геополитика. мухаев

в защите права мусульманок на ношение хиджаба. Союз организовал акции протеста под лозунгом «Мусульмане Франции не могут принять то, что порочит их достоинство», тем самым заслужив авторитет последователей ислама в стране. В настоящее время, когда СИОФ занял лидирующие позиции в мусульманской общине Франции, в руководстве организации осознают, что можно достичь большего, работая в тесном сотрудничестве с властями. Например, в марте 2004 г., когда во Франции был принят закон о запрете ношения религиозной символики, СИОФ не участвовал в акциях протеста. По мнению руководства СИОФ, исламское движение во Франции должно пройти две стадии: первая — демократическая, вторая — внедрение шариата среди мусульманского населения Европы. Тем самым возникает тенденция выхода мусульман из-под юрисдикции принявших их стран, провоцируя широкомасштабный ценностно-социальный кризис.

Параллельно тому как происходит интеграция Европейского сообщества, «Братья» также создают более крупные «организациизонтики». За последние 15 лет «Братья-мусульмане» основали несколько панъевропейских организаций. В 1989 г. была создана Федерация исламских общин Европы. Инициаторами образования этой структуры выступили «Союз исламских общин Франции», Исламское общество Германии, Ассоциация братьев-мусульман Великобритании. Активно ведется работа с молодежными организациями. В июне 1996 г. мусульманские молодежные организации из Швеции, Франции, Великобритании вошли в Федерацию исламских общин в Европе и Всемирную ассамблею мусульманской молодежи. В том же году был учрежден Форум европейской мусульманской молодежи и студенческих организаций (ФЕММСО) объединивший 42 национальные и международные организации, представляющие 26 стран. К 2003 г. ФЕММСО по сути стал «голосом мусульманской молодежи в Европе». Форум сотрудничает с Европейским парламентом, Советом Европы, ООН. В 2004 г. «Братья-мусульмане» учредили Международную ассоциацию мусульманских ученых. По различным оценкам, ассоциация старается упрочить свои позиции среди увеличивающегося молодого поколения мусульман в Европе.

В 1997 г. подконтрольная «Братьям» Федерация исламских общин в Европе учредила Европейский совет по исследованиям и фетвам, призванный обеспечить мусульман, проживающих в Европе, религиозными рекомендациями по вопросам, касающимся повседневной жизни в немусульманских странах. Президентом ЕСИФ стал Юсуф Кардави, являющийся основной движущей силой совета. Некоторые западные исламоведы называют «Братьев-мусульман» «радикалами в овечьей шкуре», которые, демонстрируя свою умерен-

переговоры о сокращении тактического ядерного оружия и возрождение ДОВСЕ. Энергетическую безопасность — через обсуждение российских инициатив на уровне институтов ЕС. Создание общей системы безопасности — через взаимодействие с новой администрацией США. Решение исторических вопросов — через диалог со странами Восточной Европы. Проблемы, бесспорно, важные и актуальные. Но места прямому российско-германскому диалогу в них не нашлось. Такой поворот корректирует архитектуру европейской политики.

В последние 20 лет особые отношения с Россией были важным ресурсом немецкой политики. Через них Германия, по сути, возвращала себе статус великой державы. Известно, что Московский договор 1990 г. снял с Германии остатки оккупационного статуса, но сохранил ряд ограничений германского суверенитета. Это запреты на проведение референдумов по военно-политическим проблемам, на требование вывода всех иностранных войск, на принятие внешнеполитических решений без консультаций с «державами-победи- тельницами», на развитие ряда компонентов вооруженных сил. Поэтому с формально-правовой точки зрения статус Германии несопоставим с другими странами Европы, не говоря уже о постоянных членах Совета Безопасности ООН.

Но за последние 20 лет Берлин нашел эффективный механизм компенсации ограничений, позволяющий Германии стать великой державой без нарушения статей Московского договора. Он включа- ет обсуждение мировых проблем на равных с Россией.

1.Это автоматически поднимает статус Германии в системе общеевропейских отношений. Балканский кризис, экспорт каспийских энергоносителей, ядерная программа Ирана. Каждую из этих проблем Берлин на равных обсуждал с ядерной сверхдержавой и постоянным членом Совета Безопасности ООН. Германия стала восприниматься в одном ряду с Россией и США, а не с Италией и Швецией, хотя формально они «сувереннее» ФРГ.

