргене Хабермасе, ведь различие меЛ(ду

481

31 Культурсоциология