28. Религиозно-политическая характеристика проявлений исламского терроризма и экстремизма в Российской Федерации

И.А. Ладушин

В России исламский радикализм в форме ваххабизма появился в начале ХХ века силами религиозных мусульманских деятелей, совершавших паломничество в Мекку и Медину.

В годы советской власти этот канал был в значительной степени перекрыт, однако с середины 50-х годов число паломников увеличилось, а в 60-х годах получил развитие обмен между религиозными организациями и в страну был разрешен въезд зарубежных мусульманских авторитетов.

В начале 90-х годов ваххабиты резко активизировались, особенно на Северном Кавказе, где ими проповедовались идеи всеобщей исламизации населения, и осуществлялось разжигание сепаратистских настроений.

Конечной целью ваххабитов является установление исламского теократического государства на территории мусульманских регионов России, прежде всего в Чечне и Дагестане. Становление исламского государства предполагает всемерное распространение ислама, укрепление единства и братства мусульман и джихад, войну за защиту ислама. […]

На сегодняшний день исламский экстремизм (ваххабизм) представляет собой реальную угрозу Российской Федерации. Она характеризуется управляемой из-за рубежа организованной силой, в которой соединились религиозно-политическая партия, военно-террористические структуры, тайные организации и деструктивные секты.

Политические цели исламских радикалов. Стратегия ваххабизма как политического движения основана на постепенном «освоении» и захвате территорий, при этом малые страны захваты-ваются целиком, более крупные – поэтапно, с помощью сепаратистских движений. Экспансия распланирована по ряду этапов: 1) первоначальная вербовка сторонников и захват власти в тради-ционных религиозных структурах; 2) формирование ваххабитской общины, учеба ее членов и открытая проповедь учения; 3) уси-ление сепаратистских настроений и стремления перевести их в локальный военный конфликт; 4) переход реальной власти к сепа-ратистам, уничтожение традиционных структур, в случае необхо-димости, переход к затяжной партизанской войне; 5) мобилизация сил и распространение ваххабизма на соседние территории.

<…> Ряд положений ваххабизма позволяют использовать его в качестве инструмента дестабилизации обстановки в мусуль-манских регионах России и ослабления позиций Российской Федерации на международной арене. Основной целью ваххабитов является обострение отношений мусульманских регионов России с федеральным Центром, их последующий отрыв от Центра и вовлечение их в геополитическую орбиту исламских государств.

Идеи ваххабизма и практика их распространения вызывают протест среди мусульман, разобщение верующих, в ряде случаев ведущих к открытым столкновениям.[…]

Исламские радикальные организации на территории Северного Кавказа. Российский ислам, в том числе и на Северном Кавказе к моменту перестройки в условиях начавшихся возрожденческих процессов оказался не готов осознанно сопротивляться враждебному идеологическому вторжению. Зону воздействия традиционного ислама попытались занять иные партии и движения, как правило, политизированные.

Первую группу партий и движений составили организации, получившие легальный федеральный статус и пытавшиеся монопольно представлять федеральный центр в регионе и тем самым, в определенном смысле подменять собой духовное управление мусульман. Примером таких организаций были Исламская партия возрождения (общероссийская) и Союз мусульман России.

В настоящее время обе эти организации практически утратили свое влияние на федеральном и региональном уровнях, однако, им наследуют такие организации, как Союз общественных объединений «Меджлис» и Общероссийское политическое общес-венное движение «Рефах» («Благоденствие»), причем последнее, по данным МВД России, рассматривается как «экстремистское».

Ко второй группе относились национальные движения и орга-низации, противостоявшие мусульманам-традиционалистам на Северном Кавказе. Это Конгресс народов Кавказа, Общенациональный конгресс чеченского народа, Международная черкесская ассоциация, Бирлик, Тенглик, Демократический Джамагат и другие. Данные группы активно использовали мусульманскую риторику для идеологического обоснования сепаратистских и корпоративных устремлений. Всплеск местного национализма шел парал-лельно с процессом возрождения ислама.

Третью, антитрадиционалистскую группу составили исламские фундаменталисты, в основе мировоззренческих установок которых лежат идеи ваххабизма. Напомним, ваххабизм – религиозно-политическое течение в суннитском исламе, разновидность исламского фундаментализма, или, как его называют сами мусульмане – салафизма (от араб. «ас-салаф ас-салих» – «праведные предки»).

В самом общем виде, движение ваххабитов можно разделить на умеренное и радикальное направления. Конечная цель у них одна – исламизация населения и создание независимого ислам-ского государства на территории Северного Кавказа. Умеренное направление стремится к достижению поставленной цели на путях компромисса с религиозными структурами и политическим режи-мом. Радикалы провозглашают военный джихад не только с «невер-ными», но и с «худшими из мусульман» – теми, кто отказывается от участия в «священной войне» во имя установления «чистого ислама». Между умеренными и радикалами нет четко обозна-ченной границы; более того, они стремятся сохранить внутреннее единство.

