далее.

Устаз Сиди Абу-л-Имдад Ахмад ибн Вафа просил шейха Мустафу вычислить передвижение неподвижных 716 светил вплоть до 1180 (1766-7) года. Тот согласился и работал много месяцев, пока не закончил вычисление долгот, широт, поверхности, градусов прохождения, наступления заката и восхода, сближения [светил], их попятного движения, их местоположения по отношению к Египту. Все это он установил с безусловной точностью на основе новых, самаркандских исчислений 717. На протяжении этой работы устаз Абу-л-Имдад взял на себя все расходы на содержание шейха Мустафы и его семьи, а потом щедро вознаградил его за работу.

Мустафа ал-Хайат – автор полезных сочинений в области этой науки. Среди них первостепенное значение имеет разрешение вопроса об исчислении фаз луны – разрешение единственным в своем роде путем, установленным Ибн ал-Маджди, а это представляет собой облегченное истолкование теории выдающегося ученого Ридвана-эфенди. [Она изложена] в его книге Асна ал-мавахиб. В десяти куррасах объединены поправки, [касающиеся] в особенности соотношения центра и середины. Известно, что легкость, с какой шейх Мустафа делал свое дело в области этой науки, – результат его натренированности в ней. Он не переставал трудиться с пользой, занимаясь вычислениями.

Вместе с тем он не оставлял своего портняжного ремесла; раскрой одежды происходил перед его глазами. Сидит он, бывало, в завийе – месте, где пишет и занимается с учащимися, в середине помещения производится кройка и шитье платья, а он занимается также и этим делом – в той мере, в какой это требует его наблюдения.

Так он жил, пока не умер в этом году в своем доме в районе ар-Румайлы. Он дожил до девяноста лет.

В этом году умер султан этой эпохи – султан 'Абд ал-Хамид ибн Ахмад Хан, а после него на престол вступил сын его брата – султан Салим ибн Мустафа – да дарует ему всевышний Аллах успех, аминь! [298]

Год тысяча двести четвертый

(21.IX.1789 – 9.IX.1790).

Вмухарраме (21.IX. – 20.Х.1789) получены вести о том,, что московиты напали на многие крепости и провинции, в том числе на провинцию ал-Аузи 718, которая являлась житницей Стамбула, точно так же как Верхний Египет является житницей Каира, и что в Стамбуле началась ужасная дороговизна.

Вконце этого месяца приехал некий ага с указаниями относительно эмиров Верхнего Египта о том, что в случае, если они преступят пределы, относительно которых /182/ они достигли договоренности с Хасан-пашой, и если они не будут вносить причитающееся с них деньгами и зерном, то надлежит открыть против них военные действия и истребить их. В случае их неповиновения необходимо выступить против них и сразиться с ними, так как султан поклялся Аллахом в том, что развеет их по частям.

Указы были прочитаны в диване, и эмирам направили послания с сопровождающими – одним военачальником из каирских эмиров, который вручил бы их, и посланцем паши.

Вначале раби' I посланные возвратились с ответами эмиров Верхнего Египта, сущность которых вкратце сводится к утверждению, что границы, установленные по соглашению с Хасан-пашой, они преступили с разрешения 'Абди-паши, установившим для них границы, начиная с Манфалута. Затем Исма'ил-бей возвел форты, валы и крепостные стены у Тура и тем самым доказал, что все, что за этими пределами, – остается за ними (эмирами). Это явилось подтверждением того, что в его ведении остается Нижний Египет, а Верхний Египет остается за ними. [Далее они подчеркивали, что безосновательны] “привилегии эмирам, живущим в Каире, по сравнению с нами, поскольку те составляют единое целое с нами, они одного и того же происхождения и одной и той же породы.

Что же касается деспотизма, то они еще деспотичнее нас. В отношении же зерна и

денежной ренты, то все это пересылалось, но барки после разгрузки зерна нам не возвратили. Как только их переправят нам, они будут нагружены зерном и отправлены”. Затем упоминалось также, что “мы направили в Стамбул Салиха Агу – бывшего катходу чаушей, ожидаем его возвращения с ответом, после чего будем действовать сообразно указам, мы не станем противиться распоряжению султана”.

Вмесяце джумада I (17.I. – 15.II.1790) стало известно, [299] что даны отставки великому везиру, шейх ал-исламу, are янычар и что все они сосланы.

