4.Драматургия Эсхила.

Наиболее значительными представителями жанра древнегреческой трагедии являются Эсхил, Софокл и Еврипид, жившие в V в. до н. э. Каждое из этих имен — целая эпоха развития жанра.

Эсхил был основоположником античной трагедии. Именно он заложил основы этого великолепного, очищающего душу и возвышающего ум действа.

Популярность трагедий этого автора нельзя сравнить ни с каким другим. Афинские зрители требовали все новых и новых драматических произведений. Часто трагедии исполнялись на сцене лишь один раз, чтобы затем быть навсегда забытыми. А вот некоторые трагедии Эсхила удостоились неслыханной чести: их ставили по нескольку раз, причем на правах новых, уже спустя много лет после смерти поэта.

«Зевс - эфир, Зевс земля, Зевс - небо, Зевс - все, и то, что выше этого», — утверждает Эсхил в сохранившемся отрывке из трагедии «Гелиады». С точки зрения Эсхила боги являются блюстителями основ государственного устройства (разумеется, афинского). Человек обладает свободой выбора, но он не в силах сбросить груз родовой ответственности — ответственности за деяния предков. Божественное возмездие подчас грубо вмешивается в естественный ход вещей, например, пролитая человеком кровь ближнего порождает Аластора — чудовищного демона мщения. Этот демон действует, воплощаясь в реального человека-мстителя, который совершает поступки по вполне понятным мотивам.

Основная проблематика драматургии Эсхила составляется из соотношения между сознательным поведением человека и божественным влиянием на него, вопроса правды и справедливости, торжествующих над «чрезмерностью» во всех ее проявлениях.

Материал, использованный Эсхилом для создания трагедий, — это древние героические легенды и сказания.

Автор, как правило, рассказывает о судьбе героя или героического рода. Излюбленная Эсхилом драматическая форма — трилогия, то есть три трагедии, связанные общим героем. Но трагик не только заимствует сказания, но и переосмысляет их, пронизывает современной проблематикой.

Литературное наследие Эсхила насчитывает около 90 драматических произведений. Полностью сохранились лишь семь трагедий (в том числе одна полная трилогия). Наиболее интересной, пожалуй, является трилогия, состоящая из трагедий «Лай», «Эдип» и «Семеро против Фив». Эту трилогию объединяет мотив родового проклятия, тяготеющий над потомками фиванского царя Лая. Сохранилась лишь третья, заключительная часть трагедии.

Суть конфликта такова. Оракул Аполлона предписал фиванскому царю Лаю ради спасения города остаться бездетным. Царь ослушался оракула, и из-за этого пострадали потомки Лая - сын Эдип и внуки Этеокл и Полиник. Судьба трех поколений последовательно изображена в трех трагедиях, составляющих трилогию. Сохранилась лишь последняя трагедия, в которой «семь вождей» осаждают город Фивы, чтобы поставить царем Полиника, изгнанного его братом Этеоклом. Главный герой трагедии - Этеокл, последний потомок царя Лая, над которым тяготеет родовое проклятие. Такая аналогия выглядит довольно отдаленной, но Этеокл чем-то напоминает шекспировских героев, в частности Макбета —ставшего путем кровавого преступления королем. Как и Макбет, Этеокл чувствует свое трагическое одиночество и испытывает смертельную ненависть к врагу. При этом потомок Лая горячо любит родину, он хороший организатор, талантливый вождь, так что его нельзя считать сугубо отрицательным героем. Этеокл понимает свою обреченность, отправляясь на поединок с братом — законным владельцем Фив. Он молит богов пощадить город: о собственной судьбе ему известно все. И боги действительно щадят город. Но род проклятого царя Лая прерывается - братья Этеокл и Полиник убивают друг друга в поединке. Таков финал трагедии.

«Семеро против Фив» — первая из дошедших до нас древнегреческих трагедий, где партия актера значительно преобладает над партией хора.

Полностью дошла до нас трилогия «Орестея», состоящая из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры» и «Эвмениды». Основа сюжета «Орестеи» - судьба потомков Атрея, над которыми тяготеет проклятие. Атрей враждовал со своим братом Фиестом. Атрей убил племянников и накормил Фиеста их мясом. Демон мщения Аластор ополчился на род Атрея. Сын Атрея Агамемнон приносит в жертву богам собственную дочь Ифигению... Жена Агамемнона Клитемнестра убивает своего мужа... Сын Агамемнона Орест мстит матери за смерть отца... Эта череда смертей - осуществление мести богов. Особенный интерес представляет заключительная, третья часть трилогии - «Эвмениды», где изображена борьба богов вокруг Ореста. Эринии - богини мщения, «старые богини», сталкиваются с Афиной и Аполлоном, то есть «младшими богами». Аполлон пытается защитить Ореста, но его покровительства явно недостаточно: богини мщения настигают его даже в священном для всего античного мира храме дельфийского оракула. Далее действие переносится в Афины, где происходит суд над Орестом. Эринии требуют немедленного отмщения за убийство. Афина, покровительница демократии, добивается судебного разбирательства.

В состав суда входят авторитетные граждане Афин, а председательствуют на нем сама Афина. Эринии представляют обвинение, Аполлон выступает как адвокат. Орест возмущен: почему Эринии не преследуют Клитемнестру, убившую супруга? Ответ богинь мщения таков: она не была в кровном родстве с мужем. Преступление такое (убийца — жена, муж — жертва) может быть искуплено. Эрикий это преступление не касается: они преследуют лишь тех, кто лишил жизни родственников по крови. Аполлон возразил, подчеркивая святость брачных уз и важность родства по отцовской линии. Так столкнулись два принципа: отцовского и материнского права. Мнения присяжных разделились, но Афина подала голос за оправдание Ореста, и юноша был оправдан. Такое судебное решение получило широкую огласку, а учрежденный Афиной суд стал постоянным юридическим учреждением, получившим название ареопаг. Интересно, что богини мщения не остались без дела: их под именем Эвменид афиняне стали почитать как покровительниц древнего материнского права. Таким образом, Эринии, ставшие Эвменидами, полностью подчиняются новому порядку, установленному Афиной, Теперь они будут гораздо реже вмешиваться в дела людей. Кроме того, с учреждением ареопага кровная месть полностью отменяется, а ей на смену приходит гражданский суд присяжных. Теперь убийца не нуждается в религиозном очищении, как требовал дельфийский оракул: он становится обыкновенным подсудимым, чью судьбу решает суд.