2. Конфликт интересов и потенциал влияния региональных элит

К наиболее распространенным типам конфликтов, которые возникают между ключевыми фигурами власти, относятся конфликты институциональные, экономические и внутрииерархические.

Институциональные конфликты. К наиболее распространенным формам институциональных конфликтов в регионах относятся конфликты между различными уровнями и ветвями власти.

Практически повсеместно в современной России возникает противостояние областной администрации с районными и городскими администрациями. Исключение, пожалуй, составляют лишь национальные республики, руководители которых избрали авторитарный стиль правления. Наибольшую остроту приобретают конфликты между областной администрацией и мэрией областного центра, который чаще всего является основным источником средств для местного бюджета. Давно стала публичной и вышла за пределы регионов информация о противостоянии губернатора Новгородской области И. Склярова и мэра нижнего Новгорода Ю. Лебедева, губернатора Свердловской области Э. Росселя и мэра Екатеринбурга А. Чернецкого, губернатора Волгоградской области Н. Максюты и мэра Волгограда Ю. Чехова, губернатора Краснодарского края Н. Кондратенко и мэра Краснодара В. Самойленко.

У истоков противостояния двух центров власти - стремление руководителя региона получить в региональный бюджет большую часть доходов областного/республиканского центра. Причиной конфликта, как считает мэр Екатеринбурга, - является “недостаточно четкое разграничение полномочий между Субъектом Федерации и органом местного самоуправления”, отсутствие “постоянных правил игры”, когда областному центру никогда заранее не известно, какую часть доходов оставит в его распоряжении область (12,с.9). Экономические причины конфликта, как правило, не единственные. Ситуация осложняется тем, что в ряде регионов мэры крупных городов превратились в публичных политиков, пользуются большим авторитетом и, вероятно, на следующих губернаторских выборах выдвинут свою кандидатуру. Таким образом, возникающие в экономической сфере конфликты между различными уровнями иерархии перерастают в конфликты политические.

В ходе нашего исследования мы также столкнулись с подобным противостоянием. Конфликтная ситуация возникла весной 1996 г. между губернатором Самарской области и одним из городских руководителей. Возникший по поводу политического влияния, этот конфликт носил открытый характер и обсуждался в самарской печати. Вот как охарактеризовал его природу руководитель города в нашем интервью: “Мы с Титовым очень разные люди. Разные ценности, разные духовные ориентации... Когда Константин Алексеевич еще не окреп, наши отношения были лучше, теперь хуже. Что ему не нравится? Что я зачем-то стал играть в теннис в “ Большой президентской шляпе”, вошел в Совет по местному самоуправлению, стал руководителем делегации Российских местных властей в Совете Европы. Титов тонкий политик. Он не дает прямых указаний, но у него не должно быть конкурентов во власти”. Близкую оценку действиям губернатора в беседе с нами высказал и мэр другого города Самарской области. Вот его мнение: “Титов имеет большое влияние в Москве и буквально прижал нас этим влиянием. Я не могу сделать самостоятельно ни одного шага. Не могу выступить в центральных СМИ. Титов все контролирует..”

Наряду со стремлением регионального руководства “подмять” руководителей местного самоуправления, опрошенные мэры городов в разных областях часто высказывали недовольство излишним увлечением губернаторов большой политикой. Самым важным для руководителя региона, как они считают, становятся яркие заявления, участие в “крупной политической тусовке”, поездки за границу. Задачи мэра разительно отличаются от политических функций губернатора. Он занимается конкретными вопросами. Среди них: строительство, создание городской инфраструктуры и в целом поддержание нормальных условий жизни населения. Конкретные результаты этой деятельности, в свою очередь, создают имидж городскому руководителю, делают его популярным в регионе политиком.

Конфронтационность руководителей регионов и мэров областных городов, как считает мэр Екатеринбурга А. Чернецкий, существует из-за непродуманности российской политической системы, которая предусматривает выборность губернатора и мэра (12, с.9). В последнее время все больше руководителей российских городов поднимают вопрос о необходимости пересмотра всей системы политической власти в России с тем, чтобы губернатор был лицом назначаемым из Центра, а мэр - лицом избранным.