Хасан-паша назначен великим везиром, но он в отъезде и находится в осажденной местности, именуемой Измаил, а русские захватили все области вокруг Измаила, Хасан-паша заключил с ними перемирие на пять месяцев – до окончания зимы. Дошли сведения о том, что по приказу султана в Стамбул доставили египетских эмиров-заложников, которые были высланы в крепость Лимийа 719, а это 'Абд ар-Рах-ман-бей ал-Ибрахими, 'Осман-бей ал-Муради, Сулайман Ка-шиф, а что касается Хусайн-бея, то он умер в Лимийе.

По прибытии эмиров-заложников их разместили по дворцам и назначили им содержание. По указанию султана они однажды явились на майдан, где устроили скачки. Присутствовавший при этом султан был поражен мастерством египетских эмиров и одарил их.

Стали известно также, что Салих Ага, приехав в Стамбул, сумел добиться улучшения отношения к эмирам Верхнего Египта. Это дело уладили Ну'ман-эфенди – астролог паши и Махмуд-бей. Составленный на этот счет документ отправили на подпись Хасан-паше, но он пришёл в ярость от этого, не подписал бумаги, а приказал Ну'мана-эфенди и Махмуд-бея сместить с занимаемых ими постов и отправить в ссылку. Их вывезли из Стамбула: Ну'мана-эфенди отправили в Амасью 720, а Махмуд-бея в местность неподалеку от Стамбула. Стряпня их прогорела. Салих Ага уехал из Стамбула.

Вша'бане (16.IV. – 14.V.1790) получена весть о смерти Хасан-паши. Он умер в середине раджаба. Его кончина вызвана огорчениями.

12 рамадана (26.V.1790) в шестом часу вечера произошло легкое землетрясение. Тогда же из Турции приехали три человека, которые стали собирать все оставленное Хасан-пашой

вКаире. Получив все у тех, кто был под рукой, они возвратились в [Турцию].

Вночь на субботу 13 шаввала (26.VI.1790) до восхода солнца сгорел дотла дом Исма'ил-бея.

25-го числа того же месяца (8.VII.1790) дали отставку мухтасибу – Хасану Катходе. Вместо него назначен Ридван Ага Мухаррам из оджака чаушей. Хасан Ага сообщил, что он ответствен за обеспечение пайком мечети ал-Азхар и что заместивший его, подобно ему, должен взять на себя ответственность за это и продолжать обеспечение, а не то должен будет возвратить ему этот пост и он будет устраивать [300] это для слушателей ал-Азхара, как он это обеспечивал. Рид-вану Are это сказали, добавив, что его предшественник может освободить ему место только лишь при условии, что он будет выполнять [эту обязанность]. А все это – дьявольская интрига и без каких-либо оснований, так как фонды, за счет которых выдаются пайки [слушателям] мечети ал-Азхар, /183/ находятся в ведении 'Али-бея ад-Дафтардара.

А Хасан Ага, когда он был катходой 'Али-бея ад-Дафтардара, получал из разных мест поступления в счет мири и других видов обложения и, урывая от них, [обеспечивал рацион ал-Азхара]. Своими интригами он хотел заставить заместившего его возвратить этот пост. Но, как известно, назначение было получено лишь после взятки Ридван Аги. Откажись он от этого поста, он понес бы ущерб, потеряв внесенную им сумму. Это опозорило бы его в глазах противников. Ему пришлось взять на себя обеспечение [рационом ал-Азхара]. Но он возместил стоимость его, сделав соответственно надбавку к рыночным сборам с торговцев. Он выплачивал хлебопекам стоимость хлебного пайка, а те выпекали хлеб слушателям и посвятившим себя науке. Они должны были черпать силу свою и пищу за счет притеснений и двойного беззакония. Стоимость этого хлебного пайка составляла почти пять тысяч пара в день.

Все это стало широко известным. Узнали об этом и улемы, и студенты, и другие. Возможно, что они потребовали отменить [эту несправедливость] или же отделались отговоркой [на] словах, мол, необходимость оправдывает запретное.

Вночь на субботу 3 [зу]-л-хиджжа (14.VIII.1790), соответствующего 10 мисра по коптскому календарю, вода в реке Нил во время разлива достигла наивысшего уровня. Согласно обычаю, открыли плотину в присутствии паши, эмиров, и воды потекли в канал.

