Politicheskiy_islam_v_stranakh_Severnoy_Afriki

Умеренные исламисты и «правительство альтернативы».

За те почти 30 лет, что прошли после образования Народно-де- мократического конституционного движения, эта партия, столь же бесцветная, как и ее название, скатилась на задворки марокканской политической жизни. Да и сам отец-основатель партии, казалось бы, уже канул в историю. Однако с изменением общего политического климата страны в его карьере наметился новый виток. Словно бы лежавшая про запас НДКД послужила Абд альКариму аль-Хатибу трамплином для нового прыжка на марокканскую авансцену –– на сей раз не в образе партизана-роялиста, а в амплуа лояльного монархии умеренного исламиста.

Для начала он дал таким «умеренным» желанное им прибежище. В 1996 г. НДКД приняло в свои ряды «аль-Ислах ва-т- тадждид» –– как бы единой группой. В виде еще одного коллективного члена в их ряды влилась и следом в них растворилась сходная по своим взглядам с «Ислах» миниатюрная исламистская организация «Лига» (ар-Рабита) во главе с Мустафой Рамидом. После слияния эти две последние группы стали называться «Единобожие и реформа» (ат-Таухид ва-ль-ислах). Если верить словам Абд аль-Иляха Бенкирана, идеологической основой этого симбиоза послужили «священные ценности ислама, уважение конституционной монархии и осуждение насилия»156. Однако в политических кругах Марокко возникло предположение, что альХатиба и исламистов благословил на союз всесильный «серый кардинал» короля –– министр внутренних дел Дрис Басри, достойный преемник на этом посту покойного генерала Уфкира. Косвенно в пользу такого предположения говорила и необычная «близорукость» органов правопорядка. Хотя обе исламистские организации, вошедшие в блок под эгидой НДКД, не были официально зарегистрированы, власти не препятствовали их просветительскоиздательской деятельности. С 1995 г. в городах Марокко свободно распространялись газеты умеренно исламистского толка «арРайа» и «ас-Сахва», а в 1996 г. движение «ат-Таухид ва-ль-ислах»

начало издавать собственный еженедельник «аль-‘Аср» аналогичной ориентации157.

Тем временем Марокко готовилось к первым после принятия конституции 1996 г. выборам –– в местные органы власти и в обновленный парламент. Фоном для избирательной кампании послужили новые студенческие волнения, подогреваемые активистами

156Цит. по: Сергеев М. С. История Марокко... С. 233–234.

157Бабкин С. Э. Движения политического ислама в Северной Африке. М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, 2000. С. 201.

«аль-Адль ва-ль-ихсан»158. Акции протеста начались в Касабланке еще в октябре 1996 г., когда студенты юридического факультета местного университета выступили против плохой работы университетского транспорта. По тому же поводу несколько сотен студентов уже нескольких факультетов в январе 1997 г. демонстративно отправлялись на учебу пешком и срывали занятия159. Особенно сложная ситуация сложилась на филологическом факультете в студенческом городке Айн Шок –– традиционной вотчине исламистов. Здесь рабочие при реконструкции перегородили проход из общежитий в мечеть, что вызвало массовый митинг религиозно настроенных студентов, закончившийся разрушением стены и избиением представителей администрации. Протестные акции развернулись и в других университетах королевства –– в Агадире, Мекнесе, Марракеше и даже в столице, где студенты-сторонни- ки «аль-Адль ва-ль-ихсан» провели собрание, требуя снять все ограничения с деятельности организации. Во всех университетах происходили массовые драки между исламистами и студентами левых взглядов. О накале страстей свидетельствует такой факт: в день суда над зачинщиками драки в Айн Шоке группа студентовисламистов пыталась ворваться в зал суда с целью освобождения обвиняемых. Эта отчаянная выходка закончилась новыми арестами. Спокойствие и относительный порядок в марокканских университетах восстановились только в феврале.

Совпадение предвыборной кампании и волны студенческих бунтов вызвало в Марокко разные оценки. Если министры внутренних дел, юстиции и высшего образования в совместном открытом письме обтекаемо назвали события «бесчинствами экстремистских группировок»160, то независмые наблюдатели предположили, что за эскалацией насилия стоит вполне здравый политический расчет «аль-Адль ва-ль-ихсан» –– добиться легального статуса самостоятельной политической партии, или, что еще вероятнее, показать свою силу во внеполитических методах воздействия на оппонентов.