Другой тип институциональных конфликтов - это конфликт между исполнительной и представительной властью в регионе. До 1996 г. противостояние исполнительной и представительной власти являлось серьезной угрозой политической стабильности в регионах. В свое время эта тема была в центре обсуждения, и мы уже об этом писали (85). В последние годы конфликт между исполнительной и представительной властью начал смягчаться. Однако из этого не следует, что институциональные конфликты полностью ушли в прошлое. В случае обострения экономической или социальной обстановки в регионе мы не исключаем вероятности их возрождения. Кроме этого в ряде российских регионов сохраняется ситуация, когда губернатор не контролирует законодательное собрание, а следовательно почва для конфликта здесь сохраняется.

Экономические конфликты возникают между региональной властью и руководством предприятий, компаний, финансово-промышленных структур. Особую остроту приобретают конфликты между руководством и крупными бюджетообразующими предприятиями региона. Несколько лет сохранялось противостояние между бывшим губернатором Красноярского края В. Зубовым и руководством крупнейшего российского производителя редких и цветных металлов РАО “Норильский никель”. Конфликт, возникший по поводу размеров отчислений предприятия в краевой бюджет, порой приобретал исключительную политическую остроту. Его выражением стали призывы норильских властей к выходу Таймырского автономного округа, на территории которого расположено РАО, из состава Красноярского края. В 1997 г. этот конфликт удалось урегулировать. Однако уже год спустя в Красноярском крае возник новый конфликт, на этот раз между вновь избранным губернатором А. Лебедем и руководителем Красноярского алюминиевого завода А. Быковым, членом Краевого Законодательного Собрания, пользующегося, как об этом неоднократно писали средства массовой информации, большим влиянием в теневых кругах (13, с.2). Ситуация обостряется еще и тем, что А. Быков и близкие ему финансово-промышленные структуры оказали поддержку губернатору в ходе избирательной кампании. В основе этого и многих других экономических конфликтов, повсеместно возникающих в российских регионах - стремление местных властей расширить контроль над экономическими субъектами. Многие из опрошенных нами директоров предприятий и предпринимателей высказывали глубокую неудовлетворенность политикой властей в своем регионе, их откровенным вмешательством в дела предприятий.

В ряде случаев результатом экономических конфликтов становился рост политической активности бизнеса. Часть опрошенных нами представителей новой и старой экономической элиты убеждены в том, что для успешного ведения собственного бизнеса им необходимо овладеть властными рычагами. Представители этой группы, которых мы назвали “вынужденными политиками”, стремятся расширить свое политическое влияние в регионе и избирают стратегию активного участия в политической жизни. Представители этого течения представляют чуть меньше половины опрошенных нами предпринимателей и директоров предприятий. Активная жизненная позиция нередко вызывает негативную реакцию властей, а сами “вынужденные политики” подчас подвергаются нецивилизованным санкциям со стороны регионального руководства.

Несмотря на многие нюансы, наиболее открытыми конфликтами являются конфликты между региональной властью и директорским корпусомНесмотря на то, что подавляющее большинство опрошенных нами крупных предпринимателей не совсем удовлетворены отношениями с властями, они тем не менее стремятся не вступать в открытую войну с властями региона, предпочитая «смягчать конфликт».

В “чистом” виде политических и экономических конфликтов не существует. В постсоветской России власть тесно переплетается с капиталом. В ходе как политических, так и экономических конфликтов решается вопрос о властных полномочиях, контроле над собственностью, финансовыми и материальными потоками. Конфликты между различными элитными группами негативно отражаются на ситуации в регионе. Неопределенность политического будущего сказывается на инвестиционной активности, часто приводит к бегству из региона капитала.

