Египет Хусайн ибн ан-Нур приехал в 1174 (1760-1) году. Он поселился в доме шейха Мухсина у ал-Халиджа. здесь его навещали /237/ сейид ал-'Идарус, сейид Муртада и другие.

Хусайн ибн ан-Нур для развлечения посещал цветущие сады и чистые воды. Он ездил в Сирию, Халеб. Здесь он кое-что воспринял от [местной] общины [суфиев], в частности от сейида Исма'ила ал-Мавахиби, восхвалял включившего его в число своих шейхов.

Хусайн ибн ан-Нур приехал в Турцию и был здесь облагодетельствован. Возвратился он в святые места. Из-за разъездов обветшало его жилье. Хусайн ибн ан-Нур стал проживать в Медине Пресветлой.

Шейх сейид ал-'Идарус, остававшийся в Та'ифе, написал ему в стихах приглашение приехать в сад, именуемый аш-Шари'а. (...)

/238/ ...Сейидом ал-'Идарусом написана касыда, которую он переслал ему, – это очень значительное и большое по объему произведение, – а также много других составленных им та кого рода сочинений.

Хусайн ибн ан-Нур – автор прекрасных трудов, высоко оцениваемых людьми, знающими суфизм. В числе их – удивительный поэтический сборник под названием “Молитвенные [стихи]”. Им составлен комментарий к нему на народном языке, как и сам сборник. Когда шейх ат-Тауди ибн Суда совершал хадж, то он снял копию этого труда и увез

вМагриб. Он так восхвалял это произведение, что многие переписали его для себя, а султан Марокко назначил Хусайну ибн ан-Нуру денежную сумму, которую доставляли ему ежегодно с караваном паломликов. [367]

Люди по-разному относились к Хусайну ибн ан-Нуру. Одни считали его превосходным человеком, воплощением совершенства. Это те, кто слушал его и кого он изумлял своей поэзией. Другие же отзывались о нем как [о человеке, лишенном] богобоязненности, покорности. Они считали, что им движет распущенность, но он – по соизволению Аллаха всевышнего – не повинен в том, что ему приписывалось.

Когда улем Мухаммад ибн Иа'куб ибн ал-Фадил аш-Шимшари познакомился с Хусайном ибн ан-Нуром, то посетил его дом, [не раз] встречался с ним при различных обстоятельствах и пристально изучал его, когда тот бывал и его гостем. Он говорил о нем: “Я присматривался к нему внимательнейшим образом и не обнаружил ничего, кроме будоражащего [умы] красноречия. Тогда-то я вынес решение о нем и взял его сторону”.

Шейх аш-Шимшари рассказывал мне удивительные вещи о делах Хусайна ибн ан-Нура, невозможных положениях [и испытанных им] затруднениях. Шейх говорил: “Воистину у наших магрибинских сейидов нет терпения выслушивать то, что он говорил им. Они приучены лишь к внешней стороне шариата, поэтому не по уму им рассказы людей знания, не в состоянии они проникнуть в их твердыни”.

ВТурции же уверовали в Хусайна ибн ан-Нура, были признательны ему, и через небольшие промежутки времени он получал оттуда дары.

У Хусайна ибн ан-Нура есть сын по имени Джа'фар. В [11]85 (1771-2) году он приехал

вЕгипет, оставался с нами некоторое время, бывал у нас в доме. Он наведывался и к некоторым друзьям своего отца в Каире. Иногда он вместе с нами отправлялся на прогулки.

А Хусайн ибн ан-Нур жил до тех пор, пока не умер, – да простит его Аллах! После него не осталось подобного ему.

Год тысяча двести седьмой

(19.VIII.1792 – 8.VIII.1793).

Мухаррам начался в четверг. Положение очень ухудшилось из-за возросшей дороговизны и из-за того, что произвол и разорение распространились по всей стране. Население провинций рассеялось и заполнило Каир. Мужчины, женщины и дети толпились на базарах и по переулкам, крича и плача от голода все дни и ночи. Очень много людей ежедневно умирало от голода.

Тогда же за десять дней до Салиба стал снижаться уровень вод Нила. Воды Нила не

достигали своего [368] нормального уровня, он был ниже обычного на два локтя. Этот спад воды лишил людей их единственного утешения – надежды на подъем Нила. Когда же произошел спад воды и рухнули их надежды, усилились их горести, исчезло зерно с побережий и площадей, цены на него еще больше повысились. Стоимость ардабба пшеницы достигла восемнадцати реалов, ячменя – пятнадцати реалов, бобов – тринадцати реалов; точно так же повысились цены и на остальное зерно. Окка хлеба стал стоить полпара. Затем положение ухудшилось – четверть вайбы 764 продавалась уже по реалу. Дело дошло до того, что люди, разыскивающие зерно, не находили его [даже] по вздутым ценам. Днем и ночью велись разговоры, беседы о съестных припасах. /239/ Это было единственной темой. И на собраниях знати, и на прочих собраниях только и слышались упоминания о пшенице, бобах и всяких прочих продуктах. Люди становились скрягами и уединялись. Днем и ночью раздавалось все больше воплей и плача. На улицах нельзя было пройти, чтобы не наступить на человеческие существа. Если же случалось свалиться ослу или лошади, то голодающие набрасывались на [животное], давя друг друга, и поедали его сырым, ели они и гнилое мясо. Дошло до того, что стали есть детей.

Когда вода спала, люди посеяли клевер, но только он начал произрастать, как его поели черви, то же произошло и с зерновыми. Состоятельные землевладельцы перепахали свои земли заново, оросив их водой из сакий, шадуфов и поднимая воду при помощи наттала. Они купили семена по самым высоким ценам и посеяли, но и этот посев был съеден червями. С неба не падало ни капли дождя, не было и рос, не веяло прохладой – в начале месяца кихак дул знойный ветер и стояла тягостная жара.

Впровинциях осталось очень мало феллахов – их унесли смерть и скитания.

Вконце месяца раби' I (17.X. – 15.XI.1792) из Стамбула приехал Салих Ага с указами на руках о прощении эмиров и с дарами, из которых один предназначался паше, а два остальных – Ибрахим-бею и Мурад-бею. Собравшись в диване, прочитали указы. Дали пушечный салют.

Салих Ага привез указ о своем назначении представителем Порты. А занимал его Мустафа Ага, которого сместили.