158Начиная со студенческих бунтов 1990–1991 гг., студенты––сторонники «альАдль» вытеснили своих левых оппонентов из многих студенческих организаций, в том числе из Национального союза марокканских студентов. К середине 1990-х гг. НСМС и его филиалы в университетах фактически контролировались «аль-Адль ва-ль-ихсан», тогда как ССНС и его молодежная организация «Женесс иттихадийа» заметно утратили свое влияние в студенческой среде. –– Аргунов П. Студенческие волнения под флагом радикального исламизма // Азия и Африка сегодня. 1997. № 8. С. 58–59.

159Факультеты и студенческие общежития Касабланкского унверситета разбросаны по разным районам этого крупного города, и пеший путь от одних к другим может занимать несколько часов.

160Le Matin de Sahara et du Maghreb. 21.01.1997.

Однако демонстрации силы не получилось. Несколько десятков студентов (42 в Касабланке, 14 в Марракеше) были приговорены за причинение телесных повреждений, угрозу холодным оружием и нанесение материального ущерба к тюремному заключению на срок до двух лет161. Ареной же противостояния государства и исламистов стали избирательные участки.

Первой пробой сил для умеренных исламистов стали выборы

вместные органы власти, прошедшие в Марокко 13 июня 1997 г. На них представители «ат-Таухид ва-ль-ислах» вышли главным образом в качестве независимых кандидатов и победили в ряде округов –– всего они провели в депутаты местных органов власти около

300 человек, превзойдя по числу завоеванных мандатов некоторые светские партии162. Впрочем, в своей агитационной кампании умеренные фундаменталисты действовали аккуратно и избегали прямых ссылок на исламские законоположения и реалии. Если же таковые делались, то в тщательно закамуфлированном виде. Так,

впропаганде идеи беспроцентных ссуд на жилищное строительство лидеры «ат-Таухид ва-ль-ислах» ссылались на опыт социальной ипотеки во Франции, а не на соответствующие нормы шариата. Наряду с тем «умеренные» выступили за принятие мер, которые позволили бы избежать «негативных моральных последствий открытости в сфере туризма». Другими пунктами их программы были запрет на производство алкоголя в Марокко, борьба против про-

ституции, производства и сбыта наркотиков, а также требование перенести выходной день с воскресенья на пятницу163.

Осенью того же года состоялись парламентские выборы, проходившие согласно новой конституции: 14 ноября марокканцы избрали Палату представителей, а 5 декабря –– Палату советников.

Дворец и государственные институты всячески демонстрировали заботу о честности и прозрачности выборной процедуры164,

161Аргунов П. Студенческие волнения... С. 59.

162Бабкин С. Э. Движения политического ислама... С. 194. 163La Gazette du Maroc. 12.11.1997.

16428 февраля 1997 г. министр внутренних дел Дрис Басри и представители 11 ведущих политических партий, представленных в парламенте 1993 г., подписали Хартию чести (Мисак шараф), в которой правительство обязывалось не вмешиваться в избирательный процесс и принять меры против государственных служащих, уличенных в подтасовке результатов или оказании давления на избирателей. Со своей стороны партии обещали не оспаривать результаты голосования и парламента, кроме случаев явной подтасовки и манипуляций, которые могли бы вскрыться в ходе выборов. В августе того же года были введены в действие новый избирательный закон, закон о партиях и закон о СМИ, регулирующий доступ партий к ним в предвыборный период. –– Baaklini A., Denoeux G., Springborg R. Legislative Politics in the Arab World... P. 128–129.

к которой умеренные исламисты были допущены в составе партийных списков НДКД. Всего среди 142 кандидатов в депутаты, фигурировавших в этих списках, было около 50 членов «ат-Таухид ва-ль-ислах».

Тектонических сдвигов в составе парламента выборы не произвели: по итогам выборов 14 ноября 1997 г. Демократический блок завоевал 102 депутатских мандата (почти одну треть мест, в том числе ССНС –– 57), в то время, как Истикляль получила всего 32 места, что для другой партии в Марокко было бы хорошим результатом, но для нее –– явным провалом. Проправительственный блок «Вифак» завоевал почти столько же мест –– 100, а центристские партии –– 97 мест. Кроме того, результаты этого голосования были «скорректированы» непрямыми выборами по коллегиям в верхнюю палату. Здесь победили центристы (90 мест), за ними следовал «Вифак» (76 мест), а Демократическому блоку удалось получить только 60 мест165. Таким образом, новая верхняя палата марокканского парламента отличалась центристско-консервативной ориентацией.