Тогда же произошло столкновение между корабельщиками и арнаутами у Сук ас-Силах. С обеих сторон были убитые. Затем образовались две группировки, противостоявшие друг другу лицом к лицу. Если кто-либо отделялся от своих, его убивали. Ничего хорошего не происходило между ними.

Из-за этого население охватил страх. Шел себе человек по дороге, ничего не подозревая, [помышляя] лишь о съестном, и вдруг на пути его оказывался вооруженный отряд с ружьями в руках, его цель – настигнуть своих противников, о которых известно, что те на такой-то дороге. Так это [301] дело между ними продолжалось на протяжении пяти дней,, затем вмешался Исма'ил-бей и помирил их.

Вконце этого месяца группа арнаутов явилась в дом Мухаммада Аги ал-Баруди и получила у него какое-то количество денег в счет своего содержания. Они спустились к Халидж Мураххам, сели в барку, перегрузив ее, она опрокинулась вместе с ними. Утонуло примерно от шести до девяти человек, а те, что спаслись, вылезли на берег.

Умер выдающийся ученый – законовед, знаток и исследователь хадисов, благочестивый суфий – шейх Сулайман ибн 'Омар ибн Мансур ал-'Уджайли ал-Азхари, шафиит, известный как ал-Джамал. Его отец и дед были известны своей рассеянностью. Он родился в Минйат. 'Уджайл – одной из деревень ал-Гарбийи. Приехав в Каир, он посещал занятия шейха ал-Хифни, который заботился о нем, облагодетельствовал его; шейх Сулайман воспринял у него учение ордена ал-Халватийа. Шейх открыл ему сокровенные именаг дал разрешение быть его восприемником.

У шейха ал-Хифни и других выдающихся ученых того времени, таких, как, например, шейх 'Атийа ал-Уджхури, шейх Сулайман изучал законоведение, он очень часто посещал его занятия. Он прославился благочестием, целомудрием. Шейх ал-Хифни прославлял его, сделал его имамом и проповедником мечети, примыкающей к его дому, что у канала.

Шейх Сулайман вел занятия по законоведению в ал-Ашрафийе, а в мечети Хусайна – по хадисам и тафсиру. Эти занятия посещались большим количеством слушателей, которые с захватывающим интересом внимали его диктовкам. Он вел занятия по [книгам] ал-Мавахиб, аш-Шама'ил, ас-Сахих ал-Бухари, Тафсир ал-Джалалайн. Он читал в мечети Хусайна от захода солнца и до вечерней молитвы. Его-занятия посещало наибольшее количество слушателей.

Шейх Сулайман не был женат. Под конец жизни он носил одежду аскета, облачился во власяницу – тайласан 721. Головной убор он носил из шерсти. Прослыл он благочестивым подвижником, всегда посещал усыпальницы шейхов и святых. Так он жил, пока не умер 11 [зу]-л-ка'да этого года (23.VII.1790).

Умер наидостойнейший имам, выдающийся и благочестивый ученый, всецело отдавший жизнь науке, довольствовавшийся очень малым – суфий шейх 'Али ибн 'Омар ибн Наджи ибн Фунайш ал-'Ауни ал-Михи, шафиит, слепой. Он уроженец Танты – родился он в Михе – одной из [302] египетских деревень, где обосновался его дед, ставший старостой этого селения. Дед его был бедуином племени Бани ал-'Уна, широко известном в ал-Бухайре. Его дед женился в том же селении. Шейх 'Али, усвоив Коран, приехал в мечеть ал-Азхар, где обучался у некоторых /184/ чтецов Корана, изучал науки у шейхов того времени.

Приехав [затем] в Танту, он обосновался здесь. Вел он занятия в мечети, что по соседству с гробницей Сиди Ахмада [Бадави]. Своим слушателям он приносил пользу, дела его шли хорошо, так что он стал главой местных улемов. Большинство чтецов Корана этого города обучались у него. Он был превосходным факихом, весьма искусным чтецом Корана. Обладал он великолепной памятью, запоминая все поразившее его при изучении. Был он

занимательным собеседником и очень красноречивым. Он отличался скромностью, смирением, вел суровую жизнь, полную воздержания.