2.Такой диалог расширил границы экономического влияния Германии. Немецкие компании инвестируют в развитие российской промышленности. Германия выступает ведущим партнером Газпрома в сфере транзита и распределения газа для потребителей из стран ЕС. Любое российско-немецкое соглашение о строительстве трубопровода или газохранилища дает Берлину рычаги влияния на остальных членов ЕС. Энергетическая политика Германии оказалась

âодной весовой категории с энергетической политикой России и всего Евросоюза.

3.Особые отношения с Москвой повысили роль Германии в рамках трансатлантических отношений. Большинство стран НАТО ценны для Вашингтона территорией и политической поддержкой, а

вой французской политики на протяжении десятилетий. «Мы должны быть там, где вырабатываются решения и нормативы. Когда мы вернемся, мы займем наше место среди объединенных военных командований», — заявил Николя Саркози.

Гарантией сохранения самостоятельности Парижа после возвращения в военные структуры НАТО господин Саркози считает то, что «средства ядерного сдерживания останутся независимыми». Кроме того, французские вооруженные силы останутся национальными, по-прежнему являясь «важнейшей частью защиты суверенитета страны». При этом Париж оставляет за собой право последнего слова в вопросе участия французского контингента в проводимых альянсом военных операциях.

Чтобы окончательно снять сомнения относительно того, что возвращение в военную организацию НАТО позволит Парижу и дальше принимать решения без оглядки на США, Николя Саркози напомнил: «В Бухаресте в 2008 г. Франция и Германия сказали “нет” ускоренному вступлению в альянс Украины и Грузии, которого эти страны добивались при поддержке Вашингтона». При этом он указал на то, что Франция намерена активно развивать сотрудничество с Россией, в том числе по вопросам безопасности.

Между тем вхождение Франции в военные структуры НАТО отвечает и интересам России. Франция является приоритетным партнером России в Европе, и то, что впредь Париж будет иметь больший вес при принятии решений в НАТО, играет на руку Москве. Тот факт, что президент Саркози одним из первых поддержал идею российского президента Дмитрия Медведева о создании новой структуры европейской безопасности, указывает на то, что вступление Франции в военные структуры альянса будет способствовать активизации взаимодействия России и НАТО.

15.2. ȿɋ — ɋɒȺ: ɫɬɪɚɬɟɝɢɱɟɫɤɨɟ ɩɚɪɬɧɟɪɫɬɜɨ ɢɥɢ «ɛɪɚɤ ɩɨ ɪɚɫɱɟɬɭ»?

Отношения США и Европейского Союза никогда не были безоблач- ными. Сегодня камнем преткновения стали неравноправные торговые и экономические отношения. Во многом это происходит из-за того, что евро отвлекает значительные финансовые потоки с американского рынка, осложняет дефицит американского бюджета, становится мощным конкурентом доллара в международных расчетах, ослабляет Америку в ее стремлении диктовать фиксированные цены на нефть и другие сырьевые материалы.

Некоторые американские эксперты высказывают предположение, что единый валютный союз может превратить основанную на

господстве доллара мировую финансовую систему в новый двуполюсный мир — «доллар — европорядок».

Известный американский геополитик Г. Киссинджер заметил, что «создание Европейского валютного союза ставит Европу на путь, который противоположен атлантическому партнерству последних пяти десятилетий. Нет никаких оснований предполагать, что объединенная Европа когда-либо добровольно пожелает помочь Соединенным Штатам в их глобальном бремени»1. Еще более категорично высказался министр иностранных дел Франции Ю. Ведрин: «Европа должна создать противовес доминированию Соединенных Штатов в многополюсном мире»2.

За подобными заявлениями крупных политических фигур Европы и США скрываются не только существенные различия в европейской и американской экономической политике, но и стратеги- ческие геополитические разногласия. По существу, они касаются трех основных направлений:

(1)европейцы оценивают международные коллизии с региональной точки зрения, США — с глобальной;

(2)при возникновении международных конфликтов и проблем европейцы предпочитают действовать через международные организации, США — односторонне;

(3)при урегулировании конфликтов европейцы предпочитают использовать политические и экономические возможности, США не исключают для себя военного решения проблем.

