Неопозитивизм

Тезис № 1.

Если представители логического позитивизма онтологизировали логику, т.е. отождествляли её с реальным физическим миром, то представители неопозитивизма гносеологизировали философию науки. В этом аспекте, гносеологическими предпосылками философии науки, собственно, в неопозитивизме выступают следующие принципиальные предложения:

1. Всякое знание есть знание о том, что дано человеку в чувственном восприятии.

2. То, что дано нам в чувственном восприятии, то достоверно (истинно), например, я сейчас голоден, потому что я действительно голоден (чувствую боль).

3. Все функции знания сводятся ими, по существу, лишь к описанию, исключая объяснение и прогнозирование, следовательно, они не считают задачей выявление сущностных и причинно-следственных связей объектов.

4. Задача логического позитивизма заключается в установлении двух научных процедур:

1). Установление новых протокольных предложений, а именно протокольные предложения – предложения в науке, которые мы формулируем на основе чувственных впечатлений.

2). Изобретение способов объединения и обобщения этих предложений, поэтому (по Рудольфу Карнапу) научная теория мыслится в виде пирамиды, в вершине которой находятся основные понятия, определения и постулаты (1929 г., Вена, Абрес ден логистик), ниже располагаются предложения, выводимые из аксиом. Вся пирамида опирается на совокупность протокольных предложений (ощущений), обобщением которых она является. Таким образом (в заключение отметим), гносеологические предпосылки неопозитивизма подчёркивают, по существу, примитивно-кумулятивистскую (кумуляция – накопление) модель роста и прогресса научного знания, а если знание подтверждается протокольными предложениями, то оно раз и навсегда входит в основание пирамиды, т.е. фактически наука занята лишь тем, что накопляет новые факты (в основание) и новые эмпирические законы и закономерности.

Представители неопозитивизма, по существу, явно принижают теоретический уровень рационального научного познания и, по существу, сводят теорию к эмпирическому уровню рационального. Подводя итог, можно сказать, что неопозитивизм есть форма ползучего эмпиризма.

Лекция № 14 (19 марта 2008 г.).

Мориц Шлик о соотношении философии и науки

Тезис № 1.

Рассматривая вопрос о том, что такое философия науки, Шлик полагает, что она позволяет ответить на дискуссионный вопрос о роли метафизики в науке. Дело в том, что, согласно Шлику, метафизика в конечном счёте излишня для науки, поскольку философия науки призвана заниматься формой научного знания, т.е. логическим, т.е. языком и структурой высказываний. Т.о., на смену традиционной гносеологии классической философии Шликом и его последователями, и в целом сторонниками Венского кружка 20-х – 30-х годов ставится и признаётся логика.

Тезис № 2.

По мнению Шлика, традиционная взаимосвязь философии и науки представляется следующим образом: естествознание создаёт так называемую научную картину мира. В этом аспекте мы можем говорить о физической научной картине мира, биологической научной картине мира и т.д. Обобщая и систематизируя же многообразные научные картины мира, создаётся мировоззрение, т.е. философия, но такой взгляд является, по Шлику, поверхностным и неисторичным, поскольку философия науки – это не подлесок различных пород деревьев, а единый ствол, поэтому, с точки зрения Шлика, естествознание и есть собственно философия (науки), и отсюда же вывод Шлика и его последователей, естествознание и наука в целом являются сами по себе философией.

Шлик полагает, что главным в философии науки, т.е. в логике высказываний (предложений и т.д.) главным является выявление их значений и смысла (за идеал физикализм, главное – физическая картина мира). В этом аспекте задача философа науки заключается в уточнении смысла и значений высказываний научного языка с тем, чтобы сделать его более-менее однозначным и точным, а в идеале по образцу математики, в основе которой лежит логика (логицизм – сведение математики к логике). Критерием смысла и значения высказываний являются, по Шлику, чувственные данные и наблюдение отдельно взятого субъекта (учёного, философа науки), а отсюда получается, что эти критерии оказываются неуниверсальными, поскольку некоторые высказывания типа «вчера шёл дождь» или «завтра будет хорошая погода» невозможно подтвердить или опровергнуть непосредственно чувственными данными и наблюдением субъекта.

