Социально-экономические преобразования в начале 1990-х гг.

Осенью 1991 г. положение экономики России было близким к краху, поэтому основная деятельность рос­сийского руководства сконцентрировалась в экономи­ческой сфере. Было создано новое правительство (во главе с Б.Н. Ельциным) для проведения радикальной экономической реформы. Перед российской властью фактически стояли две задачи: ближайшая - остановить падение экономики, стабилизировать ее и создать усло­вия для будущего подъема; стратегическая - модерни­зировать российскую экономику, преодолеть ее отста­вание от стран Запада. Опыт СССР показал, что решить эти задачи в рамках централизованного планирования и управления невозможно. Поэтому в основу российской реформы, подготовленной и проводимой под непосредственным руководством Е.Т. Гайдара, вице-премьера по экономической политике, была положена идея перехода экономики на рыночные отношения.

В начале 90-х гг. в обществе широко пропагандиро­валась мысль, что рыночная конкуренция хороша для всего - промышленности, сельского хозяйства, торгов­ли, культуры и науки - и что только экономическая свобода является основой подлинной демократии и средством повышения благосостояния народа.

В мире нет какой-либо единой теории перехода от планово-распределительной экономики к рыночной, как нет и универсальной модели рыночной экономики. Избранная российскими реформаторами модель осно­вывалась на идее монетаризма, согласно которой осно­вой функционирования рыночной экономики являются финансы, денежные отношения. При этом государство перестает вмешиваться в экономику, поскольку роль регулятора рынка, под диктатом которого перестраи­вается производство и вся экономическая жизнь, играют деньги. Обязательным условием для создания тако­го типа рыночной экономики должна быть финансовая стабилизация в стране, формирование разветвленной сети финансовых учреждений для обслуживания рынка. Предложенная командой Е.Т. Гайдара программа реформы предусматривала в первую очередь освобождение (либерализацию) цен,

введение свободы внутрен­ней и внешней торговли,

приватизацию госсобственно­сти,

структурную перестройку производства,

финансо­вую стабилизацию (снижение инфляции, достижение ус­тойчивости и конвертируемости рубля).

Способ перехо­да к рынку, по мнению большинства экспертов, был выбран самый жесткий и отнюдь не обязательный для России. Он на Западе получил название "шоковая тера­пия" за особо тяжелые социальные последствия для на­селения. Для реформаторов же его привлекательность заключалась в возможности провести преобразования за короткий срок. Планировалось, что благодаря этим жестким мерам в течение 1992 г. удастся остановить па­дение российской экономики, стабилизировать ее и со­здать условия для дальнейшего роста.

Реформа началась с 1 января 1992 г., когда правитель­ство объявило свободными большинство цен на това­ры и услуги. Была также разрешена свободная торгов­ля. Одновременно правительство начало ограничивать и отменять централизованное материально-техническое снабжение предприятий сырьем и ресурсами, государ­ственное дотирование убыточных отраслей. Промыш­ленные предприятия получили возможность самостоя­тельно определять поставщиков, объемы и структуру своей продукции, самим ее реализовывать. Предприя­тиям ВПК был сокращен госзаказ (на 68% за два года) и предложено переходить на производство гражданской продукции (провести конверсию). Это вызвало корен­ную перестройку структуры промышленности. Про­изошла либерализация внешнеэкономических связей. Начался переход к принципиально иной инвестицион­ной политике, смысл которой заключался в том, что стали стимулироваться негосударственные инвестиции. Таким образом, в стране стали закладываться первые основы рыночной экономики. Государство, отказавшись от прямого вмешательства в экономику, начало проводить жесткую финансово-денежную и кредитную политику, гарантируя тем самым быстрый ход реформ.

Реформы, проводимые в стране с очень слабой госу­дарственной властью, не могли быть безболезненными. К их началу у России не было соответствующих эконо­мических госструктур. Пришлось создавать российскую таможню, налоговую службу, Центральный банк, ар­битражный суд, а имевшиеся учреждения перестраивать на ходу.

Финансовое положение России к началу 1992 г. было катастрофическим. Государственный бюджет на 90% пополнялся за счет эмиссии. Внешэкономбанк обанкро­тился, а валютные резервы правительства составляли всего 25 млн. долл. Для проведения реформы планиро­валось создать стабилизационный фонд за счет средств, которые обещали предоставить России международные финансовые организации. Но в 1992 г. Россия не полу­чила ни доллара на стабилизацию экономики. Тем не менее, реформы начались. Власти стремились запустить рыночные механизмы в России даже без институцио­нальной подготовки в первую очередь по политическим причинам - важно было как можно быстрее обеспечить необратимость всех процессов. При этом особенности российской экономики недооценивались.

Плата за начало реформы в столь сложных услови­ях оказалась очень высокой. "Отпущенные на свободу" цены выросли значительно больше, чем ожидалось. Свобода внутренней торговли обернулась "диким рын­ком", а внешней - разграблением страны. В это время были сделаны состояния новых русских "рыночных" фирм, "игравших" на разнице мировых и внутренних цен при экспортно-импортных операциях, разнице бир­жевых и государственных цен на внутреннем рынке, разнице валютных курсов при конвертации рубля.

С началом реформы в тяжелом положении оказалась большая часть промышленности. Рост цен вызвал резкое повышение тарифов на перевозки товаров, сырье и энер­гию, а инфляция "съела" оборотные средства товаро­производителей. Возник кризис взаимных неплатежей, вызванный тем, что в новых условиях промышленныепредприятия перестали оплачивать прибывавшую от смежников продукцию и, соответственно, получать деньги за свою. За полгода сумма взаимных долгов предприятий достигла 2 трлн. руб., а промышленность, отпу­щенная "в свободное плавание", оказалась на грани кра­ха. Благодаря либерализации внешней торговли рынок быстро "насытился" импортными товарами. А обратной стороной этого стало падение спроса на отечествен­ную продукцию, трудности с ее реализацией.

