умершему, на его поместья. Хасан Кашиф продолжил дело своего патрона [в качестве] мултази-ма и эмира-мухаммадита, так как по происхождению своему он – мамлюк Мухаммад-бея и принадлежал к его хушда-шийе. Хасан Кашиф был разумным руководителем, умевшим справляться с волнениями. Был он человеком красивой внешности, с широко расставленными черными глазами. Когда он отправился в этом году в хадж и на паломников напали бедуины, то он сражался с ними и был убит, пав мучеником. Он был похоронен в пещерах Ша'иба. Все его имущество и багаж были разграблены. Его жена, дочь 'Али Аги, очень скорбела о нем. Она послала разыскивать его труп, который доставили в Каир и похоронили на кладбише рядом с отцом его жены. Последняя отныне стала женой Сулайман-бея ал-Муради.

Умер также эмир Шахин-бей ал-Хасани. Выше описано, как он приехал в Каир в качестве заложника и поселился поблизости от ал-Муски. Шахин-бей был мамлюком [393] Хасан-бея ал-Джиддави, который возвел его в ранг эмира при Хасан-паше. Жить он стал в доме Мустафы-бея старшего у Биркат ал-Фил, в прошлом именовавшимся Шакрфур, и стал влиятельным эмиром.

После смерти Исма'ил-бея и всего происшедшего с мухаммадитами, Шахин-бей приехал в Каир в свите 'Осман-бея аш-Шаркави. Его патрон направил своим заложником, и он остался в Каире. Он умер после рассказа о корне прекрасного цветка, растущего в садах, с плодом вроде черного паслена. Во время празднеств и свадеб гроздьями его окрашивают ложе, воду светильников. Кто же отведает его хоть немного, того очень сильно прослабит. Но об этом не упомянул бедняга, [поведавший об этом цветке], а может быть, он и не знал этого. Шахин-бей послал в. сад за этим растением и поел его. Оно вызвало у него сильнейший понос, он потерял сознание и умер. Действие этого растения снимается соком кислого лимона, [понос] приостанавливается, и человек приходит в себя, как будто с ним ничего не произошло.

В Верхнем Египте умер эмир Ахмад-бей ал-Вали. Он также из мамлюков Хасан-бея ал-Джиддави – выше уже упоминалось о нем и о его столкновении с населением [квартала] ал-Хусайнийа, когда он был вали [Каира].

Год тысяча двести девятый

(29.VII.1794 – 17.VII.1795).

Втечение этого года не произошло никаких событий, за исключением произвола, совершаемого эмирами. Мурад-бей обосновался в Гизе и захватил большую часть земель этой провинции, выплачивая иногда незначительную часть их стоимости, а чаще всего отнимая землю силой или же выменивая на другие свои поместья. Салих Ага построил себе дом рядом с домом Мурад-бея и заселил его, переехав сюда со своим гаремом, чтобы быть /258/ поблизости от Мурад-бея.

27 мухаррама (24.VIII.1794), соответствующего 20 мисра по коптскому календарю, Нил достиг своего высокого уровня: в присутствии паши и эмиров утром открыли плотину, и воды потекли в канал.

Вмесяце сафаре сообщили о прибытии в Александрию Салих-паши, [вновь назначенного] вали Египта. Мухаммад-паша подготовился к отъезду и отправился в Александрию.

20 раби' I (15.X.1794) Салих-паша приехал в Каир и поднялся в крепость. [394]

К концу месяца (из Стамбула) было получено сообщение о назначении великим везиром Мухаммада 'Иззат-паши, уволенного в отставку с поста вали Египта. [К моменту] получения назначения Мухаммаднпаша 'Иззат находился в Александрии. Салих Ага ал-Ва'кил, который сопровождал Мухаммад-пашу в Александрию, получил по случаю нового назначения паши распоряжение об учреждении пенсии для него (на имя его жены) в тысячу пара в день за счет монетного двора.

Всубботу ночью 15 раби' II (9.XI.1794), что соответствует концу коптского месяца

бабех, полил обильный дождь.

В месяце зу-л-хиджжа произошло следующее событие. Шейх аш-Шаркави, владевший поместьем в одной из деревень провинции аш-Шаркийи-Бильбейс, как-то приехал туда. К нему явилась население этой деревни с жалобой на произвол, чинимый над ними Мухаммад-беем ал-Алфи. Упоминалось, что подчиненные ал-Алфи потребовали с населения [погашения] такого обложения, которое превышает все их возможности. Население молило о спасении. Шейх аш-Шаркави, рассвирепев, явился в ал-Азхар, собрал шейхов, двери мечети закрыли. Это произошло после того, как шейх аш-Шаркави уже вел разговор с Мурад-беем и Ибрахим-беем, а эти эмиры ничего не предприняли по этому поводу. На следующий день шейхи поступили точно так же: они закрыли мечеть и распорядились закрыть базары и ханы.