Вэтом же месяце привезли из Турции зерно, оно появилось в большом количестве на побережье. Люди успокоились, обрели уверенность. Это совпало с жатвой маиса. Цены [369] на пшеницу упали до четырнадцати реалов за ардабб. Солому же достать было невозможно. Если добывалось какое-то количество соломы, то купившему ее невозможно было доставить

ксебе в дом: едва скотина сделает первые шаги [с грузом соломы], как на пути ее перехватят конюхи и подчиненные военачальников. Стоит им услышать или догадаться, что в каком-то месте имеется солома, как они окружают его и отбирают солому насильно.

Главным кормом скоту служили сухие стебли маиса. Многие бедняки и нищие в районах плотин выискивали сухую сорную траву, пырей и обходным путем шли с этим на рынок, где продавали по дорогой цене, а люди дрались из-за такой покупки. Если же встречались конюхи или каввасы, то стягивали с голов [вязанки] и отбирали насильно.

Вэтом же месяце были получены известия относительно 'Али-бея ад-Дафтардара. Уехав из Кусайра, он отправился в Мувайлих 765, а оттуда с бедуинами уехал в Газу. Тайком он послал в Каир к одному из своих подчиненных – христианину, и тот отправился к 'Али-бею на верблюде с нужными тому вещами. Приехав в район Газы, 'Али-бей послал к Ахмад-паше ал-Джаззару сообщение о своем прибытии, и тот направил к нему людей с лошадьми. 'Али-бей в сопровождении около тридцати человек отправился к Ахмад-паше. Когда 'Али-бей был уже поблизости от 'Акки 766, навстречу ему выехал Ахмад-паша. Встретив его, он послал 'Али-бея в Хайфу 767, назначив ему содержание.

Что же касается Мурад-бея, то он в начале года выступил в район Гизы и занял возведенный там Исма'ил-беем дворец. Он организовал изготовление боеприпасов, пороха, ядер и прочего военного снаряжения. Собрав мастеровых, кузнецов, Мурад-бей приступил к сооружению турецких судов-галиотов. Мурад-бей расширил дворец, заложил при нем огромный сад и построил все прочие [службы].

Осман-бей отправился в Александрию, собрав по пути налоги.

Всреду 27 раби' II (12.ХП.1792), соответствующего по коптскому календарю 5 кихаку, пошел средний дождь – это обрадовало людей.

Всубботу 1 джумада I (15.XII.1792) Мурад-бей переправился из Лизы и въехал в свой дом. Стало известно, что 'Осман-бей аш-Шаркави уехал в Розетту, а 4-го этого месяца упомянутый возвратился в Каир.

В четверг ночью Мурад-бей, Ибрахим-бей и их эмиры отправились в сторону ал- 'Адлийи, где пробыли несколько [370] дней. Затем Мурад-бей отправился в район Абу За'ил. А Ибрахим-бей ал-Вали в сопровождении группы эмиров отправился в район ал-Джазиры. /240/ Подчиненные эмиров разграбили все встречавшееся им по пути, отобрали скот. Оцепив торговые дворы (ал-вака'ил) у Баб аш-Ша'рийи, они забрали у приехавших сюда феллахов верблюдов и ослов, ограбили [их].

Что же касается Мурад-бея, то, приехав в Абу За'ил и застав там отряд бедуинов ас-Сауалиха 768, их палатки, он ограбил их, несмотря на то что они не совершили ничего преступного. Мурад-бей забрал их стада овец и другой скот и убил около двадцати пяти их юношей и стариков.

Мурад-бей пробыл в этом месте один день, арестовал шейхов селений Абу За'ил, бросил их в тюрьму, оштрафовал их на одиннадцать тысяч реалов. Мурад-бей не принял ходатайств их устаза. Он обругал его и избил палкой. Что же касается бедуинов ал-Джазиры, то они оставили свои места и перекочевали.

В ша'бане (14.III. – 12.IV.1792) внимание [правителей] было направлено к плотине канала ал-Фир'аунийа. Причиной тому – снижение вод в восточном рукаве Нила, появление больших наносов песка, достигнувших ниломера со стороны Средиземного моря. Западный рукав стал подобен извилистому ручью, через который можно было переправляться вброд даже малым детям. По нему могли проходить лишь небольшие лодки (ал-кавариб).

Привоз из всех районов прекратился, доставляли лишь то, что могло быть переправлено на малых судах. Повысилась плата за перевозки. Ведомства же по местным сборам оказались обреченными на бездействие.

На плотину канала послали мусульманина в сопровождении группы европейцев. Туда доставили большие балки и приступили к работе на плотине поблизости от Кафр ал-Хадрата. На барках установили разного рода орудия, необходимые приспособления. Из длинных, расположенных в три ряда балок сколотили хавабир. Когда это закончили, то из очень толстых досок, пригнанных друг к другу, умельцы сделали нечто вроде больших ворот, обитых огромными гвоздями. Их скрепили свинцом и обили брусками железа. В них были пробиты отверстия, по размеру соответствовавшие тем, что были заранее проделаны в центральной части хавабир, уже погруженной в воду. Спустив эту дверь, скрепили все вместе. С ее обеих сторон работники передавали друг другу мешки, наполненные галькой, щебнем, [371] булыжником и песком. Затем следовало большое количество людей, несших корзинки с землей и глиной, и все это ссыпалось здесь.

Так действовали до тех пор, пока до завершения оставалось сделать уже совсем немного, но тут допустили перерыв в работе. А произошло это вот по какой причине. Уполномоченный для этого дела человек послал к Мурад-бею, чтобы тот приехал и присутствовал при завершении работ, наградил бы уполномоченного и дал бы ему обещанное вознаграждение, но Мурад-бей не приехал. Между тем воды поднялись, повредив часть сделанного. Был при этом Аййуб-бей младший, но из-за своих поместий, не заинтересованный в успешном завершении этого дела, он уехал отсюда.

Растратив все собранное, дело это забросили. А занимались этим с начала ша'бана вплоть до середины шаввала. Впоследствии сюда прислали другую группу. Привезли какое-то количество барок, груженных камнями. После выгрузки отправили барки с требованием прислать еще, но каменотесы не помогли. Тогда стали разрушать старые постройки и мечети, находившиеся на побережье Нила. Выламывали камни, снося строения и в ближайшем от места работы городке. Так продолжали действовать, множа разрушения, а

дела так и не завершили, как и в первый раз. Потратили же на это столько средств, принудительного труда, введенных для этого поборов, столько было повреждено барок, так безгранично много было изведено строительного леса, железа, что все это не поддается никакому учету.