Накопилось также достаточно много разногласий более частного порядка: по вопросам либерализации мировой экономики, глобального потепления, политики в области энергетики, антитрестовского законодательства (например, о слиянии компаний «Боинг» — «Мак-Доннел-Дуглас»), по поводу американских экономических санкций, о путях стимулирования экономики, по поводу импорта стали и машин из Европы и пр.

ɗɤɨɧɨɦɢɱɟɫɤɢɣ ɤɪɢɡɢɫ 2008—2009 ɝɝ. ɢ ɫɦɟɧɚ ɷɤɨɧɨɦɢɱɟɫɤɨɣ ɦɨɞɟɥɢ

Саммит «двадцатки» самых влиятельных экономик мира принял 2 апреля 2009 г. в Лондоне декларацию, представляющую собой отказ от модели экономики, основанной на саморегулировании и полной свободе действий бизнеса. G20 поступилась принципом свободы. Подобную модель, отвергающую государственное вмешательство в экономическую жизнь, часто называют англосаксонской.

1The National Interest. Spring. 1999. P. 21.

2Foreign Affairs. March-April 1999. P. 45.

Согласно финальной декларации участники встречи согласились с требованиями, выдвинутыми, в частности, Германией и Францией, о введении строгого наднационального контроля над мировыми финансами. Будет усилен контроль над гигантскими хедж-фондами, МВФ получит новые ресурсы. Создается Фонд финансовой стабильности, куда войдут все члены G20, включая Россию. Его задача — наблюдать за мировой финансовой системой и выявлять нарушителей правил.

«Двадцатка» постаралась также внести хоть какое-то успокоение в сердца людей, ставших жертвами кризиса. Она заверила их, что готова расширить масштаб мер, «необходимых для того, чтобы восстановить рост, стабилизировать банки, повысить покупательский спрос и ограничить потерю рабочих мест». Однако обязательств выделить новые средства в дополнение к триллионам долларов, которые уже расходуются на эти цели, лидеры 20 самых крупных экономических держав на себя не взяли.

Как и ожидалось, наибольшее внимание СМИ и публики привлекли высказывания президента США Барака Обамы, в которых он излагал свое видение путей преодоления всемирной рецессии. Обама заверил, что разногласия с Германией и Францией несущественны. Вашингтон тоже стоит за то, чтобы мировая финансовая система подвергалась более жесткому регулированию. По существу, как подчеркивает английская газета «Guardian», выступая с подобными примирительными заявлениями, Обама вместе с премьер-министром Великобритании Гордоном Брауном делал все, чтобы спасти саммит от провала.

Браун провозгласил, что саммиту удастся реформировать глобальную экономику. Однако «единый фронт» англо-американцев, казалось, не поколебал решимость президента Франции Николя Саркози и канцлера ФРГ Ангелы Меркель не отступать ни на шаг от своих требований. Они настаивали на том, чтобы регулирование рынков было усилено. Это касается, прежде всего, «налоговых убежищ» и хедж-фондов. То есть экономические тяжеловесы континентальной Европы ополчились на те элементы англосаксонской модели капитализма, которые, по их мнению, несут основную вину за нынешние бедствия. «Если мы не договоримся о регулировании здесь, то никакого согласия на этот счет не будет в следующие пять лет», — заявила Меркель1.

Германия и Франция также решительно выступали против чрезмерного вливания государственных средств в экономику, поскольку это может привести к росту инфляции и тем самым затормозить

1 Ñì.: Независимая газета. 2009. 3 апреля.

восстановление. «Германо-французскому блоку» удалось записать в документе, что ни один финансовый продукт, ни один участник финансового рынка не останется вне системы контроля. Как отмеча- лось, «эра банковской секретности» закончилась. Декларация впервые предусматривает меры надзора за хедж-фондами. Большинство их находится в руках финансистов из США и Англии, часто эти фонды базируются в офшорных зонах. Теперь деятельность таких фондов будет регулироваться. Лидеры «двадцатки» решили также увеличить ресурсы, находящиеся в распоряжении МВФ.

Еще одна новация — повышение статуса форума финансовой стабильности. Если прежде в этот неофициальный орган входили финансисты из богатых стран, то теперь он превращается в инструмент надзора за рынком капиталов и банками, в котором участвуют представители всех стран — участников форума, в том числе России. Полномочия форума должны быть уточнены членами «двадцатки».