На другой день к собравшимся [у мечети] шейхам присоединились их подчиненные и большие толпы народа – все отправились к дому шейха ас-Садат. [Шейхи вошли в дом, а] толпы народа окружили дом шейха со стороны Баб ал-Биркат, чтобы быть на виду у Ибрахим-бея. Последний направил к шейхам Аййуб-бея ад-Дафтардара. Тот приветствовал их и спросил, чего же они добиваются. Шейхи ответили: “Мы добиваемся справедливости, отказа от произвола и насилия, мы хотим, чтобы не попиралась законность, мы добиваемся отмены несправедливо вновь введенных обложений и поборов”. Аййуб-бей сказал: “Принять эти [требования] невозможно, мы поступаем так под давлением обстоятельств жизни, из-за денежных затруднений при покрытии расходов”. Шейхи ему возразили: “Сказанное не извиняет вас ни перед богом, ни перед людьми, так как непонятны ни ваши чрезмерные расходы, ни ваше приобретение мамлюков. Тот эмир не эмир, который склонен лишь получать, а не давать”. Аййуб-бей заявил: “Я доведу ваши требования до сведения [Ибрахим-бея]”. Он уехал, но не возвратился с ответом. [395] Шейхи закрыли маджлис и отправились в ал-Азхар. Они провели здесь ночь, как и собравшиеся отовсюду толпы людей. [Тем временем] Ибрахим-бей дал знать шейхам о своем согласии на содействие им, заявив: “Я с вами – все происходящее не соответствует моим помыслам и стремлениям”. Мурад-бея же он напугал последствиями [этого выступления]. Мурад-бей заявил шейхам: “Я принимаю все упомянутое вами, за исключением двух вещей – [требования], относящегося к дивану, и вашего требования относительно ал-джамакийи; за исключением этого, мы отменим вновь введенное обложение и притеснения, выплатим вам ал-джамакийу за текущий год в три приема”. Затем Мурад-бей потребовал к себе четырех намеченных им шейхов поименно. Они отправились к нему в Гизу, он принял их хорошо, любезно и попросил посредничать в пользу соглашения на упомянутых им [основаниях]. Шейхи возвратились от него. Ночь прошла. На третий день в дом Ибрахим-бея приехал паша, туда собрались эмиры, пригласили шейхов. Явились шейх ас-Садат, накиб ал-ашраф, шейхи аш-Шаркави, ал-Бакри и ал-Амир. Приглашал их Ридван – катхода Ибрахим-бея. Шейхи отправились с ним, воспретив простонародью следовать за ними, а толпа имела такое намерение. [Собравшиеся в доме Ибрахим-бея] спорили долго, пока не договорились. Эмиры заявили, что раскаиваются в допущенных ими проступках и принимают условия примирения, [поставленные] улемами: последним эмиры [обещали] выплачивать семьсот пятьдесят кошельков несколькими взносами; эмиры обязались [регулярно] отправлять зерно в Мекку и Медину и поставлять в хранилища зерно, получаемое ими с земель ризк, выплачивать [налоги]; эмиры обязывались отменить /259/ вновь введенные ими повышенные обложения: ал-кушуфийу, ат-тафарид и мукус 795, за исключением того, что взимается диваном Булака; эмиры [обещали] обязать своих подчиненных не притеснять жителей и не присваивать имущество последних; эмиры обязались посылать в Мекку и Медину положенные ежегодные денежные суммы и все остальное, в соответствии с давними установлениями; эмиры обещали хорошо обращаться с населением. Кади, присутствовавший на этом собрании, составил обо всем документ. Ибрахим-бей подписал его и послал Мурад-бею, который также поставил свою подпись. Паша подтвердил [этот документ] своим фирманом. Так улеглась эта смута. На обратном пути каждого из шейхов окружала огромная толпа простонародья, которая выкрикивала: “По соизволению господ наших улемов все [396]

налоги и подати в Египте отменяются”. В народе царила большая радость, договоренность казалась реальностью. Открылись базары и лавки. Примерно на протяжении месяца царил покой. Но вслед за этим все пошло по-старому, и даже хуже того. Мурад-бей отправился в Дамиетту и обложил [этот город] огромными податями.