Вначале шаввала (23.V. – 20.VI.1792) была получена весть о том, что 'Али-бей уехал [из Палестины] от Ахмад-паши [ал-Джаззара] в Стамбул, сопровождаемый специально назначенным для этого капуджи. Ему дали въехать в Стамбул, а для постоянного местожительства 'Али-бея отправили в Бурсу 769. Ему назначено помесячное содержание в размере пятисот турецких пиастров.

Что же касается умерших в этом году из заслуживающих упоминания, то умер сейид – знающий имам, выдающийся человек 'Афиф ад-Дин Абу-с-Сийада 'Абдаллах ибн Ибра-хим ибн Хасан ибн Мухаммад Амин ибн 'Али Миргани ибн Хасан ибн Мирхурд ибн Хайдар ибн Хасан ибн 'Абдаллах ибн 'Али ибн Хасан ибн Ахмад ибн 'Али ибн Ибрахим ибн Йахийа ибн 'Иса ибн /241/ Абу Бакр ибн 'Али ибн Мухаммад ибн Исма'ил ибн Мирхурд ал-Бухари ибн 'Омар ибн 'Али ибн 'Осман ибн 'Али ал-Муттаки ибн Хасан [372] ибн 'Али ал-Хади ибн Мухаммад ал-Джавад ал-Ху-сайни ал-Муттаки ал-Макки ат-Та'ифи, величаемый ал-Махджуб, ханифит. Он родился в Мекке, там вырос и там сперва учился. Он посещал занятия некоторых улемов Мекки, как, например, шейха ан-Нахли и других. Сейид 'Афиф ад-Дин познакомился с выдающимся человеком того времени сейидом Йусуфом ал-Махдали

–искуснейшим в науке и образованнейшим человеком. Он привязался к нему, посещал его до тех пор, пока не продвинулся в своем развитии. После смерти ал-Махдали 'Афиф ад-Дин впал в экстаз, был поглощен следованием истине. Он видел то, что никакой другой глаз не видел, слышал то, что ни одно другое ухо не слышало, переживал то, что никакое другое сердце не переживало. Он уединился, оборвав связи [с людьми].

Вэто-то время ему стали слышаться [откровения] непосредственно от своего предка, [пророка Мухаммада], – да благословит и приветствует его Аллах! На это указывает наш шейх сейид Муртада. Он познакомился с сейидом 'Афиф ад-Дином в Мекке в 1163 (1749-50) году, тот показал ему свою благородную нисбу, извлеченную из сундука. Шейх Муртада говорит: “Я попросил у него иджазу и источники сборников хадисов, а он мне ответил, чтобы я ссылался на него, и тогда я узнал, что по происхождению он восходит к [пророку], своему предку, – да будет с ним мир и благословение!”

В[11]66 (1752-3) году сейид 'Афиф ад-Дин с семьей и домочадцами переехал в Та'иф. Здесь его очень чтили, он приобрел широкую известность, им здесь гордились, и он блистал, как солнце в середине неба, как полная луна во мраке. По временам он уединялся от людей знатных. Среди них он был известен своей отрешенностью от мира. Среди произведений сейида 'Афиф ад-Дина имеется книга – Китаб фара'ид ва ваджабат ал-ислам ли 'аммати-л-му'минин, на тыльной стороне которой автор собственноручно написал: “Религиозные обязанности разнообразны, а эта жемчужина – наичистейшая из них; их очень много, а это – самое понятное в ряду других”. Это замечательное произведение, в главах которого исследуются вопросы догматики и фикха. Упомянутый наш шейх [Муртада] составил весьма ценный комментарий [к этому произведению]. Оно охватывает все вопросы законоведения и догматики. В числе произведений 'Афиф ад-Дина есть трактат о величии пророков с повествованием о том, что внутренняя сущность [их величия] – это чудо. В конце трактата автор указал, что завершил его в [373] раджабе 1157 (10.VIII.1744 – 8.IX.1745) года. Ему же принадлежит произведение под названием ас-Сахм ар-рахид фи нахр ар-рафий. Он составил эту книгу после того, как покинул Мекку из-за истории, происшедшей между ним и жителями этого города в джумаде 1166 (1752-3) года.

Сейид 'Афиф ад-Дин – автор книги ал-Фуру ал-джаухарийа фи-л-асма ал-исна 'ашарийа и книги ад-Дурра ал-йатима фи ба'д фада'ил ас-сайида ал-'азима, написанной в 1164 (1750-1) году. Из других произведений сейида 'Афиф ад-Дина – ал-Каукаб ас-сакиб и комментарий к нему под названием Раф' ал-хаджиб 'ан ал-каукаб ас-сакиб. Ему принадлежат два дивана со стихами: ал-'Икд ал-муназзам (ала хуруф ал-му'джам и 'Икд ал-джавахир фи назм

ал-мафахир. Шейху 'Афиф ад-Дину принадлежит также книга ал-Му'джам ал-ваджиз фи ахадис ан-наби ал-'азиз – да благословит его Аллах! – записи по ал-Джами'и и дополнения к ней, называемые Кунуз ал-хака'ик ва-л-бадр ал-мунир и состоящие из четырех частей. Их прокомментировал улем Сиди Мухаммад ал-Джаухари, который читал их на своих занятиях. Из других произведений Афиф ад-Дина – комментарий к выдающемуся Ибн Мушишу, который написан удивительным языком, имеется еще и Машарик ал-анвар фи-с-салат ва-с-салам 'ала-н-наби ал-мухтар. Сейид 'Афиф ад-Дин – да будет доволен им Аллах! – умер в этом году. (...)

Умер достойный и благочестивый шейх Ахмад ибн Йусуф аш-Шанавани ал-Мисри, шафиит, именуемый также Абу-л-'Изз, из школы писцов. Он известен также как хаджжи 770. По своей благородной матери /242/ Хаскийи – дочери Кади Челеби ибн Ахмада ал- 'Ираки – он один из потомков выдающегося Шихаб ад-Дина ал-'Ираки, погребенного в Шанаван ал-Гураф в ал-Мануфийи.