Более серьезным сдвигом в раскладе политических сил оказалась фактическая (но пока еще не формальная) легализация умеренных исламистов на политической сцене Марокко. Впервые в истории страны им удалось завоевать 9 депутатских мандатов в 325-местной нижней палате и тем самым продемонстрировать вполне приемлемую для дворца респектабельность своих общественных позиций. В ряде округов их кандидаты оказались на вторых и третьих местах, опередив представителей традиционных партий –– «старожилов» марокканской политики. Не случайно, оценивая их опыт, Абд аль-Карим аль-Хатиб позже отметил: «Хотя мы вступили в эти выборы не со всеми своими силами, сплочение марокканского народа вокруг программы нашей партии было велико. Если бы власти не вмешались и не отвели от нас намерения избирателей, мы получили бы больше мест»166. Хотя умеренным фундаменталистам не удалось собрать 12 депутатских мандатов, чтобы сформировать, согласно закону, собственную депутатскую группу, они смогли, по мнению марокканской прессы, «показать свой флаг»167. С этого момента движение «ат-Таухид ва-ль-ислах» активно использовало парламентскую трибуну для пропаганды своих идеалов.

165Baaklini A., Denoeux G., Springborg R. Legislative Politics in the Arab World...

P. 129.

166ад-Дуктур Абд аль-Карим аль-Хатиб. Масар хайа... С. 160. 167La Gazette du Maroc. 18.11.1997.

По итогам выборов, также впервые в истории страны, было сформировано т. н. правительство альтернативы (хукумат ат-та- навуб, gouvernement de l’alternance)168 . Несмотря на то что левоцентристский Демократический блок лишь ненамного опережал правые и центристские силы, король предложил лидеру ССНС Абд ар-Рахману аль-Юсуфи сформировать правительство. 4 февраля 1998 г. король назначил аль-Юсуфи премьер-министром, а в марте определился и состав его кабинета. Хотя сам аль-Юсуфи и его сторонники расценили это обстоятельство как свою безусловную победу169, на деле в его коалиционном правительстве участвовали представители 7 политических партий, а на четырех ключевых (т. н. дворцовых, т. е. назначаемых согласно воле короля) министерских постах остались ставленники монарха –– в том числе неизменный Дрис Басри во главе МВД. Поэтому лево-центристский кабинет аль-Юсуфи, конечно, не был орудием социалистической оппозиции, но все же и не служил игрушкой в руках короля; скорее следует согласиться с оценкой Р. Пэннела, назвавшего его «правительством левоцентристов-технократов»170. Бесспорно, у назначения аль-Юсуфи –– последовательного и многолетнего оппонента короля, в 1964 г. даже приговоренного к смертной казни за участие в заговоре против монархии, –– было идеологическое наполнение. Тем самым Хасан II уступал социал-демократам то, что вовсе не стал бы уступать, будучи полным хозяином на политическом поле171. Но на деле король, вручая министерские портфели левым

168Об «альтернативности во власти» король официально заявил в августе 1997 г., выступая в парламенте. Первоначально он имел в виду желательность чередования большинства в самом парламенте (Morocco: Parliamentary Elections, Majlis Nawab, 1997. Inter-Parliamentary Union. –– http://www.ipu.org/ parline-e/reports/arc/2221_97.htm) 21.02.2008, но позже придал этому термину общепринятый в политологии смысл, подразумевающий необходимость назначать состав правительства исходя из успехов партий по итогам выборов.

169Комментируя свое назначение перед депутатами социалистических групп в обеих палатах парламента 10 апреля 1998 г., Абд ар-Рахман аль-Юсуфи заявил: «Наша партия приняла на себя ответственность за формирование правительства страны и управление его делами, осуществляя чередование (танавуб), к которому мы стремились и за которое мы и наши союзники вели борьбу. Вы помните...

