Про новую мировую войну и 9 мая

С наступающим, дношнички) Как часто в суете повседневности мы забываем о Героях тех грозных дней. Простых русских людях, даровавших нам право жить и дышать свободно в своей стране, на своей земле. Давайте же сегодня вспомним об одном таком славном деянии. Подвиге, таком обычном для того сурового времени, и почти недостижимом для сегодняшней эпохи всеобщего потребления. Шли последние дни войны, громовые раскаты орудий раздавались уже в самом Черном Логове фашистского зверя. Фронт замер в самом центре Тиргартена, где наши войска готовились к решающему штурму, который станет последним гвоздем в крепком гробу для фашистской нечисти. В общей симфонии героизма и подлинной самоотверженности, которые проявили советские войска в последние дни войны, особой статьей держится подвиг орудийного расчета под командованием гвардии сержанта Конникова и ефрейтора Дорофеева. Бои были жестокие, фашисты оказывали остервенелое сопротивление, понимая, что их песенка спета. Почти вся батарея, в которой служили Конников и Дорофеев, полегла в жестоких боях за Родину, но, даже оставшись вдвоём во главе неполного расчета своего противотанкового орудия эти отважные люди готовы были стоять до конца! Противник был коварен, и начал неожиданную атаку. Конников поднял к глазам бинокль: три пантеры и восемь тигров - силища! «Врешь, не возьмешь!» - сквозь зубы процедил гвардии сержант. И вот позицию огласила зычная команда: «Противник по ориентиру справа! Бронебойным! Прицел 24! Пли!». 76-миллиметровое орудие коротко вздрогнуло, воздух разрезал яростный лай выстрела, и началась потеха. Враг был коварен, но малодушен. Не ожидая такого внезапного отпора, он заметался на месте, не понимая, что предпринять. «Прицел меньше три!» - внес коррективу Конников: «Принято!» - ответил Дорофеев, и в ненавистного врага пошел еще один снаряд. Снаряд, за снарядом ребята укладывали в останки гитлеровцев, а те зажатые на неудобной позиции не могли сбежать, и были обречены. Всего через пять минут все было кончено. Удушливый серый дым еще не до конца рассеялся, когда взору победителей предстала картина недавнего боя: развороченные кабинки билетных касс, вычурно скрученные прутья разбитых клеток, перевернутый лоток с сахарной ватой все еще дымил, словно подбитый танк, а с опаленных деревьев мрачно свисали целые куски полосатых шкур. Такого жестокого разгрома берлинский зоопарк еще не изведывал. Конников устало снял с головы каску: «А столько ребят полегло!» - сокрушенно произнес он, вспоминая собратьев однополчан. «Будь проклят тот винный склад!» - присоединился к командиру ефрейтор. Перед глазами прошли милые лица друзей: вот рядовой Хлебников, геройски погибший, утонув в Шпрее, при попытке вытащить из реки персидский ковер, вот комбат Малафеев тяжело раненный фашистской диверсанткой, его увезли вчера в армейский кожно-венерологический диспансер на глазах батальона. А сколько жизней уже унес гитлеровский этанол? Но нет времени грустить-печалиться, война-то еще не окончена. И вот гвардии сержант вскинув гордо голову, выставил в сторону поверженного врага руки с оттопыренными средними пальцами и вражескую столицу огласил грозный крик воина освободителя: «СДОХНИ ФАШИСТ ЕБАНЫЙ!!!» «ИДИТИ НА ХУЙ РУСАФОБЫ» - вторил командиру ефрейтор Дорофеев. И вот их губы встретились. Сперва нежно и робко, но уже через мгновение их языки танцевали страстное фронтовое танго, а руки срывали друг с друга портупеи. «Этот народ не победить…» с придыханием прошептал Конников. «А Красный Медведь-то похоже пробудился!» - с лукавой улыбкой подметил Дорофеев спускаясь к разверстой ширинке командира. Священная война народов СССР с фашистскими захватчиками подходила к своему Концу.