В этом году умер выдающийся ученый, имам, [воплощавший] уравновешенность проницательности, последний из исследователей, опора их, почтенный престарелый шейх Шихаб ад-Дин Ахмад ибн Мухаммад ибн 'Абд ал-Ваххаб ас-Сама-нуди ал-Махалли, шафиит. Он принадлежал к благородной, образованной семье, происходившей из Самануда. Шихаб ад-Дин родился в ал-Махалле. Приехав в ал-Азхар, он посещал занятия аш-Шамса ас-Саджини, ал-'Азизн, ал-Маллави, аш-Шубрави.

Шихаб ад-Дин совершенствовался в малоизученных отраслях знания. Он занимался под руководством сейида 'Али ад-Дарира, шейха Мухаммада ал-Гайлани, ал-Кашнави – сотоварища шейха [моего] отца и шейха Ибрахима ал-Халаби.

Затем Шихаб ад-Дин возвратился в ал-Махаллу, где вел занятия в большой мечети. Но вскоре он переехал в Каир со всей семьей и обосновался там. Он вел курс в ал-Азхаре, посещал эмиров и знатных лиц. После смерти шейха аш-Шанвайхи шейх Шихаб ад-Дин вел курс по ал-Минхадж в мечети ал-Мухаммадийа. Он сблизился с шейхом Абу-л-Ан-варом ас-Садатом, которого посещал ежедневно.

Шейх Шихаб ад-Дин был человеком благожелательным, красивой и величественной внешности, приятного характера, а речь его была превосходной. Умер он из-за болезни 116 лет от роду без одного месяца. До самой смерти он сохранил [остроту] восприятия. Воскресни он, так поднимется юношей. Его похоронили в саду кладбища ал-Муджавирин. Годы своего возраста он скрывал – да помилует его Аллах!

Умер ученейший имам, одаренный, проницательный исследователь, руководитель и опора изучающих, грамматист, философ, законовед – шейх Ахмад ибн Йунус ал-Халифи, шафиит, азхариот – родственник Шихаба ал-Халифи. Он родился в 1131 (1718-9) году. По его словам, он сам усвоил Коран и тексты и учился у аш-Шубрави, ал-Хифни и у брата его – шейха Йусуфа, у сейида ал-Балиди, у Мухаммада ад-Дафри, у ад-Даманхури, у Салима ан-Нафрави, у ат-Тахалави, у ас-Са'иди. Хадисы шейх Ахмад изучал у двух Шихаб ад-Динов: ал-Маллави и ал-Джаухари.

Шейх ал-Халифи еще и сам вел занятия в ал-Азхаре и [397] был назначен муфтием мечети ал-Мухаммадийа. Это произошло тогда, когда Йусуф-бей стал плохо относиться к шейху Хасану ал-Кафрави, как это уже изложено. Тогда-то он предложил шейху Ахмаду Абу Саламе обеспечить это назначение из-за превосходной подготовленности шейха ал-Халифи в [различных] отраслях законоведения. Шейху ал-Халифи принадлежат сочинения: аннотация на комментарий Шейх ал-ислама на ас-Самаркандийу в литературном отношении; аннотация на комментарий ал-Маллави по метафорам; аннотации на комментарий ал-Маллави к ас-Сулам по логике; аннотация на комментарий Шейх ал-ислама на Адаб ал-бахс; аннотация на комментарий к аш-Шамсийе по логике; аннотация на комментарий к текстам ал-Иаеминийа по алгебре и уравнениям; комментарий к Асма' ат-тараджим 797; Рисала фи каулихим вахид ла мин кил-ла ва мауджуд ла мин 'илла; Рисала мута'аллика би-л-абхас ал-хамса, изданная шейхом ад-Даманхури.

Какое-то время шейх ал-Халифи посещал шейха, моего отца, и занимался у него по разного рода малоизученным отраслям знания. После смерти моего отца он продолжал заниматься у его ученика – Махмуда-эфенди ан-Ниши. Шейх ал-Халифи был очень способным и сведущим. По натуре своей он питал склонность /260/ к миловидным и прекраснолицым молодым людям и юношам. По возвращении с занятий Ахмад ал-Халифи снимал свою одежду, облачался в одежду простонародья и проводил время на базарах. Утонченный, он общался с простолюдинами. Между заходом солнца и наступлением вечера его можно было видеть шагающим в легкой одежде среди шорников, а временами в том же виде и в упомянутое время – в местах, весьма отдаленных от его дома.

При 'Абди-паше шейх Ахмад ал-Халифи однажды ездил к эмирам в Верхний Египет.

Умер он в начале раджаба этого года – да простит его Аллах!