Наибольшее распространение исламский экстремизм в форме «северокавказского ваххабизма» получил в восточной части Северного Кавказа. Исторически этой части региона были свойственны всплески религиозного радикализма и экстремизма (Кавказская и гражданская войны), – во-первых. Именно Дагестан и Чечня в постсоветское время оказались зоной глубокого социально-экономического, политического и межэтнического кризиса, – во-вторых. Именно в Дагестане и Чечне сконцентрировались внешние силы, стремящиеся использовать исламский фактор для обеспечения своих геополитических интересов на Северном Кавказе, – в-третьих.

Уже к 1996 году на территории Дагестана и Чечни были созданы территориальные плацдармы со своей инфраструктурой, которая обеспечивала культурную, идеологическую и в перспек-тиве политическую экспансию, – т.н. «ваххабитские анклавы». Самый известный из них – «Кадарская зона» включала в себя даргинские села Кадар, Карамахи и Чабанбахи Буйнакского района. «Анклавы» служили средствами панисламской экспансии и содержались на средства из-за рубежа.

Стратегия ваххабитов предполагала создание «анклавных образований» во всех республиках Северного Кавказа на первом этапе и их политическое объединение в единое фундаменталистское государство на втором.

В Дагестане до событий августа-сентября 1999 г. ваххабитов насчитывалось несколько тысяч. Ваххабитское движение условно подразделялось на три крыла.

Умеренное крыло возглавлял, вплоть до своей смерти в марте 1998 г. первый председатель всесоюзной «Исламской партии возрождения» Ахмадкади Ахтаев.

Умеренное крыло отличалось терпимостью к суфийским братствам и представителям других религиозно-правовых школ в исламе. Уделяя основное внимание агитационной и просветительской деятельности, Ахтаев и его сторонники не ставили своей целью насильственный захват власти, а скорее хотели участвовать в работе республиканских структур.

Умеренно-радикальное крыло возглавлял известный дагестанский радикал-ваххабит Кебедов Багаутдин (Багаутдин Маго-медов, Багаутдин Мухаммед, Мухаммед Кизилюртовский, или мулла Багаутдин), который был руководителем Кизилюртовского центра радикалов-ваххабитов.

Багаутдин Кебедов ставил своей целью превращение Дагестана в исламское государство, ориентированное на Саудовскую Аравию, с помощью джихада. В селе Первомайском Хасавюртовского района Дагестана, известному по рейду С. Радуева на Кизляр в 1996 года, находился его издательский центр «Сантлада», выпускавший ваххабитскую литературу экстремистской направленности.

После завершения чеченской войны 1994-1996 гг. Кебедов Багаутдин организовывал ваххабитские ячейки – «джамааты», «исламские общества» на территории Дагестана. На их основе в 1997 г. создается «Джамаат уль-Исмамийун» («Исламское сооб-щество Дагестана», ИСД), которое получило официальную реги-страцию в министерстве юстиции Республики Дагестан.

Основной целью ИСД являлся выход Дагестана из состава России и построение на его территории исламского государства. Для реализации этой политической задачи создавались собственные органы власти, параллельные официальным, которые провозглашались единственно законными и правомочными. Одно-временно ИСД формировало военизированные группировки экстре-мистов. Так, например, «Центральный фронт освобождения Дагестана» имел сеть лагерей и учебных центров на территории Чечни и Дагестана и находился под командованием Главного штаба ИСД, который возглавлял Багаутдин Кебедов.

Осенью 1997 г. после принятия Госсоветом Дагестана ряда мер против экстремистской деятельности ваххабитов (в первую очередь – поправок к Закону Республики Дагестан «О религии»), а также после нападения исламских террористов в декабре 1997 г. на воинскую часть в Буйнакске Кебедов Багаутдин и его сторон-ники перебрались в Чечню. В Урус-Мартане проводилась религиозно-идеологическая и военная подготовка боевиков «Повстанческой армии имама», которые приняли активное участие в военных действиях на территории Дагестана в августе-сентябре 1999 г.

Основные силы боевиков под руководством «Объединенного командования дагестанских моджахедов» во главе с Ш. Басаевым были сведены в три группировки. Две из них возглавляли дагестанцы: М. Багаутдин – «Исламскую армию Кавказа» и М. Тагаев – «Дагестанскую повстанческую армию имама». Третьей группи-ровкой «Миротворческих сил меджлиса народов Ичкерии и Дагестана» руководил Хаттаб.