ɉɨɥɢɬɢɤɚ ɛɟɡɨɩɚɫɧɨɫɬɢ

В последние годы европейцы заложили основания новой достаточно независимой политики в области обороны и безопасности. Важными вехами на этом пути стали: Маастрихтское соглашение 1991 г., в котором было решено «сформулировать общую оборонную политику»; Амстердамский договор 1997 г., где была реально сформулирована общая стратегия Европейского Союза и создан пост верховного представителя Европейской комиссии, ответственного за общую внешнюю

èоборонную политику; саммит ЕС в Хельсинки в 1999 г., на котором было принято решение о создании в двухлетний срок единого корпуса быстрого реагирования в 60 тыс. человек, а X. Солана назна- чен верховным представителем ЕС, ответственным за общую внешнюю и оборонную политику. Военные эксперты подсчитали, что для создания военной мощи, сопоставимой с американской, объединенной Европе потребуется в четыре раза увеличить свои военные расходы. Европейский Союз планирует создать сеть спутников, центров разведывательной деятельности, собственный общий военный штаб, где будут рассматриваться возможности проведения операций внутри

èвне НАТО. Уже сейчас Западная Европа стремится создать собственную военную промышленность, независимую от американской, производить собственные виды вооружений.

Âрамках новой программы вооружений разработан проект создания общеевропейского истребителя, в производстве которого сотрудничают прежде всего германские и британские фирмы1.

1 Deulch J., Kanter A., Scowcroft Â. Saving NATO’s Foundation // Foreign Affairs. November-December, 1999. P. 55—56.

670III. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɦɢɪɚ: ɩɟɪɟɯɨɞ ɤ ɧɨɜɨɦɭ ɦɢɪɨɩɨɪɹɞɤɭ

Ñ2000 г. функционируют новые структуры ЕС — Комитет по политике и безопасности и Военный комитет в составе начальников главных военных штабов стран-участниц.

Обсуждается план создания единой Европейской аэрокосмиче- ской оборонной кампании (ЕАОК), в которую войдут французский «Аэроспасьяль», «Бритиш эйрспейс», немецкий «Даймлер-Крайслер Эйрспейс», испанская КАСА, шведский СААБ, итальянская «Фин- меканника-Алемания». Речь идет о создании суперкомпании, производящей самолеты, вертолеты, космические корабли, управляемое оружие и другие военные системы. Все это позволяет европейцам надеяться, что вместе с единой валютой независимая военная промышленность станет существенной чертой интегрированной Европы, а это, в свою очередь, потребует особой европейской политической, экономической и военной инфраструктуры. Динамика амбициозных планов европейцев в области военной политики и обороны уже сегодня привела к противоречиям внутри НАТО, которые в будущем могут стать взрывоопасными. Не секрет, что в США растет страх перед превращением Европы в подлинного глобального соперника. Ч. Лейн утверждает, что «Вашингтон не желает видеть Западную Европу и Японию сильными настолько, чтобы дать Западной Европе возможность бросить вызов американскому лидерству. Соединенные Штаты будут стремиться сохранить свое геополитиче- ское превосходство визави Западной Европы»1.

Пентагон предпринимает реальные усилия, чтобы держать под контролем процесс европейской интеграции. Прежде всего американцы осуществляют стратегический контроль над европейским пространством посредством НАТО и военного присутствия в Европе. С помощью Североатлантического союза, в котором США играют роль осевой державы, они пытаются предотвратить дрейф Западной Европы к национальному самоутверждению и отходу от нынешнего уровня экономического и политического сотрудничества. При этом они умело используют европейские разногласия: опасения Франции по поводу германского преобладания; страхи Германии в связи с восстановлением сил России; ревность Великобритании ввиду возможности консолидации континента без ее участия; сомнения Европейского сообщества в возможностях решить вопрос с взрывоопасными Балканами своими силами.

В отношении Европы США верны своему принципу «разделяй и властвуй», поддерживая искусственно противоречия внутри ЕС. В последнее время американцами особенно часто разыгрывается

1 Layne Ch. Rethinking American Grand Strategy. Hegemony or Balance of Power in the Twenty-First Century?//World Policy Journal. Summer 1998. P. 12.