Аш-Шанавани усвоил Коран и совершенствовался в этом под руководством шейха ал-Мукри Хиджази ибн Ганнама – ученика аз-Зумайли. Аш-Шанавани занимался каллиграфией под началом шейха Ахмада ибн Исма'ила ал-Афкама, который выдал ему иджазу, когда он преуспел в этом деле. Его рукой сделано много списков Корана, книг большого объема, к том числе “Воскрешение наук о вере” ал-Газали, ал-Амсал ал-Майдани. Этим он принес пользу не одному поколению людей.

Вместе с тем аш-Шанавани слушал некоторых выдающихся шейхов: двух Шихаб ад-Динов – ал-Маллави, ал-Джаухари, и многое воспринял от них. Под конец [он посещал [374] занятия] аш-Шамса ал-Хифни, шейха Хасана ал-Мадабиги, Мухаммада ибн Ну'мана ат-Та'и, и они полюбили его.

В течение года аш-Шанавани жил в святых местах, а затем возвратился в Египет. Вместе со мной он часто посещал нашего шейха сейида Муртада – его занятия по хадисам. У него же он слушал ал-Бухари, Муслима – это полностью, большую часть аш-Шама'ил и приблизительно треть Сунан Абу Дауда, ат-Тирмизи, Саласийат ал-Бухари и Саласийат ад-Дарими, ал-Хилйа Абу На'има.

Аш-Шанавани был человеком хорошим, общительным. Он превосходно запоминал стихи и забавные истории. Как-то довелось услышать от него: “В Мекке человек из магрибинцев, имя которого я запамятовал, продекламировал мне стихи благочестивого ас-Субки, в которых прославляется имам ал-Газали него книга "Воскрешение" (...)

Шейха аш-Шанавани рано поразила слепота, но Аллах вознаградил его, отведя от него муки страданий и стенаний. Умер он 27 джумада I этого года (10.I.1793).

Умер имам, искусный законовед, знаток хадисов, марокканский ученый шейх Абу 'Абдаллах Мухаммад ибн ат-Талиб ибн Суда ал-Мурри ал-Фаси ат-Тауди.

Он родился в Фесе в 1128 (1715-6) году. Учился он у Абу 'Абдаллаха Мухаммада ибн 'Абд ас-Салама Баннани ан-Насири – автора комментариев на ал-Иктифа, аш-Шифа', Ламийу Ибн аз-Заккака 771 и другие тексты. Абу 'Абдаллах ат-Тауди учился и у Шихаба Ахмада ибн 'Абд ал-'Азиза ал-Хилали ас-Сиджилмаси, у них обоих он слушал ал-Муватта 772 и другие тексты.

Логику, догматику, богословие, тафсир и хадисы Абу 'Абдаллах изучал у аш-Шихаба Ахмада ибн Мубарака ас-Сиджилмаси ал-Ламати. У него Абу 'Абдаллах занимался больше всего. Еще при жизни ал-Ламати разрешил ему в своем .присутствии вести занятия по ал-Бухари. Он очень любил [ученика], заботился о его процветании, выдвигал его перед другими слушателями.

Когда шейх умер от чумы в пятницу 19 джумада I -1155 (22.VII.1742) года, то многие хотели получить место при его гробнице, но лишь Абу 'Абдаллах ат-Тауди был удостоен этой чести, и все с этим согласились.

Он рассказывал, что однажды упомянул о желании отправиться в хадж, и сказал мне советчик шейха Сиди 'Абд ал-'Азиз ад-Даббаг то, о чем говорят люди: “Ты обязан нам, так не оставляй этот город, ты совершишь хадж, и мы дадим тебе тысячу динаров и тысячу

мискалей 773, если это угодно [375] всевышнему!” Абу 'Абдаллах ат-Тауди сказал: “В свое время со мной поговорили относительно хаджа – вспомнили об этом, и я не беспокоился”.

Одним из шейхов, у которых занимался Абу 'Абдаллах ат-Тауди, был смиренный богослов, сочинитель Абу 'Абдаллах Мухаммад ибн Касим Джасус. Некоторое время он читал здесь тексты, в том числе Рисалу Ибн Абу Зайда 774, Мухтасар Халила, трижды прочитал с ним весь Коран /243/, изучая вместе с тем и комментарии. Абу 'Абдаллах ат-Тауди читал [у этого шейха] ал-Хукм, аш-Шама'ил, весь ас-Сахих, ничего не пропуская. Он читал Хафиза, ал-Мазхаб ал-фа-ких кади Абу-л-Бака Йа'иша Ибн Загави аш-Шавви 775, читал он у шейха и Раджаз Ибн 'Асима 777, Ламийу аз-Заккака и частью ас-Сахих.

[Этот его шейх] умер в 1150 (1737-8) году. Его жилище было расположено на окраине города, ночью сюда пробрались разбойники, он вступил, защищая своих женщин, в борьбу с теми и сам пал жертвой – да будет милостив к нему Аллах!

Среди тех, у кого обучался Абу 'Абдаллах ат-Тауди, – кади и муфтий общины Абу-л-'Аббас Ахмад ибн Ахмад аш-Шаддади ал-Хусни. С ним он читал ал-Мухтасар ал-Халили от начала и до ал-Вад'ийи или ал-'Арийи. Слушал он у него и некоторые тафсиры с самого начала. Среди [наставников Абу 'Абдаллаха] был богослов – подвижник кади Абу 'Абдаллах Мухаммад ибн Ахмад ат-Тамак – он читал с ним Рисалу Ибн Абу Зайда, Хукм, Тафсир – от начала до суры ан-Ниса [IV].

Из других, также обучавших шейха Абу Абдаллаха, [упомянем] имама, благочестивого подвижника Абу Мухаммад ибн Джаллуна. С ним он читал ал-'Аджуррумийу, дважды от начала до конца ал-Алфийу и ал-Мухтасар ал-Халила (от начала до клятвы). У шейха Абу 'Абдаллаха не было руководителя, который бы руководил им и направлял его совершенствование. [Этот] шейх был первым, кто еще до совершеннолетия Абу 'Абдаллаха взял это на себя. Бывало, что, поднимаясь после занятий, Абу 'Абдаллах оставался предоставленным самому себе, [шейх] не произносил ни слова.