Лидером радикального крыла считался Аюб Астраханский, крайне нетерпимый к нарушениям практики и отходу от идеологии ваххабизма. Его влияние в общедагестанском масштабе никогда не было заметным и ограничивалось общиной цумадинцев в Цумадинском и Кизилюртовском районах Дагестана.

В результате событий августа-сентября 1999 г. «Кадарская зона» была взята штурмом федеральными силами, поддержанными прежде всего аварцами Дагестана. 16 сентября 1999 г. Народный Совет Республики Дагестан принял закон «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Респуб-лики Дагестан». Согласно принятому закону «создание и функционирование ваххабитских и других экстремистских организаций» было признано «противоречащим Конституции Республики Даге-стан <…> угрожающим территориальной целостности и безопас-ности Республики» и поэтому законодательно запрещено.

Принятые меры дали, как будто бы, быстрый положительный эффект. Однако одинаковый подход ко всем, умеренным и ради-кальным, ваххабитам, игнорирование степени их реального ради-кализма, привели к радикализации умеренных сил и углублению конспирации в деятельности экстремистских организаций.

В Чечне ваххабизм получил широкое распространение в период правления Д. Дудаева: в Грозном был открыт центр вахха-битов, который организовывал коллективные моления, распространял религиозную литературу и проповедовал идеи ваххабизма через средства массовой информации. По замыслам дудаев-ских идеологов (З. Яндарбиева, М. Удугова и других), ваххабизм должен был стать идеологией строящегося исламского государства.

Ваххабизм в Чечне получил дальнейшее распространение в период войны 1994-1996 гг. силами прибывших зарубежных моджахедов, которые сформировали отряд иностранных наемников «Джамаат Ислами» под командованием Х. Хаттаба.

После окончания военной кампании Хаттаб создал в районе селения Сержень-Юрт Шалинского района Чечни учебный центр – «Исламский институт Кавказа», фактически являвшийся филиалом международной экстремистской организации «Братья-мусульмане». Одновременно происходили консолидация и орга-низационное сращивание чеченских и дагестанских ваххабитов, строительство совместных политических институтов, призванных ускорить создание чеченско-дагестанского государства.

Так, в августе 1997 г. в Грозном под председательством первого вице-премьера ЧРИ М. Удугова представителями 35 исламски ориентированных партий и движений Чечни и Дагестана было организовано движение «Исламская умма» («Исламская нация»). Тогда же в Грозном на «Съезде народов Кавказа» был образован общественно-политический союз «Кавказская конфедерация», лидером которой был избран Э. Яндарбиев, бывший премьер Чечни. В апреле 1998 г. в Грозном был образован «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана», председателем которого был избран Ш. Басаев, а заместителями – от Чечни М. Удугов и А. Алиев и Т. Исмаилов от Дагестана.

Как показали события последних лет, в Чечне исламскую радикальную идеологию берут на вооружение различные экстре-мистские силы, далекие от ценностей ислама. Ваххабитская идео-логия используется радикальными националистами и криминаль-ными структурами, которые разрослись в Чечне в связи с дегра-дацией чеченского общества в течение 1990-х гг.

Что касается центральной и западной частей Северного Кав-каза, проявления радикального ислама характерны для небольшой части родственных тюркских народов – карачаевцев и балкарцев. Данное обстоятельство можно объяснить чувством ущемленности карачаевцев и балкарцев, возникшим в результате сталинских репрессий, и не удовлетворенных ельцинской реабилитацией.

Среди черкесских народов исламский радикализм получил наименьшее распространение, так как исторически мусульмане – адыги исповедуют самый умеренный толк в суннитском исламе – ханифитский. Для него характерны: веротерпимость, творческое осмысление коранических норм, уважение к местным традициям.

Изложенное выше свидетельствует, что северокавказский ваххабизм, зачастую носит квазирелигиозный характер и является средством реализации националистических и сепаратистских притязаний конкретных политических группировок, далеких от ислама. Одной из причин распространения исламского радикализма является слабость традиционного ислама в регионе и отсут-ствие его поддержки со стороны российских и местных властей.