волнующий лозунг, повторяемый нами перед и во время последней избирательной кампании –– „Мы дали обет истории“. Час этого обета пробил». –– Абд ар-Рахман аль-Юсуфи. аль-Иттихад аль-иштираки ли-ль-кувват аш-ша‘бийа. Мин альму‘арада ила-т-танавуб. Нидаль мин аджль аль-интикаль ад-димукрати [Абд ар-Рахман аль-Юсуфи. Социалистический союз народных сил. От оппозиции к альтернативности. Борьба за переход к демократии]. Публ. и сост. И. альБа‘кили. Касабланка: Дар ан-нашр аль-магрибийа, 2001. С. 271.

170Pennell C. R. Morocco since 1830... P. 376.

171По верному замечанию французского политолога Жана-Ноэля Феррье, «выбор [премьер-министра] происходил скорее из принуждения, чем из замысла,

политикам, сильно выигрывал во всех отношениях. Его облик в марокканском и мировом общественном мнении заметно улучшался. Левые партии нейтрализовывались как оппозиция, поскольку ССНС согласился возглавить правительство, не одержав на выборах убедительной победы; в то же время малочисленные левакиреволюционеры, наподобие Партии демократического социалистического авангарда172, были полностью маргинализованы. Наконец,

иэто наиболее существенно, король всегда мог возложить на Абд

ар-Рахмана аль-Юсуфи и его коллег ответственность за любые неудачи в управлении страной173.

Таким образом, избирательная кампания 1997 г. ознаменовалась, во-первых, усилением влияния лево-центристских сил, а во-вто- рых, успешной попыткой исламистов баллотироваться в парламент. Не менее показательным было внешнее равнодушие к последнему событию королевского двора и спецслужб, которые всегда чутко реагировали на любые не санкционированные «сверху» инициативы исламистов. Нейтралитет официального Рабата по отношению к ним можно объяснить его стремлением к политике «сдержек

ипротивовесов», естественной при той ситуации, о которой шла речь выше. Со своей стороны Абд аль-Илях Бенкиран, подчеркивая лояльность –– его собственную и его сторонников –– правящему режиму, сразу же после выборов выразил полное одобрение существующим в Марокко порядкам. Так, уже в конце ноября 1997 г. он, в отличие от других лидеров оппозиции, в том числе светской, заявил, что в стране «существует реальная, пусть и не полная,

политическая открытость», и оценил итоги выборов как «позитивные для нашего движения и государства»174 . Более того, Бенкиран вступил в заочную полемику со своими бывшими единомышленни-

поскольку первоначальное предложение им [социалистам] поучаствовать в правительстве было отвергнуто, пришлось предложить им нечто большее –– то, что находилось в полном соответствии с логикой представительной системы: премьерминистр представляет парламентское большинство, а не главу государства». –– Ferri´ J.-N. Entering the ‘Virtuous Circle’... P. 70.

172ПДСА образовалась в результате раскола ССНС в 1991 г. Под руководством своего национального секретаря Ахмеда Бенджеллуна выступала против методов «хасановской демократии» и последовательно воздерживалась от участия в выборах. Руководство ПДСА осудило «правительство альтернативы» как «изменение фасада, позволяющее классу правителей увековечить их антинародный и антидемократический выбор».

173По этому поводу в Марокко ходил политический анекдот следующего содержания: «Когда в 1964 г. Абд ар-Рахман аль-Юсуфи был приговорен к смертной казни, он был помилован королем. Однако, назначая его премьер-министром, король все же привел свой приговор в исполнение».

174Le Journal. 24.11.1997.

ками из «аль-Адль ва-ль-ихсан» и подверг критике Абд ас-Саляма Ясина за «самоизоляцию в собственных убеждениях» и за «протестный характер» его движения. Бенкиран также подчеркнул, что выступает за участие мусульман в политической жизни и видит во власти средство, тогда как движение Абд ас-Саляма Ясина несет

в себе потенциал протеста и полагает власть своей конечной целью175.

После парламентских выборов партия НДКД и движение «ат-Та- ухид ва-ль-ислах» выстроили свои отношения с властями на бесконфликтной основе. Проявив тонкое политическое чутье, они отвергли возможность своего участия в «правительстве альтернативы». По словам Мустафы Рамида, движение «ат-Таухид ва-ль-ислах» предпочло оставаться в рядах «конструктивной оппозиции» правительству, что не помешало ему поддерживать «все его действия, которые пойдут на благо страны и будут позитивными с точки зрения ислама»176. Со своей стороны Абд аль-Илях Бенкиран предпочел пересмотреть ранее выдвигавшиеся им требования о необходимости исламского государства. В частности, он развил высказанные им еще в конце 1980-х годов критические оценки трудов основателя ассоциации «Братьев-мусульман» Хасана аль-Банны, которые, по мнению Бенкирана, «крайне малодоступны для понимания современной молодежи»177.