Среди обучавших шейха Абу 'Абдаллаха в годы детства был и Абу 'Абдаллах Сиди Мухаммад ибн ал-Хасан ал-Джундуз. С ним он читал ал-Алфийу, и во время комментирования тот по памяти диктовал ему ал-Хаваши, Шурух ал-кафийа, Тасхил 778, ар-Рида 779, ал-Мугни, аш-Шавахид и все [376] другое, [необходимое] для совершенствования. Шейх читал с ним ас-Суллам, ат-Талхис. Когда уже близилось завершение [обучения], ему стало известно, что шейх Ибн Мубарак [также] собирается читать все это. Вместе со своей группой он отправился к тому, чтобы послушать и его занятия. И это воистину лучшее [проявление] беспристрастия и признания.

Среди наставников Абу 'Абдаллаха был и Абу-л-'Аббас Ахмад ибн 'Аллал ал-Ваджари. Он читал с ним ал-Алфийу, читанную им трижды. Читал он с ним кое-что из ат-Тасхила, ал-Мугни. Он упоминал ему некоторых шейхов из Ибн Хишама, так как тысячу раз читал ал-Алфийу. Кто-то из слушавших спросил: “Сколько раз ты читал ее?”. Он ответил: “Едва ли не сто с лишним раз, потому что эти десять шейхов [находили это] плодотворным для [получения] иджазы”. Шейх Абу 'Абдаллах получил [иджазу] от шейха Ахмада ибн 'Али 'Абд ал-Ваххаба ибн ал-Хаджжа ал-Фаси. Это произошло 9 джумада II 1003 (19.11.1595) года (Так в тексте – это явная опечатка).

Шейх Абу 'Абдаллах, совершая хадж, приезжал в Каир в [11]81 (1767-8) году, а возвратился сюда в 1183 (1769-70) году. Здесь он вел многолюдные занятия в мечети ал-Азхар – в магрибинском риваке, где он превосходно читал ал-Муватта.

На его занятиях среди присутствовавших бывало и большинство [каирских] улемов. Его чтение они находили прекрасным и полезным. Многие слушали, как он читал начало Кутуб ас-ситта, аш-Шама'ил, ал-Хукм и другое. Его наградили.

В Мекке шейх Абу 'Абдаллах встречался с Абу Зайдом 'Абд ар-Рахманом ибн Асламом ал-Йамани, с Абу Мухам-мадом Хусайном ибн 'Абд аш-Шукуром – другом шейха 'Абдаллаха ал-Миргани; встречался с шейхом Ибрахимом аз-Замзами и другими. А в Медине он виделся с Абу 'Абдаллахом Мухаммадом ибн 'Абд ал-Каримом ас-Саманом, с Абу-л-Хасаном ас-Синди, 'Абдаллахом Джафаром ал-Хинди и другими. Они выдали ему

иджазу и он, со своей стороны, [также] выдал им иджазы. [Потом] шейх Абу 'Абдаллах возвратился в Каир, где общался с такими выдающимися учеными, как ал-Джаухари, ас-Са'иди, Хасан ал-Джабар-ти, ат-Тахалави, сейид ал-'Идарус, шейх Мухаммад ал-Кур-ди, 'Иса ал-Баррави, ал-Байуми, ал-'Арийан и 'Атийа ал-Уджхури.

Шейха Абу 'Абдаллаха сопровождали его сыновья: [377] старший, Сиди Мухаммад, и младший, Сиди Абу Бакр, безусый юноша редкой красоты.

Абу 'Абдаллах часто приходил к шейху – моему отцу, у которого он занимался математикой.

Во время пребывания в Каире он оставлял упомянутых сыновей у нас. Вместе с ними в сопровождении шейха Салима ал-Кайрувани и шейха Ахмада ас-Суси мы поднимались на террасу и бодрствовали большую часть ночи, наблюдая за восходом, закатом и движением звезд к линии, где они скрываются. К шейху [моему отцу] мы обращались за разъяснением неясного, для понимания значения инонаправленного.

Сиди Мухаммад умер в Фесе /244/ в 1193 (1779) году. О нем написал его брат Сиди Абу Бакр, как это поведал он мне в словах, сказанных в 1205 (1790-1) году, приехав [в Каир], сопровождая караван паломников. (...)

Шейху Абу 'Абдаллаху принадлежат: комментарий в четырех томах к ал-Бухари; комментарий к аз-Зуркани; комментарий к ал-Халиду; два комментария к ал-Арба'ин ан-нававийа и к Манасик ал-хаджж 780; комментарий к ал-Джа-ми' Сиди Халила; комментарий к Тухфат Ибн 'Асима – о судейском деле и вынесении приговора; ал-Минхат ас-сабита фи-с-салат ал-фа'ита; Фатх ал-мута 'али фима йантазим мин-ху байт ал-мал. Его перу принадлежат [также] комментарий к Ибн Джузайу – комментатору 781; незавершенный комментарий к ал-Байдави; комментарий к ал-Машарик ас-Сагани 782 и стихи о женщинах

(...)

... В 1203 (1788-9) году султан Марокко назначил шейха Абу 'Абдаллаха муфтием, и он неохотно принял это назначение. Обязанности муфтия он выполнял достойно. Руководство его было осторожным, охраняло порядок, в общем было совершенным.

Шейх Абу 'Абдаллах занимал главенствующее положение среди выдающихся людей своего времени, считался он весьма прославленным и высоко почитаемым и среди египтян. Он обладал внушительной внешностью, но величие преобладало над его красотой. Когда умер султан Марокко Мулай Мухаммад и между его сыновьями возникли разногласия и волнения, то знать и простонародье оказались единодушными в том, чтобы прибегнуть к мнению шейха Абу 'Абдаллаха. Последний избрал Мулая Сулаймана и привел его к присяге, обусловив, что тот будет править, следуя шариату и сунне 783 Мухаммада, установит торжество религии, отменит новшества, тиранию, не станет повышать налоги и не [378] будет совершать ничего запретного. Мулай Сулайман был избран единодушно и выполнял все это.

Шейх Абу 'Абдаллах жил, не переставая следовать благочестию, умер он в этом году. Его сын Абу Бакр последовал за ним, он умер в 1210 (1795-6) году.

Умер именитый имам, выдающийся проницательный ученый шейх Ахмад ибн Мухаммад ибн Джадаллах ибн Мухам-мад ал-Ханани ал-Бурхани, маликит. Предок его именовался Абу Шуша. Его гробница у Умм Хунан в Гизе является местом паломничества.