Шлик и его последователи поставили проблему демаркации (разграничении) научного и ненаучного (мифология, религия), вненаучного (алхимия, астрология, грань между вненаучным и научным знанием сейчас практически не ощутима) знания, т.е. поставили вопрос о соотношении науки и философии, науки и религии, науки и искусства, науки и мифологии и т.д. Для решения этой проблемы демаркации нужно было ответить на вопрос, что является критерием истинности научного знания. В этом аспекте неопозитивисты выдвинули принцип верификации^ как критерий истинности. Согласно этому критерию научные высказывания, коль скоро они верифицируются, т.е. подтверждаются, проверяются непосредственными чувственными данными и наблюдениями. Если они не подтверждаются непосредственными данными и наблюдениями, то они ненаучны.

В то же время неопозитивисты пошли дальше, а именно отождествили научные высказывания в языке и их верифицируемость с осмысленностью научных высказываний, а именно если высказывание верифицируемо, то оно научно и осмысленно, если же напротив оно не верифицируемо (сейчас, в данный момент, при данных обстоятельствах), то оно ненаучно и неосмысленно. При этом нужно обратить внимание на то, что под чувственными данными и наблюдениями понимается не опыт, не экспериментирование, а описание последовательности ощущений, восприятий и представлений, т.е. здесь фиксируется явный позитивизм.

Неопозитивисты, по существу, ввели в логику высказываний в науке три критерия, а именно истинность, ложность и осмысленность, а отсюда был сделан далеко идущий вывод о том, что многие традиционные проблемы классической философии, т.е. метафизики не верифицируемы, а значит неосмысленны, а, следовательно, от них нужно освобождаться в логике высказываний: «суждение философии о том, что общество состоит из классов, не верифицируемо, а значит неосмысленно и абсолютно не представляет интереса для философии науки», «также не верифицируемым и неосмысленным предложением является предложение, что материя есть объективная реальность, данная человеку в ощущениях его».

Тезис № 3.

Представители неопозитивизма, по существу, резко противопоставили эмпирический и теоретический уровни рационального познания, и в этом смысле интерпретировали теоретическое (теоретический уровень рациональности) в двух формах: а) либо как усложнённую форму эмпирического знания; б) либо рассматривали теорию лишь как удобный инструмент для систематизации и обобщения эмпирических данных в науке. Такая позиция получила название как инструментальная трактовка теории.

Подобное понимание отчётливо нашло выражение в дилемме теоретика, которую выдвинул Конрад Гербель (Гембель?):

1. Теоретические термины либо выполняют свою функцию, либо не выполняют её.

2. Если теоретические термины не выполняют своей функции, то они не нужны.

3. Если теоретические термины выполняют свою функцию, то они устанавливают связи между наблюдаемыми явлениями (всего лишь!).

4. Но эти связи могут быть установлены и без теоретических терминов.

5. Если же эмпирические связи могут быть установлены и без теоретических терминов, то теоретические термины не нужны.

6. Следовательно, теоретические термины не нужны и когда они выполняют свои функции, и когда они не выполняют этих функций.

Тезис № 4.

Первоначальный и наиболее радикальный критерий демаркации логического позитивизма объявил ненаучной и бессмысленной как философию, так и почти всю науку за исключением той её части, которая описывает чувственно данное.

Инструментализм, настаивая на инструментальном характере теоретических терминов и предложений, истолковавшим теоретическое знание вовсе не знанием, а лишь средством получения знания, без которого, впрочем, можно обойтись, т.е. редукционная программа логического позитивизма (сведение теоретического к логическому) впоследствии потерпела крушение потому, что опиралась на ошибочное убеждение в том, что теоретические термины и предложения сами по себе не обладают познавательным значением и ничего не говорят о мире.