Правительству поначалу удалось обуздать взмет­нувшуюся с началом реформы инфляцию. Если в янва­ре 1992 г. она составила 246%, то в феврале - 38, а в июне - лишь 9%. Это свидетельствовало о начале фи­нансовой стабилизации и считалось залогом успеха дальнейших преобразований. Однако трудности первых месяцев 1992 г. привели к формированию в российском обществе широкой оппозиции курсу реформ, которую фактически возглавил Верховный Совет РФ. Под его нажимом Центральный банк России начал в июле выда­вать дешевые кредиты "парализованным" неплатежами промышленным предприятиям, сельскому хозяйству и бывшим советским республикам, которые еще входили в единое с Россией рублевое пространство. В 1992 г. было предоставлено кредитов на сумму около 40% ВВП. Это привело к новому скачку инфляции, которая в кон­це года составляла 25% в месяц. Жесткая кредитная по­литика, являвшаяся основой реформы, таким образом, была сорвана, что привело к провалу гайдаровского ва­рианта "шоковой терапии" и изменению характера и сроков процесса вхождения России в рынок.

Под давлением протестующего народа и оппозици­онных сил в Верховном Совете правительство летом 1992 г. прибегло к широкой денежной эмиссии (к янва­рю 1993 г. было напечатано в 4 раза больше денег, чем в середине 1992 г.). Рост денежной массы не подкреплял­ся соответствующим ростом производства продукции. Напротив, спад производства за год составил 35%, что усиливало инфляцию. В таких условиях правительство не могло формировать сбалансированный бюджет. Проблема дефицита государственного бюджета была очень острой в течение всех 90-х гг.

Важнейшей составляющей реформы являлась прива­тизация - перевод государственной собственности в час­тную. Ею руководил Госкомитет по управлению имуще­ством во главе с А.Б. Чубайсом. Официально считается, что приватизация прошла два этапа.

На первом этапе (осень 1992 - лето 1994 гг.) всем жителям России были выданы приватизационные чеки - ваучеры, которые оз­начали передачу каждому гражданину части государ­ственной собственности. Ваучеры обменивались на ак­ции предприятия, и таким образом каждый россиянин мог стать владельцем части этого предприятия. По словам руководства, чековая приватизация должна была привести к строительству в России "народного капита­лизма" - формированию широкого слоя собственников. В действительности чековая приватизация стала "прикрытием" процесса захвата фантастического богат­ства страны меньшинством россиян, который уже скрытно шел с конца 80-х гг. До начала объявленной властями массовой приватизации (к 1993 г.) была уже в основном закончена приватизация экономической ин­фраструктуры - управления промышленностью, бан­ковской системы и системы распределения. На месте ми­нистерств были созданы концерны в виде АО (например, "Газпром"), на базе финансовых управлений министерств или спецбанков появились коммерческие банки, а приватизация советской распределительной системы закончилась образованием бирж (МТБ, МЦФБ и др.), торговых домов и совместных предприятий. Наряду с приватизированными банками появлялись новые (Ин­комбанк, Менатеп, Столичный и др.), капиталы которых в значительной степени имели также государственное происхождение.

Экономика раскололась на приоритетный ("упол­номоченный") сектор и остальные, отрасли. В "уполномоченный" сектор попали все наиболее прибыльные сферы бизнеса (банки, ТЭК, металлы и другие экспорт­ные отрасли). Этот бизнес стал сразу крупным и остал­ся под контролем государства. Практически каждая при­оритетная отрасль имела своего политика - куратора. К "лакомым кускам" допускались лишь свои люди. Так началось формирование, пока незаметное для населения, олигархов - тех, кто разбогател благодаря власти, по­зволившей им ("уполномочившей") стать богатыми. Эта практика быстро распространилась и в регионах.

На чековом этапе приватизации новая российская "элита", в которую вошли, помимо олигархов, директора предприятий, высокие государственные чиновни­ки, финансовые спекулянты, криминальные элементы, сумела сосредоточить у себя прибыльные акции, соб­ственность и экономическую власть.

Результатом политики либерализации внутриэкономической жизни стало резкое повышение цен на все по­требительские товары и услуги. Цены выросли за 1992 г. не в 3-4 раза, как обещали реформаторы, а в 26 раз. При этом рост зарплаты очень отставал от роста цен, а вклады населения в сберегательных кассах обесцени­лись, так как не был предусмотрен механизм их компен­сации. В итоге резко ухудшилась жизнь россиян: по уровню и структуре потребления они оказались на уровне 60-х гг. Резко увеличилось неравенство в распре­делении национального дохода: большая его часть ста­ла сосредоточиваться в руках бизнесменов, посредни­ков, чиновников и т.п. "новых русских", меньшая - в руках рабочих, интеллигенции, крестьян. За год Россия превратилась в страну социальных контрастов.

Сократилось финансирование здравоохранения, об­разования, культуры и науки, которые оказались в глу­боком затяжном кризисе. Так, число занятых в науке сократилось на 27%. Началась "утечка мозгов" за гра­ницу и в российские коммерческие структуры. Но еще страшнее был процесс обнищания (материального и духовного) всей интеллигенции. В 1992 г. до минимума сократились все виды научной и художественной дея­тельности.