Белов с.А.:

Нормы КоАП являются охранительным предписанием для регулятивных норм. В этом смысле нормы, устанавливающие ответственность, не могут рассматриваться как основание для издания регулятивных норм. Возможность издания регулятивных норм, нарушение которых является основанием для привлечения к ответственности, должна основываться на[регулятивном] законе (т.к. ответственность устанавливается за нарушение обязательных к исполнению адм.-правовых предписаний). В рассматриваемой проблеме необходимо обратиться к признанному в доктрине механизму реализации адм.предписаний:

1. Установление предписания (адм.обязанности) – принятие регулятивной нормы 

2. Осуществления контроля за исполнением предписания. В случае выявления нарушения в исполнении 

3. Привлечение к адм.ответственности.

Поскольку в рассматриваемом механизме адм.ответственность не может быть реализована без первых 2-х условий, то и говорить об обратном механизме невозможно. Потому даже если в законодательстве об адм.правонарушениях установлена норма об ответственности за осуществление деятельности без разрешений в определенной сфере, но в целомзаконодательство не устанавливает необходимости данного разрешения для осуществления подобной деятельности (регулятивного предписания), то говорить о том, что в силу и на основании наличия ответственности должно быть то, за нарушение чего она установлена, невозможно. Это противоречит природе адм.ответственности как механизму принуждения к исполнению регулятивных предписаний.Сегодня АО может рассматриваться в контексте неких общих стандартных представлений о мерах юр.отв-сти, и рассматриваться не столько как инструмент реализации полномочий и функций органа администрации, сколько как общий комплексный правовой институт, система мер, направленных на обеспечение действия регулятивных правовых норм (как разновидность принуждения к исполнению обязанностей), а не на обеспечение реализации полномочий органов адм.власти. Сама природаадм.охранительных норм направлена на создание основания (т.е. состава правонарушения) для привлечения к ответственности.Создание основания для привлечения к ответственности само по себе должно быть на чем-либо основано (на нарушении неких запретов, неисполнении обязанностей), а не быть основанием для создания собственного основания. Это было бы логически неверно. Это отчасти отличает адм.-охранительные нормы от, например, уголовных охранительных, т.к. в уголовном праве охранительная норма нередко содержит в себе и регулятивное предписание (ст.105 УК – запрет убивать, плюс охранительное обеспечение этого запрета). Уголовные охранительные нормы в этом смысле не чисто охранительны, т.к. они юридически закрепляют то, что нигде не закреплено (нигде буквально нет обязанности «не убивать», которая могла бы исключительно охраняться в УК).

Вопрос в том, что норма, устанавливающая ответственность, регулирует иные отношения, нежели отношения по ограничению возможности приобретения и реализации высокочастотных устройств.

Особенность ситуации применительно к Решению ВС – старый Закон о связи устанавливал запрет на приобретение подобных устройств, а новый Закон о связи, принятый после КоАП РФ, устанавливал уже запрет на использование. Т.е. можете купить – но использовать без разрешения нельзя. Потому с т.з. нового закона установление Правительством ограничений на приобретение не основано на законе, а потому не соответствует ч.3 ст.55 Конституции.

Фактически охранительные нормы КоАП существуют только как вторичные, только как обеспечивающие действие других регулятивных норм разной отраслевой принадлежности.

Приведенная норма закона устанавливает именно административную ответственность за осуществление указанной в ней деятельности без специального разрешения, если такое ограничение прав и свобод граждан предусмотрено в установленном Конституцией РФ и федеральным законом порядке. Самой же статьей КоАП такое ограничение права на осуществление реализации указанных товаров (с учетом содержания и предназначения этой нормы КоАП) не установлено (не введено).

Вопрос о том, является ли введенное п.7 Особых условий разрешение на право осуществления реализации указанных средств и устройств по существу лицензированием такой деятельности либо не является, юридического значения для настоящего спора не имеет, поскольку согласно ч.3 ст.55 Конституции РФ любое ограничение прав и свобод гражданина (при соблюдении при этом определенных условий) возможно лишь в случае, когда перечень таких отдельных видов деятельности, осуществление которых возможно лишь на основании специального разрешения, определен законом.

Так как законодатель не установил необходимость получения специального разрешения на право осуществлять деятельность по реализации радиоэлектронных средств и высокочастотных устройств (т.е. регулятивным предписанием законодатель в предусмотренном конституционном порядке не обусловил обязанность обращения за разрешением для ведения деятельности – т.е. не ограничил права частных лиц в том порядке, который предусмотрен в ч.3 ст.55), введение такого ограничения пунктом 7 Особых условий является незаконным, а сам акт в указанной части принят Правительством РФ с превышением имеющихся у него полномочий. Фактически, издав оспоренное положение нормативного акта, Правительство РФ подменило собой законодателя, единственно правомочного вводить такие ограничения прав и свобод граждан (в том числе и права заниматься отдельными видами деятельности).

Поскольку не было законных оснований для введения обязанности, ограничивающей права граждан, то и не было оснований для запуска механизма ответственности.

Следовательно, принятие подзаконных актов на основании нормы КоАП является невозможным. А потому доводы Феофилактова являются юридически обоснованными.

** необязательно перед привлечением в ВС оспаривать положения Постановления Правительства для дальнейшего решения вопроса о привлечении к ответственности. У нас есть иерархия актов – и если нижестоящий акт противоречит вышестоящему, то правоприменительный орган обязан применять непосредственно вышестоящий, даже без обжалования нижестоящего.