Шейх Ахмад ибн Мухаммад [с юных лет] стремился к науке и [успешно] развивался. Он посещал занятия шейхов того времени, учился у сейида ал-Балиди. Занятия с ним в ал-Азхаре и в ал-Ашрафийе принесли шейху Ахмаду большую пользу. Он сблизился с сейидом, получил от него подробнейшую иджазу по его отрасли. Сейид ал-Балиди заботился о нем. Когда упомянутый шейх умер, то шейх Ахмад стал вместо него вести преподавание хадисов в мечети Хусайна. Люди собирались, чтобы послушать его, шли и те, кто посещал занятия его шейха: магрибинские купцы и другие. В благочестие шейха Ахмада уверовали, ему отовсюду стали присылать подношения, при нем давали обеты. Шейх Ахмад преподавал и в ал-Азхаре. Он часто посещал гробницы прославленных святых, проводя ночи в чтении Корана, в зикре. Вставал он всегда в последнюю треть ночи, направлялся в мечеть Хусайна,

где в предрассветном сумраке совершал для общины раннюю молитву. Вера людей в него усилилась. Его возможности к добыванию мирских благ расширились, и он заботился об увеличении своего состояния. Закончил он приобретением большого дома поблизости от ал-Азхара. Дом этот расположен на улице Китама, теперь именуемой ал-'Айнийа. Шейх Ахмад переехал сюда и поселился. Каждую пятницу до восхода солнца он посещал кладбище ал-Муджавирин. /245/ В одну из пятниц он столкнулся здесь с сидящими в засаде бедуинами. Вознамерившись бежать, он из-за полноты свалился с мула, упал на бедро и расшиб его. Его перенесли в дом, и несколько месяцев он лечил себя, пока немного не поправился. Но болезни возобновились, и шейх Ахмад умер – да помилует его Аллах!

Видеть его мне приходилось лишь за чтением Корана или книги – да будет снисходительным к нему всевышний Аллах!

Умер выдающийся и даровитый ученый, благочестивый имам, успешно работавший в разных областях, – шейх [379] Мухаммад ибн Дауд ибн Сулайман ибн Ахмад ибн Хадр ал-Хирибтави, азхариот, маликит. Он усвоил Коран у своего отца, а [также] посещал занятия нашего шейха 'Али ал-'Адави ас-Са'иди и у него же закончил курс обучения. Он преуспевал в науках и превосходно писал прозой и стихами, приобретал ценные книги, числом больше им унаследованных от отца.

В многочисленных произведениях он прославлял пророка и род его. Ему принадлежит один из самых похвальных отзывов на Комментарий к Камусу нашего шейха сейида Мухаммада Муртада (...).

...Шейх Мухаммад ибн Дауд занимался своим делом и /246/ усердно вел занятая вплоть до смерти, последовавшей в этом году, – да будет милостив к нему Аллах!

Умер благочестивый подвижник, [человек] прекрасного образа жизни, сведущий, шейх Мухаммад ибн 'Абд ал-Ха-физ-эфенди Абу Закир ал-Халвати, ханифит. Сейидом Муста-фой ал-Бакри и шейхом ал-Хифни он был посвящен [в орден ал-Халватийа]. Шейх Мухаммад ал-Халвати посещал занятия по законоведению ученого-шейха Мухаммада ад-Далджи и шейха Ахмада ал-Хамаки. Зрелости он достиг при ал-Иска-ти и ал-Мансури.

Шейх Мухаммад ал-Халвати никогда не был женат. В 1181 (1767-8) г. он лишился зрения. На протяжении двадцати одного года он жил в своем доме совсем один. Не было при нем ни родного, ни чужого человека, ни рабыни, ни раба, никого, кто бы обслуживал его. А жил он в довольно просторном доме, расположенном в ат-Таббане, дверь его всегда была открытой. И были у него и овцы и куры, гуси и утки, все, чему положено быть во дворе. Он сам давал им корм, поил водой. Сам готовил себе пищу, стирал одежду. Люди о нем говорили, что ему служат джинны, и не помогали ему. Он был одним из тех, кто сведущ в сокровенном.

Шейха Мухаммада ал-Халвати посещало много учеников, с которыми он занимался. Они воспринимали от него его обширные познания во многих науках, в которых он был сведущ. Он вполне был подготовлен к ответу на любой вопрос.

У шейха Мухаммада ал-Халвати было много кошек. Он узнавал каждую из них, /247/ называл их по кличкам, по цвету шерсти, рассказывал о происхождении каждой из них: это-де такая-то кошка, дочь такой-то, она такого-то цвета и так далее. [380]

Шейх Мухаммад ал-Халвати умер – да будет милостив к нему всевышний Аллах! – в месяце шаввале этого года (12.V. – 9.VI.1793).

[В этом же году умер] выдающийся проницательный ученый, много путешествовавший, престарелый шейх Мустафа ал-Мархуми, шафиит. Родился он в Махаллат ал-Мархуми в ал-Мануфийи. Здесь он отлично усвоил Коран. Затем он приехал в Каир, где изучал тексты. Богословию Мустафа ал-Мархуми обучался у выдающихся шейхов, таких, как ад-Дафри, ал-Мадабиги, у шейха 'Али Каитбея, у ал-Маллави, у ал-Хифни и других. Шейх Мустафа совершенствовался в науках традиционных и умозрительных. В ал-Азхаре и в мечети Азбак он вел занятия, которые были очень полезны слушателям. Шейх Мустафа бывал в доме многих знатных лиц, они его любили, оказывали ему почет. Здесь ценили его способность рассказывать забавные истории, его умение цитировать в

подходящий момент стихи. Собеседник не скучал с ним из-за его остроумия.

Шейх Мустафа ал-Мархуми умер в этом году – да будет милостив к нему Аллах!

Умер выдающийся законовед, знающий грамматист, искусный и красноречивый мастер спора шейх 'Али по прозвищу ат-Таххан ал-Азхари ал-Мисри. Он слушал шейхов своего времени, посещал занятия шейхов ал-Маллави и ал-Джаухари и был помощником на занятиях у последнего. У него же он закончил курс. Он проводил занятия по книгам и повторные занятия без чтения.

Шейха 'Али большей частью одолевала скука, он был склонен к праздности и не воздерживался от каких бы то ни было земных благ – он добивался всего.