Шейх 'Али приехал в Каир в мухарраме этого года, затем возвратился в Танту, и 22 раби' I этого года (10.XII.1789) он умер, проболев недолго. Похоронили его рядом с могилой Сиди Марзука, происходившего из Аулад Гази, – в гробнице, возведенной им еще при жизни, – да будет милостив к нему всевышний Аллах!

Умер достойнейший, высокоодаренный избранник поэзии, образованнейший человек знатного рода, благородный и высокородный Касим ибн 'Ата'аллах ал-Мисри, литератор.

Он родился в Каире, здесь вырос, изучал науки и искусство у некоторых современников. Он усвоил ал-Малаху, ал-Алфийу и другие [тексты]. Он прославился и как поэт, писавший тауших 722 и заджали 723. Вначале он был известен как автор заджалей, и в этом стал непревзойденным для своего времени. В поэтической импровизации он не знал себе равных. Что же касается хронограмм, то в этом он достиг предела совершенства и при этом безыскусственности, он составлял их без каких-либо затруднений. Шейх сейид ал-'Идарус – да будет милостив к нему всевышний Аллах! – поражался Касиму ибн 'Ата'аллаху и говорил о нем: “Он из тех, кого вдохновляют и наставляют джинны”. Из его редкостных вещей – сочиненные им два бейта в связи с наступлением Нового года. Оба они содержат тридцать шесть хронограмм. (...)

/187/ [Шейху Касиму] принадлежат касыды, небольшие стихотворения, хвалебные оды, панегирики, мувашшахи, заджали, хронограммы в неимоверном количестве, не поддающиеся [303] учету. Некоторые из них мы привели, те из них, которые он составил в честь прославляемых им лиц, и в том числе маздуджу, в которой он воспел эмира Ридвана – катходу 'азабов – ал-Джилфи, и мувашшахи, известные среди литературных деятелей и среди певцов, а таких стихотворений очень много. (...)

/188/ Касим ибн 'Ата'аллах умер в пятницу 5 шаввала этого года (18.VI.1790). Да будет милостив к нему всевышний! (...)

Умер один из известных купцов, высокочтимый Хаджи Ахмад Ага ибн Мулла Мустафа ал-Малтили. Он принадлежал к числу знатных и известных купцов и наиболее именитых и уважаемых господ. Он был главой в своей области и отличался преданностью своим приближенным и друзьям и всем тем, кто зависел от него. Был он человеком скромным, почитаемым своими соплеменниками. Хаджж Ахмад умер в среду 22 [зу]-л-ка'да этого года (3.VIII.1790) – подобного ему не осталось.

Умер наш друг, выдающийся своим красноречием оратор, литератор Хусайн ибн Мухаммад, известный по прозвищу Дарб аш-Шамси. Он один из братьев Хасана-эфенди. Происходят они из почтенной и благородной семьи, занимающей видное положение. Хусайн ибн Мухаммад был редким явлением своего времени по красноречию и любознательности. Он не лишен был остроумия и в разъяснениях богословского характера; был он также силен в вопросах врачевания. Отличался приверженностью к погоне за диковинками.

Зрелости он достиг в Каире. В прошлом он по временам преуспевал, до тех пор пока 'Али-бей в [11]82 (1768-9) году не выслал его вместе с другими братьями из Каира. Он сослал их в Хиджаз. В [11]87 (1773-4) году они возвратились, но Хусайн ибн Мухаммад уже не сумел занять прежнего видного положения. Проболев около двадцати дней, он умер в рамадане этого года (15.V. – 13.VI.1790). Молитву над ним свершили в молельне Аййуб-бея и похоронили [в гробнице] его предков. От него остался сын Хасан Чорбаджи, живущий и поныне. Да благословит его Аллах и да смилостивится над его предками!

Умер превосходный почтенный и одаренный шейх 'Абд ал-Джавад ибн Мухаммад ибн 'Абд ал-Ансари ал-Джирджави ал-Хайр ал-Мукаррам ал-Джавад. Он принадлежал к богатому и почтенному дому. Предки его были шафиитами, а сам он стал ханифитом. Был он богат, отличался гостеприимством, хорошо принимал приходивших к нему. [304]

'Абд ал-Джавад общался с всевышним Аллахом, во время зикра тот являлся ему. Большую часть ночей он бодрствовал, читая Коран и молитвы. Он часто приезжал в Каир. Под конец жизни он переехал сюда вместе с семьей и купил обширный дом в квартале