В отличие от институциональных и экономических внутрииерархические конфликты возникают между представителями одной властной структуры и, как правило, носят ярко выраженный персонифицированный характер. Наличие внутрииерархического конфликта усиливает напряженность внутри элитного слоя, снижая авторитет и управленческий потенциал власти.

Многие эксперты обращают внимание на стремление российских политиков к единовластию. Эта поведенческая ориентация, как правило, объясняется особенностями политической культуры, неспособностью к диалогу и компромиссу (8). Побудителем для разжигания внутрииерархических конфликтов далеко не всегда выступают экономические стимулы. Порой борьба за влияние - это результат честолюбивой «охраны» собственного статуса. Видимо, «агрессивная защита» завоеванной власти еще долго будет оставаться атрибутом российского сознания, когда более крупный начальник, будет подминать под себя более мелкого.

Проведенные в регионах интервью свидетельствовали о том, что представители власти остро реагируют на внутриэлитные конфликты. На вопрос, адресованный нами лидерам властной элиты: “Что на Ваш взгляд тормозит развитие элиты в Вашем регионе и негативно сказывается на регионе?”, 70% опрошенных ответили, что негативную роль играет “борьба за власть”, являющаяся основным препятствием в становлении властной региональной элиты. “В России сегодня повсеместно идет борьба за власть, - считает мэр крупного города в Поволжье. - Не думайте, что эта ситуация характерна только для Центра. В регионах России происходят близкие процессы. Та же борьба за власть, за место, за сохранение своей возможности быть в этой иерархии. Лидеры районного уровня борются за свое видение ситуации с лидерами областными и городскими. Такое впечатление, что образ “борьбы” сделался решающим для России на различных уровнях управления”.

Относительно дистанцированное отношение данного лидера к борьбе за власть позволяет, как он утверждает, реализовывать эффективные управленческие стратегии. Он окружил себя молодыми, по его собственным словам, “способными работать в агрессивных условиях“, людьми. Это позволяет ему и его команде слаженно действовать. Спокойное отношение к “внутриэлитному напряжению” высказывают далеко не все региональные лидеры: больше половины опрошенных убеждены, что снижение накала борьбы за власть позволило бы им действовать более продуманно и рационально.

Анализ средств и способов, которые предпочитают региональные элиты в борьбе с противоборствующими силами показывает, что примерно половина из них являются сторонниками жестких, но правовых методов. Другая часть - около трети опрошенных - убеждена в необходимости гибкой политики. Остальные не выработали устойчивых технологий и намерены формировать их по ходу возникновения конфликтов.

Перевес сторонников “жестких методов” над “гибкими” в региональных элитах свидетельствуют, по всей видимости, о их большей действенности в современных условиях. Лица со смешанными стратегиями имеют меньше шансов на выживание, что, в свою очередь, отражается на их базовых представлениях. В то же время лица, относящиеся к возрастной категории до 40 лет, в большей степени тяготеют к ”гибким”, нежели “жестким”, технологиям, что свидетельствует о появлении в этой среде первых ростков консенсусной культуры.

Конфликты внутри элитных групп подрывают их авторитет и часто дестабилизируют региональную ситуацию. Напротив, в тех регионах, где элитный слой консолидирован, потенциал его влияния значительно возрастает. Вместе с тем следует учитывать, что конфликт - это не единственная реальность постсоветской действительности. В настоящее время, хотя и с большими трудностями, в России начинают формироваться основы консенсусной культуры. Позитивные сдвиги свидетельствуют о начавшихся процессах стабилизации внутри региональной элиты. Представители элитных групп, как нам представляется, начинают осознавать, что преодоление конфликта через поиск эффективных стратегий взаимодействия является для них единственно возможным способом переосмыслить потенциал собственного влияния и научиться его наращивать. Правда, пока этот процесс осознания идет достаточно медленно, значительно снижая потенциал возможных позитивных преобразований.

Поведение региональных руководителей, их способность к преодолению конфликтов во многом зависят от того, чем руководствуются представители властной элиты в своей деятельности и как складываются их отношения с населением региона.