Умер знатный, почтенный, благородный, образованный выдающийся ученый, законовед, красноречивый шериф – слепец сейид 'Абд ар-Рахман ибн Бакр ас-Сафакси, обосновавшийся в Египте. Образование он получил в своей стране у улемов того времени. Он входил в состав [группы] турецких ученых, ему оказывали почет. Сняв с себя малрибинскую одежду, он заменил ее одеждой жителей Востока наподобие таджа, фараджийи и так далее. Разбогатев, он приехал в Каир и стал преподавать в мечети ал-Хусайна. Сейид 'Абд ар-Рахман женился, у него была достойная и знатного [398] происхождения жена и двое детей. Он сблизился с шейхом ас-Садат ал-Вафа'ийа – сейидом Абу-л-Анваром, и тот способствовал его преуспеванию. Влияние сейида 'Абд ар-Рахмана на его соплеменников увеличилось; он посещал эмиров и давал им советы.

Вел он изучение Китаб ал-гурар 798 по ханифитскому толку. После смерти шейха 'Абд ар-Рахма“а ал-Банани сейид 'Абд ар-Рахман стал шейхом магрибинского ривака. На этом посту он вел себя наилучшим образом. Был он скромен и строг. Блестящий лектор, остроумный собеседник, был он человеком красивым, присутствие которого всегда было приятным; 'Абд ар-Рахман не был ни придирчив, ни невежлив. По природе своей он был склонен к наслаждению, распущенности, [любил] слушать напевы, музыку. Умер он в этом году. После него ривак [магрибинцев] возглавил шейх Салим ибн Маc'уд.

Умер также выдающийся ученый-законовед, благочестивый суфи – шейх Ахмад ибн Ахмад ас-Самалиджи ал-Ах-мади, шафиит – шейх мечети Сиди Ахмади ал-Бадави в Танте. Родился он в деревне Самалиджи [провинции] ал-Мануфийи. Здесь он усвоил Коран, а затем приехал в Каир, где посещал занятия шейха 'Атийи ал-Уджхури, шейха 'Исы ал-Баррави, шейха Мухаммада ал-Хушани и шейха Ахмада ад-Дардира. Затем он переселился в Танту, где вел занятия, полезные для слушателей. Он выносил фетвы по делам своего толка и разрешал разногласия, возникавшие между жителями этого города. Дела его развивались успешно, он пользовался славой по всей округе – его фетвам доверяли, полагались на сказанное им. Множество людей шло к месту его пребывания, именуемое ас-Суф, – оно расположено кверху от Баб ал-Масджид, перед домом ал-Халифы.

Шейх Ахмад ас-Самалиджи женился на красивой женщине родом из деревни ал-Фир'аунийа. От этой женитьбы он имел сына по имеии Ахмад, отличавшегося красотой. Когда его сын подрос, усвоил Коран и тексты, то по законоведению он стал заниматься у своего отца, у которого обучался и другим наукам. Сын этот был очень даровит, все услышанное усваивал с первого раза. Он писал стихи, не изучая метрики. Я увидел его впервые в 1189 (1775-6) году во время моего посещения [усыпальницы] Сиди Ахмада ал-Бадави. Сын шейха Ахмада ас-Самалиджи явился приветствовать меня и доставил мне удовольствие своей речью, он привлекал к себе. Вот как он обратился ко мне с письмом в стихотворной форме (...), чтобы напомнить о выполнении [399] обещания, которое я было дал ему во время уже упомянутой поездки “ о чем я позабыл. /261/ Когда сын шейха Ахмада возмужал, отец в течение одного года женил его дважды. [Молодой человек] продолжал усердно заниматься, пока не стал весьма знающим и не начал обучать группу студентов.

Вместе со своим отцом он часто приезжал в Каир, бывал у нас и общался с нами во время установленных праздничных ярмарок. Умер он молодым – при жизни своего отца – в 1203 (1788-9) году. От него остался малолетний сын, к которому очень привязался дед, поэтому терпеливо переносивший утрату сына и моливший о ниспослании милосердия.

Шейх Ахмад ас-Самалиджи умер в этом году – да будет милостив к обоим Аллах всевышний!

Умер также почтенный, тонкий и проницательный [человек] эмир Хусайн – сын сейида Мухаммада, известного по прозвищу Дарб аш-Шам'си ал-Кадири. Его отец Мухаммад-эфенди был младшим писцом оджака тюфекджийе, а он – сын Хусайна-эфенди, состоявшего главным старшиной этого корпуса, приближенным покойного Хасана Чорбаджи – члена свиты покойного Ридван-бея старшего, известного в качестве полновластного правителя [страны].