У него были превосходные способности и к прозе, и к поэзии. Ему принадлежат стихи по фикху, логике, стихотворные произведения, посвященные ат-Таухид кубра ва сугра 784, сочинения в стихах по метрике и риторике, стихотворные произведения по медицине. Он – автор двух сборников, посвященных подражанию ал-Ламийе Ибн ал-Варди, большой и малой 786, а также комментария к Шарху ал-Маллави на ас-Самаркандийу.

Шейх 'Али умер в конце ша'бана этого года (25.III. – 22.IV.1792).

Умер высокообразованный имам, выдающийся и именитый ученый шейх Йусуф ибн 'Абдаллах ибн Мансур ас-Санбулавини по прозвищу Рузза, шафиит.

Законоведению он обучался в своем городе у шейха Ахмада [381] Рузза, затем посещал занятия шейха ал-Хифни, шейха ал-Баррави, шейха 'Атийи, шейха ас-Са'иди и других шейхов. Он преуспевал в занятиях, посещал чтения. Шейх Йусуф был человеком знатного происхождения, скромным, спокойным. Лоб его был красивой формы. Он довольствовался своим положением и, не в пример другим, не вникал в мирские дела, не заботился об украшении себя одеждами; для верховой езды, когда по временам этого требовали некоторые дела и возникала в этом необходимость, он пользовался лишь ослом. Так он жил, пока не заболел. Умер он в этом году – да будет милостив к нему всевышний Аллах!

Умер выдающийся ученый, красноречивый шейх 'Абд ар-Рахман ибн 'Али – сын великого имама 'Абд ар-Ра'уфа ал-Башбиши. Он вырос под наблюдением своего отца. Усвоив Коран, он посещал [занятия] шейхов. Совершенствовался он по шафиитскому учению, которое исповедовали его отец и дед. Шейх 'Абд ар-Рахман встречался с шейхом, моим отцом, регулярно посещал его занятия по учению Абу Ханифы, он многое усвоил по этому толку и по математике. Мне – тогда еще ребенку – он читал немного Коран и обучал азбуке.

По легкомыслию шейх 'Абд ар-Рахман стал последователем учения Абу Ханифы, перешел в ханифиты. Он сообщил об этом моему отцу, полагая, что обрадует его. Но отец упрекнул его за этот поступок. Я слышал, как мой отец сказал ему:

Если человек уберег свою честь от позора, то всякая одежда, какую бы ни надел он, хороша.

С этого времени шейх 'Абд ар-Рахман упал в глазах [моего отца]. Произошло это [уже] после смерти отца шейха 'Абд ар-Рахмана в 1187 (1773-4) году. Положение его ухудшилось,

ирассудок помрачился.

Кконцу жизни шейх 'Абд ар-Рахман уехал в Дамиетту. На время он стал там муфтием ханифитов. Дела его продвинулись, там оказалось подходящее ему свободное место. Затем по своим делам он решил приехать в Каир, пожелал продать свой дом, чтобы эти средства потратить на свое дело, но не нашлось покупателя, который бы дал желаемую сумму.

Был он человеком хорошим и считался знающим, /248/ приносящим пользу. Был он сведущим, обладал здравым смыслом и, возможно, умел творить некоторые чудеса. Был он причастен к разного рода необыкновенным искусствам и [382] считался удачливым. Он сам как-то продекламировал мне бейт, которым прославлял кади порта по имени Мухаммад Насари, и вот текст этого бейта. (...)

Шейх 'Абд ар-Рахман умер в этом году. Смерть наступила, когда он сидел один.

Умер также святой человек сейид 'Али ал-Бакри. Многие годы своей жизни он провел в лишениях. Совершенно голым он ходил по улицам, что-то бессвязно выкрикивая. В руках он

держал огромный посох, с которым никогда не расставался. Об этом человеке я уже упоминал, [так же как] и о женщине, постоянно следовавшей за ним. Она была известна под именем шейхи Амуны. Сейид 'Али ал-Бакри брил бороду. У него был брат, который был честным человеком и опекал сейида, запрещал ему расхаживать по улицам и одевал его.

Люди стремились к сейиду 'Али ал-Бакри, и он изрекал свои предсказания о грядущем, упоминал о свершаемых чудесах. Люди стекались к нему отовсюду и, согласно традиции, приносили ему дары, давали обеты. Они толпились вокруг 'Али ал-Бакри, в особенности женщины. Его брат этим пользовался для своего обогащения. Он держал 'Али ал-Бакри при себе в клетушке и запретил ему брить бороду – она стала очень длинной и пышной. Сейид Али ал-Бакри очень располнел, разжирел из-за избыточной еды и пребывания в покое, тогда как до этого он был очень истощен и всегда ходил голым. Раньше он проводил часть ночи без крова [где-нибудь] в переулке и едва не умирал от голода зимой и летом. Брат же нанял слугу для обслуживания и наблюдения за ним. Сейид 'Али ал-Бакри не переставал разговаривать с самим собой, речь его была путанной, он то смеялся, то выкрикивал ругательства и оскорбления. Случалось, что кое-какие произносимые им слова воспринимались как ответы на вопросы, задававшиеся ему кем-либо из его посетителей, и считались вещими, соответствовавшими тому, что владело их душами. Сердца их успокаивались, они воспринимали это как откровение, полагая, что сказанное им сбудется, что ум его поглощен наблюдением за их состоянием.

Причиной тому, что сейид 'Али носил имя ал-Бакри, было то, что он жил у небольшого рынка ал-Бакри. К бакритам же он не имел никакого отношения. Так он и существовал, пока не умер в этом году. Похоронили его в мечети аш-Шараиби, поблизости от мечети ар-Рава'и. Хоронили его при большом стечении народа. Над гробницей, ставшей местом [383] паломничества, устроили павильон. Брат сейида 'Али умер приблизительно на два года позже.

В определенное время по ночам у места погребения ал-Бакри люди собираются для совершения зикра. Здесь толпятся женщины вперемежку с мужчинами.

Умер весьма именитый, образованный человек, почтенный Мустафа ибн Садик-эфенди ал-Лазуджи, ханифит. Родился он в 1174 (1760-1) году и рос, опекаемый своим отцом. В детстве он воспринял Коран и некоторые тексты, а также усовершенствовался в турецком языке, [усвоил] барджали 787 и формулы обрядности. У отца он обучался законоведению и грамматике, а затем обучался у шейхов. Его приблизил к себе шейх Мухаммад ал-Фарамави. Под его руководством Мустафа ибн Садик усвоил синтаксис, Мухтасар ас-Са'да и другие тексты, изучавшиеся в риваке ал-Джабарти в ал-Азхаре.

