Вопрос 21

Латинское слово структура переводится на русский язык как строение, порядок, упорядоченное расположение, относительно устойчивый способ организации системы, ее внутренних отношений. Философский подход, в основе которого лежит идея струк­туры, и называется структурализмом. В философском отноше­нии структурализм противостоит атомизму.

Для судеб философского структурализма важнейшее значе­ние имели разработки швейцарского лингвиста Фердинанда де Соссюра. Соссюр рассматривал язык в качестве знаковой систе­мы. Языковые знаки имеют смысл лишь во взаимоотношении друг с другом и, следовательно, в силу их отличий. Слово при­обретает смысл в языке благодаря отличию от других слов. Выбор слов, звуков и букв условен и произволен. Лингвист должен интересоваться языком как тако­вым, рассмотренным в качестве знаковой (семиотической) сис­темы в самом себе и для себя. Разумеется, в любом естественном языке существуют многочисленные закономерные связи, т.е. структуры. Именно они должны привлекать внимание в первую очередь.

Идеи Соссюра оказались весьма плодотворными для филосо­фии. Имелось в виду, что социальные феномены не являются ни вещами (на чем настаивали материалисты), ни идеями (как счи­тали идеалисты), а знаковыми структурами. Говорили даже, что человек умирает — остаются структуры. Любые социальные отношения стали рассматриваться в качестве структур, при этом образцовым семиотическим образованием считался естествен­ный язык. Знаковые структуры искали (и находили) в языке, по­литике, экономике, психически бессознательном, отношениях родства, массовой культуре. Крупнейшими французскими струк­туралистами были К.Леви-Строс (изучил отношения родства в примитивных обществах) и ЖЛакан (исследователь психически бессознательного). В 60-х годах на смену структурализму при­шел так называемый постструктурализм. В этом отношении решающее значение имели работы Мишеля Фуко (1926-1984).

Мишель Фуко: философия дискурсивных практик

Фуко настаивает на конкретно-историческом подходе к ана­лизу совокупности высказываний, т.е. дискурсов. Его главный девиз: дайте осуществиться богатству дискурса и детальнейшим образом освойтесь в нем. Дело философа показать, как в дискур­сах кристаллизуются и рассеиваются слова, вещи, структуры. Деятельность философа предполагает работу историка, весьма кро­потливую и всестороннюю. В своих книгах Фуко показал как на протяжении нескольких веков практика дискурсов выраба­тывала воззрения относительно недуга безумия, понятия меди­цины, феномена сексуальности. Все, что мы узнаем, вырабаты­вается в дискурсах.

Итак, философия изначально — это дискурсы. Дискурсы — это практики, далеко не всегда подчиняющиеся строгим прави­лам науки. Они часто имеют игровой характер, перекрещивают­ся друг с другом, вступают в конфликты. Будучи вовлеченны­ми в дискурсивные практики, люди формируют свою волю к же­ланию, знанию, власти, эстетическим и моральным ценностям. Человек рождается в практике дискурса не автоматически, а в силу своей активности, переоценки правил и установлений.

Наука, чувственность, мораль — все это присутствует в прак­тике дискурсов в форме некоторых принципов их связности, ко­торые, раз возникнув, не остаются неизменными, а рассеивают­ся игрой случая. Все философское скрыто в дискурсах, которые могут достигать стадии научности. Когда появляются жесткие, малоизменяющиеся структуры, чаще всего они достойны рассеи­вания. Таков универсальный рецепт Фуко по борьбе с самыми раз­личными формами тоталитаризма. По Фуко, каждый призван жить за тем порогом моральности, который ему доступен. Осуждения достоин лишь тот, кто в страхе перед объемом дискур­сивной работы скрывается в железобетонные окопы несотрясае­мых знаний, привычек, убеждений, власти, предписаний.

Жак Деррида: деконструктивизм

Знаменитый Жак Деррида (р. 1930) — один из самых эксцен­тричных философов современности. Его творчество занимает видное место в новейшей французской философии. Довольно часто философствование Деррида обозначается термином деконструктивизм.