После смерти Мухаммада-эфенди собравшиеся старшины оджака назначили эмира Хусайна на пост, который занимал его отец. Это было в 1163 (1749-50) году, когда он был в расцвете молодости. Его хвалили, он занял высокое положение, стал знатным. Молва о нем ширилась. Он был способным и образованным человеком, могущественным и влиятельным в вершении дел. Когда независимым правителем Египта стал 'Али-бей, то он сослал эмира Хусайна вместе с его братьями в Хиджаз, где они жили в течение семи лет – вплоть до перехода власти к Мухаммад-бею. Последний вызвал их из ссылки, хорошо их принял, возвратил им все поместья. Они продолжали жить в Каире – не так как в свое время, но богато, с достоинством, к ним относились с уважением.

Эмир Хусайн был человеком хорошим, проницательным, ценившим добро, знавшим силу слов, отвергавшим произвол. Он приобретал много дорогих книг по различным отраслям знания, в особенности по медицине и малоизученным наукам. Он предоставлял свои книги тем, кто был в состоянии оценить их. Чувствуя приближение кончины, он завещал похоронить его не как обычно – он пожелал, чтобы сто человек из братства ал-Кадирийа шли впереди его погребальных носилок по дороге к мечети и читали бы [молитву] [400] ас-Самадийу. Он завещал им некоторую сумму денег. Его воля была выполнена.

Умер также эмир Мухаммад Ага – сын Мухаммада Катходы Абазы. Уже упоминалось, что при Хасан-паше он был назначен мухтасибом. Он держал себя так, чтобы своим поведением внушать страх торговцам – он наказывал и покрикивал. Случилось как-то, что, взвесив мясо, которое нес какой-то покупатель, Мухаммад Ага установил, что оно весит меньше указанного покупателем количества, тогда он пошел с ним к мяснику и заставил того добавить соответственно сумме, выплаченной покупателем.

Оставив пост мухтасиба, Мухаммад Ага был катходой Ридван-бея вплоть до смерти последнего. Он был в числе высокопоставленных эмиров до самой смерти, которая последовала в этом году.

Умер также благочестивый богобоязненный суфий слепец – шейх Мухаммад ас-Сакит ал-Халвати, магрибинец по происхождению – преемник нашего шейха Махмуда ал-Курди. Он приехал в Каир и учился в ал-Азхаре, посещал занятия шейхов-законоведов /262/ исповедуемого им толка и [по наукам] умозрительным. Мухаммад-Сакит был посвящен в тарикат ал-Халватийа нашим уже упоминавшимся шейхом Махмудом [ал-Курди]. Он просветил его относительно божественных сокровенных имен, соответствующего ритуала эикров. Шейх Мухаммад ас-Сакит отказался от магри-бинского одеяния, и шейх [ал-Курди] возложил на него ат-тадж – головной убор [тариката ал-Халватийа]. Шейх Мухаммад был [человеком] примерного поведения. Он регулярно посещал шейха [ал-Курди], проводя в его жилище большую часть времени. Его осенил дух божий, отметил его. Шейх разрешил ему наставлять и направлять на путь истины. После смерти шейха ал-Курди шейх Мухаммад единодушно, без какого-либо соперничества, был избран в качестве его преемника. [С этих пор] шейх Мухаммад ас-Сакит стал затворником в своем доме, куда дважды в день к нему собирались группой на послеполуденную и вечернюю молитвы. Он наставлял и посвящал в тарикат стремившихся вступить в него. Известность шейха росла, и люди отовсюду стремились к нему. Так это продолжалось до самой его кончины. Умер он в середине месяца раби' ал-аввала (26.IX. – 25.Х.1794) этого года. Моление над ним свершили в ал-Азхаре при большом стечении народа.

Умер также христианин му'аллим Ибрахим ал-Джавахири – глава писцов-коптов Каира. Насколько нам известно, [401] он достиг такого влияния и известности, был столь авторитетным, как никто из его единоверцев. Му'аллим Ибрахим ал-Джавахири сохранил это влияние до самой смерти. Начало его [карьеры] относится ко времени му'аллима Ризка, бывшего писцом 'Али-бея старшего. После смерти 'Али-бея и му'аллима Ризка значение Ибрахима ал-Джавахири продолжало возрастать и при Мухаммад-бее, а когда закончилось и его правление, то Ибрахим-бей поручил ему ведение всех дел, и он стал его советником в общем и в частностях, в большом и в малом, вплоть до того, что стал ведать делами рузнаме,