Все эти инициативы находили положительный отклик в королевской администрации, всегда опасавшейся вольных или недобросовестных толкований исламистами священных текстов. Еще в 1992 г. Хасан II заявил в одном из своих интервью, что для борьбы с фундаментализмом (который он предпочитал именовать интегризмом) «необходимо заставлять лучше учить арабский язык, ибо он является языком Корана. Мусульманин, который плохо знает арабский язык, вынужден обращаться к переводчику, который, прикрываясь Кораном и авторитетом Пророка, может говорить ему что угодно. Я убежден в том, что если бы каждый мусульманин мог непосредственно читать Коран, интегристов было бы меньше»178. Поощряя

175La Vie Economique. 21.11.1997. Со своей стороны руководство «аль-Адль ва- ль-Ихсан» стремилось продемонстрировать свою терпимость и гражданские чувства. Так, в январе 1998 г. Фатхаллах Арсалан, соратник Абд ас-Саляма Ясина, обратился к партиям страны от имени своего движения с призывом «начать национальный диалог», с тем чтобы в королевстве «не случилось того, что происходит

вАлжире». –– L’Opinion. 13.01.1998. 176La Gazette du Maroc. 26.03.1998.

177El Ouazzani A., Tozy M. L’islamisme, les clercs et l’etat´... P. 202. 178Le Figaro. 15.01.1992.

интеллектуальную элиту исламистских движений к диалогу, королевская администрация и правительство охотно организовывали

вконце 1990-х годов в Рабате, Фесе, Касабланке международные исламские и межконфессиональные форумы. Со своей стороны исламисты из «ат-Таухид ва-ль-ислах» в массовом порядке содействовали проведению в феврале 1998 г. в Рабате международной конференции «Диалог между тремя монотеистическими религиями: к культуре мира» под эгидой ЮНЕСКО и Хасана II. Также они приняли участие в работе ежегодных сессий университета «Исламское пробуждение», привлекающих влиятельных алимов, общественных деятелей, ученых и журналистов Марокко, Магриба и мусульманского мира в целом. Там Бенкиран и его соратники обсуждали актуальные вопросы духовного развития, богословия, культурной и общественной жизни, экологии, воспитания терпимости в семье и школе и т. д.

Рождение Партии справедливости и развития. Идеологическая гибкость Абд аль-Иляха Бенкирана и многогранный опыт Абд аль-Карима аль-Хатиба позволили им в 1997–1998 гг. придать альянсу НДКД и «ат-Таухид ва-ль-ислах» образ центристской и ответственной перед избирателями силы. Выступая с традиционалистских позиций, они одновременно подчеркивали свое неприятие морально-политических огрехов, обычно приписываемых исламистам, –– нетерпимости, склонности к принуждению и насилию, творимому от имени религии. Эта новая идеологическая платформа и расположение двора позволили им совершить очень выгодный для них организационный маневр. Если после парламентских выборов генеральный секретариат НДКД еще состоял из 8 членов с равным представительством собственно этой партии и движения «ат-Таухид ва-ль-ислах», то 3–4 октября 1998 г. съезд НДКД переименовал свой тандем с умеренными фундаменталистами в Партию справедливости и развития (Хизб аль-‘адала ва-т-танмийа, ПСР). Коммюнике съезда фактически провозгласило переход НДКД от роли союзника и покровителя «ат-Таухид ва-ль-ислах» к функциям легальной исламской партии.

Умеренные и реалистические взгляды лидеров ПСР отчетливо прослеживались и в программных установках новой партийной структуры. Это подтвердило интервью члена генерального секретариата партии Лахсена Дауди еженедельнику «Vie economique»,´

вкотором он заявил о продолжении поддержки правительства –– при условии свободы его критики, необходимости реформы административной и юридической систем Марокко, совершенствования работы парламента. Особое внимание ПСР, по его словам, была намерена обращать на соблюдение прав человека, борьбу против