Нельзя не учитывать то обстоятельство, что ваххабизм как оппозиционное движение, направленное на восстановление справедливости, строгости, нравственной чистоты, то есть изначальных ценностей ислама, органично аккумулирует в себе протестные настроения в регионе. В условиях отсутствия политической оппозиции практически во всех республиках региона многие люди, особенно безработная молодежь, связывают с ваххабизмом возможность прямого социального протеста.[…]

Основные методы деятельности исламских террористов и экстремистов. Для осуществления поставленных целей ислам-ские экстремисты используют следующие методы:

– внедрение идей ваххабизма в сознание верующих путем: поездок эмиссаров, открытия подконтрольных учебных заведений, подчинения своему влиянию средств массовой информации и местных религиозных авторитетов, обучения молодежи в зарубежных центрах и местных обществах, секциях и кружках;

– оказание физического давления на оппонентов с использованием криминальных структур;

– дискредитация и смещение руководства духовных управлений, продвижение на руководящие посты своих ставленников;

– разложение центральных духовных управлений на ряд мест-ных, построенных по национально-территориальному признаку;

– оказание материальной и финансовой помощи мусульманским сепаратистам, в том числе с использованием возможностей организованных преступных группировок, сращивание религиоз-ных и криминальных структур;

– создание происламского лобби в органах государственной власти и управления;

– создание позиций влияния на перспективу среди детей финансовой и политической элиты;

– подготовка отрядов боевиков и групп шахидов для осуществления террористических актов.

Политика российского государства в отношении мусуль-ман. Практически везде в мире государства жестко контролируют деятельность исламских структур, для чего существуют специальные органы – министерства по делам вакуфов (имущества, переданного на религиозные или благотворительные нужды государству, общине или частному лицу). Во многих странах исламские деятели считаются государственными служащими и получают официальную зарплату. Более того, текст пятничной проповеди они обязаны согласовать в соответствующем государ-ственном органе. Случаи проповедей в мечетях имамов-иност-ранцев крайне редки, а визит полицейского по долгу службы в мечеть – обычное явление.

В настоящее время реальной силой противодействия ваххабизму могла бы быть деятельность представителей традиционных для России течений ислама, которые, однако, не в состоянии эффек-тивно противостоять ему в силу следующих причин:

– нехватка независимых религиозных исламских деятелей, ученых богословов, философов, способных умело трактовать раз-личные течения в исламе и убеждать верующих, а также научной базы для подготовки квалифицированных духовных проповедников на местах;

– участие в религиозной жизни страны многочисленных зарубежных исламских организаций и отдельных миссионеров, оказывающих существенную финансовую помощь фундамен-талистам;

– разобщенность российских мусульман-традиционалистов по национальному признаку.

Сложившаяся сегодня напряженная ситуация во многом объясняется отстранением недавнего руководства страны от решения острейших проблем в сфере ислама. Так, ни в одной исламской стране, включая Саудовскую Аравию, родину ваххабизма, нет такой «свободы» в сфере ислама, как в России. В большинстве исламских стран исламские структуры строго централизованы: Великий (Верховный) муфтий – региональные муфтии – имамы мечетей. Причем в одной стране существует только одна централизованная исламская структура.

Главными действующими факторами в российском исламском движении реально выступают административно-управленческие аппараты религиозных организаций – духовных управлений мусульман.

К середине 2000 годов в России существовало три наиболее крупные организации – духовные управления мусульман, претен-дующие на статус всероссийских: Центральное духовное управ-ление мусульман России и европейских стран СНГ (г. Уфа), Духовное управление мусульман европейской части России и Совет муфтиев России (г. Москва) и Духовное управление мусульман Северного Кавказа.

Действуют и менее крупные структуры, претендующие на статус межрегиональных, например, Духовное управление мусуль-ман Татарстана.

К середине 2001 года на Северном Кавказе действовало семь самостоятельных духовных управлений мусульман: Дагестана, Чечни, Ингушетии, Северной Осетии, Кабардино- Балкарии, Карачаево-Черкессии и Ставропольского края, а также Адыгеи и Краснодарского края. Естественно, что основная масса верующих, утратив прежние ориентиры, оказалась дезорганизована.

Кроме того, традиционный ислам Северного Кавказа не является чем-то единым. Для Чечни, Ингушетии и Дагестана (кроме кумыков и ногайцев) – это суннитский ислам в форме суфийских орденов (тарикатов). Тарикаты, в свою очередь, состоят из дочерних образований – братств: в Дагестане зарегистрировано 15 таких братств, в Чечне и Ингушетии – более 30. Взаимоотношения между некоторыми из них натянутые и даже враждебные.

В ситуации, когда внутри каждого из управлений, орденов и братств имеются враждующие группировки, экстремисты легко проникают в управленческие звенья таких организаций.

Повторим выводы.

Основной целью исламских радикалов и экстремистов (вахха-битов, в частности) является обострение отношений мусульманских регионов России с федеральным Центром, их последующий отрыв от Центра и вовлечение их в геополитическую орбиту исламских государств.

На сегодняшний день исламский экстремизм представляет собой реальную угрозу Российской Федерации. Она характеризуется управляемой из-за рубежа организованной силой, в которой соединились религиозно-политическая партия, военно-терро-ристические структуры, тайные организации и деструктивные секты¹.