Обратите внимание на многозначность термина "деконструкция". В нем присутствует и указание на определенные струк­туры, и желание к конструированию, но и к разрушению, деконструированию. Подобно многочисленным современным филосо­фам, Деррида полагает, что философствование осуществляется в языке, прежде всего в тексте. Философствование означает ос­воение языка. Что такое деконструкция? Не­скончаемое замещение слов и предложений цепочкой замести­телей. Это замещение, которому противопоказана какая-либо ме­ханистичность или однозначность, реализует нечто вроде форму­лы: "S есть Р", "S не есть Р", "S не есть Р и не есть не Р" и т.п. Допустим, наше внимание привлек вопрос о природе люб­ви. Выясняется, что дать однозначное определение любви невоз­можно. Любовь — это благосклонность, но и симпатия (но сим­патия — это уже не просто благосклонность); любовь — это и неж­ность, и восхищение (но нежность не является восхищением, а восхищение не есть нежность). Наше представление о любви на­растает вместе с продолжением работы деконструирования. При этом всегда уместно творчество и всегда присутствует некоторая незавершенность, указывающая на тайну. Постоянно дает о се­бе знать требование красоты. Переписывать предложения надо таким образом, чтобы последующее предложение было красивее предыдущего. Что такое любовь? Напишите об этом с максималь­ной страстностью и нежностью. И еще, не останавливайтесь на окончательной формулировке. В философствовании Дерриды привычная логика, особенно характерная для науки, опрокидывается и изничтожается, а эс­тетики явно больше, нежели этики. Деконструктивизм Дерри­ды оказался весьма востребованным в литературе.

Жан Лиотар: постмодернизм

Жан Лиотар (1924-1998) после опубликования им книги "Со­стояние постмодерна" (1979, русское издание 1998 г.) стал мно­гими характеризоваться как основатель постмодернизма. Лиотар считает, что во второй половине XX века в силу ряда причин, в первую очередь благодаря широкому распространению информа­ционных технологий, возник новый тип культуры — постмодерн. С латинское переводится как недавно. Постмодерн, следова­тельно, можно перевести на русский язык как то, что наступи­ло вслед за недавним. Согласно Лиотару, для постмодерна характерно окончатель­ное разрушение принципа универсального языка, "никто не владеет целым". Возникло много новых языковых игр, киберне­тических, логических, математических, так называемых теорий игр и катастроф. Изменился характер знания, старое знание, функционирующее в форме больших рассказов (толстых книг) и занятое по преимуществу проблемой истины, вызывает недо­верие. Теперь ценность научной информации определяется по сте­пени ее операциональности, это означает, что на первый план вы­шли критерии эффективности и прибыльности. Люди в качест­ве "атомов" общества расположены на пересечении прагматиче­ских, т.е. жизненно важных для них связей. Эти связи осуще­ствляются в условиях противоборства, агонистики. На смену ло­гике универсальных, незыблемых принципов пришла паралогика (греческое рага означает отклонение).

Паралогика Лиотара это — обращение к агонистике много­образных языковых игр и "маленьких рассказов", позитивная оценка дисконсенсуса, без которого невозможно творчество и на­учное воображение, замена замкнутой системности открытой, сти­муляция производства новых идей, установка на свободу и во-ображение, принятие ответственности на себя, отказ от единст­ва, идентичности и безопасности, стремление к возвышенному. Наряду с уже упомянутыми доминантами философского пост­модернизма укажем также следующие: дисконсенсус (а не кон­сенсус), дискретность (а не непрерывность и прогресс), нестабиль­ность (а не стабильность), случайность (а не необходимость), игра (а не цель), анархия (а не иерархия), рассеивание (а не цен­трирование), неопределенность (а не определенность), эстетика парадоксально-возвышенного (а не прекрасного), виртуальное (а не устойчивое вещно представимое), ирония по поводу утопий и признающихся устоявшимися ценностей. Несколько рискованно сжимая характеристику философско­го постмодернизма, можно указать, что он культивируется в на­ши дни в основном в двух вариантах — умеренном и авангарди­стско-анархическом. В своем умеренном варианте постмодер­низм является, пожалуй, вполне оправданной реакцией на реа­лии конца XX в., на всемерное возрастание многообразия. Что ка­сается авангардистско-анархического постмодернизма, то в нем преобладает эпатаж, отрицание всего и вся. Такая философия при­ветствуется немногими из числа профессиональных философов.

Выводы

Нетрудно заметить, что между структурализмом, постструк­турализмом и постмодернизмом существует вполне определенная преемственность.

Структуралисты интересовались в первую очередь закономер­ностями естественных языков и аналогичных им образований. Фуко инициировал внимание к процессу возникновения, станов­ления и трансформации дискурсивных (языковых) практик. Деррида стремится выразить саму динамику создания новых дис­курсов, которую он видит в деконструкции. Лиотар эту же ди­намику характеризует как паралогику, ядром которой являет­ся не деконструкция Деррида, а интуиции теории игр и теории катастроф.

Отметим также, что постструктурализм и постмодернизм в на­ши дни неправомерно характеризовать как сугубо французское яв­ление. Они стали достоянием всего философского сообщества. Наконец, предостережем читателя от одного весьма распространен­ного заблуждения. Неправомерно считать, что выдающиеся фран­цузские философы сводили регион философии исключительно к естественным языкам. Речь должна идти о другом: философство­вание осуществляется в языке. Язык — среда философии. Мате­риальные вещи такой средой не являются. Знания о всех извест­ных человеку явлениях вырабатываются в языковой практике.