Мустафа ибн Садик вел занятия турецким языком со слушателями ривака и читал проповеди в мечети ал-Му'айади – и это задолго до возмужания. Он был человеком красивой внешности, белокожим. Его проповеди и занятия привлекали многих слушателей, как арабов, так и турок, как эмиров, так и военных. Вел он занятия и читал проповеди как по-арабски, так и по-турецки с большим искусством и красноречием. Среди слушателей был и 'Али Ага – ага мустах-фазан, который слушал проповеди Мустафы ибн Садика, был очень привязан к нему и часто посещал его. Тот, со своей стороны, [также] бывал в доме 'Али Аги.

/249/ В то время отец Мустафы ведал вакфом Искандера и был шейхом такийи у Баб ал-Харк, на деле же управлением вакфа занимался сын. Осуществив однажды подсчет сборов распорядителя вакфа шейха Ахмада ас-Суфта, Мустафа ибн Садик востребовал задержанные этим шейхом суммы. Тот не внес их. Тогда Мустафа ибн Садик настроил против него упомянутого 'Али Агу. Последний потребовал к себе должника, и его привязали к окошку одного из общественных водоемов у Баб ал-Харк. В таком положении он простоял в течение всего дня на виду у публики, собравшейся сюда, чтобы поглазеть на него. Затем его отпустили.

Престиж Мустафы ибн Садика в глазах людей вырос, он еще больше стал вхож в дома эмиров, те полюбили его, оказывали ему почет, еще больше сблизились с ним из-за общности происхождения.

После смерти шейха [турецкого] ривака Мустафы-эфенди Мустафа ибн Садик осмелился выставить свою кандидатуру на этот пост. Он явился к Мурад-бею, который облачил [384] его в почетную одежду шейха ривака. Но слушатели из-за его молодости не захотели, чтобы Мустафа ибн Садик был им. Собравшись, они отправились к Мурад-бею заявить об этом. Встретил их Мурад-бей плохо, он изгнал их. Возвратились они огорченными и притихшими. А Мустафа ибн Садик продолжал выполнять свои обязанности. Ежедневно он являлся в ривак, проводил занятия [со слушателями], так же как делал это до того, как приобрел известность и стал знатным.

Мустафа ибн Садик занимал большой дом на улице ат-Табана, являвшийся вакфом турецкого ривака. Он часто устраивал празднества, на которые приглашал эмиров и высокопоставленных лиц и одаривал их. Мустафа Ага ал-Вакил, который пировал у него, способствовал ему в делах. Он сделал представление Порте в пользу Мустафы ибн Садика, и ему установили ежедневную пенсию в размере ста пятидесяти пара, которые он получал от монетного двора. Положение Мустафы ибн Садика улучшилось, возможности его во многом расширились. В 1204 (1789-90) году умер его отец. Он был корыстолюбивым и оставил сыну большое состояние, которое тот на протяжении всей своей жизни старался увеличить. Мустафа-эфенди был остер на язык, любил злословить по адресу ближних. В бытность Хасан-паши в Египте, когда тот однажды посетил мечеть Хусайна и находился в обществе шейха ас-Садат и шейха ал-Бакри, к ним подошел Мустафа-эфенди, но посидел недолго. Хасан-паша спросил о нем, и шейх ас-Садат осведомил его, рассказав при этом о злоязычии Мустафы ибн Садика и о его пристрастии злословить по адресу ближних. Хасан-паша приказал сослать Мустафу-эфенди. Его встревоженный отец отправился к Хасан-паше, переговорил с ним, и Хасан-паша, смягчившись, проявил милосердие к его старости и распорядился возвратить ему сына. Мустафа-эфенди так хитро стремился снискать благорасположение Хасан-паши, что тот даже побывал у него в доме, и между ними завязалась дружба. Мустафа ибн Садик стал сопровождающим Хасан-паши. Жизнь у него была бурной, престиж увеличивался, но смерть сразила его в этом году в расцвете молодости.

Умер также уважаемый и почтенный шейх Ахмад – сын выдающегося ученого имама Салима ан-Нафрави, маликит. Вырос он под опекой отца, в полном благоденствии и благополучии. После смерти отца шейху Ахмаду покровительствовал шейх 'Абдаллах аш-Шубрави, он обеспечил ему положение, которое занимал его покойный отец: шейх Ахмад [385] продолжал вести занятия отца. Аш-Шубрави приказал всем своим слушателям посещать эти занятия. В числе учащихся наиболее выдающимся был 'Али ас-Са'иди. Этот последний был самым лучшим учеником отца шейха Ахмада, он и имел наибольшие основания, чтобы заменить учителя и занять освободившееся после его смерти место, но шейх аш-Шубрави воспротивился этому и отдал этот пост сыну покойного, несмотря на недостаточную одаренность последнего и присущие ему недостатки речи. Шейх 'Али ас-Са'иди на многие годы затаил в сердце неприязнь к сопернику. Шейх Ахмад был человеком хитрым и коварным, во все вмешивался и распоряжался. Он обзавелся помощниками, приобрел известность. У него бывали эмиры и знатные люди.

Когда упрочилось дело 'Али-бея, то он стал заботиться о правах и положении шейха Ахмада. 'Али-бей представлял ему все, чего тот добивался, принимал его посредничество, был щедр к нему. Он даже посещал шейха Ахмада в его доме в Гизе. Когда же 'Али-бей умер и власть перешла к Мухаммад-бею, то последний стал покровительствовать шейху 'Али ас-Са'иди, стал прислушиваться к его словам. Сейид Мухаммад Бадави ибн Фатих ал-Кабани

– мубашир мечети ал-Хусайна, знал о /250/ скрытой антипатии шейха ас-Са'иди к шейху Ахмаду, улучив время, доставил шейха ас-Са 'иди к эмиру и открыл прошлое. Он переговорил с Мухаммад-беем о правах шейха ас-Са'иди и о том, что ему пришлось перенести от шейха Ахмада. Содействуя ас-Са'иди, шейх упомянул о дурных поступках шейха Ахмада, перечислил незаконно присвоенные им посты, вакфы, которые тот взял в свои руки и разорил. Все это вызвало гнев эмира – он лишил шейха Ахмада должностей и